Сделай это прямо сейчас

В последнее время я часто думаю о женщинах… Что бы это могло значить? Ведь сама я тоже женщина!
У меня есть человек, который меня любит. Точнее, даже два. Один — этакий «сорвиголова», мачо, с которым неплохо сходить в клуб, а потом поиграть в его игры у него в квартире, второй — мечта всех разумных женщин, романтик, настроенный всегда серьезно. Может, именно поэтому я сказала ему свое настоящее имя — Леа. Нас соединила судьба: люди с редкими именами — Леа + Вольдемар. Правда, чтобы всем было проще, он не возражает против того, что его называют Владимиром. Он старше меня на четыре года. Мне двадцать восемь. Вольдемар развелся год назад. И правильно. Я видела ее: не лучший вариант для мужчины.
Вольдемар говорит, что любит меня. Все время дарит что-то.
Тогда, как Дима, мой мачо, умеет покорить не только коробкой конфет. Приходит, звонит в дверь, входит в квартиру, кладет эту коробку на первую попавшуюся поверхность, снимает с себя темные очки. Потом он снимает все с меня… Мне нравится, как он это делает. Но я не об этом. Он очень эмоциональный, ироничный, наглый, что обычно выделяется в первую очередь… Романтика ему тоже не чужда. Странно, что у него до сих пор не было жены. Хотя нет, не странно. Ему 29, все впереди. Может, в конце концов, ей стану я. Но он сложный человек.
Сомневаюсь. Мне чего-то не хватает. Мой спутник жизни, видимо, еще не сошелся со мной на одном пути. Может, поэтому я ищу объяснения? Мои подруги завидуют и говорят, что я дура, «как я могу сомневаться в Володе».
Про мою внезапную фантазию про женщин они естественно не знают. Если узнали, убежали бы от меня. Правда, одна моя подруга скорее этого не сделает. Она любит экспериментировать. Рената. Нужно попробовать ей намекнуть.
Сама я тоже люблю эксперименты, но часто не могу решить окончательно, чего же мне надо. Может, поэтому я люблю смотреть, как выбирают другие. Работаю я в кафе. Точнее, я управляю работой в своем кафе. Кафешка с восточной кухней.
Там, кстати, я и познакомилась с Вольдемаром. Познакомиться — это значит узнать, как друг друга зовут, а увидела я его раньше. В кафе он зашел, чтобы встретиться с женой. Ненадолго его компанию составила я. Сначала, правда, разговор не очень клеился, но все же.
Знаю, что мужчинам я нравлюсь. Многие любят пышногрудых высоких блондинок с голливудской улыбкой. Я не такая, а почти полная противоположность. Низкая, стройная, со светло-каштановыми волосами до плеч, которые совсем недавно изменили модной стрижкой, темно-карими глазами, со слегка курносым не очень длинным и не очень коротким носом, рот небольшой (и слава Богу!) с поднятыми уголками. По знаку зодиака — Стрелец. Но иногда мои стрелы попадают не туда, куда нужно. У меня острый подбородок Я слышала, что это признак зацикленности на самом себе. Что я могу сказать в свое оправдание? Только то, что если человек не любит себя, то это уже не человек, а бомж. Характер у меня не подарок. Умею постоять за себя.
Диме это очень нравится. Он любит во мне проявления дикой кошки. Ему очень нравится, когда я царапаю ему спину в особые моменты… Вы не удивитесь, если я скажу, что мы познакомились в одном клубе, куда меня пригласила Рената. Хотела познакомить с одним, а вышло знакомство с ее спутником. Она никак не отреагировала, когда увидела, как мы разговорились и нашли общий язык. Мужчины у нее долго не задерживаются, хотя Дмитрий был с ней дольше всех — три недели. Рената еще никогда не была замужем. Как и я.
— Мне? Замуж? Ха-ха! Ты представляешь меня в роли жены? — смеется она и опрокидывает очередную рюмку.
В тот день, в клубе, мы договорились, что я сама назову имя.
— Аделина, — сказала я.
Сквозь постоянно меняющиеся цвета помещения я увидела, как Дима снял темные очки, улыбнулся уголками губ, пригладил рукой, очень мощной (да и вообще, его тело мне сразу понравилось, было видно, что он часто ходит в спортзал, как и сейчас), темно-каштановые волосы, собранные в скупой хвостик сзади, и странно посмотрел на меня. Обычно такой взгляд означал, что мужчине нужна сетка, чтобы птичка не улетела.
На мне тогда было очень соблазнительное черное платье на бретельках, до колена. Чуть выше колена. Мои ноги пока всех устраивали, в том числе и меня. В тот момент мои коленки уставились прямо на Дмитрия. Может даже, во время того, как он снимал свои очки, они успели встретиться с ним взглядом.
— Мне нравятся твои ноги, — сказал он.
Дальше все развивалось стремительно, со скоростью поезда. Посекундная смена света на танцполе, духота, мелькающие в огнях перед лицом зеленые глаза Димы, его сильные руки, скользящие в танце по моему платью по талии, один раз, будто невзначай, они опустились ниже. Уши заложило от клубной музыки. Еще и мелодию подобрали: Мадонна «Erotica»…
Рената уже давно потеряна из виду, в последний раз я видела ее, занимающейся охмурением того, с кем сначала хотела познакомить меня: высокий смуглый брюнет с пышной кучерявой шевелюрой, очень пухлыми губами и манерами высшего общества.
— Рената ушла без тебя, — громко сказала я, пытаясь перекричать музыку. Ляпнула совершенно незачем!
— У меня нет перед ней никаких обязательств.
В этот момент его лицо озарил зеленый свет, и я увидела его глаза, ставшие неестественно яркими и люминесцентными. Они буквально ели меня. Мне стало жарко.
— Пошли, выпьем коктейля, — предложила я и покинула его объятие.
Протискиваясь между танцующими людьми, я наконец достигла нашего столика, низенького квадратного, по один угол которого стояло что-то вроде жесткого дивана-уголка, где могло поместиться точно четыре человека.
Я села по одну сторону уголка, Дмитрий, можно сказать, сел напротив, но постепенно он подвигался ближе под предлогом того, что плохо меня слышит. Может, конечно, так оно и было. За нашим недолгим разговором я узнала, что ему двадцать девять, работает — продает машины, у него у самого серебристый Мерседес, на котором он подвез меня до дома. Долго клеился ко мне, но об этом еще рано…
— Хочешь еще коктейля? — спросил он.
Я как раз отодвинула пустой высокий стакан, выпустив изо рта трубочку.
— Да, пожалуй, — улыбнулась я уголками губ, наклонила голову, откинулась на спинку и посмотрела на Диму кокетливым взглядом.
— Я сейчас, — сказал он и, скользнув глазами по моим ногам, ушел.
Мы находились на втором этаже, поэтому, чтобы сделать заказ, нужно было спуститься. На втором нет официанток или они заглядывают с первого.
Я достала из черной сумочки сотовый, открыла его (он складной) и позвонила Ренате.
— Что? Уже соскучилась? — спросила она.
— Все нормально?
— Да, а что?
— Дима же… ну…
— Брось. У него передо мной никаких обязательств. Кстати зря ты упустила брюнета. Он — душка.
— Ты с ним?
— Он у меня, — победоносно произнесла Рената. — В его квартире ремонт, ему стыдно приглашать туда гостей.
— Не буду мешать.
— Все на мази, он положил на меня глаз.
— Удачи, — порадовалась я за подругу.
— Тебе тоже.
— Пока.
Я захлопнула телефон и положила его в сумочку. Дима вернулся и поставил передо мной наполовину наполненный стакан.
— Твой коктейль.
— Ты выбрал крепче, чем я пила, — сказала я, пригубив немного.
На этот раз он сел совсем близко. Его плечо касалось моего. Мне стало душно. Меня тянуло к нему. Я хотела снова ощутить его руки на своей талии.
— Пойдем, потанцуем, — будто прочел он мои мысли.
Я завела прядь волос за ухо. Они вьются, безудержно заплетаясь в густые локоны. В тот вечер я их выпрямила… Иногда я их выпрямляю, для особых случаев.
— А коктейль?
— Успеем.
Я подумала, что мне делать: остаться или поддаться чувству.
— А где ты учился? — спросила я.
Этот вопрос облегчил бы принятие решения в правильную сторону. Дима, видимо, понял меня. Он улыбнулся уголками губ, посмотрел на свои темные очки, лежащие на столе, и на его мужественном лице появилось серьезное выражение.
— Я закончил школу…
Я улыбнулась.
— …потом отслужил в армии, а после закончил Техноложку. Я прошел тест?
И очень успешно.
— А ты?
— Я закончила Университет им. Герцена, факультет музыки.
— Ты учительница? — удивился он. — Теперь, когда ты меня оценила, а я оценил тебя, может, потанцуем?
Я облизнула губы и подала Диме руку. Он резко притянул меня к себе, обхватил рукой талию, другой задержал мою правую руку, готовую оттолкнуть его, и поцеловал меня. Все произошло так быстро, что я даже не поняла, что собственно произошло.
— Извини, не удержался, — сказал он, откровенно наслаждаясь моей растерянностью.
— Ты с ума сошел? Мы же только познакомились, а ты уже… — изобразила я свое недовольство, хотя на самом деле хотелось бы повторить поцелуй.
— Идем, — потащил меня Дима.
— Куда? — на ходу поправила я бретельку, упавшую от резкого движения.
«Авантюристка! Приключение на свою голову!» — мелькнуло в голове, но я не вырывала свою руку из руки Дмитрия.
— Куда мы идем?
— Туда, где нам будет…
Он не успел договорить. Внезапно для всех свет в клубе погас. Весь свет, даже мелкие мелькающие разноцветные огоньки. В тот момент мы с Димой были уже на середине танцплощадки.
В темноте ничего не было видно. Хоть глаз выколи. Рядом, вокруг, везде слышно копошение людей, недовольные выкрики. Я знала, что Дима по-прежнему со мной, его руки я не выпускала. Я почувствовала, что он приблизился ко мне и привлек к себе. Его не слишком равномерное дыхание отпечатывалось на моих плечах.
— Ты экстрималка? — спросил он, по-видимому улыбаясь.
Мои глаза уже начали привыкать к темноте, и я увидела над собой горящие зеленые зеркала души, они проникали сквозь меня, пронизывали. Сама того не замечая, я больше приблизилась к Диме. Надеюсь, он тоже видел мои глаза, в тот момент они были направлены на достижение одной цели — загипнотизировать, окутать шармом, соблазном, всем, чем только может владеть женщина.
— Если я скажу, будет неинтересно, — сказала я и поняла, что мой «взгляд пантеры» получился.
Один из его уголков губ пополз вверх, остановившись в довольной ухмылке. В тот момент мне хотелось сорвать с него одежду… Мне показалось, что он тоже этого хотел. И не только этого. Но он сдержался.
— У нас в России со светом напряженка, — ехидно улыбнулся Дима, — так что я подвезу тебя домой.
— Только где выход? Ничего же не видно, — сказала я.
— Ничего, найдем.
Мы наощупь пробрались к своему столику и сняли с вешалок свою верхнюю одежду («надеюсь, свою»). Потом повернулись туда, где по идее должен был быть выход. Несметное количество зажигалок горели в темноте. Стало светлее, но недовольные выкрики в адрес администрации продолжались. Кто-то открыл входную дверь, мы увидели это со второго этажа. Пробиваясь сквозь толпу, мы с Дмитрием достигли выхода и оказались у подножия клуба.
Тут мы увидели, что света нет не только там, а в целом квартале. Одна сторона улицы была хорошо освещена, а другая как привидение бросала тени на асфальт.
Дима подвел меня к «Мерседесу», открыл дверцу. Я пробралась в салон.
— Куда тебе ехать? — спросил он, когда тоже сел в машину.
— К Фонтанке. А ты где живешь?
— Близко от тебя, — сказал он и медленно закурил, прежде предложив мне:
— Я курю только по особым случаям.
— А сегодня не особый день?
— Да, сегодня необычный день, но не хотелось бы портить его сигаретой, — посмотрела я на Диму. Надо же… — У тебя не зеленые глаза.
— И никогда такими не были, — выпустил он струю дыма в открытое окно. — Я голубоглазый. И вообще голубой — мой любимый цвет, — с иронией сказал мужчина моей мечты.
Я улыбнулась.
— У тебя красивая улыбка, — произнес Дима, даже не повернув головы от дороги. Мы уже ехали, его глаза скользили по асфальту. — Она меня вдохновляет. Как и выглядывающая из-под твоего платья грудь.
— Спасибо, — снова смутилась я и мимолетом кинула на грудь взгляд.
Мне очень хотелось встретиться с ним еще раз, но первой об этом заговаривать я не решалась.
— Я хочу тебе позвонить, — продолжал Дмитрий курить, задумчиво выпуская дым. — Скажешь номер?
Я достала из сумочки ручку и блокнот, записала домашний и сотовый, под ними подписалась Аделиной и постскриптум: «Буду ждать».
— Вот, — протянула я вырванный листочек, Дима взял его: указательным и средним он держал сигарету, большим, безымянным и мизинцем — листок.
Полоснув по моему постскриптуму взглядом, улыбнувшись уголками губ и выпустив последнюю струю дыма, тут же вылетевшую в окно, Дмитрий убрал листочек и затушил окурок.
-Я позвоню завтра, — сказал он.
Я промолчала.
— Могу сегодня, — повернул он голову ко мне на мгновение. — Часов в шесть. Сейчас четыре утра, ты выспишься, а вечером я позвоню. Я не очень настойчив?
— Нет. Мне приятно, что… что…
— …что тобой интересуются мужчины, — закончил он за меня.
Я улыбнулась:
— Да, — и подумала про себя, что от недостатка внимания женщин он наверняка не страдает.
Очень скоро мы подъехали к Фонтанке. Дима остановил машину у моей парадной и заглушил мотор.
— Приехали, — сказал он.
— Спасибо, что подвез. И за вечер.
— Вечер, конечно, был очень содержательным, — сказал Дима, улыбаясь. — Ни разу еще так не было со светом. Хоть бы стриптиз показали.
Я рассмеялась. Очень вовремя. Дима неожиданно приблизился ко мне и поцеловал.
— Ты меня балуешь, — сказала я.
Дима промолчал, но улыбка скользнула ниткой по его губам.
— Я испачкала тебя, — заметила я пятно малиновой помады в ямочке над его губой и стерла большим пальцем, потом поцеловала Диму в щеку и уже собиралась открыть дверцу, как он спросил:
— Не пригласишь к себе?
Я повернулась к нему и посмотрела в его немного сощуренные глаза.
— Нет, потом, не сейчас.
— Хорошо, — улыбнулся он. — Но я позвоню.
— Буду ждать. До встречи, — сказала я и вышла из машины.
Махнув на прощание рукой, я вошла в парадную, нажав нужные кнопки на кодовой двери.
Я услышала, как «Мерседес» уехал, и стала подниматься по лестнице до своего третьего этажа.
Не знаю, почему я начала рассказ именно с Димы. Может, потому, что он был первым, с кем я познакомилась, надеясь, что получится что-то серьезное. Тогда продолжу по порядку.
Итак, придя домой, я наконец поняла радость тишины, но мои уши до сих пор были заложены будто ватой. Сквозь нее я услышала звонок сотового. Номер, отобразившийся на дисплее, я не знала.
— Да, алло.
— Хотел проверить, правильно ты написала или нет, — отозвался Дима.
Мне почему-то стало жарко от его голоса. Звуков машин по ту сторону я не слышала.
— А ты где сейчас?
— Уже дома. Говорил же, что близко от тебя живу.
— Где же?
— Вот придешь ко мне, — с игрой в голосе ответил он, не закончив фразу.
— Ты самоуверен.
— Ты хочешь, чтобы я был тряпкой?
— Нет! — бурно запротестовала я. — Ты мне нравишься таким, — неожиданно для себя выпалила я.
— Да? Ладно. Желаю спокойной ночи. Вообще-то уже утро, но ладно. Вечером позвоню.
— Пока.
«Черт! Зачем я сказала, что он мне и так нравится?» — подумала я, сняла туфли, отбросила их в сторону и стала снимать платье, как вновь зазвонил сотовый.
— Леа! Леа! Ты дома? — взволнованно прокричала Рената.
— Да.
— Я сейчас тебе перезвоню.
— Что у тебя стряслось?
— Я сейчас… — бросила Рената трубку, и я смогла снять платье.
Потом я прошла к домашнему телефону. Он как раз зазвонил, когда я остановилась перед ним.
— Алло!
— Леа! Это кошмар!
— Что такое?
— Этот придурок! Этот брюнет!
— Что? Что «брюнет»?
— Он меня обокрал!
— Как? Когда он успел?
— Мы были у меня, потом занялись любовью, потом я пошла в ванную, сняла все украшения, а когда вышла, этот… этот идиот уже исчез вместе с украшениями и деньгами из моей сумки!
— Так позвони в милицию!
— Уже позвонила, но разве найдешь его теперь? Наверняка назвался другим именем, а особых примет у него только шевелюра и губы.
— Успокойся. Это уже что-то. А много денег было?
— Ну… Да. Где-то тысяча.
— Чего? Долларов?
— Ха! Да если бы долларов, я сама б его догнала и пристрелила! Рублей, конечно!
Рената замолчала, но я слышала, как она громко дышит в трубку. Я на минуту обрадовалась, что она меня с ним не познакомила так, как с Димой. Черная кошка эгоизма пробежала вдруг по моим мыслям: Рената осталась без пары, она захочет вернуться к Диме, а я его отпускать совсем не хотела.
«…обычно пишут, а потом оказывается, что такого номера не существует», — вспомнила я Димину фразу.
«Я — что? У него не единственная такая? Может, у него параллельно со мной появилась еще десятка новых номеров от недавних знакомых».
— Как мой Дима? Он тебе понравился? — спросила Рената после молчаливой паузы.
— А что?
— Не бойся, я не наступаю дважды на одни и те же грабли. У нас все равно с ним начало все лететь к черту. Бери его себе. Он мужчина горячий, в обиду не даст.
«На рынке мы что ли?» — мелькнуло в голове.
Узнав Диму получше, после я поняла, кто на самом деле не выдержал их романа, если можно так назвать.
— Ладно, спи. А то, наверное, только пришла, устала.
— А! Стой! Подожди! — вспомнила я. — А где Дима живет?
— Не знаю, — ее ответ меня удивил. — Он меня ни разу не приглашал. Он живет в центре, это точно. А что? Хочешь к нему наведаться?
— Просто интересуюсь… А ты не расстраивайся из-за того брюнета. Его собаки уже давно покусали.
— Да, надеюсь. Спокойной ночи.
— Пока, — Рената повесила трубку, и я пару минут посочувствовала ей, проклиная того брюнета. Потом вспомнила про Диму и радостно промурлыкала известную песенку по дороге в спальню. — «Конец моим страданиям и разочарованиям, и сразу наступает хорошая погода, когда тебе или ему, когда ну все равно кому…» И конечно же мне! Подарят в один вечер… Нет… В один прекрасный вечер подарят Диму!
Не думайте, что я не переживала по поводу ограбления подруги! Я просто обрадовалась тому, что Дима полностью в моих сетях, а сам Дима их рвать не очень хотел.
Уснула я почти сразу, как легла. Мне снился сон. Естественно Дима… Я даже не сомневалась, что я проведу с ним, хоть и не реальную, но ночь. Мне понравилось, но я очень расстроилась, когда проснулась и не обнаружила его рядом.
Как он и обещал, позвонил ровно в шесть.
— Выспалась?
— Да. Мне снился очень интересный сон.
— Какой же? Неужели со мной?
Я скорчила гримасу застуканного врасплох ребенка и ответила:
— Вот встретимся, расскажу.
— Хм… Хорошо, как хочешь. Тогда прямо сейчас. Давай прогуляемся. Встретимся у Аничкова моста с твоей стороны.
— Но я еще даже не согласилась.
— Ты не хочешь меня видеть? Конечно, — сказал он наигранно, — я так и знал.
— Хочу. Я только соберусь и через час уже можешь меня ждать.
День выдался теплым. Для вчерашней курточки было бы жарковато.
(Почему-то все мои романы начинаются летом).
Я выбрала джинсы и облегающий черный бадлон со стразами. С помадой я решила не связываться, так как надеялась, что вчерашнее «балование» продолжится, только подвела глаза и украсила веки светло-коричневыми тенями. Естественно за час я не управилась, но я же женщина — мне это простительно. Дима преданно ждал меня в указанном месте. В синих джинсах, черной с расстегнутым воротом свободной рубашке и черных очках, волосы снова были собраны в хвост. Я его сразу узнала, тем более Дима снял очки, увидев меня, и улыбнулся как обычно уголками губ. Я подошла, приподнялась на носки и поцеловала Дмитрия в щеку. Он положил руку мне на талию и «подвинул» поцелуй в сторону губ.
— Привет, — сказал он после и добавил, — хорошо выглядишь.
— Спасибо, — только ответила я. — Куда мы пойдем?
— Вино, коньяк, мороженое?
— Да, я люблю сладкое.
— По тебе не скажешь. С такой-то фигурой.
— Сладкое на меня не действует, только вкусовыми качествами.
Мы уже шли в сторону Московского вокзала.
— Не очень хочется шума, — сказала я.
