Родителей Красникова опять вызвали в школу. Папа, отдуваясь после вскарабкивания на третий этаж, вытирая лоб бумажным платком, грузно рухнул за парту. Мать Василия, миниатюрная блондинка с перьями короткой стрижки, в белых брюках, и светлой блузке, встала за спиной мужа, положив ладонь ему на плечо. Во взглядах людей, произведших на свет …
Шестьдесят тысяч долларов — не шутка! Но получить их Комарову не давала собственная нерешительность. Да, он пробивной парень, да, молодой да ранний — но сдать все планы модельного агентства «Стар-Люка» их конкуренту… Кишка была у Дмитрия пока еще тонковата. Слишком смело. Большой размах… Очень хотелось денег, но очень страшно было …
Командир исследовательской станции «Ad infinitum» смотрел на открывающуюся под ним безупречную структуру «объекта №1». Объект был первый, найденный в галактике пока в единственном экземпляре, но ученые надеялись, что не последний, и лихорадочно искали еще и еще, а пока изучали удивительную организацию вещества и волн, слившихся в теле уже найденного образования. …
Снилось страшное. Будто светло вокруг и холодно, как от снега, и повсюду белое: простыни, тряпки и вафельные полотенца; все занавешено, все чисто, все страшно. Будто Николай Ильич тоже белый и холодный, и сервант напротив их любимого кресла накрыт старым штопанным пододеяльником. Болело меж ребрами и отчаянно жутко было. Выть хотелось, …
Человек брел по развалинам, вдыхая гарь и яд, разлитые среди обломков, остовов и покореженной арматуры. Скрипнуло под ботинком крошево кирпича. Человек остановился: под резким углом из земли торчал рваный осколок бетонной стены, на поверхности которой пламя высветило два светлых ангельских силуэта: большой и маленький. Невидящими глазами уцелевший уставился на обожженную …
Мы тысячи тысяч от тысяч отцов, Завязки бесчисленных множеств концов, Спирали галактик, сгоревших дотла, Взглянувшая в небо сквозь камни трава. Мы пламя мартеновских жарких печей, Мы свет негасимый горящих очей, Названия карт неизведанных стран, Горячая кровь незатянутых ран. Мы эхо цветных неразгаданных снов, Мы нити натянутых туго основ, Неловкие строки …
Зачем ты открываешь свет? Цитатой бьешь, дурак, из вед, Со старых, пыльных и забытых Страниц с осколками избытых, Истлевших истин и порой Встаешь спасительной горой На оборону платьев бальных Немодных и неактуальных На фоне джинсов и гламура; Оттенков пепла партитура И живописная манера: Стилистикой миссионера Листая «Index» и Завет, Ты …
Жухнет трава под потоками зноя, Ломко хрустит чистотел. Мы так хотели минутку покоя, И вот – мы уже не у дел. Чертятся карты потомками роя, Новый минуя предел. Вот я! Вернулась остаться с тобою – А ты… ты уже поседел.
— Подлый трус, выходи! – заорал хлюпик, потрясая тростинкой. – Выходи, подлый трус! Неча по пещерам смрадным, змеючина, прятаться! Я, нехотя, развернулся. А то так и будет орать, скотина, и зад мне щепкой своей колоть. Копье богатырское – весьма приятная штука, когда пятки щекочет. А вот зад, извините, слишком мягкое …
Висит на заборе череп. Висит, никого не трогает. А даже если б и захотел – не получится. Череп – он ведь предмет стационарный, а не мобильный ракетный комплекс. Пока его на забор не повесишь, с места не сдвинется. Пока не снимешь – тоже не пошевелится. Разве чуть-чуть, от ветра, слегка …