Автор: <span>Даниил Силаков (Dasher)</span>


Осеннее… любимое…

На ветках листва наливается медом И воздуху дарит густой аромат, Последнее танго танцует природа, А с неба – лишь крики крылатых солдат. В осеннем загаре заснули девицы – В стыдливом румянце проснулись с утра, Краснея, разделись под стон вереницы, Венчающей небо – пришла их пора. А бальные платья раздетых красавиц …

Нате вам дольку последнего солнца.

Сеющий душу не будет забыт. «Нате вам дольку последнего солнца. Скушали? Слушайте: эхом внутри Слов послевкусье разносится, бьется.» Зёрнами теплолюбивых цветов В чьи-то ладони рассыпан построчно. А прорастут ли сквозь заросли слов, Маковым цветом дразня шелест ночи? Может быть, голос еще зазвучит? Тише , светлей, но грустней, чем обычно… Сеющий …

совсем-один-из-многих

Трещит не по швам (а накладывать, видно, придется) Рубаха, в которой родился, а жизнь, по которой ходил, Давно отсырела в отсутствии неба и солнца, И дико застывшей свободы сочащихся мёдом долин. Незрячим щенком жадно тычась в молочную память, Я помню лазурь перспектив, манящую даль горизонта. У Бога случилось, наверное, что-то …

Я сожительствую с собственными судьями…

Я сожительствую с собственными судьями, Выносящими холодные вердикты, Что заботливо накормлен спелой грудью и Что искусственною смесью не пропитан. Как отступник аристотелевой логики, Перепутавший акценты superego, Я виновен (пошло!) в том, что был с немногими Каждым выдохом помешан в прошлом; светом Смог запечатлеть лишение невинности. Я стыжусь поллюций теплыми стишками, …

Дождливо. Вы ждете?

Дождливо. Вы ждете? Надежда во взгляде, Ажурным молчаньем молитва в глазах; Плечами изломлены вязкие пряди; Печаль и изящность застыли в руках. Дождливо. И запах осеннего клёна Ласкает Вас нежно прозрачной волной. Вы вся – ожиданье, сомненье, истома, Стоите, мечтая, теряя покой… Изгибы ладони, держащей предплечье. Вы ждёте? Момент неземного в …

назад/исправим

Город продолжит чужие движения. «…Дайте мне облако с видом на море…» — Я растираю морщины до жжения И возвращаюсь в родной лепрозорий Трафиком пасынков выжженных сумерек. /реплика в сторону/ «Может, исправим?» Совокуплялось либидо с безумием В осиротевшей прокуренной спальне, Солнце рябило в глазах перекатами. Все-таки холодно, но не остыло. Думал, …

Таксидермист

Сутулый сумрак, рассечённый вдоль По варикозной линии заката, Прижавшись к уху заячьей губой Речитативом шепчет об утратах. Глядит в упор жестокий визави И с алчностью умелого хирурга Мгновенья извлекает изнутри – Так вежливо, чтоб не испортить шкурку, Мучительно и безупречно-зло, Чтоб цену знал, и неповадно было. Комками ваты в глотку …

Сцепившись глазами.

Сцепившись глазами, как звери-беженцы, Усыновлённые после разлуки Чужим народом, ласкались в бешенстве, Жадно втираясь в ладони друг друга. Как падают пехотинцы под пулями, Чтобы напомнить о родине небом, И ищут, и ищут дыханьем чугунным Момент невесомости мёртвого тела. Как тянутся дети к касанию матери, Противясь постигнуть уроки разлуки… И одиночество …

PROJECT[ора]

Прожектора. В ладони я собираю небо По капле. Так горячо внутри, я помню Твой привкус солнца. Разум стал неверным, Приятно скользя по пальцам вдохновеньем поздним, Вплетаясь в воду из последних сил. От первых лиц Похабные улыбки плыли жестоко мимо. …Преданно дыша, ловил, ловил, ловил и падал ниц…

ИМЯ БОГА /печатается впервые/

Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века – Все будет так. Исхода нет. Умрешь – начнешь опять сначала, И повторится все, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь. А. Блок. «Иам, Латхат, Иушес, Гаили, Мумхан, Ваасес, Тут ам. Рааис, Кулла, Абакаам, Абракалам,» …