— Отлично, — улыбнулся он и повесил свои солнечные очки на свою рубашку. — Тогда, может, пойдем в какой-нибудь парк?
— Предлагаю свое кафе.
— Обижаешь. Первое свидание устраивает, оплачивает и т.д. только мужская сторона. Да и в дальнейшем тоже.
— Хорошо.
По дороге Дима купил мне мороженое, себе он взял минералку, и мы направились к Катькиному садику. Мы недолго там посидели, поболтали, как вдруг Дима сказал:
— Нам пора.
— Куда?
— В кино. Начало в восемь.
Мне начинала нравиться его непредсказуемость. Оказывается, он все спланировал.
Кино. В кинозале темно, тепло, редкий мужчина не воспользуется моментом, когда рядом будет сидеть женщина, с которой он познакомился так стремительно.
— Так и есть. Я все предусмотрел, — сказал Дима, когда я рассказала ему о своих мыслях. Он хитро улыбнулся: и ртом, и глазами. Когда мужчина так делает, я хочу его съесть, но в то же время хочу залезть под стол или кровать, чтобы чувствовать себя менее беззащитной. Могу сказать одно: про что было кино, кто там играл, и чем все закончилось, я не знаю. Чуть погасили свет, и с экрана полились яркие лучи, цвета и звук титров, как Дима обнял меня. Сначала я думала, что, прижавшись к нему, буду смотреть фильм. Он решил все взять на себя. Через пять минут мы уже вовсю целовались, при том так, как я давно ни с кем не целовалась. Это было какое-то погружение в бездну другого измерения. Я уже не думала о том, что будет дальше. Поедем мы ко мне или к нему, займемся с ним любовью или будем вести светские беседы за чашкой каркадэ. Единственное я знала точно — Дима мне безумно нравился, он был тем, кого я искала давно. Меня не останавливало даже то, что я была абсолютно уверена — у него не бывает одной женщины долгое время. Все же в глубине души хотелось стать этой первой женщиной. Один факт, что Ренату Дима домой не приглашал, а меня уже успел позвать в первый же вечер… то есть утро знакомства, уже что-то значило. Я его привлекла, заворожила, загипнотизировала, связала чарами, сразила наповал, что еще там можно сказать?..
Все-таки мы пошли к Диме. Кино мы не досмотрели (мы даже на экран-то не взглянули), а прогулочным шагом направились в сторону Фонтанки. Как оказалось, Дима жил на Моховой. Действительно близко.
— Ты ждал меня к себе именно сегодня, — увидела я в одной из двух комнат накрытый стол.
— Да, я угадал. Это тебе, — Дима успел откуда-то достать небольшую розу бардового цвета.
Я приняла ее, пощекотала кончик носа лепестками, вдыхая аромат, и посмотрела на свою новую любовь:
— Почему у тебя до сих пор не было жены? Такие манеры сведут с ума любую.
— Может, мне не нужна любая. Может, — Дима подошел ко мне сзади и скользнул руками по талии, — мне нужна такая, как ты. Я тебя нашел, дело за малым.
Он коснулся моей щеки, опустился ниже и поцеловал в шею, потом его губы настигли плечо. Я уже хотела повернуться и ответить взаимностью, но что-то удержало мой порыв.
— Скажи честно…
— Спрашивай, — оторвался Дмитрий от моего левого плеча.
— Только не увиливай и не обижайся, — предупредила я. — Может, я очень резкая, прямолинейная… Но… Если ты со мной переспишь, я буду уже не нужна?
Дима молчал с минуту, но не выпускал меня из объятий. Затем, подумав, повернул к себе лицом и сказал:
— Неужели ты думаешь, я такой кобель, чтобы из-за одной ночи… приятной, конечно, — улыбнулся на мгновение он, — устраивать такое долгое обольщение?
— Но ведь это у тебя хорошо получается, — тоже улыбнулась я, вертя в руках стебелек розы.
— Значит, ты думаешь, я — кобель?
— Нет, я так не думаю. Просто пытаюсь понять, — я смотрела в его немного погрустневшие глаза, потом застонала и закрыла ладонями лицо. — Забудь.
— Видимо, в последнее время тебе встречались не очень порядочные особи мужского пола, — сделал он вывод и, коснувшись моего подбородка, приподнял его. — Я не такой, — сказал Дима уверенным голосом и поцеловал меня.
— Вижу, — открыла я глаза после очередного «погружения».
— Ты обещала рассказать, что тебе приснилось.
— Мне приснилось, что мы с тобой в Диснейленде. Нам было весело, потом ты купил мне большого пушистого розового медведя….
Дима заставил меня замолчать, положив палец на мои губы.
— А что было после Диснейленда?
— Не помню.
— Помнишь. Наверняка это был экзотический сон, потому что я видел именно его и именно с тобой именно в то же время, что и ты. Понимаешь, у меня есть теория. То, что происходит во сне, на самом деле правда. Наши астральные тела встретились и… вот, что из этого вышло, — говорил Дима медленно, проговаривая каждое слово. — Нам повезло, мы помним этот сон оба, а многие забывают. Один помнит, другой — нет. Тебе понравилось?
— Ты хочешь сказать, что я на самом деле видела, встречалась с Мэрилином Мэнсоном и Дженнифер Лопес? Они снились мне недавно.
— Да, — улыбнулся Дима. Грусть уже давно покинула его глаза, теперь ими правила какая-то тайна… Но очень заманчивая, поэтому я обняла его за шею и поцеловала.
— Это за то, что я открыл тебе тайну о снах или за то, что обрадовал тебя правдивостью встречи с Дженнифер Лопес?
— Ни за то и ни за другое.
— За что же?
— За то, что ты такой, какой ты есть. За то, что мы сейчас вдвоем. Мне просто хорошо? А тебе?
— Мне так, как если бы мне приснилась Анжелина Джоли, — улыбнулся Дима.
Я сощурила глаза и промычала:
— Изменник.
— Ты тоже не подарок.
— Почему?
— Потому, что заставляешь еду, над которой я корпел, портиться.
— Тогда давай есть.
Я кинула взгляд на стол.
— Здесь только два салата.
— А скольких трудов они мне стоили, — вздохнул Дима. — Ладно. Выпьем?
— За наше первое свидание.
— Второе.
— Вчера не считается.
Мы чокнулись. Пока мы пили вино, не отрывали взгляд друг от друга.
Мне нравятся его глаза, его взгляд. Взгляд хищника, увидевшего жертву.
— Когда у тебя закончился последний долгий роман? — спросил Дима и откинулся на спинку стула.
Мне нравилась в нем уверенность в себе, сочетающаяся с наглостью. С самого начала.
— Где-то год назад.
— Что же не сложилось?
— Мы были слишком разными.
— Он не любил Мэрилина Мэнсона и Дженнифер Лопес?
Я рассмеялась.
— Я их сама не очень люблю. Просто мы не сошлись характерами. Да и вообще не только характерами.
— Ясно. А со мной что?
Дима изучающее смотрел на меня слегка сощуренными глазами, в то время, как понемногу пил вино.
— Думаю, все получится. Если что, договоримся, — улыбнулась я.
— Уже договорились, — сказал Дима, сделал еще один глоток и облизнул губы.
— О чем?
— Обо всем. Мы друг друга поняли.
Так мы и разговаривали. Ночевать у него я не осталась. Да он и не настаивал и даже не заикнулся об этом.
Салаты мы съели, они были очень даже ничего. Но я готовлю все же лучше. Надеялась ему в дальнейшем это продемонстрировать.
— Завтра встретимся?
— Завтра не могу, надо хоть раз появиться в кафе. Послезавтра, хорошо?
— Отлично.
Мы поцеловались на прощание, и я вошла в свою парадную.

— Он горячий, правда? — спросила красивая женщина с длинными густыми каштановыми волосами, прямыми с красноватым оттенком.
— Перестань, Рената, — смутилась я.
— Да ладно тебе. Я же знаю тебя. Ты не монашка. Неужели между вами еще ничего не было?
Их взгляды были похожи, но характеры разные.
— Не было, но я бы очень хотела, чтобы было.
— Так в чем проблема?
— Я не хочу показаться ему легкомысленной ветреной шлюхой.
— Тогда понятно. Слушай, не угостишь меня еще таким коктейлем? Не могу без него.
— Ты меня используешь, — улыбнулась я, встала и подошла к стойке.
Мое кафе еще было закрыто. Персонал ходил туда-сюда в делах, загруженных мыслями о меню, посуде и музыке. Было десять часов дня.
— Кстати, составили фоторобот этого придурка брюнета по моим показаниям.
— И что?
— Сказали, что придут ко мне сегодня в четыре, посмотрят отпечатки.
— И чудно. Твои украшения скоро к тебе вернутся, — обрадовалась я.
Я любила свое кафе.
Но, кажется, я начинала любить и Дмитрия. Я скучала. Не видела всего несколько часов, а уже соскучилась.
Наше кафе открылось. В каждом посетителе, заходящим внутрь, я видела Диму. Наваждение какое-то.
Рената уже ушла.
«Надеюсь, они найдут этого вора», — подумала я, радуясь большому количеству посетителей.
— У вас сегодня хлебный день, мадам, — услышала я негромкий знакомый голос, от которого мое сердце сильно взволновалось.
Я обернулась и посмотрела в его глаза.
— Я не утерпел. Оказывается, ты меня так очаровала, что не могу прожить без тебя и дня.
— Дима, я… Я так рада тебя видеть! — сказала я, широко улыбаясь.
— Ты тут заигрывала с мужской половиной посетителей?
— Нет, я думала только о тебе.
От желтоватых тонированных очков его глаза стали странного цвета.
— Да, конечно, — играя заулыбался Дима и подхватил меня за руку.
— Правда-правда.
— Не верю, — хитро посмотрел он.
Я обняла его за шею левой рукой и поцеловала.
— А сейчас? Между прочим, может, ты пришел сюда, чтобы встретить Ренату? Я дум…
Дима заглушил мои рассуждения очередным поцелуем.
— Я думаю, сейчас пора поверить друг другу, — сказал он.
— С удовольствием.
Мы прошли к барной стойке и сели.
— Что можешь предложить?
— Наш фирменный коктейль. Он очень вкусный, у нас его берут чаще всего.
— Могу с уверенностью сказать, ты вкуснее него, — улыбнулся Дима уголками губ и облизнул верхнюю.
Я озорно посмотрела на него и приблизилась, чтобы поцеловать.
— Ты пришел сюда специально меня соблазнять?
— Ты сама сказала, у меня это хорошо получается.
— Ловлю момент.
— Леа! Иди сюда на минутку! — позвал меня мой работник-официант. В тот момент я хотела его убить, хотя обычно мы дружили и не ощущали, кто в какой должности.
Дима спокойно смотрел на меня.
— Тебя зовут.
Я виновато посмотрела на него и ответила:
— Я сейчас вернусь.
Быстро подойдя к Саше и, сказав ему все, что он от меня хотел, я вернулась к Диме. Я подошла совсем близко.
— Мне нравилось это имя, вот я его и сказала.
— Все в порядке. Это лишний раз доказывает, что ты женщина, которая любит экспериментировать и не боится этого делать, — Дима не смотрел на меня, он был повернут к стойке и пил коктейль. После своих слов он все же обернулся на меня, — я тоже люблю. Но я все же надеюсь, что в дальнейшем ты будешь играть не в одиночку, а уже со мной.
— Ты сердишься?
— На что? На то, что ты изменила пару букв в своем имени? Даже, если бы тебя на самом деле звали Ефросинья, мне было бы все равно.
— А… как тебе… — задумалась я, — Евлампия?
— Так же, как если бы меня звали Акакием Акакиевичем.
— О! — простонала я. — Не думаю, что от этого внимания женщин на тебя стало меньше. Я не выпускала бы тебя из дома.
— Я согласен. Я никогда еще не проводил столько времени с такой сногсшибательной женщиной.
— Сама бы я выходила. За продуктами.
Дима обнял меня и поцеловал в висок.
Мы стояли так молча (точнее, это я стояла, а он сидел) минуты три.
— Я тебя хочу, — сказал он негромко мне в ухо.
Я улыбнулась и смутилась, потом повернулась к Диме. Он как всегда откровенно наслаждался моим смущением.
— Ничего не говори. Мне нравится, как ты злишься, — сказал он и немного помолчал. — Хорошо, я буду хотеть тебя молча.
Я не сдержалась и прильнула к нему губами.
— Я так понимаю, ты согласна, — улыбнулся Дима после поцелуя и внимательно посмотрел на меня.
Я действительно была согласна. Но была не уверена в том, что нужно это делать.
— У тебя нет передо мной никаких обязательств, — сказала я и стала ждать его реакции.
Он снова стал сверлить меня взглядом, но он хорошо владел собой. В последствии я заметила, что он умеет это под настроение.
— Это к Ренате нет обязательств. Ты мне нужна. В сексе нет ничего предосудительного, он — просто доказательство того, что люди друг другу нужны и им хорошо вместе.
— Сомневаюсь, что с Ренатой у вас была платоническая любовь.
— Она хотела этого, я хотел ей это дать. Вот и все. Ты же — совсем другое. Ладно, буду мучиться, и хотеть тебя молча.
Я помолчала и потом сказала:
— Мне нужно кое-что сделать. Совсем забыла. Скоро вернусь.
Я покинула Димины объятия и прошла к противоположному выходу, где повара звенели посудой. Я прошла мимо них. Мимо всех своих сотрудников, друзей и вышла на улицу. Мне было жарко. Внутри меня все кипело. Горело! Хотелось вылить на себя ведро холодной воды. Я стояла в тесном дворике-«колодце» с пятью окнами и нашей единственной «кафешной» дверью и думала, как мне поступить.
Он вышел из той же двери, что и я. Желание ведра воды пропало, осталось только желание. Он облокотился рукой о стену, у которой я стояла, и посмотрел поверх очков.
Чувства захлестнули меня с головой, когда он просто провел по моему плечу пальцем, его рука поползла по моей талии, ниже… Я не могла больше это терпеть. Дима это, наверное, заметил и поцеловал меня. Мне уже было наплевать на предрассудки, я хотела принадлежать ему. Только Дима и я, и никого больше нет, ничего не важно. Я расстегнула его белую рубашку и ощутила рукой сильное накачанное тело, потом распустила ему хвост: волнистые концы темных волос плавно опустились почти до плеч. Я сняла его очки, свою вязаную кофту и бросила на асфальт, затем осторожно кинула на нее очки. Дима уже целовал мне шею, плечи и гладил мне спину.
— Ты мне нужна, — прошептал он мне в рот и прильнул к губам.
Димина рубашка уже тоже приземлилась на асфальт рядом с кофтой. Он все шептал мне, его шепот скользил мурашками по телу.
«Если кто-то сейчас смотрит в одно из этих окон, тому повезло», — подумала я и тут же про это забыла.
Мне было хорошо. Он все же добился своего, но нам было хорошо. Дима прижал меня телом к стене. Жар накатил с новой силой. Мы будто неистовые не могли друг другом насладиться…
Я радовалась после, что из того выхода больше никто не появился и не увидел свою начальницу в совершенно новом виде.
— Теперь могу тебя забыть. Любовь прошла, завяли помидоры, — с иронией произнес Дима, надевая джинсы.
— Хм, — сощурила я глаза. — Не смешно.
— Мне нравится, когда ты злишься.
— А мне не нравится, когда ты меня злишь.
Я оделась полностью и прислонилась к двери, чтобы хоть как-то отдохнуть. Дима уже тоже оделся.
— Начнем сначала? — подошел он ко мне и положил руку на мое бедро.
— Тебе не хватило адреналина? Я не хочу, чтобы мои подчиненные на меня косо смотрели.
— Ну вот, испортила мне настроение, — вздохнул Дмитрий.
— Хорошего понемножку, — сказала я и вошла в кафе.
Дима последовал за мной. Мне казалось, что все на нас смотрят, будто все знают, что произошло сейчас там, во дворике. Мне стало неловко. Диме, по-моему, было все равно. Он шел довольный, усталость еще не ушла из его глаз.
Весь оставшийся день я проторчала в кафе, раздавая распоряжения, но в голове у меня было только одно: я вспоминала каждую деталь нашего с Димой недолгого удовольствия. И понимала неизбежность того, что по-настоящему влюбилась. Я давно уже боялась влюбляться, так как в последнее время мне жутко не везло с противоположным полом. Обязательно что-то да не клеилось. Но Дима был кем-то таким родным и нужным. И, главное, мне казалось, что я ему тоже не безразлична, он не считал меня девочкой на одну ночь. А это меня особо радовало.

Избалованный ребенок двадцати шести лет. Кристина… Это загадочное существо. Странная. Взбалмошная. Легко воспламеняемая. С кучей образов и характеров. Настоящая блондинка с голубыми гипнотическими глазами, в которых читается соблазнительная наивность и наглость, склонность к порыву без боязни последствий.
Дима ее сразу заметил. Точнее, ее голые ноги без колготок в черных босоножках. Густо накрашенные черным глаза, очень большие и выразительные, пухлая нижняя губа. Хрупкая, будто из фарфора, куколка. Она сидела на обочине вся такая беззащитная. До сих пор удивляюсь ее перемене образов, которые она любит создавать.
— Что с тобой? — подошел к ней Дима. Видимо, он заметил ее белые кружевные трусики, которые были видны. Кристина сидела на поребрике, сложив ноги в коленях, и даже не пыталась поправить черное приталенное платьице. Она смотрела куда-то вдаль уходящего лабиринта дороги.
Мы с Димой только вышли из клуба, в котором мы познакомились. Теперь мы часто его посещали.
— Мой мотылек украл у меня деньги, — сказала она, распахнув густые ресницы. — Мне не на что добраться до дома.
— Мы можем подвезти, — предложил Дима, в то время как меня интересовало только одна деталь: что за «мотылек»?
— С таким красавцем можно и прокатиться, — сказала Кристина, поднявшись. Она оказалась невысокого роста, такая же миниатюрная как и я, но шпильки добавляли ей немного сантиметров.
Крис медленно повернула голову ко мне и улыбнулась так, что напомнила мне довольную кошку.
— Но твоя подружка мне больше нравится, — сказала она, и мне стало как-то не по себе от ее взгляда. Я не выдержала и отвернулась в сторону.
— Крис-ти-на, — растянула она свое имя, ее губы так и остались в положении буквы «а».
Крис подняла сумочку, на которой сидела, и закинула ее на плечо.
— Дима, — представился мой дон Жуан, но она прошла мимо него и подошла ко мне. Я уже стояла у машины.
— Как тебя зовут? — спросила Кристина мягким приятным голосом.
— Леа.
— Ты похожа на мотылька, — сказала она, наклонив голову и подняв тонкую бровь.
— Кто это?
Кристина улыбнулась уголками губ и села в машину: Дима уже успел открыть ей дверь.
Пока мы ехали по ночному городу, она с интересом рассматривала улицы. В конце концов ей это надоело, и она устроилась у меня на коленях.
— Ты не против, если я немного посплю, пока мы не доедем? — спросила Кристина, уже лежа.
— Нет, — а что я еще могла ответить?
Жила она недалеко от Гостинки. Когда доехали до ее дома, я разбудила Кристину. Она повернула голову ко мне и расплылась в улыбке.
— Мы приехали, — сказала я.
Кристина потянулась, и я почувствовала коленями ее напрягшийся позвоночник.
— Жаль. Мне понравилось спать рядом с тобой.
Она поднялась, поправила свои длинные волосы и заплела одну из расплетенных косичек с черными прядками.
— Может, зайдете?
— Да нет. Нам надо домой.
— Да ладно, вы же в двух шагах отсюда живете.
— Откуда ты это взяла?
— Просто наугад предположила. Зайди ко мне. Мне скучно. Меня только что надул мой любимый человек. У меня кризис. У меня чувство, что я никому не нужна.
— Ладно, зайдем, — повернулся к нам Дима.
«Конечно! Такая блондинка подвернулась!»
Кристина послала Диме воздушный поцелуй, ему он принес массу удовольствия. Кристи выпорхнула из машины и застучала каблучками к парадной. Я лениво и нехотя последовала за ней. Дима включил сигнализацию на машине, и вскоре мы вошли в богемную странную квартиру. В ней царило какое-то расслабляющее настроение. Всюду «музыка ветра» с перьями, хрустальными шариками и многочисленными блестящими побрякушками; несметное количество южных неизвестных мне цветов; попугайчики в клетках доказывают что-то друг другу; черная гладкошерстная кошка с горящими глазами; темные цветастые занавески, которые делали комнаты похожими на ритуальные помещения с красным жарким светом, но как ни странно: все это не давило, даже совсем наоборот — было уютно и тепло. Что самое интересное — почти по всему коридору продолговатой формы висели ниточки, к которым были прикреплены самые разнообразные бабочки и мотыльки из бумаги, покрашенных волос, картона, стекла и пластмассы. Мне даже на минуту показалось, что некоторые из них были действительно бывшими мотыльками — засушенными, но, узнав позже Кристину получше, эта мысль больше меня не мучила — Кристина слишком любила флору и фауну, чтобы пойти на такое.
— У меня есть пара восточных вкусностей. С зеленым чаем. Очень вкусно, — предложила Кристина.
— Спасибо, но мы…
— С удовольствием, — улыбнулся Дима, оглядывая внимательным медленным взглядом хрупкую фигурку Кристи.
— Почему ты такая хмурая? — спросила она у меня.
