«Осторожно, двери закрываются. Остановок больше не будет». Членики общества тихо спускаются Вниз по теченью на блюде. Место и время случайно подобраны. Стоят друг друга соседи Мертворожденные. Ветхими порами Трутся об ось круговерти. Вниз по волнам, по слогам, по шаблону Жизнь от истока до устья: Школа, семья, реверанс похоронный – Мало …
«Осторожно, двери закрываются. Остановок больше не будет». Членики общества тихо спускаются Вниз по теченью на блюде. Место и время случайно подобраны. Стоят друг друга соседи Мертворожденные. Ветхими порами Трутся об ось круговерти. Вниз по волнам, по слогам, по шаблону Жизнь от истока до устья: Школа, семья, реверанс похоронный – Мало …
Между людьми перепонки-метры-секунды-листья Дороги-дороги-дороги друг к другу… Стена. Мы – перелетная братия. Мы провожаем лица Сквозь небоскребную щетку. В щёлку. Сполна. Делаем щёлочью глаза градолюдей порноснимки – Три-на-четыре портреты благополучного дна. Твой поцелуй в диафрагму увековечен в картинке: Млечный и вечный – застрявший в фокусе фотозрачка Искус, искусанный искрами, по …
Между людьми перепонки-метры-секунды-листья Дороги-дороги-дороги друг к другу… Стена. Мы – перелетная братия. Мы провожаем лица Сквозь небоскребную щетку. В щёлку. Сполна. Делаем щёлочью глаза градолюдей порноснимки – Три-на-четыре портреты благополучного дна. Твой поцелуй в диафрагму увековечен в картинке: Млечный и вечный – застрявший в фокусе фотозрачка Искус, искусанный искрами, по …
Между людьми перепонки-метры-секунды-листья Дороги-дороги-дороги друг к другу… Стена. Мы – перелетная братия. Мы провожаем лица Сквозь небоскребную щетку. В щёлку. Сполна. Делаем щёлочью глаза градолюдей порноснимки – Три-на-четыре портреты благополучного дна. Твой поцелуй в диафрагму увековечен в картинке: Млечный и вечный – застрявший в фокусе фотозрачка Искус, искусанный искрами, по …
Водевиль начинается утром на третьем звонке Малазийца-будильника, снов узнающего сроки. Сигарета и кофе, как чьей-то собаки рефлекс, И сквозь зубы, фальшивя, пропеть «Отче наш»-караоке. Стартовать, ударяясь локтями: «Вперед! Водевиль! Водевиль!» — не забыв про уверенность, яркость и скорость. Сумасшедшая пляска non-stop: в такт попал – победил И сберечь невозможно ни …
Водевиль начинается утром на третьем звонке Малазийца-будильника, снов узнающего сроки. Сигарета и кофе, как чьей-то собаки рефлекс, И сквозь зубы, фальшивя, пропеть «Отче наш»-караоке. Стартовать, ударяясь локтями: «Вперед! Водевиль! Водевиль!» — не забыв про уверенность, яркость и скорость. Сумасшедшая пляска non-stop: в такт попал – победил И сберечь невозможно ни …
Я свободен в своей зависимости И сердечен до приторной святости; Я кричу о тебе апельсинностью Словоблудья – рифмованной гадостью. Нарушая стилистику классиков И взъерошив согласные в гласности, Я чешу против шерсти проказницу- -Музу гребнем наивной бестактности. Простодушия жалкие щупальца. Короную тебя в безнадёжности, Я успел только к слову принюхаться, Избежав …
Я свободен в своей зависимости И сердечен до приторной святости; Я кричу о тебе апельсинностью Словоблудья – рифмованной гадостью. Нарушая стилистику классиков И взъерошив согласные в гласности, Я чешу против шерсти проказницу- -Музу гребнем наивной бестактности. Простодушия жалкие щупальца. Короную тебя в безнадёжности, Я успел только к слову принюхаться, Избежав …
Я свободен в своей зависимости И сердечен до приторной святости; Я кричу о тебе апельсинностью Словоблудья – рифмованной гадостью. Нарушая стилистику классиков И взъерошив согласные в гласности, Я чешу против шерсти проказницу- -Музу гребнем наивной бестактности. Простодушия жалкие щупальца. Короную тебя в безнадёжности, Я успел только к слову принюхаться, Избежав …