Устаревшие понятия

Шестьдесят тысяч долларов — не шутка! Но получить их Комарову не давала собственная нерешительность. Да, он пробивной парень, да, молодой да ранний — но сдать все планы модельного агентства «Стар-Люка» их конкуренту… Кишка была у Дмитрия пока еще тонковата. Слишком смело. Большой размах…
Очень хотелось денег, но очень страшно было заложить с потрохами фирму, где начинал работать, где учили и пестовали, где сделал первые шаги в бизнесе… А еще страшнее было, что директор «Стар-Люка» живым в яму закопает. Или, что еще хуже, вызовет пред светлы очи и будет стыдить и совестить… к слову сказать, директор агентства приходился Дмитрию родным дядей, поэтому сдавать его конкурентам хотя и хотелось, но кололось…
— Остается поздравить себя с тем, что совесть не окончательно атрофировалась, — пробормотал Дмитрий.
«Точнее, кишка тонка», — ехидно заметил внутренний голос.
Комаров, вздохнув, согласился.
— Ладно, мы пойдем другим путем, — показал фигу внутреннему голосу Дмитрий. — Ну-ка, что тут у нас… Мене, бене, текел…

Черт материализовался, как и полагается, с хлопком и серным запахом. Будто кто-то неосторожно пустил ветры в кабинете.
Дмитрий подобрался. Что-то он уже начал жалеть о происходящем.
— Ну? — недоброжелательно поинтересовался черт. Черт как черт: с копытами и хвостом. С рожками и паленой шерстью.
— Контракт хочу, — осипшим голосом проговорил Дмитрий. Нет, ему определенно разонравилась сама идея.
— Ок»ey, — сразу согласился гость. — Сколько желаете?
— Ээ… я так сразу не могу… надо подумать, — стушевался Комаров. В мозгу билась мысль: «Только не продешевить!».
— Больше ста тысяч у. е. не могу, — предупредил черт. — У тебя залога никакого, почитай, что нет. И так жирно будет. Сам рискую.
— Сколько?!! — задожнулся Дмитрий. — Сто тысяч?!! За мою бессмертную душу?!!
Теперь настала очередь поражаться черту.
— Сто тысяч?!! За твою душу?!! Я что совсем сбрендил, по твоему?!
Несколько минут собеседники сидели друг на против друга в потрясенном молчании.
— Кто-то из нас чего-то не понял, — наконец заключил черт. — Готов признать, что я. Но я подумал, что ты предлагаешь мне за эту сумму свою душу.
— Ага, разбежался, — хмыкнул Дмитрий. — Душа — она, друг, денег стоит.
— 1 384 доллара США, минус налоги, — заявил черт.
— Чего?
— Ты совсем тупой, да? — жалостливо воззрился черт. — Я же говорю: одна тысяча…
— Ты, рогатый, что, издеваешься? — страх в Дмитрии уступил место ярости. — Смеяться сюда пришел, ёрничать?! Что б я за такую цену душу продавал? Я и год дороже оцениваю, потому что заработаю за это время больше!
— Так это нормально, — согласился черт.- Никто почти не продает. Потому что редко у кого душа дороже двух — трех штук стоит. Се ля ви…
— О, блин, — огорчился Дмитрий. — А чего ж я тебя тогда вызвал? Свечек столько перевел…
— Ну, контракты — они разные бывают, — уклончиво ответил черт. — Сейчас мы в осоновном с кредитованием работаем. Под проценты.
— Под что?
— Под проценты. Нам прибыль тоже нужна, разве нет? Душа — это хорошо. Но душа — это настолько средневековое, устаревшее понятие… Ну какой бизнес можно сделать на этой дешевке? Тем более что весь качественный товар отправляется конкурентам. А нам всякое барахло достается, которое сам не знаешь, куда девать… Вот как твоя, например.
— Э-эй, ты не оскорбляй, — встрепенулся Дмитрий.
— Правду говорю, — пожал плечами черт.
— Значит, сто тысяч, — заключил Комаров.
— И то только потому, что парень ты перспективный. Залога-то у тебя никакого. Машина, комп и душа. Тящ на пять оптом. Квартиры и той нет.
— Нет, — вздохнул Дмитрий. — А какие у тебя еще есть предложения?
— Ознакомимся с набором докуменнтов! — расцвел черт. — Итак, наши предложения…
Чем дальше распинался чертяка, тем грустнее делалось лицо Дмитрия. Проценты черт загибал такие, что легче было пойти сдаваться в «Сбербанк». И обеспечение никак не давало развернуться комаровским амбициям.
— О, а это что… поподробней, пожалуйста, — неожиданно остановил он поток чертовых излияний.
— А, это! Беспроцентный кредит…
— Так, ясно. Погнали дальше.
У Дмитрия был опыт беспроцентного кредита. Комп обошелся ему дороже, чем если бы он брал под девятнадцать процентов годовых.
— Все честно! — обиделся черт. — Никакого надумательства. Вот, смотри: способности взаймы. Сколько талантов берешь — столько и отдаешь. Пользуешься и все.
— Гм… — сказал Комаров. — А где ваш резон?
— Таланты — они ведь саморазвивающиеся, — ответил черт. — Если их в землю не закапывать, а пользоваться по мере надобности — они сами развиваются и совершенствуются. Саморазвивающаяся система. Мы тебе даем их взаймы — на всю жизнь. Потом получаем обратно — слегка увеличенные. Или не слегка. Как получится. Тебе-то они больше не понадобятся, так? По наследству… ну здесь проблема, конечно, частичный убыток есть, но мы его заносим в планы… тем более природа, как известно, часто на детях гениев отдыхает. Ну и все.
— А душа?
— Ээ… душа нам. В качестве процента за совершение сделки.
— Пшел вон.
— Дим, подожди… Господин Комаров!
— Пшел, я сказал. Дистрибьютор несчастный.
— Я, между прочим, в дверь не ломился! Ты сам позвал!
— Дурак был. Пшел.
— Поджди, Дмитрий… ты у меня за тридцать лет — первый клиент! Не вызывают нас, рекламы мизер, когда какой-никакой писатель черкнет… и все уколоть пытается! Не то что в средневековье…
— Устаревшее вы понятие, — с удовольствием заключил Комаров.
— Есть немного, — расстроился черт. — Ну что, давай? Чтоб я профессию не забыл? Чтоб план я выполнил, а? А душу можешь себе оставить. Я деньгами возьму.
— Тысячу триста восемьдесят четыре у. е.? — уточнил Дмитрий.
— Да.
— Ок, давай контракт. Где тут кровью писать?
— Можешь дать волос. Мы ДНК как идентификатор используем. Кровь — это…
— Устаревшее понятие, — подхватил Дмитрий.