— Я не привыкла к быстро развивающемуся знакомству, — слукавила я, хотя в тот момент я в это искренне верила.
— Если мы подружимся, то ты найдешь в этом много интересного. Сейчас принесу чай.
Дима смотрел ей вслед. Я старалась делать вид, что не замечаю этого.
«Может, в нем все-таки проснется совесть?» — подумала я, а тем временем из кухни появилась Кристина с подносом в руках. Ее шею и лицо слегка окутывал пар от чая и аромат жасмина, что быстро наполнил комнату.
Я увидела, как мой спутник задержал язык на губах и сощурился. Это означало, что та сеть, в которой была я, начинает рваться, того и гляди сорвется с его кончика языка. Новая сеть была уже готова для Кристины. Последняя поставила поднос и поправила упавшую бретельку черного платья.
Тут до меня стала неожиданно доходить странная мысль: Кристи никакого внимания не обращала на моего Диму, все эти мотыльки, бабочки, ее хищные томные взгляды на меня…
«Да нет, не может быть»…
Тут Кристина кинула на меня взгляд, полный…
«Лесбиянка», — мелькнула неоправданная мысль, которая плутала в лесу догадок, выводов и жасмине.
Я вскочила с мягкого дивана, но тут подумала, что это глупо и сделала вид, будто мне надо было поправить свое темно-бардовое платье также на бретельках. Тут я увидела на тумбочке фотографию домашней девушки со светло-русыми волосами, соломой разбросанными в хаотичном беспорядке по плечам и лопаткам, доброе нежное лицо с милой улыбкой, но вот взгляд какой-то двусмысленный — с одной стороны ребяческая наивность, с другой — то же, что и у Кристины.
Захотев убедиться в своей догадке (надеясь все же, что это не так), я спросила, сев на свое место:
— А кто это?
— Моя очень близкая подруга, — грустно ответила Крис, — мы поссорились недавно. Но сейчас думаю, что не стоило этого делать.
— А… как ее зовут?
— Оксана, — сказала Крис и положила в рот кусочек пастилы. — Перестаньте. Мы же не о ней собирались говорить. Расскажу о себе. Я работаю в музыкальном магазине, иногда пою в клубах.
— Ты поешь? А я играю на пианино.
— Может, подыграешь мне? А я что-нибудь промурлыкаю вам, — предложила Кристина и оживилась.
Мы с Димой согласились послушать ее и переместились во вторую комнату, где стояло пианино. Я села за него и приготовилась. Дима сел на стул и высоко поднял ногу на ногу так, что лодыжка оказалась на колене — его любимая поза. Кристина шепнула мне, что сыграть, а сама села на высокий черный стул — такие же стоят в моем кафе за барной стойкой.
— Ой! Чуть не забыла. Надо войти в образ. Я сейчас приду.
Кристина бабочкой выпорхнула из комнаты. Девушка, вошедшая через пять минут, была совсем не похожа на ту, что мы встретили у обочины. Крис надела парик из вьющихся каштановых волос, забранных в замысловатую прическу, шифоновую блузку поверх черного топа и кожаные брюки. Дима, мне показалось, был мною потерян. Хотя я его понимала, Крис тоже меня шокировала.
Она кивнула мне и опустила голову, вслушиваясь в первые аккорды.
Мадонна, «Дождь». Голос Кристины меня потряс, она пела очень красиво и вдохновенно. Казалось, вся комната, все вещи наслаждались ее силой и в то же время детской манере, наивным радостным светящимся глазам.
«…Rain
Feel it on my finger tips,
Hear it on my window pane,
Your love’s comings down like
Rain
Wash away my sorrow,
Take away my pain,
Your love’s comings down like.
Rain…»
Дима курил и задумчиво смотрел на поющего ангела с другой планеты.
Я в тот момент думала, что новая версия песни готова, и можно идти к продюсеру.
Когда музыка пошла к концу без голоса Кристины, комната казалась голой, ноты будто кричали и вопили, взывая к тому, чтобы им вернули потерянное.
— Ну, как? — подняла глаза Кристина, выждав паузу после всей песни.
Дима выпустил очередную струю дыма и улыбнулся уголками губ, его глаза говорили все без слов.
— Ты обязательно должна заняться пением всерьез. Лично у меня бегали по телу сплошные мурашки, — сказала я, положив руки на колени.
— Таких как я много.
— Но место займет только один. Не сомневаюсь, что это будешь ты, — вступил в разговор Дима, став серьезным. Он все еще сидел, высоко подняв ногу на ногу.
— Я могу договориться кое с кем из клуба, в который мы с Димой часто ходим. Там нередко выступают новички, ты можешь попробовать. Тебя заметят, я уверена.
— Раньше не замечали. А если и замечали, то только чтобы переспать. По-другому было бы намного лучше, — скромно опустила Крис глаза и посмотрела куда-то в сторону. Не в Димину. — Тогда мы еще увидимся, да? — снова посмотрела Кристи на меня после паузы.
— Да. И я думаю, не один раз. Только споешь мне еще как-нибудь? — спросила я и дружелюбно улыбнулась.
— Конечно. Сколько хочешь. Буду мурлыкать даже по телефону.
«И вот это пение она называет «мурлыканьем»? Впрочем, тогда могу быть уверена, звездной болезни ей не видать… А ориентация ни при чем»,- подумала я и переместила взгляд на Диму. Он сидел, медленно докуривал, а его мысли и фантазии были очень далеко отсюда.

Российские троллейбусы оставляют желать лучшего, но с другой стороны пешком тоже не хочется идти. В тот день я ехала по своим «кафешным» делам по Невскому. Пробка как всегда, троллейбус почти стоит на месте, иногда продвигаясь черепахой по два-три метра. Сентябрь, очень теплый. Естественно, в троллейбусе жарко, но повезло, что остановкой раньше вышло пол салона, стало посвободнее. Странный запах то ли бензина, то ли еще чего-то похожего забил нос. Проехали еще немного. Особенность этого троллейбуса вызывала у меня (да и у всех пассажиров) неудобство и опасение за исправность: он неожиданно дергался, при том очень сильно, рывком, и тогда ехал. И так продолжалось всю мучительную дорогу.
Я удивлялась только одному человеку — слева от меня стоял брюнет примерно 30 лет, с добрыми голубыми глазами, широким носом и слегка пухлыми губами, волосы — густые, прядка к прядке спадали чуть не доставая плеч. Темно-каштановые волосы контрастировали с его бежевым легким длинным плащом, темными брюками и черными начищенными ботинками. Он спокойно смотрел в окно, не возмущаясь ни видом, ни словами водителю, относившемуся к состоянию своего средства передвижения и заработка с таким равнодушием. Хотя его также дергало, как и меня. Поручни спасали мало. Последний рывок вперед я все же не выдержала. Меня оторвало от поручней, и я упала. Позор! Ненавижу падать на людях. Когда я смотрю, как падают другие, представляю себя на их месте: искаженное лицо — не то испугом, не то «застали врасплох», не то все чувства сразу, неестественно выгибаются, раскидывают руки и ноги в разные стороны. И вот обязательно кто-нибудь засмеется или улыбнется. В этот раз мне было легче лететь на грязный черный истоптанный пол, так как вместе со мной упало еще три человека.
Мужчина, что стоял рядом со мной, тоже начал падать, но успел ухватиться за поручень, за который недавно держалась я. Его легкий бежевый плащ промелькнул перед глазами.
— Да что за водитель?! Выпил, что ли? — раздался чей-то недовольный пожилой голос.
В это время, оказавшийся надо мной брюнет протянул мне руку. Я с радостью осознала, что джентльмены еще не исчезли с лица земли. Он поднял меня, я с благодарностью и теплотой посмотрела на него и улыбнулась:
— Спасибо.
Очень не хотелось вставать к нему боком, так как я чувствовала, что мои джинсы сзади выглядят отвратительно. Я подняла сумку и вытерла их платком, который из нее достала.
— Пересядьте на другой или держитесь крепче, — заботливо и как-то тепло предостерег брюнет и вышел на достигнутой, наконец, остановке.
Мне нужно было ехать дальше, но я решила выйти на следующей. Кое-как мне удалось почистить джинсы тем же платком, попеременно пытаясь удержаться на ногах и не заорать на водителя.
Почему-то я вспомнила Диму. Я стала думать и представлять, как бы он поступил в подобной ситуации. Скорее, даже точно, он также подал бы незнакомке руку, но вот предостерегать, я думаю, не стал бы. Или мне так кажется.
Тот брюнет стал для меня тогда героем дня. С другой стороны, обидно, что сегодня этот обычный порядочный культурный жест мужчины вызывает такой восторг. Раньше это было в порядке вещей. Жаль…
Рената на это сказала:
— Познакомилась бы!
— Никогда никого не упустишь, — улыбнулась я. — Мне хватает Димы.
— Он еще с тобой? — удивилась она. — Странно. Не подумай. Я рада за тебя и за него. Просто обычно он… так скажем, не долговечен.
— Значит, он нашел во мне то, что искал.
— Не могу представить его в роли мужа, но чувствую, мне скоро надо будет уже увидеть его в этой роли.
— Брось, — махнула я рукой.
— Ты же хочешь замуж.
— Хочу, но я не буду торопиться.
— Ты любишь Диму?
Рената задала этот вопрос очень неожиданно. Странно слышать от нее подобное.
— Да. Наверное, да, — сказала я, но мне показалось, что я произнесла это неуверенно.
— Хм… нет, — сощурила Рената глаза. — Ты просто увлеклась. Серьезно влюбилась. Чтобы развлечься и забыть про скуку, — подвела итог моя подруга и подперла голову сложенными в замок руками, дожидаясь оценки своего психологического анализа.
— Может быть. Мне с ним хорошо, — задумчиво проговорила я, смотря куда-то вдаль.
— Скажи, ты вспоминаешь того? Ну, милосердного из троллейбуса?
— Иногда. Но это совершенно не…
— Я знаю, что означает этот вид, — улыбнулась Рената уголками губ. — Он тебе понравился.
— Да нет. Я понимаю, что он произвел на меня впечатление только тем, что помог мне. Я понимаю, что это обычный поступок воспитанного человека.
— Прошла неделя, а ты помнишь человека, который подал тебе руку в сломанном троллейбусе. И говоришь, что это совершенно не важно.
Я скривила рот. Я осознавала, что в какой-то степени Рената была права. Если бы я помнила всех прохожих, моя память, уже давно бы иссякла.
— Леа! — позвали меня. Опять Саша.
— Я пойду, я скоро.
— Я тоже.
— Почему? Очередной?
— Да. Но он на самом деле лучше тех, что были раньше.
— Тогда, счастливо.
Рената прихорошилась перед зеркальцем и вышла из кафе, поцеловав меня в щеку.
Фразу «лучше, что были раньше» Рената повторяет до сих пор. Может, когда-нибудь все же появится такой, и она остановится? Надеюсь. Была бы за нее очень рада. А сколько сердец еще она разобьет?
— Леа! Ты где?
— Да, иду! Уже иду!
Как всегда меня позвали в самый неподходящий момент. Мельком я увидела, как в двери кафе вошел очень знакомый мне силуэт. Он оглядел зал и присел за столик у окна. Этого мужчину я узнала сразу, как только он поправил свои волосы и повернулся в мою сторону: мой «милосердный» из троллейбуса. Он кого-то ждал. Одна из моих официанток подошла к нему, на ее кокетства он не ответил.
«Надеюсь, Дима не зайдет сегодня ко мне», — подумала я. Мне хотелось поскорее покончить со всеми делами и подойти к нему. Мне было интересно, вспомнит ли он меня или нет. Наконец, мне удалось покинуть Сашу и направиться к столику моего джентльмена. Когда я подошла к нему, брюнет поднял глаза, какие-то измученные и печальные, но после того, как он скорее всего убедился, что я не та, кого он ждет, его лицо просветлело, появилось какое-то облегчение.
— Можно присесть?
— Да, пожалуйста. Я, правда, жду кое-кого, но все же… Неважно, — мотнул незнакомец головой, и его волосы заблестели от попавшего солнца.
Я села напротив него и дружелюбно улыбнулась.
— Вы меня помните? — начала я.
Он всмотрелся в меня, внимательно изучил и с расстройством покачал головой:
— Нет. Хотел бы, но, к сожалению, нет. Может, напомните?
— Это, в общем-то, не такое и событие. Вы просто помогли мне в троллейбусе. С сумасшедшим водителем. Вы помогли мне встать.
— А.… Да-да. Что-то такое припоминаю, — улыбнулся он, то ли вспоминая, как я смешно падала, то ли какие грязные у меня были джинсы. — Водитель попался очень веселый.
«Значит, джинсы он не заметил…»
Минутное молчание.
— Я работаю здесь. Это мое кафе, — сказала я. — Могу сказать, что если будете нашим постоянным посетителем, предложим Вам скидку и наши самые лучшие коктейли.
— А что, другим, нормальным людям вы их не предлагаете?
Я улыбнулась нелепости своих слов.
— Нет. Меня зовут Леа.
— Вольдемар. Очень приятно.
— Редкое имя.
— У Вас тоже. Давно хотел встретить кого-нибудь с редким именем.
«Двусмысленный намек?»
— А кого Вы ждете? — казалось бы не очень корректный вопрос для только что познакомившихся, но мне не очень хотелось закончить вот так бессмысленно наше знакомство.
— Свою жену.
Рухнуло. В бесконечно глубокую черную бездну. Рухнуло все…
— Хотел встретиться, чтобы она подписала акт о разводе.
…Но я подняла это все подъемным краном.
— В кафе? — с удивлением подняла я глаза.
— Да. Она не хочет встречаться в официальной обстановке или у кого-то из нас дома.
— Ясно. Что ж, не буду вам мешать.
— Если она увидит нас вдвоем, такую красивую женщину рядом со мной, она быстрее подпишет.
Я засмеялась.
— Спасибо. Заходите к нам еще, — встала я из-за столика.
— Обязательно. Только я не буду сразу просить меню.
— Почему? — обернулась я на него.
Он смотрел прямо мне в глаза.
— Сначала я удостоверюсь, что Вы здесь.
Я ответила улыбкой, он тоже.
«Димина сетка все расходится и расходится…»
Я видела, как пришла его жена, села напротив него с недовольным видом. Этакая рыжая бестия. Красивая, но с такой челюстью и жесткими чертами лица, что показалось, она может целиком проглотить человека и даже не подавиться. Она резким движением чиркнула в предложенных ей бумагах и небрежно кинула ручку на стол. Видимо, его ручку. Что-то сказала, встала и вышла из кафе. Вольдемар нашел меня глазами и пожал плечами: «Вот такая она у меня», — говорил его взгляд. Думала, что позовет меня, но он этого не сделал. Наверное, понимал, что этот жест будет выглядеть, как «поплакаться в жилетку». Он дружелюбно кивнул мне и ушел из кафе. Его рыжая давно уже, наверное, достигла Китайской стены с таким темпом, с каким вылетела из помещения.
Вольдемар же производил впечатление более уравновешенного человека. Мне хотелось увидеть его еще раз. И не только из-за его уравновешенности.
Но и с Димой мне не хотелось расставаться. А вот он меня уличил в «неверности».
Я решила зайти к нему после работы. Мы что-то давно не встречались, только созванивались. Он дал мне ключи, чтобы я могла в любое время к нему заходить. Тем более, мне хотелось узнать, что я почувствую, увидев его.
Я зашла в квартиру и закрыла за собой дверь.
Он сидел за кухонным столом. Только недавно откуда-то пришел и еще не переоделся. Он сидел спокойно и курил, даже не сняв темные, солнечные очки. Когда я вошла на кухню, Дима бросил на меня какой-то острый взгляд поверх очков.
— Привет. Я решила, что нам пора…
— Поговорить, — прервал он меня, хотя я хотела сказать «увидеться».
— И это тоже, конечно.
— И давно ты с ним видишься? — спросил Дима в очередной раз, и его взгляд опустился в пепельницу, стоявшую перед ним.
— С кем? — мне заметно стало не по себе. Я так и осталась стоять в дверях кухни, держа перед собой сумочку.
— С тем мужчиной, с которым я видел тебя сегодня в кафе. Вы очень мило смотрелись, — Дима стряхнул пепел и медленно поднял глаза.
Я чувствовала себя школьницей, которую отчитывают за «двойку».
— Я вижу его второй раз в жизни. Неделю назад он проявил себя джентльменом, я встретила его и решила поблагодарить.
— Что же он сделал? Он перевел старушку через дорогу?
— Я упала в троллейбусе. Он помог мне встать.
— Ты очень долго его благодарила.
— Брось. Ты что, ревнуешь? Я же ничего не говорю, когда ты хищными глазами смотришь на всех встречных женщин с длинными ногами, хотя в этот момент держишь меня за руку.
— Я похож на идиота?
«Не поняла…»
— Ты хочешь сказать, что…
— …я буду продолжать на них смотреть, так как я мужчина. Но я не хожу с ними в кафе.
— Да он просто зашел. Тем более, я не знала, что мы вот так неожиданно еще встретимся. Перестань, смешно ревновать к первому встречному, — сказала я, про себя подумав, что я сейчас пытаюсь соврать ему очень нагло, но убедительно.
Я подошла к Диме и села к нему на колени. Чувства те же. Он был мне все-таки так же нужен, как и раньше.
Но Вольдемар никак не хотел забываться. Моей памяти он очень понравился.
Он зашел в кафе и на следующий день.
Я уже пришла и с нетерпением ждала, когда он подойдет к барной стойке.
— Привет. Решил зайти, чтобы запомниться в роли постоянного посетителя.
Я улыбнулась, достала стакан и налила туда только что приготовленный коктейль.
— Вот. Его часто берут.
— Днем я не пью, но для тебя сделаю исключение.
— Мы перешли на «ты»?
— Против?
— Нет. Так даже лучше. А то я чувствую себя дряхлой старушкой.
Он зачесал рукой волосы, но те непослушно упали на прежнее место.
— Мм! Вкусно! — попробовал мой долгожданный гость предложенный напиток.
— Мы стараемся.
— Что ты скажешь, если я предложу тебе завтра встретиться? — Вольдемар застал меня врасплох так, что я лишилась дара речи.
— У! — смущенно улыбнулась я. — Смотрю, ты умеешь обескуражить.
— Так что ты скажешь?
— Не знаю.
— Почему ты сомневаешься? — спросил он, все еще попивая коктейль.
— В общем, ничего. Если я соглашусь, что мы будем делать?
— Пойдем ко мне, я познакомлю тебя с моей собакой и угощу превосходным ужином, сделанным собственными руками.
— Ты умеешь готовить? — засмеялась я.
— Да. Это так удивительно?
— Конечно!
— Считаю, что готовка — сугубо мужское дело.
— О, это что-то новое.
— Это моя точка зрения. И, кстати, у меня это неплохо получается, — погрозил мне Вольдемар указательным пальцем.
Я замолчала и стала взвешивать все «за» и «против».
— Ты можешь мне сказать, что тебя не устраивает?
— Понимаешь, когда приглашают домой…
— О! Стоп! Я понял, — улыбнулся он, останавливая мои слова жестом. — Все будет в порядке.
— Я не сомневаюсь.
— Я уже не такой молоденький паренек, чтобы гулять направо и налево. Я только что развелся и, если ты могла такое подумать, я не ищу замену или утешение. Мне просто понравилась красивая женщина, и я хочу познакомиться с ней. Знакомству совсем не помешают вкусная еда, музыка и пес, который будет лежать преданно рядом и слушать наш разговор. Конечно, при условии, что мы угостим его чем-нибудь.
Я хотела согласиться. Притом сразу, как только он это все сказал, но меня останавливали мысли о Диме.
И не только мысли…
— Благодарность продолжается?
Я не видела, как он вошел в дверь и подошел к нам. Дима сел рядом с Вольдемаром и стал сверлить меня взглядом.
— Это Дима, мой друг.
— Однако, ты быстро поменялась — иронично улыбнулся Дмитрий и мотнул головой. — Я почти ее муж, а ты, дорогая, называешь меня другом? Поэтому мне не очень нравится, когда к моей жене пристают посторонние мужчины.
— Дима! Что ты такое говоришь? — возмутилась я, готовая провалиться сквозь землю.
Вольдемар сидел молча, спокойно. Нервы, надо сказать, у него железные.
— Если Вы доверяете своей девушке, Вы не должны ни в чем ее упрекать.
— Сидит тут. Тоже мне, нашли правдолюбца! — ощетинился Дима. Его глаза горели.
— Успокойся, пожалуйста, — обратилась я к моему ревнивцу, потом повернулась к Вольдемару, — тебе лучше уйти.
— Пойду я, не буду вам мешать, — Дима встал с места, отвел мою руку, лежавшую у него на груди, и быстрыми шагами направился к выходу.
Я бы улетела далеко, если бы Вольдемар не сидел сзади.
— Он мне никакой не муж, — повернулась я к нему. — Простите за все это. Мне так неловко.
— Ничего.
Я через силу улыбнулась и помчалась за Димой. Но он уже скрылся из моего вида. Видимо, он был на машине.
Когда я вернулась в кафе, Вольдемар все еще сидел на своем месте.
— Вспыльчивые люди быстро отходят, не волнуйся, — сказал он, повернувшись ко мне, когда я подошла к стойке и села рядом.
— Это случается слишком часто в последнее время. Он же и меня мучает такими взрывами, — с обидой сказала я в ответ.
