Он не тот, за кого себя выдает, и она не та. Он в разведке служит который год, а она — в другой. Это только кажется, что любовь, а на деле-то пустота, Это только кажется человек, а на деле-то позывной. Конспирация, конспирация, Каждый день спецоперация: Разработать план, рассчитать ходы, Не забыть …
Как на счастье всё похоже! Всё, как гений говорил. Я до синевы на коже И до дрожи полюбил! Я не ем, не пью – страдаю, Я желанием томлюсь, Страсть треножу и нуздаю, По мгновениям дроблюсь. Эко сердцем овладела! Это стоило ль докук, Что живу я обалделым От своих любовных мук? …
Какой тут к черту ритм, коль нервы — в клочья, А в венах неустроенность клокочет? Какая, к бесу, блажь с размером, темпом, Раз жизнь — в раскос, как мальчик – по вертепам? … И утоляю страсть в коротких строчках, И чаще – ночью, И мысли прыгают, как детское «по кочкам…» …
Что романтика, друг?! На крутом берегу Понял сразу и вдруг: Воспарить не смогу: Дует в морду пассат — Невозможно поссать…
Мой мир… он сам с собой несовместим, И отвожу глаза от зеркала блудливо: Стекает реквием по совести До истеричного дешевого надрыва. Стреляться бы в висок в иные времена, Но нынче путь — от дьявола и до комедианта. Беременна пустынею моя постылая страна, И функция любви дискриминантна.
Кем-то вписанный в босяки, От дверей отгоняем бранно, Сам себя пишу от Луки, От Матфея, от Иоанна: «Я — ВЕРА! Я – ПЕРВЫЙ! Я – ВОЛЯ! Я – нервы! Я – шаг в поколение «икс» — Cфинкс!»
За нашими плечами Бессонницы ночами, И души рвут на клочья нам Тревоги полуночные, И требуют печали, Чтоб мы их величали По имени, без отчества: Тоска и Одиночество.
У нас каждый знает: убей скарджа, и будет тебе благодать. Зелёное Писание просто вопиет об этом. На каждой странице «Убей! Убей! Убей!». Святой Пастырь проповеди заканчивает: «Убей, Ему это угодно!» А когда со всех сторон одно и то же…. В общем, кто бы не убил? Наши из молебенного дома выходят …
Мажордом стукнул тростью по полу и объявил: — Граф Сидоров со своей бабой! «Граф и баба евонная» скинули дублёнки на руки прислуге и чинно прошли к остальным гостям. Синхронный кивок направо, такой же синхронный — налево. — Ой, мальчики, уже отдыхаете? — Молчи, дура! Растрещалась! Коньячку мне плесни. Да иди, …
Рву сердце, вены, струны: «Светло и жарко мне. Я как Джордано Бруно Горю в твоём огне». А ты мне: «Не ори-ка!» И действуют, как яд Твои полуулыбка И безразличный взгляд. Кляну своё злосчастье Но бросить не дерзну: Испепеляясь в страсти, В бездушии тону.