— Миилееейший, — протянул Комаров, смеривая посетителя не сулящим приятностей взглядом. — Ну что делать-то будем?
Острая пилочка скользнула по ногтя раз, другой.
Материализовавшийся черт аж поморщился от противного звука.
— Убери этот скрежет зубовный, скотина! — возмутился черт. — Я не понял, что тебя не устраивает?!
Он обвел взглядом новый кабинет Комарова: резные панели, глубокий ковер, кожаную мебель, вид на залив. Куча имиджевых статуэток из магазина баснословных цен.
Похоже, за эту неделю парень успел напользоваться своими талантами.
— И что тебя не устраивает? — поднял брови черт.
— Значит, так, — начал по пунктам Дмитрий. — Не устраивает качество способностей — раз. Я не гений.
— Так и не предполагалось, — удивился черт. — Ты ж должен способности-то развивать! А то какой нам резон?
— А в контракте об этом не говорилось. Конечной точки минимума — максимума не оговаривалось. Это раз.
— Так, — протянул черт. — Далеко пойдешь.
— Ты меня пошлешь, что ли? Сиди и слушай. Претензия номер два: количество способностей тоже не оговаривалось. Я думал, все.
— А что, не все, что ли? — удивился черт.
— Ну я вот, например, хочу способность уникального ковыряния в зубах, — сообщил Дмитрий. — В книгу Гиннеса хочу.
— Охренеть, — прошептал черт.
— Итак вот, на основании вышеизложенного, хочу заметить, что предоставляемые «Хель-Мель-Инкорпорейтед» услуги меня не устраивают — ни объемом, ни качеством… А посему контракт я вынужден расторгнуть в одностороннем порядке, и потребовать выплаты неустойки. Готов взять теми же способностями.
— Не понял, — сказал черт.
Забавное это зрелише — чертов шок. Дмитрию оно доставило определенное эстетическое удовольствие. Он даже решил запечатлеть этот момент в своей новой картине. Цену назначить — соответствующую. Продать Папе Римскому. Для получения тем торжествующего наслаждения.
— Дим… Ты как… Ты это… Ты обещал… — обалдевший хвостун просто не находил слов. — Мы ж договорились! Мне — план… Тебе — способности… А теперь тебе — способности, а мне что?
— Ничего, — пожал плечами Комаров.
— Как же так?
— Ну вот так вот, любезнейший. Я больше не нуждаюсь в ваших услугах.
— Почему… — убито прошептал черт.
— Почему, почему… работать надо лучше!
— А совесть?! — возопил хвостатый.
— Устаревшее понятие.
Комаров встал и отворил дверь.
— Вы хлопком или ногами?
— Предатель, — вслипнул черт.
— Один из моих новых талантов, — вежливо улыбнулся Дмитрий.