— Выпей, успокойся, — подвинул Вольдемар коктейль ко мне и одарил меня теплым взглядом. — Мою собаку зовут Чарли, — перешел он на другую тему. — Колли. Замечательный, добрый пес. Черно-белый окрас. Он у меня уже давно, десять лет. Он потрясающий друг. Понимает, когда мне весело. Когда грустно, приходит, ляжет у моих ног и грустит вместе со мной, — Вольдемар с огромной нежностью рассказывал про своего пса. Вроде такой простой непринужденный рассказ, но я почему-то заслушалась, будто он мне рассказывал о загадочном полете на Марс. — Часто прячет мои тапочки, когда хочет поднять настроение. Лежу я на диване. Он сидит рядом, смотрит преданными глазами. Я даже не замечаю, когда он успевает взять тапочку и куда-нибудь отнести, потом взять вторую и носом толкнуть ее под тот же диван, а потом снова посмотрит на меня, гавкнет, будто объявляет, что надо идти на поиски.
Я подперла рукой голову и внимательно слушала его, смотря в добрые светящиеся глаза.
— Я тоже люблю животных, — сказала я. — Правда, собаки у меня нет. Никого нет.
— Почему?
— Просто в один прекрасный день один не очень прекрасный врач сказал мне, что у меня аллергия на любую шерсть. Я пришла к нему вся больная. Я ему поверила, так как заболела как раз после гостей, где был целый зоопарк: огромный черный ньюфаундленд, два пушистых кота — перс и обычный, и морская свинка. С тех пор я с ума схожу оттого, что не могу никого завести.
— Врачи часто ошибаются.
Впоследствии, когда я узнала, что он сам врач, удивилась тому, что он сказал.
— Может быть.
— Давай проверим. Сходим в зоомагазин, — встал Вольдемар со своего места и с готовностью посмотрел на меня.
— Нет. Нет, — замотала я в нерешительности головой. — Мне надо следить за своим кафе.
— Брось. Это только проверка. На пару минут. Здесь магазин всего минутах в пяти ходьбы.
— О, — вздохнула я. — Ну, хорошо. Только ненадолго.
«Будет очень смешно, если в этом магазине мы снова столкнемся с Димой»…
Мы быстро достигли зоомагазина. Мое подсознание панически боялось снова расчихаться и покрыться красным цветом: «Замолчи и слушай меня!» — сказала я ему и гордо вошла в помещение.
Оттуда сразу запахло кормами. Целый букет запахов. Почему-то в одном из них я различила запах карамели. Крики попугайчиков, две шиншиллы, жующие что-то, кролики, морские свинки.
Пока, как ни странно, я чувствовала себя нормально.
— Начнем с малого, — сказал вернувшийся Вольдемар. Он отошел от меня буквально на три секунды. Когда он успел приобрести небольшую клетку, не понятно.
— Что это? — спросила я.
— Это тебе. Хомячок. Даю слово, что никакой аллергии на него у тебя нет и не будет. Ты здорова. А тот врач просто ошибся. Аллергия может быть на что угодно. Может, на духи хозяйки того зоопарка, — улыбнулся он.
Я засмеялась и приняла клетку. В этот момент из маленького игрушечного домика с опилками вылезло очаровательное существо с глазами-бусинками.
— Спасибо.
— Видишь? Как я и обещал, мы быстро управились. Познакомишься с Чарли?
— Да. Только для начала придумаю имя своему новому другу.
Мы вышли из магазина и пошли обратно в кафе. Надо было спрятать клетку куда-нибудь, но мне никак не приходило в голову подходящее незаметное место.
— Знаешь, я думаю, его надо оставить у меня дома. В кафе наверняка не очень обрадуются этому пушистому комочку.
— Позволь тебя проводить.
— Хорошо. Время пролетит незаметно.
Все же Дима никак не выходил у меня из головы. Я уже не могла представить себе, что его нет в моей жизни. Я боялась, что он может не вернуться.
«Вспыльчивые быстро отходят», — вспомнила я фразу Вольдемара.
Он тоже меня волновал. И все больше и больше…

Дима пришел к ней на следующий день. Они договорились о встрече. Она великолепно выглядела, так же как и сейчас, сидя передо мной. Она снова окрасилась: теперь вместо черных нижних прядок были красные, косички с бусинками тоже ушли. Теперь она производила впечатление серьезной взрослой дамы, следящей за модой.
Дима — проницательный человек, но я до сих пор удивляюсь, почему он не заметил в Кристине ничего странного. Ее нетрадиционная ориентация совершенно не бросилась ему в глаза. Может, он был ослеплен злостью на меня?
Крис спокойно следила за тем, как он посылает ей многозначительные взгляды и как бы невзначай дотрагивается до ее руки.
— Зачем ты хотел со мной встретиться? Могу тебе спеть.
— Я хочу просто любоваться тобой.
Кристина скептически посмотрела на него.
— Знаешь, можешь смотреть на меня сколько угодно, но большего от меня ты вряд ли дождешься. Я бы с радостью бросилась с тобой в постель, если бы… не одна деталь, — с легкой иронией произнесла она.
Дима ничего не сказал и не спросил. Впрочем, Кристи сама ответила на возникший у него возможно вопрос.
— Я — лесбиянка. Меня… совершенно не интересуют мужчины. Они… слишком самодовольны, грубы и похотливы. Понимаешь?
Вид, с которым сидел Дмитрий, можно было назвать мучительное оскорбление-разочарование.
— Меня связывает с тобой только одно… — Кристина говорила медленно, отчеканивая каждое слово. — Одна маленькая ниточка. Леа. Она очень привлекательна как женщина. Жаль только, что она твоя. Мы хорошо бы смотрелись вместе… — Крис замолчала и посмотрела на свою пустую кружку. — Хочешь еще?
— Хм, — улыбнулся Дима. — Жаль. Никогда бы не подумал, что такая привлекательная сексуальная женщина окажется совершенно недоступной для мужской половины человечества. Но если передумаешь, все-таки…
— Тебе мало Леи?
— Она нашла мне замену, — Дима опрокинул остатки пива себе в рот.
— А… Вот в чем дело, — сощурила глаза Кристина и наклонила голову. — И поэтому ты пришел ко мне? Ты… счел меня… за успокоительное? Должна тебя огорчить, но в шприц я не помещусь.
— Ха-ха-ха! Ты так ему и сказала? — засмеялась я.
Кристина сидела на диване, поджав под себя стройные ноги в прозрачных колготках. На ней был красный костюм с алым отливом: юбка чуть выше колена и кофточка с длинными свободными рукавами. Пиджак она еще при входе сняла.
— Да. Ты сильно расстроилась из-за него?
Я погрустнела.
Для меня уже было давно не секрет, что она ко мне неравнодушна. С ее подружкой я познакомилась. Оксана не такая реактивная, более спокойная, но, как говорится, в тихом омуте черти водятся.
— Да, расстроилась. С другой стороны я смогу общаться с Вольдемаром. А Дима… Он тоже мне нужен.
— Ты ненасытна, — взгляд довольной кошки как всегда. Это выражение появляется в особые моменты, когда она начинает меня хотеть. Я еще не успела избавиться от неловкости от такого взгляда. Она состоит только в том, что так на меня смотрит не мужчина, а женщина.
Я молчала. Кристина тоже. Она в упор смотрела мне в глаза, иногда прищуриваясь и улыбаясь уголком рта.
— Можно тебя поцеловать?
Я думала, что не расслышала.
— Что?
— Всего один поцелуй и я успокоюсь.
Я, конечно, люблю эксперименты, но подобное предложение обескуражило меня.
Крис не дождалась ответа. Она встала с дивана и подошла ко мне. Затем медленно опустилась рядом и посмотрела на меня. Я не выказала никакого сопротивления. Она приблизилась и коснулась губами моих губ. Я ответила на поцелуй. Он получился довольно нежным и приятным, но очень необычным.
— Что чувствуешь? — спросила Кристина после.
— Чувствую, что открыла для себя что-то новое. Будто выпустили новый сорт мороженого, — улыбнулась я.
— Подумай как-нибудь, — сказала Кристи с томной интонацией и медленно встала, демонстрируя свои ноги. — Мне уже надо идти. Звони, если что.
— Куда ты торопишься?
— В наш клуб. Меня туда взяли.
— Это же здорово! — обрадовалась я, пытаясь заглушить непривычное остаточное от поцелуя ощущение.
— Я тоже рада. Wash away my sorrow; take away my pain, your love’s coming down like… Rain, — промурлыкала она, одевая пиджак и туфли. Затем повернулась ко мне и приблизилась к уху. — Подумай.
Крис посмотрела на меня и слегка кивнула, затем открыла входную дверь и, закинув сумочку на плечо, махнула мне рукой.
— Увидимся. Приходи завтра в клуб. Я буду там петь.
— Я приду.
— Пока.
Мотылек упорхал. Почему она так называет лесбиянок, она сама не знает…
Через две минуты в мою дверь позвонили. Кристина.
— Почему ты вернулась? — открыла я ей дверь. Крис влетела в квартиру очень взволнованная.
— Я видела. Я только что ее видела!
— Кого?
— Ту, что меня обокрала.
— Так надо поз…
— Нет!
— Но что тогда?
— Может, я ошиблась? — успокоилась на секунду Кристина.
— Идем.
Я схватила Крис за руку и потащила. Закрыв дверь, я на ходу одела первые попавшиеся туфли, и мы помчались по лестнице.
— Где она? — спросила я у нее, когда мы вышли из парадной.
— Вон, — указала она. Тут она сощурилась и в возмущении сказала. — Так она еще и не лесбиянка!
Она, вероятно, стояла на остановке напротив. Я сразу узнала ее. Да и его тоже — ее спутника. «Рыжая бестия» Вольдемара и брюнет-воришка Ренаты.
— Я их знаю.
— Да? Откуда?
— Он обокрал мою подругу, а она — бывшая жена Володи.
— Это тот, на кого ты променяла Диму?
— Я его не меняла. Идем, — я снова схватила Кристину за руку и потащила обратно к себе домой. Теперь в квартиру влетела я и быстро набрала номер на телефоне.
— Алло! Это ты? — не дожидаясь слов спросила я, когда трубку сняли.
— Леа?
— Да. Слушай, у меня к тебе… один вопрос. Он покажется тебе странным… Но…
— Спрашивай, — Вольдемар замолчал в ожидании.
— Ты не знаешь адреса своей бывшей жены? Где она сейчас может жить? Скорее всего может жить?
— Зачем он тебе?
— Могу только поздравить тебя с тем, что ты с ней развелся. Долго объяснять.
Он подышал в трубку, размышляя. Потом все-таки сказал адрес.
— Спасибо.
— Так в чем же дело?
— Скоро ты увидишь ее в «Новостях».
— Почему?
— Она преступница.
— То-то я думаю, куда запропастилась моя щетка для обуви, — с сарказмом сказал Вольдемар.
— Перестань, я серьезно. Ладно, мне надо идти. Кстати, я принимаю твое приглашение на завтра, но с условием.
— Каким?
— После ужина идем в клуб. Там состоится дебют моей подруги.
— Идет. Тогда до встречи.
— Пока.
— И что теперь? — спросила Кристина после того, как я положила трубку.
— Позвоню Ренате.
Наш с ней разговор получился недолгим. Она сразу вспылила, как только я упомянула о ее украденных украшениях.
— Я знаю, кто это.
— И ты мне не сказала?
— Да я сама только узнала! Запиши адрес и позвони в милицию. Надеюсь, все получится.
— Ох, я бы тоже этого очень хотела! — со злорадством сказала Рената, и я продиктовала адрес жены Вольдемара…
Мы встретились с ним на следующий день и сразу пошли в клуб. Я очень волновалась, чем же все-таки закончится история этой криминальной парочки — Валерия и ее смуглый спутник с пышной кучерявой шевелюрой.
Вольдемар рассказал мне о Лере. Его жена была сначала очень милой, потом стала нервной и подозрительной, уходила часто, не сказав ни слова. Ни о том, когда вернется, ни о том, куда она вообще идет. Раньше Вольдемар не видел никакого «негра», он узнал о нем только от меня, хотя точно знал, что у Валерии кто-то был. Может, он и был…
Кристина безумно волновалась перед выступлением. Поэтому, когда я зашла к ней за кулисами клуба (хотя «кулисы» — это громко сказано), она вся на нервах выпалила:
— Иди и жди, когда я выйду.
Она еще никак не могла успокоиться по поводу все той же Валерии…
Крис очень шли гладко зачесанные на бок волосы…
Мы с Вольдемаром стояли у самого подножия сцены. Рената должна была мне позвонить и сообщить, поймали ли Валерию и ее дружка. На сцену пролился алый свет, зазвучала быстрая агрессивная музыка, и Кристина появилась перед зрителями. По довольным возгласам мужчин я поняла, что они оценили ее по достоинству. Яркий макияж подчеркивал большие глаза, они нашли меня и озорно подмигнули. Кожаный топ и бриджи, босоножки на высоком каблуке — ее одежда отливала алым светом, что залил зал, по черному цвету. Крис чувствовала себя на сцене как дома, она жила ею, а сцена принимала свою новую подружку с огромной радостью. Я обернулась на Вольдемара: он сдержанно мне улыбнулся и сказал, заглушая музыку:
— Она напоминает мне Валерию.
«Очень может быть», — подумала я, но перекрикивать ритм я не стала.
Тут я почувствовала, что на груди вибрирует телефон. Вряд ли я могла что-то услышать в таком шуме и ответила смс-сообщением.
«Там их не было», — послала мне Рената.
«Я тебе позвоню», — написала я и отправила.
Кристина закончила петь и послала в зал воздушный поцелуй. Я взяла Вольдемара за руку и повела вдоль сцены к кулисам.
— Ну что? — спросила Кристина, накинув куртку и надев более удобные туфли. — Могу я посмотреть в лицо этой рыжей сучке?
— Не хочу тебя расстраивать, но пока нет. По тому адресу их не оказалось.
Кристина хотела обрушиться лавиной на Вольдемара, но я заговорила первая:
— Может, есть еще какой-то? Какой-нибудь самый неподходящий, который ты забыл, с которым было связано что-то странное? А? Вспомни, — обратилась я к Вольдемару.
Он подумал пять секунд и сказал:
— Есть один, но это адрес ее подруги. Вряд ли… Хотя я ни разу не заставал подругу там. Телефон молчал, хотя эту подругу я видел не один раз, и она подтверждала, что Лера была у нее.
— Женская солидарность, — довольно хлопнула я его по плечу и позвала Крис за собой. — Показывай, где этот адрес. Устроим себе небольшое приключение.
Мы вышли из клуба и поймали машину. Вольдемар назвал улицу и дом, водитель молча кивнул, машина тронулась. Кристина смотрела в окно, но, казалось, она не видела ничего, кроме образа Леры перед глазами. Она моргала как-то часто, блестки на ее ресницах и веках играли в ночных огнях.
Я позвонила Ренате.
— Мы едем еще по одному возможному адресу.
— Я все сделаю. Задержите их, скоро им придется туго. Какой адрес?.. Ага… Н-н… Отлично. Будьте осторожны.
— У нас есть телохранитель, — улыбнулась я Вольдемару, который с каменным лицом ждал, когда мы наконец достигнем цели.
Вскоре мы нашли нужную нам парадную. В окне, где по идее должны были находиться Валерия и ее напарник, горел свет.
— Я позвоню в дверь. Предлог придумаю. Их может быть тысяча из-за развода.
— Особенно это актуально в два часа ночи… — скептически пробормотала Крис.
— Она ничего не заподозрит, — продолжал Вольдемар, не обращая на нее внимания.
— Дружок у нее крепкий? — не унималась Кристина, оглядывая Вольдемара с ног до головы.
— Я тоже много чего умею, — понял он мысль блондинки. — Я не закрою дверь до конца.
— А если она закроет дверь? А если она вообще тебя не впустит?
— За все время, пока мы были женаты, я ее пальцем не тронул. Она меня впустит. Зная ее хвастовство и самодовольство, она обязательно захочет продемонстрировать, как она замечательно живет без меня.
Кристина поежилась и крепко сомкнула ноги, ветер действительно был прохладным. Вольдемар заметил это, снял свой плащ и одел на нее. Почему я была тогда тепло одета? Не сообразила даже сделать вид, что мне холодно. Сейчас мне это не поможет, второго плаща я с него не сниму.
— Вы зайдете позже. Тихо, незаметно. К этому времени я управлюсь.
— Через сколько нам заходить?
— Минут через десять.
— Мы будем стоять под дверью? — с капризными нотками спросила Кристина.
— А ты хочешь кулаками помахать? — ответил Вольдемар, никак не изменившись в лице.
Мы вошли в парадную.
— Леа, подожди, — тихонько окликнула меня Крис.
— Что еще?
— Ты в нем уверена? Я не хочу потом отвечать за его разбитый нос.
— Все нормально. Правда. Все будет в порядке.
Кристина опустила глаза, ее огромных размеров блестящие ресницы отбросили на щеки обширную тень, чем-то напоминающую ладонь. Тем временем Вольдемар позвонил в злосчастную дверь. Мы с Крис затаились пролетом ниже. Услышав мужской голос, нам показалось, что даже наши сердца замолчали и стали слушать. Слов мы не разбирали и тихонько поднялись выше. Кристи для этой цели сняли туфли. Я краем глаза увидела дружка Леры, того с кем меня хотела познакомить Рената в день моего знакомства с Димой.
— Какого черта! — услышала я отчетливо последнюю фразу. — Лера! Тут твой ущербный муж пожаловал!
Послышались шаги: удаляющиеся, потом приближающиеся. Лера в белом стильном костюме обняла своего напарника и высокомерно посмотрела на Вольдемара.
— Зачем ты пришел? — мягкая интонация совсем не вязалась с тем образом из кафе, который я наблюдала. Она отпустила накачанный обнаженный торс своего брюнета. — Иди, милый. Я с ним справлюсь.
Тот ушел. Вольдемар подождал, пока шаги утихли в глубине квартиры.
— Так зачем ты пришел?
— Может, впустишь меня? Я не хочу стоять под дверью.
— Сначала посмотри на часы.
— Я знаю, сколько время. Все равно разговор неизбежен. Ты не будешь мерзнуть на сквозняке. Я тебя изучил.
«Сейчас все решится», — подумала я.
— Входи, — кажется это слово я различила.
Я видела, как Володя вошел в квартиру. Последним. Значит, она даст ему закрыть дверь.
«Да! Есть! Все получилось!»
Я повернулась к Кристине. Ее то ли испуганные, то ли полные смелости глаза горели в темноте. Мы осторожно поднялись по ступенькам. Я вслушивалась, я вся была сплошной слух, вся внимание, но ничего не слышала. Стояла вязкая угнетающая неведомая тишина. Она давила и сочилась в уши, сквозь пальцы, окутывала тело, по которому ползли мурашки.
Вдруг из-за двери Валерии послышался шум, будто кто-то швырнул стул или еще что-то из мебели. Женский оборванный проклинающий крик, звуки борьбы и жесткий голос Вольдемара: «Стой!»
— Думаю, нам пора вступить в игру, — шепнула мне Кристина и надела туфли.
Теперь я была уверена в ее взгляде — возмездие — вот, что читалось в нем отчетливо и колко. Мы вплотную подошли к двери, я положила на нее руку и стала прислушиваться.
— Идем же, — нетерпеливо толкнула меня Крис, и я с надеждой сделала попытку открыть дверь. Та поддалась.
— Сейчас Рената с милицией оказались бы очень кстати, — сказала я.
Теплом окутало нас с Кристиной, когда мы вошли в прихожую. Медленная музыка доносилась из комнаты откуда-то слева. Ухоженная квартира, чем-то напоминающая Кристинину. По обстановке, но без фанатизма. Здесь не было побрякушек, висящих на каждом углу. На белых и кремовых рельефных обоях висели по две-три картинки в рамочках, в каждой из трех комнат — пейзажи из песка, перетекающей жидкости и мозаики, таким же образом оформленные часы.
Комната, в которой все произошло действительно оказалась слева. Я не поверила своим глазам: Лера уже лежала без сознания на кровати, Вольдемар только что перенес ее туда. Ее напарник, то ли запыхавшись, то ли от злости, раздувая широкие ноздри, исподлобья посмотрел на нас, когда мы с Крис вошли. Он держался за ногу и от вероятной беспомощности яростно кинул взгляд на Вольдемара.
— Она… — указала я на Леру, боясь произнести это слово вслух.
— Жива она, успокойся. Стул не туда улетел. Да? — посмотрел Вольдемар на сидящего на полу кучерявого. На этот раз его шевелюра была собрана в хвост.
Укол совести — в тот момент я вспомнила Диму. Что он делает в данный момент? Пьет? Нет, он не пьет. Занимается любовью с другой? Спит? Гуляет? Втюхивает машину покупателю? О, черт! Сейчас же ночь! Какой покупатель?..
— Ну и что дальше? Вы устроите над нами суд? — предложил друг Валерии, силясь не морщиться от боли. Тут его лицо изменилось. Он уставился на меня, округляя глаза. — Аделина? — вдруг осенило его.
— Вы же знаете женщин, — сказала я в оправдание и обратилась к кучерявому. — На самом деле меня зовут Леа.
— Что вы тут делаете? Какого черта вам тут надо?! — распсиховался он, злостно пытаясь пошевелить ногой.
— Что с его ногой?
— Я вывихнул ее, — спокойно ответил Вольдемар. — Ходить будет, не бойся. Все в порядке.
— Чего я еще о тебе не знаю?
— Я врач.
— Но им не положено калечить.
— Потом поговорим.
— Только не говори, что ты новый Стивен Сигал, — иронично наклонила я голову и улыбнулась. — Джеки Чан отдыхает, да?
— Потом поговорим, — повторил он и стер мою улыбку.
— Как мило, — послышался голос Валерии. Она уже приподнялась на локте и холодно смотрела на нас. — Не бойтесь, я буду вести себя хорошо, — она опустила голову на подушку и обратилась к потолку. — Что он с тобой сделал, Валер?
— Вывихнул мне ногу, — как-то обиженно ответил кучерявый.
— Как мило, — передразнила я рыжую. — Вы специально подбирали имена? Валерий и Валерия…
— Заткнись! Тебе мы ничего не делали, — огрызнулась Лера, снова вскочив с кровати.
— Не дергайся, — жестко сказал Вольдемар, и у него в руке неведомо откуда оказался револьвер. Я чисто автоматически отступила.
— Откуда у тебя пистолет?
— Это их.
Лера спустила ноги с кровати и встала, медленно женственно плавно повернулась к Вольдемару.
— Не смеши меня. Какой нормальный врач может намеренно убить?
Валерия замолчала и сделала еще один шаг.
— Я же сказал, не дергайся.
— Могу я хоть присоединиться к своему дорогому единственному человеку, который здесь есть и который меня понимает?
Неожиданно рука Кристины опустилась в карман плаща Вольдемара, что-то достала оттуда и выкинула вперед. Маленький ножик. Он просвистел мимо Лериного плеча, за которое та тут же схватилась, и воткнулся в оконную раму сзади Валерии. Ярко горящие зеленые глаза блеснули и стрельнули в Крис.
— Что ты вытворяешь? С ума сошла? Это твой нож? — нахмурилась я, посмотрев на Вольдемара.
— Это мой, — ответила Кристина, довольно улыбнувшись.
Валерия держалась за плечо, сквозь ее пальцы просочились алые струйки крови.
— У нас тут не соревнования, — недовольно сказал Вольдемар Кристине. — Мы можем обойтись без садизма.
— Не я вывихнула этому здоровяку ногу, — парировала Кристи.
— Не я буду зашивать Валерии плечо.
— Что вы от нас хотите?
— Мы просто вас задерживаем. Сейчас сюда приедет милиция, и вы уже не сможете обворовывать людей.
— Тебя мы не трогали, чего ты-то к нам привязалась?
— Так вот у вас какие законы, предательство друга в порядке вещей, — ответила я, презрительно сощурившись. — Я помню про близких людей. Вы обокрали мою подругу. Потом вторую.
— А мужей ты за всеми подбираешь? — пустила колкость Лера.
— Вы давно уже не муж и жена.
— Хватит оскорблений. Вы сюда не для этого пришли, — сказал Вольдемар. — Леа не воровка, она нормальная женщина, которая умеет любить и сопереживать.
— Мне очень интересно, — вступила в разговор Кристина. — Зачем тебе понадобились такие сложности? Превратиться в лесбиянку, чтобы полакомиться парой рублями. С тем же успехом ты могла обокрасть миллионера. Притом с большим удовольствием.
— Мне захотелось ввести новшество в свою жизнь. Валера был не против, его это даже возбуждало, — хищно улыбнулась Лера и поморщилась. Плечо приносило ей неприятные ощущения.
Мне показалось, что она вот-вот сползет вниз и потеряет сознание, но что-то мне подсказывало, что ножик, воткнутый в оконную раму на расстоянии вытянутой руки от Валерии, мешал ей это сделать и придавал надежду. Я посмотрела на Вольдемара, он понял меня и направил пистолет на свою бывшую жену.
— Отойди от окна, пройди мимо своего поклонника и сядь у комода справа от него. Помни, что я не нормальный врач.
Валерия сдержала злобу, постояла немного, сверля нас глазами, ее правое здоровое плечо дернулось, резкое движение руки и Кристинин нож полетел острием прямо к нам. Я восприняла это как-то странно, будто в замедленной съемке. Я видела, как Вольдемар наклонился, и нож, пролетев мимо, воткнулся куда-то в коридоре. Лера побежала, Кристина подставила ей подножку, Вольдемар скрутил ей руки…
Как раз в этот момент в квартиру вошла Рената. Она была не одна. Два милиционера подняли Валерия, двое — Вольдемара и Леру, один остался стоять рядом с Ренатой.

Вспышки… Яркий свет… Димины руки на моих бедрах… Быстрый танец… Вспышка… Обрывки памяти… Будто изрезанная фотопленка… Балкон… Жара… Южный ландшафт, видный вдалеке… Капельки, стекающие по волосам, по груди, по его груди, по его загорелым плечам. Он целует меня… Нежно, приятно, хочется пить… Жажда… Желание. Страсть. Приятное щекотание его слегка соленых губ… По шее, по груди… По ногам, по ступне… Его чертовы темные очки… Я хочу видеть твои глаза… Чьи-то легкие шаги… Бабочка. Мотылек… Ее шаги. Она подходит сзади, проходит вокруг кровати и встает сзади Димы… Ее руки скользят по его телу и соединяются на его животе. Ее светлые волосы щекочут ему шею… Прикосновение его губ… Ее губ… Мои поцелуи на его груди…
Шепот… Нежный шепот, катящийся мурашками по плечам и вниз… Страсть захлестывает волной, бурной, пенящейся… Не выбраться, не выплыть… Да и не хочется…
Ее поцелуй… Ее поцелуй на моих губах… вкус клубники… Нового сорта мороженого…
— Кристина, — нежный растянутый шепот… Чей, я не поняла…
Дима положил руки ей на талию, и его пальцы прошли под кофточку. Он снял с нее кофточку… Капли с моей руки по ней, оставляя солнечную дорожку… Ветерок развеял светлые волосы… Несколько бусинок в ее прядках блеснули в ярких лучах…
Дима снял футболку… И наконец очки… его глаза… Желание… хищность… то, что мне нравится… Мои руки заплелись вокруг его шеи… Глаза закрыты… Кончик его языка на мое шее… Ласки Кристины… Спина… Талия…
Ноги, согнутые в коленях теперь обвили Диму… Я выгнула спину и легла на кровать… Его рука… пальцы…
Большие глаза Кристи… Закрылись от удовольствия…
Все глубже в пучину волн… В омут… С головой… Он… Она… Я…
— Леа, — шепнул Дима, соленые губы сомкнулись с моими…
Мои руки на ее спине… Ветер стелется по обнаженному телу… Моему и ее… И его… Его стон… Сладкие звуки страсти… Вздох Кристины… Музыка где-то в комнате… Слева… Enigma… Madonna «Erotica»… Смятое белье на кровати… Складки вокруг моих ног… Чья-то рука…
Чья-то рука на моем плече…

…Чья-то рука…
— Леа, — позвал голос и проник сквозь мое улетевшее сознание. Вольдемар разбудил меня. Моя голова лежала на его плече. Машина остановилась напротив моей парадной. Рената вышла из машины. Кристины в машине уже не было. Она вышла раньше.
— Не хотела тебя будить, чтобы попрощаться. Просто чмокнула в щеку, — объяснил Вольдемар и заплатил водителю.
— А ты не поедешь?
— Пойду пешком. Здесь недалеко.
Я вспомнила про сон и про Диму.
«Знакомый ответ», — подумала я.
— Где же ты живешь?
— У Маяковской. Хочу пройтись.
— Любишь ходить?
— Да.
— Слушайте, я, конечно, все понимаю, романтическое свидание и все такое, — повернулся к нам водитель, — но вы не могли бы продолжить его не в моей машине?
— Простите, — сказал Вольдемар.
Я вышла, он тоже хлопнул дверцей. Такси уехало.
— Спасибо, — сказала я.
— За что?
— За все.
— Тебе спасибо. Теперь я знаю, на ком был женат столько времени.
Я улыбнулась, опустив голову.
— Что ж… Надеюсь, еще встретимся, — улыбнулся он и зачесал рукой волосы.
— Кстати, ты говорил, что не обычный врач. Что это значит?
— Могу тебя успокоить. Ногу Валерия… точнее, Яна, я посадил на место.
— Даже его она, будто регулятор звука, подкрутила под себя. Тоже мне, Бонни и Клайд.
— Она любила командовать. Валерий, конечно, звучит лучше, чем Ян.
— Так что за экстраординарность?
— Я владею некоторым опытом в боевых искусствах… Но все-таки стал врачом.
— Н-да… Не сочетаемые вещи. Чего только не услышишь. Но все же Джеки Чан… — вступила в диалог Рената.
— Не отдыхает, — продолжил Вольдемар.
Мы засмеялись.
— Ладно, я пойду. Очень хочется спать, — сказала моя подруга и, попрощавшись, пошла вдоль Фонтанки.
— Она тоже близко живет?
— Через два дома от меня.
— Я мог бы ее проводить.
— Не стоит. Ты даже отсюда увидишь, как она войдет в парадную.
— Кажется, уже вошла.
— Теперь моя очередь. Я тоже с ног валюсь. Сегодняшний день был очень насыщенным.
— Ты не любишь бурную жизнь?
— Люблю.
— Это видно.
— Хм… правда? — хитро посмотрела я на Вольдемара. — Все, пойду. Позвони мне как-нибудь.
— Я бы никогда не забыл про твой телефон. Ты еще не была у меня.
Я улыбнулась, поцеловала его в щеку и, сказав «пока», скрылась в подъезде.
Когда я дошла до квартиры, увидела девушку, сидящую у моей двери. Это была именно та девушка. Да. Та, что была девушкой Кристины. С фотографии. Все то же молодое лицо, беспорядочно разбросанные волосы и светлый глянцевый макияж. Она сонно посмотрела на меня и также сонно поднялась с корточек.
— Где Кристина? — нежный приятный очень молодой голос. Одним словом — ангел. — Она исчезла. Я видела, она пела в клубе. Она забыла про меня, ушла куда-то. Я заметила в толпе тебя, как ты говорила с Крис. Она рассказывала про тебя. И если это случится, сказала «обращаться к Лее». Ты же Леа?
— Да. Я — Леа. Но ты пришла поздно. Кристина задержалась по очень важному делу. Она уже дома. Езжай к ней. Кристи просто устала. Столько событий за день. Не обижайся на нее.
Оксана помолчала, раздумывая. Потом подняла глаза на меня.
— Хорошо, я поеду к ней.
— Хотя я все-таки думаю, что тебе надо домой, а завтра вы встретитесь. Ночью опасно.
— Так светло же. Я очень хочу ее увидеть. Тем более уже скоро утро. Я буду осторожна. Спасибо, — ее лицо заметно просветлело. Она посмотрела на меня пристальным взглядом. Такой я уже видела у Кристины. — А она была права: ты красивая.
Она меня нисколько не смутила. Я ожидала чего-то подобного.
Оксана махнула мне рукой и, коснувшись моего плеча, побежала вниз по ступенькам. Наверняка она была моложе Кристины минимум на шесть лет. Вот сумасшедшая: бегать в ночи в поисках подружки. Да… Кристи умеет очаровывать… Я сама была ею очарована. Может, именно тогда я поняла, почему она называет лесбиянок «мотыльками». Такие же легкие, хрупкие, но сразу и не подумаешь, что они отличаются от других…
«Интересно, Крис уже спит?»
Рената вернула себе свои украшения. Столько радости было, а в конце — ненавистный взгляд на Яна, потом на Валерию.
Все такая же пустая квартира. Дима, Дима… Может, ты оставил мне сообщение на автоответчике? Нет. Тишина. Я достала из сумочки сотовый, и радость сняла сон. Смс-сообщение. От Димы. Оно гласило следующее: «Предлагаю завтра встретиться».
«Завтра. Сообщение написано сегодня днем. То есть вчера, — судорожно стала вычислять я. — Значит, мне надо как следует выспаться, чтобы завтра с победой посмотреть ему в глаза. То есть уже сегодня».
Настроение повысилось. Как же я скучала по Диме. А еще этот сон. Сон…
Я разделась и легла в постель. Как ни странно, сон не заставил себя долго ждать. Несмотря на копошение моего хомяка в опилках в клетке в дальнем углу комнаты, Дима с Кристиной снова посетили меня в «стране исполнения частных желаний». Единственное «но» — странно, что к ним не присоединялся Вольдемар. Может, мое подсознание видело его в другой роли? Развлечение с ним было чуждо? Или еще не испробовано…
День… Меня разбудил телефонный звонок. Дима.
— Давай встретимся на нашем обычном месте? — спросил он.
Голос был как и раньше, никакой обиды и раздражения. Мне стало так хорошо, что я готова была прыгать от радости.
— Или я зайду за тобой?
— Хорошо. Зайди где-нибудь в четыре, — ответила я, прикидывая, сколько мне надо для наведения марафета.
— Отлично. Тогда жди. Целую.
Целует… Видимо, он действительно понял, что погорячился. Хотя не без основано.
Я помылась, приняла душ, убрала постель, оделась, поела. Для всего понадобилось два часа. К сожалению, как это всегда бывает, я пролила на юбку чай. Пришлось еще раз думать, что надеть. Прошел еще час. Наконец, меня все устроило, и я с нетерпением стала ждать звонка в дверь… Четыре часа. Пять минут пятого. Звонок. Наконец-то!
Я открыла, одев туфли на каблуках, чтобы сразу выйти на улицу. Он стоял, держа в руке розу, дышащую на меня божественным ароматом любви. Его глаза встретились с моими: в них была нежность, хитрость, которая никогда не исчезала из его прищуренного, пристально оценивающего взгляда и, конечно, раскаяние в своей ревности. Последнее я различила во всем его виде, хотя самоуверенность у него не отнять. Дима протянул мне цветок и улыбнулся уголками губ.
— Классно выглядишь, — оценил он, пройдясь пару раз глазами по моему силуэту.
— Спасибо, — приняла я розу и завела прядь вьющихся волос за ухо.
— Хочу извиниться, — сказал он и прищурился.
Немного помедлив, он переступил порог. Я отступила на три шага. Дима захлопнул дверь, гипнотизируя своими глазами. Потом он привлек меня к себе и поцеловал. Тут я вспомнила его руки и губы, которых, мне казалось, я так давно не ощущала. Чувства нахлынули с новой силой. Я не хотела его отпускать, так что наши объятия продлились минут десять или пятнадцать. Его поцелуи сводили меня с ума, а время расставания еще больше усиливало эффект.
Я вспомнила Ренату, которая неизвестно почему забыла про такого мужчину как Дима в такой короткий срок.
В тот момент желание нахлынуло на меня, я захотела Диму как никогда раньше.
— Я скучала по тебе, — выдохнула я, пока он целовал мне шею.
— Я знаю, — ответил он самоуверенно, не отрываясь от приятного занятия. Больше слов не было. Только чувства, ощущения и страсть… Дима снял с меня блузку, и я оказалась в своем замысловатом тепло-золотого цвета бюстгальтере. Короткая юбка с рисунком потрескавшейся высохшей земли оставалась пока на мне. Не освобождаясь от объятий, а даже наоборот — погружаясь в них еще больше — мы стали медленно отступать к комнате. Я сняла зря надетые туфли, каблуки стукнулись об пол. Достигнув комнаты, Дима без особых усилий увлек меня на недавно убранную кровать. Я сжала помятое покрывало из шуршащей ткани, похожей на шелк. Его волосы щекотали мне грудь. Мои руки стянули с него футболку и ощутили его тело…
Будто нас занесло в столб смерча, который окунул нас в круговорот чувств; раскаленный песок, солнце, а утолить жажду можно только друг другом. Что мы и делали. Потрясающее ощущение…
Мы с Димой лежали на помятой постели, утомленные приятной усталостью. Я повернулась к нему и обняла.
— Ты мне нужна, — сказал он, смотря в потолок. — Я погорячился тогда, прости.
Как всегда должно было что-то испортиться. Его фраза: «Ты мне нужна». Я хотела услышать не ее. Может, я слишком старомодна? Или требовательна? Или придирчива? Я хотела услышать «я тебя люблю». Эти слова не замысловатые на вид, но произнести их довольно трудно, особенно, если ты этого не чувствуешь.
«Все равно. Не важно. Дима здесь, со мной, сейчас и это здорово».
— Что ты делал без меня все это время?
— Искал в другой утешения, — ответил он и с лукавой улыбкой посмотрел на меня. — Шучу. Ничего я не делал. Думал, как снова встретиться. Ты мне снилась. Мы были где-то в Крыму…
Я закрыла глаза, просто слушая его голос.
— …нам было очень хорошо.
Я вспомнила про тот сон с Димой, Кристиной и мной.
— Я думаю, ты тоже видела наше маленькое приключение. Я уверен.
— Да, может быть, — игриво посмотрела я на него и в очередной раз осознала, что без Димы мне было бы очень плохо.
Неожиданно мое блаженство прервал телефон. Звонила Кристина.
— У меня предложение.
— Какое? — спросила я.
— Давайте встретимся в вашем с Димой любимом клубе — я, ты, Дима и Оксана.
Неожиданное предложение. Еще и потому, что… вы сами понимаете…все-таки лесбиянки…
— Кто это? — спросил Дима.
— О, я вам помешала, — с ноткой обиды предположила Кристина. — Тогда…
— Нет-нет. Мы уже… мы уже закончили, — ответила я на ее разочарование. — Твое предложение мне очень нравится. Ты хотела встретиться сегодня?
— Да. Вы согласны?
— Думаю, мы встретимся. В клубе. Созвонимся там.
— Прекрасно! — повеселела Крис. — Тогда до встречи.
— До встречи.
— Чао!
Я вошла в комнату, где оставила Диму и рассказала о планах на вечер. Он отреагировал положительно. Но когда я сказала, что Крис будет со своей подружкой. Дима улыбнулся и закурил.
— Увижу что-то новое, — сказал он.
«Привык», — подумала я.
Пока Дима одевался, я приготовила еду — котлеты и пюре, которые он с удовольствием съел. После мы быстро собрались и уже хотели выходить в коридор, но Дима повернулся ко мне и подошел ближе. Я сидела на кровати и боролась с ремешками босоножек. Он сел на корточки и обхватил мои ноги руками, нежно посмотрев мне в глаза.
— В чем дело? — спросила я.
— Что ты скажешь, если я предложу тебе переехать ко мне?
Первое, что пришло мне в голову: «Я действительно ему нужна, но, может, в его представлении это и есть «я тебя люблю». Я улыбнулась, думая, что ответить.
— Ты всегда делаешь такие предложения накануне беззаботного вечера?
— Пока я делал его только одной женщине.
— Кому?
— Тебе, — в полголоса ответил Дима, на минуту опустив глаза, а потом серьезно посмотрел на меня. — Так что ты скажешь?
— Я скажу, что подумаю.
Дима положил подбородок на мои колени, не отрывая от моих глаз взгляда.
— Сколько?
— Не знаю. Отвечу, когда подвернется определенный момент. Хочу, чтобы твоя радость была неожиданна.
— Я согласен, — он поцеловал меня и встал.
Я продолжила бороться с ремешком. Дима нагнулся к моей ноге и застегнул босоножку.
— Спасибо. Никак не думала, что ты ювелир.
— Хочу сделать приятное, вот и получилось.
— Идем. Кристина будет ждать.
Я накинула на плечи ветровку и закрыла за нами дверь.
«Соглашусь? — спрашивала я себя. — Или нет? Может, еще рано? Это испортит или нет? Не знаю».
Пребывая в раздумьях я любовалась ночным городом. Мне было еще лучше оттого, что рядом шел Дима и обнимал меня своей сильной рукой.
За пятнадцать минут мы дошли до клуба. Долго искать Кристину с подругой нам не пришлось — мы связались по сотовому. Крис сидела за столиком одна. Когда я спросила про Оксану, она ответила, что та пошла «попудрить носик».
Мимолетом я заметила скользнувший по фигуре Кристи взгляд Димы. Странно, его так и не остановило то, что она лесбиянка.
К нам подошла официантка, и мы с Димой заказали выпить. Дима сел рядом со мной, бросив куртку на сидение.
— А вот и Оксана, — сказала Кристина, и я тут же подняла голову.
Леопардовая обтягивающая очень откровенная кофточка, светящиеся волосы и глаза, большие серебряные серьги-кольца и глянцевый макияж. В темноте можно еще было различить темные джинсы и туфли на шпильке.
В прошлый раз, когда я ее увидела, Оксана производила впечатление совсем скромной девушки. Хотя ее нежный голос так и не изменился.
— Привет, — сказала она кокетливо.
Крис встала и обняла Оксану. Затем они, наверное, решив смутить нас, поцеловались. Очень соблазнительно выглядит, признаюсь я вам. Мы с Димой переглянулись: у нас обоих скользнула по губам многозначительная улыбка. Оксана изящным движением пальцев сняла с Кристины кепочку бежевого цвета и бросила на диванчик.
— Мешает козырек, — пояснила Крис, по-хулигански посмотрев на нас с Димой.
Еще раз поцеловавшись, они наконец сели за столик. Скорее всего официантка, принесшая нам заказ, видела эту необычную картину так как косо посмотрела на двух хулиганок и поспешно ушла, чуть ли не смахнув наши бокалы со столика.