Через неделю хвостатая сволочь вновь явилась. С решением высшего арбитражного суда, как же. Дмитрий попытался было отмахнуться, но не тут-то было. Пришлось ознакомиться с документом.
Выходило, что он, Дмитрий, в корне неправ. А потому, если у господина Комарова нет никаких иных возражений и желания обжаловать решение, он, вышепоименованный господин Комаров, обязан вернуть все приобретенное в сделке представителю «Хель-Мель-Инкорпорейтед» и выплатить проценты любым возможным для него способом: деньгами, душой (по стоимости 1 384 доллара США), имеющимися талантами от рождения, etc.
— Я тебя, гада, по судам затаскаю, — ласково пообещал Дмитрий кляузнику. — Ты у меня по инстанциям побегаешь. Возражения имею и обжаловать буду! — рявкнул он.
— Мы ожидали чего-то подобного, — вздохнул черт. — Поэтому предлагаем мировую. Вы возвращаете нам все, что приобрели. Без процентов. Мы, в качестве компенсации, выделяем вам одну из способностей, один из талантов в неотчуждаемую собственность — навсегда и безвозмездно.
— Да? А какую? — задумался Комаров. Не хотелось ему судиться с чертовой канцелярией, разводить бюрократию, учитывая, что и сам он в этом деле — не ангел в белых одеждах… Тем более он и с одной способностью такого наворотит…
— По нашему выбору! — злорадно заключил черт. — Что дадим. Тем и умоешься.
— Ну ладно, — пожал плечами Комаров. — Что есть, то и давайте.

Через три дня Комаров снова вызвал чертяку на ковер.
— Обманул, скотина? — недобро прищурился Дмитрий. — Думаешь, я в арбитражный обратиться не смогу? Да я до страстбургского дойду… Я в Патриархию жаловаться буду! Папе Римскому писать! — взвизгнул он.
— Ох… — вздохнул черт. — Ну чего я на тебя нарвался? Что тебе опять не так? Ты свою способность получил? Получил…
— Какую такую способность? — ласково поинтересовался Комаров, привставая с роскошконого кресла и протягивая руку за скляночкой со святой водой. — Рисовать не умею, петь не могу. В математике не шарю. Как был бездарем, так и остался…
— Это ты еще себя не до конца изучил, — парировал черт. Но отбежал на всякий случай на безопасное расстояние. — Мы тебе оставили тот талант, который наибольшим образом подходит твоей натуре… Ты теперь — гениальный предатель… Иуда обзавидуется.
— Оба-на, — сел Комаров. — Ну удружили.
Он ошарашенно уставился в стену, переваривая сказанное.
— И что теперь?
— А ничего. Какой бы ты договор с кем не подписал, или устное соглашение ни заключил — предашь, — пожал плечиками черт.
— Предам? Всегда?!
— Всегда. Предашь.
— Но почему?
— Потому что предавать — твой талант. Теперь это твой единственный и неповторимый талант.
Дмитрий вперился в пространство, открыв рот, а черт исчез с довольным хлопком. Во всяком случае, Дмитрию показалось, что с очень довольным.

— А собственно, что я так переживаю? — размышлял Комаров, наливая виски в своем новом кабинете красного дерева и обдумывая произошедшее. — Способность я получил? Получил. Своего не отдал? Не отдал. Значит, сработали с прибылью. Поздравляю! — и Дмитрий опрокинул в рот содержимое бокала. Поперхнулся льдом, закашлялся. — Э, брат, надо быть осторожней и не окочуриться раньше, чем напользуешься всеми благами этого бренного мира. Благо блага эти способности иметь позволяют…
Дмитрий прищурился, глядя на календарь встреч. Потом достал мобильник, неторопливо набрал номер.
— «Деби-Стар»? Приятно, очень приятно. Комаров Дмитрий Александрович. Да, собственной персоной. Что вы там говорили о «Стар-Люка»?.. Так вот, я готов сдать вам компанию за 60 000 долларов…