Оксана с нежностью смотрела на Крис, которая пила коктейль. Потом они решили выпить на брудершафт и после кокетливо и картинно чмокнулись в губы, вытянув их трубочкой.
Мы с Димой переглянулись. Ему, видимо, все это зрелище очень нравилось.
Не спорю, эротично.
— Пойдем, потанцуем? — спросила Кристина Оксану.
Последняя радостно кивнула. «Мотыльки выпорхнули из цветка и полетели к свету»…
Их тела, стройные и красивые, казались в танце единым целым. Они танцевали очень близко друг к другу, наклонив головы вниз, чуть скользя взглядами по волосам к плечам. Создавалось впечатление, что между ними невидимая эластичная стена, они танцевали страстно, но не касались друг друга. Только Кристина иногда разрывала эту стену и обнимала скользящими движениями Оксану за талию и бедра. Тут их глаза встретились и, не отрываясь от гипнотической связи взглядов, Кристи с Оксаной начали игру. Сначала их губы едва касались, но потом все-таки нашли друг друга и соединились.
Дима обнял меня, смотря на наших подружек. Я повернулась к нему и поцеловала. В этот раз поцелуй получился не таким, как всегда. Наверное, эти две девушки произвели на Диму впечатление.
— Дима! Я все думала, ты или не ты. Будешь богатым, не узнала, — раздался женский голос. — Еще и темно.
К нашему столику подошла стройная смуглая черноволосая красивая девушка такого же примерно возраста, что и Кристина.
Я видела, как Дима изменился в лице и как-то поспешно убрал руку с моих плеч. Мне показалось, что увидеть эту особу здесь он совсем не планировал. А вот при мне… это совсем катастрофа.
— Ксюша, — откликнулся он.
Девушка посмотрела на меня и улыбнулась. Я тоже. Хотя предчувствие мне и не давало.
— Что же ты молчишь? Такое совпадение, что мы встретились. Ты не рад? — улыбка понемногу стала сходить с ее лица. Она начала догадываться о сложившейся ситуации. — Познакомишь? — снова посмотрела девушка на меня.
Дима решился и «взял все в свои руки».
— Это Леа. Это Ксюша. Ксения — моя бывшая сокурсница. Мы встретились недавно.
Взгляд черноволосой Ксюши изменился на непонимающий, потом обиженный, а затем возгорающийся.
— Недавно. Да. Случайно не месяц назад? — спросила я.
— Да. Месяц, — ответила Ксюша. — Я присяду с вами. А что ты меня не пригласил сюда? — обратилась она к Диме.
Он по виду очень хотел закрыть ей рот.
Честно сказать, я тоже. Чтобы не знать подробностей его похождений.
Хотя мы квиты. Я была с Вольдемаром. Но думаю, не так, как Дима с Ксюшей.
Она села напротив меня, ожидая вместе со мной оправданий Дмитрия.
— А ты с кем?
— С подругой, — ответила мне девушка. Ей можно было позавидовать: с таким-то самообладанием!
— И как же вы проводили с Димой время?
— А ты его сестра?
Наивная! Оптимист. Надежда умирает последней.
— Я его любовница, — ответила я жестким голосом. — А сегодня он предложил мне переехать к нему, — я встала, взяв сумочку. Я не могла больше это терпеть.
Дима вскочил за мной.
— Ты куда?
— Встретиться с однокурсником, — уколола я его, не оборачиваясь.
Сняв с вешалки куртку, я поискала глазами Оксану с Крис. Они все еще танцевали. Помахали нам рукой, приглашая присоединиться.
— Ты что? Это просто однокурсница.
— Тогда скажи об этом ей, — повернулась я к Диме и вонзила в его глаза свой взгляд. Потом развернулась, на ходу одела куртку и пошла к выходу, помахав Кристи и ее подружке.
Кристина подбежала ко мне.
— Ты куда? Уже уходишь? Мы же только пришли. Я собиралась с тобой потанцевать.
— В другой раз. Потанцуй вот с ним, — показала я на Диму. — Он давно об этом мечтает. Одинокий мужчина желает познакомиться…
Крис сдвинула на секунду брови и кинула взгляд на Диму.
— В чем дело? — стала серьезней она.
— Все так, как я и думала.
— Крис, мы сами разберемся, — решительно сказал Дмитрий. — Оставь нас.
— Нет уж. Женщина женщину быстрее поймет. А вы не понимаете, что чувствуем мы!
— Если ты лесбиянка, это ничего не значит и не дает тебе права оскорблять мужчин. Иди, танцуй со своей подружкой. Леа — моя и я с ней буду разбираться сам.
Кристина сверкнула глазами и замахнулась. Ее темпераментная пощечина удалась и пришлась очень кстати. Я развернулась и пошла к выходу.

Дым окутал всю комнату и давно плыл по коридору. Едкий, ядовитый, но сейчас он был нужен мне. Чтобы в нем не видны были никакие обиды. «Дымотерапия»…
Вот он и особый случай, когда мне хочется курить. Испортить сигаретой день еще больше, чтобы потом стало все равно.
Наверное, десятое сообщение Димы на телефон на обычный и на сотовый: «Давай поговорим», «Давай встретимся и поговорим» и так далее и тому подобное. В какой-то раз мне даже стало его жалко, но я утерпела.
Очень хочется кому-нибудь позвонить. Не Дмитрию и не Ренате. Может, Вольдемару? Или Кристине? А что мне скажет Кристи? Она только и думает, как бы меня соблазнить.
Я воспринимаю ее как инопланетное существо. Она же обычный человек! Такая же женщина как и я! Только говорит нежные слова не мужчине, а женщине. Вот и все.
Если я позвоню Вольдемару, то буду похожа на Диму. Его фраза «искал в другой утешения» нашла бы и меня. Вольдемару звонить не стану.
Телефон. Надо же… Меня нашли сами. Это Дима. Точно…
«Оставьте свое сообщение после звукового сигнала», — сказал автоответчик, и обещанный сигнал прозвучал.
— Леа, это я — Кристина. Я сейчас стою у твоей парадной. Сними трубку. Я знаю, ты дома. И скажи код на двери.
Я быстро вскочила с дивана и сняла трубку.
— 250, — сказала я постепенно оживающим голосом.
— O’K, — проронила Крис и повесила трубку.
Странно, что она не позвонила на сотовый, хотя она любит разбрасываться деньгами.
— Привет, — открыла я ей дверь.
Козырек красной кепки поднялся, и я посмотрела на ее светлое с сияющим макияжем лицо. Крис наклонила голову и улыбнулась.
— Грустишь? Пришла поднять тебе настроение.
— А Оксана?
— Уехала за город на два дня. Может, наконец, впустишь меня? Или Дима уже у тебя?
— Нет. В ближайшее время, я думаю, он здесь вряд ли появится.
— В ближайшее? — зацепилась Крис и многозначительно улыбнулась. — Так ты, значит, планируешь с ним помириться?
Крис вошла в квартиру, и я закрыла входную дверь.
Я до сих пор восхищаюсь ее легкими движениями. Одним словом мотылек…
Она прошла в мою задымленную комнату и развеяла перед собой дым рукой.
— Как ты здесь сидишь?
Крис подошла к окну и открыла его совсем нараспашку.
— Красивая кепка, — сказала я.
— Новая, — повернулась Кристина, прежде вдохнув свежего воздуха. — Вчера купила. Я в нее сразу влюбилась.
Кристи замолчала и внимательно посмотрела на меня, потом села на диван, поджав ноги.
— Что-то ты совсем кислая. Мне даже не хочется тебя поцеловать, — подняла она брови.
Я широко улыбнулась.
— Так намного лучше. Не понимаю, чего так убиваться из-за мужчины! К тому же твой Дима — не тот, из-за кого можно убиваться. Только жертвы множатся.
Я опустила глаза и молча подсела рядом.
— Перестань. Не люблю грустных.
— Я не грустная. Я расстроенная.
— Тем более.
Кристина подняла руку с кучей браслетов и сняла кепку, ее светлые волосы поддались движению и немного растрепались. Она одела кепку на меня.
— Вот, возьми.
— Нет, ты не должна. Я не могу ее принять. Ты, наверное, кучу денег за нее заплатила, — попыталась я ее снять, но Кристина остановила мою руку и убедительно посмотрела на меня:
— Это первый мой подарок тебе. Пора бы привыкнуть принимать подарки от поклонников. И поклонниц. Тем более, я еще не успела к ней привыкнуть.
Я снова улыбнулась.
— Спасибо.
— К сожалению, не могу сделать что-то большее, чтобы тебя взбодрить.
— Ты уже меня взбодрила.
— С другой стороны, вы поссорились. Он думал, что все закончилось. Я ведь тоже, когда рассорилась с Оксаной, нашла себе другую.
— Он предложил мне переехать к нему, — грустно вспомнила я.
Кристина подняла руку и затеребила крестик на груди.
— Брось. Он тебя не достоин.
— Но я уже скучаю по нему, если честно, — сморщила я лоб.
— Видишь, какой он ужасный? Заставляет тебя зарабатывать преждевременные морщинки, — провела она изящной рукой по моему лбу к щеке.
Я улыбнулась.
— А как Вольдемар? — спросила вдруг она.
— А что такое?
— Он звонит тебе?
— Да. Приглашает сходить с ним куда-нибудь.
— Почему же ты грустишь? Развейся хоть не со мной, так с ним. Ты кстати до сих пор должна мне танец.
Я опустила глаза.
— У меня предложение, — оживилась Кристина.
— Какое?
Она вскочила с дивана и подбежала к музыкальному центру.
— Что у тебя есть?
— Ты хочешь что? Сейчас потанцевать?!
— Да, а что такое? — с не наигранным удивлением посмотрела Крис на меня.
— Хорошо. Думаю, это будет забавно, — озорно улыбнулась я.
— Вот. То, что надо.
Я видела, как моя блондинка выбрала диск с «Энигмой». Наверное, хотела включить ремикс… Так и оказалось.
— Ну, — повернулась Крис, с вызовом посмотрев на меня.
Я улыбнулась снова и встала, поправив кудряшку, мешавшую мне.
Крис бесцеремонно просто подошла ко мне и взяла за талию. Ее энергия, наверное, была такой мощной, что лишнюю она выбросила на меня. Я вспомнила, как Кристина танцевала с Оксаной. Наверное, в тот момент мы делали то же самое. Кристи пристально разглядывала меня, прикасаясь волосами, все время движущимися в такт ее тела, к моим плечам и рукам. Потом она взяла меня за руку и раскрутила, затем наклонила, перевесив через свою руку.
— Ты не устала? — спросила она меня.
— Нет. С тобой энергия вселится сейчас в моего хомяка, — рассмеялась я и раскрутила ее.
— Я уже представляю, как он танцует, на задних лапках, смешно вышагивая по клетке в стиле 80-х!
— В стиле диско!
— Да! Точно!
Мы развеселились, и нам совсем не хотелось останавливаться.
Если бы не автоответчик…
«Леа, перестань, не будь ребенком. Мы все равно рано или поздно встретимся, — говорил Дима. — Я знаю, что ты дома»…
Я остановилась и уже думала, что делать. Мне безумно хотелось снять трубку.
Кристина тоже успокоилась, застучала костяшками пальцев по столу, подошла к центру и выключила музыку.
— Сними трубку. Я же вижу, ты просто горишь, когда видишь его и слышишь его голос.
Я бросила на нее взгляд, нерешительно подошла к телефону. Постояв немного, все же ответила.
— Это я, — сказала я Диме.
— Так встретимся?
— Да, — ответила я после двухсекундной паузы.
Мне почему-то стало грустно.
— Где и когда?
— У меня в кафе. Завтра утром.
— Ты хочешь выяснять отношения целый день? — иронично спросил Дима.
— Это не смешно. Ты сам этого хотел. Можешь позвонить Ксюше, а не мне. Если хочешь.
— Перестань. Извини. Тогда, до завтра.
— До завтра.
— У тебя кто-то есть? — спросил он.
— Почему ты так решил? — посмотрела я на Кристи, которая переминалась с ноги на ногу.
— Ты уже прощаешься.
— У нас будет завтра время наговориться.
— Ты не даешь мне никакой надежды, — расстроено, но не убедительно произнес Дмитрий.
— Я не давала тебе повода изменять мне.
Дима вздохнул. Я слышала, как он закурил и кинул что-то (наверное, зажигалку) на какую-то поверхность.
— Хорошо, до завтра, — сказал он, наконец. — Целую.
— До завтра.
Я повесила трубку и облокотилась о стену.
— Тебе нужно всего лишь его тело, — сказала Кристина серьезно.
Я обернулась и посмотрела в ее голубые проницательные глаза.
— Не отвечай и не возражай. Просто реши для себя.
«Как-нибудь в другой раз», — подумала я.
— Я пойду.
— Как? Уже?
— Да.
— Я опять тебя разочаровала? — сощурилась я и наклонила голову набок.
Кристина сделала вид, что не услышала мой вопрос. Она взяла сумочку и прошла мимо меня, шуточно проведя по козырьку красной кепки, которая все еще была на мне.
— Иди завтра в ней. Она приносит удачу, — сказала она, задержавшись взглядом на мне.
— Ты же только ее купила.
— Я знаю, что она приносит удачу. Просто поверь и все.
— Хорошо.
Кристина откинула волосы назад и надела туфли.
— Что ж… Желаю тебе завтра удачи, малыш.
Крис чмокнула меня в щеку, сама открыла дверь и выпорхнула, как всегда махнув рукой.
На следующее утро я так и поступила: надела эту кепку. Она мне очень шла. Я хорошо выглядела. Осознав, что специально для Димы, на минуту разозлилась на себя. На него: до какой степени он меня довел — он мне изменяет, а я все равно хочу быть с ним…
Удачи от красной кепки оказалось слишком много, но не думала, что она свалится вся сразу, а не по очереди.
Я вышла из парадной.
Вольдемар стоял, преданно ожидая меня. Приятно, конечно. Я представила, как он рано встал специально на меня, приехал к моему дому и ждал, пока я не выйду. А если бы я заболела? Или ушла бы позже? Какое самопожертвование…
Как всегда сравнила с Димой — сделал бы он так? Может быть. Не уверена. Хотя он говорил, что когда влюбляется, то как в омут головой и ради любимой женщины готов на все. Может, у него их несколько?
— Привет, — сказал Вольдемар и сдержанно улыбнулся.
— Привет. Ты долго ждал меня?
— Ты мне не рада?
«Я то рада, а вот Дима будет счастлив!»
— Я решил проводить тебя до кафе.
— А если бы я заболела или пошла бы позже?
— Но ведь так не произошло.
— Да, ты прав.
«Н-да, везунчик. Нечего сказать. Кепка действительно подействовала. Даже чересчур», — думала озадаченно я, не зная, что мне предстоит: выяснять отношения или оправдываться.
— Что-то не так?
«Не обычный» врач встретил меня и провожает на свидание, а так все в порядке».
— Все в порядке, — эхом отозвался мой голос на мысли. — А почему ты не на работе?
— Как раз туда еду.
— И ты только хотел пройтись со мной пару метров?
— Да. Как поживает мой подарок?
— Отлично. Скучает по тебе.
— Так и сказал?
— Да. Говорящий хомяк — только мой.
— Надо занести это событие в «Книгу рекордов Гиннеса», — улыбнулся Вольдемар. — Да кстати. Ты все равно не была у меня. Мой пес любопытный. Захотел сам тебя увидеть.
Вольдемар огляделся и крикнул:
— Чарли!
Черно-белая колли показалась откуда-то справа и сзади. Ее радостная морда не могла не понравиться. Она залаяла (не морда, а колли), подбежав к нам. Чарли весело скакал вокруг нас. Я попыталась погладить его, но собака двигалась слишком резво.
— Все, успокойся. Успокойся. Иди рядом, — сказал Вольдемар, и Чарли как робот, у которого нажали нужную кнопку, пошел рядом с нами, иногда поглядывая то на меня, то на хозяина.
— Я в него влюбилась, — сказала я, улыбаясь.
Моя улыбка скоро пропала. Когда мы дошли до кафе, я увидела у его входа Диму. Ожидаемое ужасное невыносимое чувство овладело мной, когда я встретилась взглядом с Дмитрием. Темные очки, черная шапка, черная же куртка и джинсы. Медленно снимает очки. Ехидная, то ли самодовольная, торжествующая, то ли горько сожалеющая о правоте догадок улыбка, едва заметная, застыла на его губах.
Я боялась подойти. Из-за его бурного темперамента. Ведь он сейчас оденет на мою голову, да и на голову Вольдемара, ту урну, что стоит при входе в кафе.
Он сам оторвался от стены, которую подпирал плечом, и направился к нам. Улыбка превратилась во что-то неведомое, но не предвещающее ничего хорошего. Дима резко дернул меня за руку, отзывая в сторону.
— Ты мне скажи, я похож на идиота?
— Дима…
— Молчи. Вот не надо только вешать мне лапшу на уши.
— Ты знаешь, что я тебя люблю. Я не скрываюсь от тебя. А твою Ксюшу я увидела по чистой случайности. Может, она не одна у тебя? А? Скажи, — взбесилась я.
— Это не имеет сейчас значения. Мы говорим о тебе.
Наглость в Диме меня убивала и не перестает убивать. Но злиться на него совершенно невозможно. Его манеры, глаза, обаяние и голос сводят с ума, ты уже ничего не видишь кроме него. Может, если бы мы тогда встречались вместо телефона, на Вольдемара я не обратила бы внимания.
Я видела, как Володя приближался к нам. Чарли преданно шел рядом, в его глазах читалось огромное желание вцепиться в Диму.
— Как ты терпишь такое обхождение? — спросил Вольдемар, не смотря на Дмитрия.
— А тебя не учили в детстве, что неприлично встревать в чужой разговор? — зло сверкнул глазами последний.
Я чувствовала, что надо уйти кому-то из них двоих, иначе Дима набросится на Вольдемара с кулаками. С другой стороны, я была рада, что такой мужчина как Дима хочет разбить из-за меня кому-то нос.
Тут мне стало не по себе. Я вспомнила про необычные врачебные наклонности Вольдемара. Мне стало страшно за Диму. Ведь тот мог сделать с ним, что захочет.
— Все. Перестаньте, — встала я между ними, поглядывая то на одного, то на другого.
Горящие Димины глаза сверлили соперника.
— Идем, — сказала я и стала тянуть Диму в сторону кафе, но он встал, как вкопанный, желваки играли у него на щеках.
— Идем же! Хватит! — я начала заметно злиться и волноваться.
Вольдемар как назло тоже не сходил с места. Еще и собака.
— Дима, я ухожу, — повернулась я, чтобы уйти, медленно прошла несколько шагов.
Атака «глаза в глаза» продолжалась. Возможно, оба наконец поняли, что перед ними сильный соперник во всех отношениях. Дима в последний раз сверкнул глазами, что-то сказал Вольдемару и пошел к кафе. Последний все так же спокойно посмотрел ему вслед, потом на меня и пошел в противоположную сторону. Больше я не поворачивалась, а то это все точно бы плохо кончилось.
— Любишь, говоришь? — повернулся ко мне Дима, не дойдя до кафе метров шесть.
Солнце светило мне в глаза. Я не видела Диминого лица и чувствовала себя на киношном допросе, когда на тебя направляют свет лампы. И начинают бить…
— Что молчишь?
— Не знаю, как тебе еще объяснить.
— Значит, я все-таки похож на идиота, — сделал вывод Дмитрий и снова пошел к кафе.
Мне начинала надоедать роль оправдывающейся школьницы.
— Почему я должна тебе вечно что-то доказывать? — вслед спросила я.
— Потому, что, — повернулся Дима ко мне, он уже успел надеть свои темные очки, — ты — моя. Я не собираюсь делить тебя с другими. Если ты хочешь, чтобы у тебя кто-то еще был кроме меня, прошу, — развел руками Дима. — Я тебя не держу.
Его слова меня обидели.
— Тогда мы квиты. Я не собиралась делить тебя с Ксенией, но ты не спрашивал у меня разрешения.
Я видела, что моя шпилька подействовала, но тут же об этом пожалела.
Дима ничего не ответил, развернулся и пошел прочь.

Я курила. Как всегда хотела заглушить дурное чувство. Отвратительно!
«Но так же тоже нельзя! Ему можно все?! Да, он именно так и думает»…
«Если мы будем продолжать в том же духе, я лишусь легких», — подумала я, в очередной раз выдохнув струю дыма.
«Зря я это все»…
— Ты где сейчас? — позвонила я Ренате.
— Дома, но сейчас ухожу. Хочу привести себя в нормальный вид. Я в парикмахерскую. Хочешь, пойдем со мной?
— Хорошая идея, но…
— Что-то мне твой голос не нравится. Дима что-то натворил? Ты опять напоролась на них с Ксюшей?
— Нет. Хуже. Он напоролся на нас с Вольдемаром.
— О! Это ты погорячилась. Разве так можно?
— Да я не хотела вовсе. Вольдемар меня встретил, а Дима стоял у кафе. Вот и… все.
— Ну… пошла бы в другое место. Что он сказал?
— Кто? Дима? Он ушел. Развернулся и ушел.
— Скажи спасибо, что рядом с ним не оказалось чего-нибудь такого, что он бы повернул против тебя.
— Там стояла урна.
— Вот-вот.
— Н-да…
— Приходи. Развейся. Говорят, от стресса помогает смена имиджа.
— Ладно. В какой парикмахерской?
Рената назвала мне адрес, я по быстрому собралась и через двадцать минут уже входила в помещение своей «первой помощи от стресса».
Рената сидела на одном из стульев перед зеркалом. Ей уже успели помыть голову.
— Ну что, подружка? Будем стричься наголо?
— Нет уж, — улыбнулась я.
Симпатичный парень усадил меня рядом с подругой.
— Что бы Вы хотели?
— Не знаю. На Ваше усмотрение. Я Вам доверяю, но только не наголо.
— Хорошо. Как Вам модный сейчас стиль женщины-вамп?
Мы с Ренатой переглянулись.
— Хорошо, — сказала наконец я и приготовилась.
Парикмахер покрасил меня в цвет, немного темнее моего натурального, вымыл мне голову, потом снова усадил рядом с Ренатой. Он начал с челки, и я поняла, что по окончании стрижки меня не узнает даже родная мама.
— Не пугайтесь так. Вам понравится, — успокоил меня мой парикмахер, увидев, наверное, мои глаза. — Эта стрижка для таких женщин, как Вы — уверенных в себе женщин.
— Как Вы просто даете людям определение, — ответила я, смотря, как он распределяет мои волосы на слои. Постепенно переходя с нижнего уровня вверх, парень все больше расплывался в улыбке. Его работа ему точно понравилась.
— Готово, — продекламировал он, высушив феном мои волосы. — Вам нравится?
— Да, — ответила я честно. — Мне трудно угодить, но Вам это удалось, — улыбнулась я, повернувшись к своему мастеру.
Мой новый имидж меня устраивал. Я выглядела более взрослой, роковой женщиной, к сердцу которой не так просто пробраться. Немного даже стервозно… Но мне нравилось.
Рената тоже одобрила. Ей же покрасили волосы в гранатовый насыщенный цвет и немного подравняли бывшую стрижку. Теперь она стала выглядеть еще более хищно.
Если нас в тот момент поставили бы рядом и позвали первого попавшегося прохожего дать характеристику, он бы не задумываясь сказал: «Два сапога пара».
— Теперь куда? К Диме? — спросила Рената у меня, все еще любуясь на себя в зеркало.
— Почему к Диме? — нахмурилась я.
— Очаровывать его. Чтобы он понял, что потерял.
— Он уже понял, — пробормотала я и достала из сумочки кошелек.
Я все же хотела увидеть Диму. Безумно! Но одновременно понимала, что с ним «каши не сваришь». Он будет как всегда неравнодушен к женскому полу, и у него постоянно будет кто-то на стороне. Кто-то, у кого так же снесет от него голову.
Мы с Ренатой решили зайти в кафе и отпраздновать начало нового периода в жизни (она считает, что, когда меняешься ты, меняется и ход событий, начинается что-то новое; новая авантюра, новая жизнь и даже новые знакомые). Тут мне пришла в голову сумасшедшая мысль: с такой прической идти только к Кристине, уж она-то оценит ее по достоинству, но зато захочет меня еще сильней… А почему бы и нет?..
— Тогда позвони Вольдемару, — прервала Рената мои мысли.
Мы уже сидели в кафе и пили кофе с пирожными.
— Почему для тебя так важно, чтобы с тобой обязательно кто-то был?
Рената не знала, что ответить минуты две.
— А разве плохо, когда у тебя кто-то есть? Разве плохо, когда ты можешь на кого-то положиться, лечь кому-то на плечо и крепко обнять? Разве плохо находиться в состоянии эйфории, когда вы вместе? Когда он целует тебя или даже просто что-то рассказывает? Разве это плохо, ответь?
Я не ожидала от нее такого потока сентиментальности.
— Это хорошо, когда этот кто-то тебе по-настоящему нужен. А когда это человек, который у тебя только для галочки, то это плохо. Я не намекаю на кого-то конкретно, но ведь я права. Я тоже права. Так же как и ты.
Рената смотрела в свою чашку и водила в ней ложечкой, думая о сказанном. Наконец, она подняла голову и посмотрела в мои глаза.
— Так ты хочешь сказать, что Вольдемар тебе не нужен?
Тут до меня начало медленно доходить, к чему она клонит. Я обалдела.
— Это слишком категорично сказано… — замялась я. — Нужен.
Но мне все-таки кажется, что Дима мне нужней.
— Тогда я могу заняться Вольдемаром?
Я оказалась права и обалдела еще больше.
— Ты так спрашиваешь, будто он лежит у меня дома на полке и пылится.
— Ты не ответила на вопрос, — сощурилась Рената.
Я не знала, что ответить.
— Вы же знаете друг друга, что же тебе мешает?
— Я так понимаю, ты согласна.
— Твой бывший уже испарился?
— Да. Он не для меня. Вот Вольдемар другое дело. Он благородный, считается с женским мнением, чего не скажешь о моих знакомых мужчинах, — скривила Рената губы и положила в рот кусочек пирожного.
Тут меня спас телефон.
— Да, привет, — ответила я, увидев отобразившийся телефон Вольдемара.
— У тебя все нормально?
— Да, все хорошо. А что такое?
— Хотел с тобой встретиться, но, если твой Дима…
— Нет. Все уже закончилось. Я полностью свободна.
Я видела, как Рената подняла бровь после моей последней фразы.
— Тогда мы сможем встретиться?
— Да. Думаю, что сможем.
— Отлично. Во сколько тебе удобно. И где?
— Где-нибудь в новом месте.
— Не хочешь наткнуться на Дмитрия?
— Да, не хочу.
— Тогда давай встретимся на Гостинке. А там решим.
— Хорошо.
— В пять?
— Да. Давай.
— Тогда до встречи.
Я «повесила трубку» и посмотрела на Ренату.
— Не могла же я ему отказать.
— Все нормально. Он вряд ли то помнит меня. На сколько вы договорились?
— На пять.
— Тогда тебе надо уже идти. Сейчас три, тебе надо прихорошиться и преподнести себя в новом имидже в наилучшем виде.
— Да, ты права. Тогда идем.
Мы заплатили за кофе и пошли домой.
Выходной оставлял желать лучшего: все проходившие мимо влюбленные парочки возбуждали во мне воспоминания о Диме. Девять или десять пар — миллион воспоминаний с нарастающим чувством обиды и грусти.
Наконец, после мучения улицы мы дошли до моей парадной. Рената попрощалась со мной и пошла дальше. Я вошла в парадную, поднялась по лестнице и открыла свою квартиру. По быстрому собравшись, я поспешила на встречу.
Вольдемар ждал меня в назначенное время. Я опоздала только на три минуты.
— Привет.
— У меня новая стрижка, — улыбнулась я и кинула взгляд на алую розочку в его руке.
— Мне нравится.
— Спасибо.
— Это тебе, — сказал он и протянул мне цветок.
— Спасибо, — улыбнулась снова я и вспомнила фразу «Краткость — сестра таланта». — Куда идем?
— Я знаю одно уютное кафе. Небольшое уединенное и готовят там вкусно.
— Хорошо.
Мы вышли из метро, и глаза сразу разбежались от несметного количества людей. Мы повернули направо от метро и прогулочным шагом пошли в сторону кафе. «Надеюсь, Вольдемар говорил не о Макдональдсе».
Никогда не забуду тот момент. Сначала что-то знакомое, видимое в толпе. Потом сознание оттолкнуло мысль о том, что такое совпадение возможно. Но глаза доказывали обратное.
Шум города. Звуки музыки из музыкального киоска. Его фигура из толпы. Рядом с ним все та же знакомая брюнетка. Ксюша. Оба в темных очках. Дима в костюме. Она в белой блузке и еще в чем-то. Смеется, что-то рассказывает моему Диме. Мне показалось, что я поймала его взгляд, но его темные очки мешали мне в этом убедиться. Какая-то мучительно медленно текущая встреча. Ксения так меня и не заметила. Я проводила их взглядом. Я была уверена, что Дима повернул голову в нашем направлении, но вот увидел он Володю и меня — вопрос. Если да, то теперь точно все.
«Нашла мне замену», — скажет он сам себе и будет с Ксюшей.
«Что это за Ксюша такая? С кем он связался? Ревность меня что ли замучила?»
— Может, отложим нашу встречу, раз ты так болезненно реагируешь на то, что он с другой? — спросил Вольдемар.
«Черт!»
— Все нормально, — ослепительно улыбнулась я. — Я просто сомневалась в том, что это они.
— Ты не обозналась.
— И ладно. Я же с тобой.
— Женщины для меня непонятные создания, — сказал он, смирившись.
Я засмеялась, хотя мне это далось с трудом, но получилось естественно.
Эта встреча с Димой испортила мне тогда весь вечер. Наверное, все время, пока мы с Вольдемаром сидели в кафе (не помню даже в каком), я думала о своем. Помню, что Вольдемар рассказывал мне про работу. Про то, что он поступал в уголовный розыск и даже некоторое время работал после по специальности. Когда он уже был с Лерой, работал врачом (до розыска он учился в медицинском). Это все, что влетело в одно ухо и не вылетело в другое. Наверное, тогда я впервые показалась собеседнику скучной. Но, мне показалось, Вольдемар понял, почему я такая немногословная.

Пусто и грустно. Целых две недели. В кафе будто тоже все сочувственно не приходят, чтобы не заставлять меня обслуживать их. Только Вольдемар продолжает свои попытки развеселить меня. Тоже мне, Царевна Несмеяна! В последние разы, правда, ему это удалось: в первый он принес мне маленькую коробочку, в которой оказались очень даже симпатичные серебряные сережки с тремя камушками, второй раз был более скромным — кулон небольшого размера в виде моего знака зодиака на так же серебряной цепочке.
— У него насчет тебя большие планы, — сказала мне как-то Рената, не оставляя свою идею про нее и Вольдемара. Она тщательно осмотрела кулон, не снимая его с моей шеи, и качнула головой в знак одобрения.
Часто заходила Кристина. Иногда с Оксаной. Последняя не обращала внимания на то, как Крис пожирает меня глазами, пока я разговариваю со своими сотрудниками.
«Чувствую, Оксана пойдет скоро погулять», — подумала я, кинув взгляд на Кристи и улыбнувшись.
Оксана, продолжая смеяться и что-то рассказывать, сняла шляпу с широкими полями с Кристины и надела на себя.
— Ну как? — возможно спросила она.
Крис пришлось повернуть голову и сказать что-то в ответ.
Последнюю неделю они вдвоем приходили почти каждый день.
Дима не приходил ни разу. Мне было плохо без него. Я жутко скучала. А то, что я думала, что пока я скучаю, он развлекается с Ксенией, обнимает ее, целует, еще больше удручало.
В последние три дня второй недели Оксана стала какой-то менее веселой. В ее виде читалось что-то печальное. Что-то, что она хотела сказать, но не решалась. В чем хотела признаться… Когда Кристина встала и подошла ко мне пококетничать, Оксана вытащила из сумочки сотовый телефон и набрала чей-то номер. Весь разговор она по виду оправдывалась, глядя на Кристину, которая не видела свою подругу, а строила глазки мне.
— Я сейчас вернусь, — сказала я Кристи, когда меня позвали.
Она вернулась к Оксане. Та что-то с виноватым видом сказала Крис, на что, Кристина отреагировала поднятой бровью. Крис постояла, проникая в мысли подруги, что-то сказала, после чего Оксана положила локоть на стол и подперла пальцами голову. Сморщив лоб, она виновато снова что-то сказала в оправдание, и они вдвоем через минуту вышли из кафе. Кристина даже забыла помахать мне рукой.
Снова грустно. Посетителей почти нет. Наверное, не идут из-за моей кислой мины. Медленно течет время. Не могла дождаться. Когда можно будет уйти домой.
В эти две недели я часто задумывалась о Кристине. Мне стало интересно. Может, это за неимением мужского внимания? За неимением Диминого внимания… В отместку? В последнее время я часто думаю о женщинах. Что бы это могло значить? Приключение? Новые ощущения?..
С этими мыслями я и шла домой. Подходя к парадной, я достала из сумочки ключи. Когда я подняла глаза, увидела Кристину, стоящую у двери. Высокие шпильки придавали ей еще большую женственность и сексуальность, как и юбка из джинсы и легкий зеленоватый топ.
— А где Оксана? — спросила я, начав нажимать кнопки, чтобы войти.
— Я не очень сожалею, что мы расстались, — вошла она за мной.
— Вы расстались? Почему?
— У нее появился парень. Не понимаю ее, — последнюю фразу она сказала с недовольством. — Женщина намного надежней. И приятнее, — смягчила голос Кристина.
Я чувствовала ее пристальный взгляд на себе. Мы вошли в квартиру.
— Заходи. Попьем чаю. Теперь моя очередь тебя успокаивать.
— Не стоит. Нет необходимости, — вошла Крис в комнату, не дождавшись меня, пока я сниму туфли и куртку.
Когда я проследовала за ней и заглянула в комнату, увидела, что Кристи открыла балкон и как раз начала снимать топ.
Я смутилась и растерялась. Кристина бросила топ на диван и повернулась от балкона ко мне.
— Жарко. Ты не против? — спросила она.
— Нет, — ответила я неуверенно, разглядывая ее бардовый бюстгальтер.
— А ты оказывается не такая холодная, как я думала, — сказала она, увидев, куда я смотрю.
Я улыбнулась.
— У меня есть мороженое. Хочешь?
— Да. И принеси лед.
— Сейчас.
Я пошла на кухню и вернулась к Крис через минуту. Подвинув низкий столик к дивану, я поставила все на него. Кристина сидела как всегда поджав под себя ноги. Она взяла мороженое и стала есть. Ей было жарко, мороженое не помогало.
Мне было интересно, зачем ей понадобился лед. Я дождалась ответа. Крис поставила недоеденное мороженое на столик обратно и взяла в руку один кубик льда с тарелки, которую я принесла. После этого стало жарко мне. Кристина стала водить этим кусочком по шее и плечам, не обращая на мою растерянность внимания. Ледышка растаяла наконец у нее в руке.
— Так намного лучше. Не понимаю, как ты можешь ходить в такую жару в куртке.
— Она легкая.
— Все равно, — посмотрела она на меня. — Я тебя смущаю?
В тот момент ложка с мороженым была у меня во рту, и я только качнула отрицательно головой.
— Вот и хорошо, — сказала она и снова взяла мороженое в руки.
Те слова были последними из тех, что я воспринимала нормально, как всегда, как в повседневных разговорах. После них Кристина начала серьезные маневры по обольщению. Хотя и до этого она делала это не менее искусно. Может, кто-то упрекнет меня, читая это? У каждого человека есть свои достоинства и недостатки. Если двум людям хорошо друг с другом, то какая разница какого они пола?
— Ты хочешь…
— Хочу, — прервала меня Кристина, не дослушав мой совершенно безобидный вопрос про закончившееся мороженое. Она положила пальчик мне на губы. — И ты… — перешла она почти на шепот. — Сделай то, что ты хочешь. Прямо сейчас.
«Я тебя смущаю» — почему она это в данный момент не спрашивает?»
Томный взгляд из-под густых длинных ресниц, капельки от растаявших ледышек в зоне декольте и слегка приоткрытый рот…
— Я тебя смущаю? — приподняла бровь Кристина, и по ее губам скользнула хитрая еле заметная улыбка.
Я тоже улыбнулась и коснулась губами ее губ…

Безумно… Но почему-то очень хорошо. Уже неделю я встречаюсь с Кристиной. Странные ощущения. Странно говорить это: две женщины встречаются…
Но все же она изумительная! Кристина. Малыш… Мой милый ласковый малыш… Немного наивный… малыш. Теперь ее глаза еще больше светятся. Лучики из-под ресниц мгновенными искорками падают мне на голые плечи. Мой малыш тут же подбирает их губами. Я чувствую легкое покалывание мурашек… Она тихонько хихикает.
— Почему ты смеешься? — спрашиваю я ее.
Она отрывается от моего плеча, собрав все свои искорки, смотрит мне в глаза. Ее волосы немного растрепались и запутались.
— Мне все-таки удалось тебя соблазнить.
Я улыбнулась.
— Да. Ты просто гениальный искуситель.
Кристина снова хихикнула и, поднявшись с колен, спустилась с кровати.
— Мы так никогда не дойдем до клуба, — сказала она и поправила съехавшую наверх короткую юбку. — Идем. Я же пою сегодня.
— Иду, — ответила я и накрасила губы блеском. Крис расчесалась и повернулась в мою сторону.
Моя челка уже подросла, теперь моя стрижка мне нравилась больше. Челка теперь полностью закрывала лоб, но я зачесывала ее набок.
— Ну все, хватит прихорашиваться, — сказала Кристина, в нетерпении постукивая по стене костяшками пальцев. — Ты и так уже красивая.
— Я тебе нравлюсь? — подняла я бровь.
— Ты знаешь ответ.
Я встала, небрежно кинув в сумочку пудреницу, подошла к Крис и чмокнула ее в губы, обняв за талию.
— Все, идем, а то мы точно опоздаем.
Я в последний раз посмотрела в зеркало в прихожей, не в силах налюбоваться на свое новое платье черного цвета до колен, с глубоким вырезом почти до пупка, но перетянутым продолговатой лентой из страз.
Наконец, к большому облегчению Кристины, мы вышли на улицу.
— Какие штучки пошли, а! — кинула нам вслед компания подвыпивших парней.
Я услышала, как единственная в этой компании девушка залепила кому-то пощечину.
— Люблю таких, — улыбнулась Кристина.
— Не в моем вкусе, — поддержала я диалог.
Крис повернула голову ко мне и сощурилась.
— У нее горячий темперамент, — продолжила она. Ее тон был похож на проверяющий.
Я поняла, что она хочет от меня услышать, но промолчала.
— Ты же не девчонку имела в виду, — сказала Крис.
— Но я и не категоричная лесбиянка, — послала я ей хитрую улыбку.
— Гм, — снова сощурилась Кристи. — Хорошо, игра проиграна, — она признала свое поражение, и до самого клуба мы уже не касались этой темы, а болтали о незначительном.
— Ты скучаешь по Диме? — вдруг спросила она уже у подножия невысокого здания, из которого доносились бухающие звуки музыки.
— С чего вдруг ты вспомнила? — нахмурилась я.
— Ты не видела его три недели. Мне интересно, как ты отреагируешь, если вдруг встретишься с ним.
— Меня больше волнует, как отреагирует он. Я для него уже потеряна. Но мне интересно, он сразу поймет, от чего отказался или нет? — я улыбнулась и, взяв за руку своего малыша, поцеловала ее.
Крис успокоилась и пошла за мной. Мы вошли в шумное полутемное помещение. Здесь уже было жарко и душно, несмотря на холодок, пущенный в зал.
— Я пойду за кулисы, посидишь без меня, ничего? — спросила Кристина.
— Хорошо. Но, надеюсь, я скоро тебя дождусь.
— Обещаю. Я подмигну тебе со сцены.
— O’K.
Мы чмокнули друг друга, и Крис упорхала.
Я осмотрелась в поисках свободного столика. У стены я увидела такой и направилась к нему. Я просидела в ожидании и одиночестве минут пять. Я видела Кристину у кулис, то выходящую, то входящую за них, она никак не могла договориться с мужчиной лет сорока, в рубашке в черно-красную клетку.
Ко мне кто-то подошел. Я подняла глаза, и то, чего я так боялась, свершилось: сердце безнадежно дрогнуло.
— Я сначала тебя не узнал. Ты сегодня сногсшибательна, — сказал Дима и сел напротив. — Мне нравится твоя стрижка.
— Привет, — сдержанно улыбнулась я, решив вести себя как ни в чем не бывало. — Спасибо.
— Ты одна? — посмотрел он на меня поверх темных очков, хотя зачем ему в темном помещении.
— Нет. Я…
— Мне разрешили пока побыть здесь, в зале, — подскочила очень вовремя Кристина.
Я заметила ехидную ироничную усмешку Димы.
— Привет, — с опаской посмотрела на него Крис.
— Привет.
Не знаю почему я это сделала, но я встала, положила руку на бедро Кристины и запечатлела на ее губах долгий поцелуй, во время которого к нашему столику подскочила Ксения. Ее вылезшие на лоб глаза порадовали меня. Она кашлянула после нашего с Кристиной поцелуя и смущенно сказала «привет».
Я кинула взгляд на Диму. Он откинулся на спинку диванчика, поднял очки на лоб, закинул ногу на ногу в так называемую, характерную для него, «американскую позу» и медленно закурил, не отрывая от меня изучающего взгляда.
Ксюша как дура засмеялась, когда мы с Крис сели.
— У вас все хорошо? — спросила она.
— Да, — ответила я и зачем-то поправила ленту из страз на вырезе своего платья, посмотрев на Диму.
— Пошли, потанцуем, — позвала Ксюша Дмитрия, но тот покачал головой.
— Иди одна.
— Хорошо, как хочешь.
Ксюша явно успокоилась за него, увидев этот поцелуй. И зря…
— Я тоже пойду, мне пора, — сказала Крис. — Веди себя хорошо, — посмотрела она на меня и чмокнула в щеку. — И ты тоже, — последнюю фразу она сказала Диме, недоброжелательно скользнув по нему взглядом.
Кристина ушла, и между мной и Димой повисла минутная тишина. Мне принесли заказанный коктейль, и я мешала в нем трубочкой, не поднимая глаз на этого негодяя.
— Я вижу, ты счастлива без меня? — начал Дима первым, стряхнув с сигареты пепел и снова облокотившись о столик. Его взгляд сверлил меня беспощадно и горячо.
— Да, — ответила я, кинув мгновенный взгляд на него и снова опустила глаза в высокий стакан.
— Не ожидал, что ты подашься в лесбиянки, — улыбнулся он. — Не могу не сказать, что ваш поцелуй был изумительным зрелищем.
Я задержала долгий взгляд на его глазах. Он сделал то же самое. Так продолжалось с минуту.
— Она мне не нужна, — сказал Дима наконец, не отводя глаз. Я молчала, но через некоторое время сказала:
— Мне все равно, — я все еще не отводила глаз.
Дима затянулся. Утопив свой сверлящий взгляд в дыме и сбросив пепел, он улыбнулся уголками губ:
— Нет, не все равно, — констатировал он уверенно, продолжая смотреть на меня. Потом его взгляд на секунду скользнул ниже, но тут же снова настиг мои глаза.
— Поприветствуйте нашу сексапильную… Кристину! — продекламировал мужчина со сцены.
Зал загудел. Некоторые закричали фальцетом. У Крис уже появились поклонники. И поклонницы, наверное, тоже. Я повернулась к сцене, мельком увидев удовлетворенность Димы победой в игре «глаза в глаза».
Кристина начала петь. Как всегда неповторимо. В проигрыше она послала в мою сторону воздушный поцелуй. Залу он тоже понравился. Я улыбнулась и хотела присоединиться к аплодисментам перед ее второй песней, но вдруг какой-то пьяный, грубо напевавший песню Крис, в танце налетел на наш столик. Естественно коктейль опрокинулся на мое платье. Дима встал и решительно схватил этого пьяницу за шкирку и проводил подальше, где им занялась уже охрана.
— Ты в порядке? — спросил он, вернувшись.
— Я-то да, а вот платье так не сказало бы. Пойду, попробую что-нибудь сделать.
Я встала из-за столика и направилась к туалету. Смыв водой не очень значительное пятно, я наконец вышла в небольшой закоулок чуть поодаль от зала. Димин темный силуэт отчетливо читался в проеме между залом и местом, где я находилась. Я хотела пройти к нему, обойти и вернуться за столик, но я выполнила только первую задачу. Дима загородил мне путь, наклонился к моему уху, и его руки скользнули по моей талии. Я не хотела его останавливать. Я вообще ничего не хотела останавливать. Я чувствовала себя ужасной обманщицей по отношению к Кристине, но тоска по Диме оказалась сильнее. Его уверенные движения не позволяли моему разуму переключиться на здравый смысл. Да и не нужно.
— Что ты со мной делаешь? — промолвила я, прикрыв глаза.
— Я тобой живу, — ответил Дима, пустив мою руку под его футболку. — И не могу без тебя… Ты сама не можешь… И мы оба это знаем…
«Знаем. Да, знаем, — подумала я, утопая в чувствах. — Что я скажу Кристине? За время нашего знакомства я буду третьей, кто ее кинет».
— Так нельзя больше продолжать. Эти вспышки так и останутся вспышками. Нам надо остановиться, — попыталась оттолкнуть я Диму, но он продолжал.
— Зачем? Из-за твоей лесбиянки?
— Она тебе не нравится? Я помню, ты хотел ее так же как меня сейчас.
— Ты всегда вспоминаешь о проблемах, когда нужно вспоминать совсем другое, — оторвался наконец от меня Дима и посмотрел на меня.
— Идем за столик. Тебя ждет Ксюша, а меня — Крис, — я обошла его, поправив чуть съехавшее платье, и направилась в зал.
Дима недовольно выдохнул весь воздух из легких и последовал за мной. Я сама не хотела прерывать, то, что уже прервала, но только, если бы мы были одни. На необитаемом острове, где можно забыть обо всем.
За столиком сидела Ксения. Она подозрительно вгляделась в нас с Димой, когда заметила в толпе.
— Пролила на платье коктейль, — объяснила я, садясь, и показала на мокрое пятно.
— А Дима помогал тебе его отстирывать? — высокомерно подняла голову Ксюша, вонзив в меня не очень доброжелательный взгляд. Потом она так же посмотрела на Диму.
Он не обратил на это внимания. Он вообще больше не обращал внимания на свою «сокурсницу». Он не отрываясь смотрел на меня своим изучающим взглядом, от которого не только мне, а всем женщинам, на кого он так смотрел, становилось жарко.
Кристина еще пела. Залу она явно понравилась еще в первый раз, так что сейчас он не хотел ее отпускать.
Ксения сидела молча, но я видела ее напряжение. Она уже минут пять нетерпеливо барабанила пальцами по столу. Наверное, ждала, когда же придет моя подружка и займет меня.
Мою подружка как раз закончила медленную песню и обратилась в зал.
— Спасибо! — сказала Кристина в микрофон. — Но я хочу особое «спасибо» сказать одной сногсшибательной женщине! Не обижайтесь, девушки, что сейчас находятся в зале. Просто эта женщина… благодаря ей я пою для вас свои песни. Она сидит вон там! — указала в мою сторону Кристина. Один из прожекторов подвинулся на меня и ослепил. — Ее зовут Леа, и я ее очень люблю!
Я не могла пошевелиться или хотя бы просто посмотреть в ее сторону, так как из-за яркого света я почти ничего не видела. Я только почувствовала, как чья-то рука легла на мою руку, лежащую на столе. Я опустила взгляд на стол и снова подняла его уже на Диму. Его глаза светились зеленым цветом. Я сразу вспомнила тот первый вечер с ним в этом же клубе. Потом я поспешно отвела взгляд и убрала руку из-под его и ослепительно улыбнулась в зал. Свет уже немного приглушили на мне, и я посмотрела на сцену — Кристина смотрела на меня как-то странно: то ли печально, то ли с сентиментальностью умиляясь мне. Свет опять поплыл по залу от меня к сцене.
— Все! Мне это надоело! — не выдержала Ксения и снова сверкнула глазами.
Дима, не поворачивая головы, спросил замученным голосом:
— В чем дело?
— Ты еще спрашиваешь?! — взвизгнула брюнетка. — Ты открыто заигрываешь с этой особой, — посмотрела она на меня, — даже не задумываясь о совести или хотя бы об обычном приличии!
— А что такое? — спросил Дима все так же смотря на меня, приложив пальцы тыльной стороной ко рту и чуть сощурившись.
К нашему столику подошла моя певица и, не садясь, остановилась, наблюдая за сценой ревности. Она только поставила стакан с водой, что принесла с собой из-за кулис, на стол. Я отпила немного, так как в горле пересохло.
Дима медленно закурил, выслушивая поток речи своей подружки.
— Уйдем вдвоем, или уйду сейчас я, но тогда уже мы больше не увидимся! — закончила она и замолчала в ожидании.
Дима стряхнул пепел в пепельницу и повернулся к Ксюше.
— Тебе подать пальто? — спросил он с иронией.
Ксюша в негодовании посмотрела на него, дала ему пощечину, вышла из-за стола, бросила «иди ты к черту!» и поспешно застучала каблуками к выходу.
Кристина кинула взгляд на меня, потом на Диму. Последний настиг меня взглядом:
— Что ты на это скажешь?
— На что? — спросила я.
— Теперь ты вернешься ко мне?
— Я не говорила, что собираюсь это сделать.
Кристина так и стояла рядом со мной.
— В какой-нибудь прекрасный день ты и мне, поддавшись порыву, предложишь подать пальто.
— Если будет холодно, почему бы не сделать любимой женщине приятное?
— Я не шучу.
— Да я в общем-то тоже.
— Может, пойдем? — спросила Кристина и положила руку мне на плечо.
— Не встревай, когда взрослые разговаривают, — сказал Дима, кинув мгновенный взгляд на Крис, после чего последняя с негодованием сверкнула глазами:
— А не пошел бы ты!
Дима выдохнул носом сигаретный дым, схватил стакан с водой, который принесла Кристина, и выплеснул из него воду ей прямо в лицо. Я сильно опешила, но смотря, как по Кристининому лицу стекают струйки воды и уносят за собой косметику, я замахнулась и одарила грубияна пощечиной.
— Да что вы меня сегодня все лупите?
— Ты не имеешь никакого права так поступать с моей подругой, — сказала я, смотря на Диму.
— А она вот не имела никакого права меня посылать.
— Смотрите, какой он у нас чувствительный! — вступила Кристина, достав из моей сумки салфетку и зеркальце.
— Пойди, принеси еще водички, — обратился Дима к блондинке. Желваки играли на его щеках.
— Как ты терпела его все это время?
Мне надоела эта перестрелка, и я осекла обоих.
— Все, хватит! Вы как дети, честное слово!
— В детстве она мне нравилась больше, — оставил Дима за собой последнее слово и замолчал.
Кристина вытирала потекший макияж, поминутно смотря на Диму негодующим взглядом.
— Ты готова? — спросила я у нее, когда она закончила.
— Да. Идем.
— Мы уходим, — сказала я Диме.
Он медленно утопил окурок в пепельнице и уже хотел что-то сказать.
— Провожать нас не нужно, — сказала я и встала из-за столика.
— Мы не можем друг без друга. Ты сама это знаешь, — негромко проговорил Дмитрий и прищуренным внимательным взглядом посмотрел на меня.
Кристина уже шла к выходу. Я в последний раз посмотрела на Диму: он закурил новую сигарету, не отрывая от меня глаз.
Что я подумала в тот момент, я говорить не стану…
Кристина всю дорогу проругала «этого безмозглого бездушного хама». Наконец, когда мы дошли до моей квартиры, в которой Крис решила заночевать, она вспомнила про свое привычное выражение довольной кошки, но взаимностью я ей не ответила.
Проснувшись на утро… точнее, в три часа дня, Кристина засобиралась в свой магазин. Про Диму она больше не вспоминала, хотя по ее виду было понятно, что очень хочется. Наверное, хотела спросить у меня, что я вчера почувствовала при его появлении.
— Ну, я побежала, — сказала она после завтрака. — Не беспокойся, блузку я верну, — предупредила Кристина меня. Так как в том корсете, в коем она выступала вчера в клубе, в магазин ее вряд ли бы впустили, Крис надела одну из моих блузок.
— Ничего, все в порядке, — сказала я.
Кристина чмокнула меня в губы, быстро одела свои босоножки, и я открыла ей входную дверь. Она еще раз меня поцеловала и, помахав мне пальчиками, побежала по лестнице.
Пока я стояла и провожала ее, я держала дверь. Беспорядочные движения рукой по ее обивке заставили меня нащупать пальцами какое-то инородное тело. Поэтому я с нетерпением ждала, когда я смогу посмотреть, что же это такое. Крис ушла, я прикрыла дверь и посмотрела на то, что было приклеено скотчем к двери. Записка, висевшая здесь же, гласила: «Чтобы не унесли соседи:». Большой пушистый розовый медведь. Скотч легко отодрался от обивки двери. Та его часть, что должна была быть приклеена к игрушке, была заложена полоской бумаги. Дима все предусмотрел… Замкнутый круг…
«Мы не можем друг без друга. Ты сама это знаешь…» Да. Знаю. Но я так же понимаю, что это знание повлечет за собой кучу проблем, если обратить его в реальность.
— Нравится?
Я обернулась. На лестнице, ведущей вверх, подпирая стенку, стоял Дима. Он стал медленно спускаться вниз, не вынимая пальцев из карманов джинс.
— Спасибо.
— Ты это сказала только из вежливости или потому, что тебе правда понравился этот медведь?
— Мне правда понравился этот медведь. Но…
— Нет, — оборвал меня Дима. — Дальше лучше не говори, не хочу портить себе настроение.
Дима уже спустился на мою лестничную площадку, подошел к левой стене и облокотился об нее, снова скосив на меня взгляд поверх темных очков. Я все еще стояла спиной к своей квартире и держала в руках игрушку и отклеенный скотч.
— Почему ты не подходишь ко мне? — спросила я.
Дима на секунду опустил голову и улыбнулся, потом снова поднял глаза на меня:
— Ты сама можешь определиться, что тебе нужно?
Я закусила губу.
— Не знаю.
— Это очень похоже на правду. Зачем ты встречаешься с Кристиной? — спросил Дима.
— Ты как будто не стал бы с ней встречаться.
— Я мужчина.
— Мне захотелось.
— Если бы я делал все, что мне бы захотелось, я бы не вылезал из кровати.
— Почему?
— Ты бы постаралась.
Я улыбнулась и опустила глаза.
— Может, зайдем внутрь? Не очень здорово выяснять отношения на лестнице.
Дима оторвался от стены, кивнув головой, и последовал вслед за мной.
Поскольку чайник недавно кипел, чай я налила сразу, и мы с Димой сели на кухне за стол.
— Скажи, что тебе в ней особенно нравится? — спросил он через несколько секунд.
Дима уже поднял очки на лоб, я открыла пакет с печеньем.
— В ком?
— В Кристине.
— Почему ты спрашиваешь?
— Может, у меня получится стать более похожим на нее, — иронично усмехнулся Дима.
Я засмеялась и задумалась.
— Во-первых, ее женственность и сексуальность.
Дима задумчиво качнул головой, сделав вид, что он запоминает.
— Во-вторых, голос.
— Я думаю, со вторым я не стану экспериментировать. От моего пения ты войдешь в состояние коматоза.
Я опять улыбнулась.
— Смотрю на тебя и думаю: для меня еще не все потеряно.
Да, он оказался прав. Как всегда. Место для него, мне кажется, никогда не исчезнет.
— О чем задумалась? — спросил он.
— Да так. Просто я не выспалась после клуба, — отвертелась я. — Тебе не стоило обливать Кристину.
— Я не привык к тому, что меня посылают. К тому же я не ударил ее, а просто немного освежил.
— Все равно. Это было грубо.
— Ты же любишь силу.
Я не нашлась, что ответить, и положила очередную печенюшку в рот.
— Ну, чай попили, — отставил Дима кружку через несколько минут. — Теперь я как порядочный мужчина должен удалиться.
«Он исправился прямо на глазах, но видеть его таким… домашним очень непривычно».
— Ты удивлена?
— Не буду скрывать — немного.
— Тогда я пошел. Оставлю тебя наедине с моим «медведём», — сказал Дима и встал. — Подумай, так ли тебе это нужно — встречаться с Кристиной. Найди ей подружку. Или друга, что будет куда лучше. Например, того брюнета с собакой.
Я посмотрела на него.
— Кристина — убежденная лесбиянка, — сказала я после небольшой паузы.
— Жаль, — скривил рот Дима, подождал, пока я вымою чашки, и прошел в прихожую. — Вспомни обо мне на досуге.
— Хорошо, — сказала я.
— Пока. Надеюсь, скоро увидимся, — попрощался Дима и вместо того, чтобы поцеловать меня хотя бы в щеку, подал мне руку для пожатия.
Я усмехнулась и пожала ее. Дима ушел, а я, закрыв за ним дверь, прошла в свою комнату и села рядом с розовым медведем, которого положила на диван перед тем, как пойти на кухню с Димой пить чай. Я посмотрела на игрушку, потрепала ее рукой, улыбнулась и в задумчивом состоянии стала собираться в кафе.
— Пока, медведь, — сказала я Диминому подарку, когда уже была готова, и направилась на работу.
Рената зашла ко мне где-то в шесть часов.
— Привет, подруга, — сказала она.
— Чего такая грустная? — заметила я ее невеселый тон.
— Очередная неудача на личном фронте.
— Кто на этот раз?
— Вольдемар.
Я удивленно посмотрела на нее, оторвавшись от рабочих бумажек.
— Да. Не смотри на меня так.
— Он пригласил тебя?
— Нет. Я. Но одной прогулки мне хватило.
— Что же он сделал? — в недоумении спросила я.
— Ничего. Он слишком серьезный и правильный. Тем более безнадежно влюблен в тебя.
— Тебя не понять, — тут я вспомнила Димину фразу. — Ты сама можешь определиться, что тебе нужно?
— Да я уже и не знаю.
Я снова опустила глаза в бумаги.
— Может… Ты сочтешь меня сумасшедшей… Хотя нет, — рассуждала вслух Рената. — С… как ее? С Кристиной ты же общаешься?.. Может, и мне податься в лесбиянки?
Я перестала на минуту писать и медленно подняла глаза на подругу. В моем взгляде была, наверное, замученность, недоумение и готовность спросить: «Вы что, все надо мной издеваетесь что ли?»
— Ты чего? — спросила Рената. — Надо же мне когда-то найти то, что я ищу. Может, именно в данный момент я ищу не там, где надо. Скажи, а у этой Кристины же есть подружка…
— Да, — ответила я, не отрывая своего взгляда от Ренаты.
— А как ее зовут?
Я задумалась.
— Скажи, ты действительно хочешь попробовать с женщиной?
— Да. Это последняя моя надежда. Так как ее зовут?
— А что тебе дает ее имя?
— Мне просто интересно. Я видела Кристину всего один раз, и то мельком — в квартире той сладкой парочки — Валерии и Яна, но я вот сейчас вспоминаю… она очень даже ничего. А если ты еще и знаешь эту ее подружку, то совсем хорошо. Я думаю, смогу ее подвинуть. Так как ее зовут?
— Леа, — ответила я.
— В каком смысле?
— В том смысле, что ее подружка — это я. Мы с Кристиной встречаемся уже неделю.
Рената открыла рот не в силах сказать ни слова. От ее выражения лица мне стало весело, и я, засмеявшись, хлопнула ее по руке, лежавшей на стойке:
— Успокойся, это не так страшно!
Рената наконец пришла в себя и кашлянула.
— Да-а… Ты умеешь делать сюрпризы. А как же Дима?
— Вот в этом вся проблема. Мы виделись вчера, и я поняла, что Кристина — это просто желание новых ощущений. Но, если я расстанусь с ней, то я буду уже третьей, кто ее бросит за время нашего знакомства, — объяснила я. — Поэтому очень хорошо, что ты намерена подвинуть ее подружку. Ты у нас женщина эффектная…
Рената кивнула и улыбнулась в знак согласия.
— …так что, думаю, Крис не устоит.
— Ты уверена?
— Да. Кристина, правда, очень долго обо мне мечтала, я тебе говорила, но поскольку она добилась своего, ей будет проще со мной расстаться. Мы будем хорошими подругами.
Рената задумчиво пила коктейль и тут спросила:
— А как тебе? Понравилось с женщиной?
— Приятно, непривычно и по-новому. Но все же это не мой профиль. Но мне кажется, что тебе это подойдет.
— Я тоже на это надеюсь, — улыбнулась Рената с надеждой в глазах. — Как же мы встретимся?
— Я могу сказать, где она работает.
— Хорошо. Давай.
Рената достала из сумки записную книжку и ручку. Я продиктовала ей адрес музыкального магазинчика, где работает Крис.
— Включу обаяние на полную катушку.
— Вот этого не надо. Как я заметила, Крис любит тех, кто скромнее ее.
Рената скривила рот и задумалась.
— Ладно. Попробуем изобразить из себя девочку-ромашку.
Я засмеялась. Рената тоже, потом скромно опустила глаза и подперла рукой голову: начала вживаться в образ.
— Не могу терпеть. Пойду прямо сейчас, — сказала она.
— Удачи, — пожелала я подруге, и Рената соскочила с места.

«Он, как сказала Рената, недолговечен. Как мне поступить? Забавно. Не могу его забыть. Я слишком к нему привыкла.
А Вольдемар? Он же просто идеальный человек! Врач, семьянин, в конце концов, с ним мне будет намного спокойнее, чем с Димой. Это точно, — я посмотрела на кулончик, который мне подарил Володя. — Еще Крис… Интересно, они с Ренатой встретились?..»
Вечер. Я сидела у себя дома на диване и смотрела какое-то кино по телевизору. Вместе с этим я ужинала, и мою голову посещали эти назойливые мысли.
Тут я заметила за собой, что теперь все чаще сижу как Кристина — поджав ноги.
«Надеюсь, все получится, и не придется отвратно чувствовать себя перед Кристиной, когда буду говорить ей, что мы больше не вместе».
— Привет, — Крис вошла в комнату, где я ела, и кинула сумочку рядом, потом туда же последовала и ее кепочка.
— Ты переоделась?
— Да. Зашла домой перед тем, как пойти к тебе. Вот твоя блузка, — достала она из пакета, который держала, ту блузку, что надевала сегодня днем.
Тут Кристи заметила медведя, которого подарил мне Дима. Медведь розовел на том же диване. Крис настороженно подняла бровь:
— Что это?
— Игрушка.
— Я это вижу. Откуда она у тебя? Кто-то подарил?
Я повернула голову к телевизору и кивнула.
— Кто? Дима?
Я снова кивнула.
Кристина промолчала, прошла к дивану, на ходу снимая босоножки, и села слева от меня, где лежали ее брошенные вещи.
— Ты меня бросаешь? — спросила Кристина спокойно, тихо и бесцветно.
— Что ты такое говоришь?
— Не оправдывайся. Я прекрасно понимаю, что я для тебя — просто новые ощущения.
Я отставила столик, повернулась к Крис и серьезно посмотрела на нее.
— Если б ты знала, какая ты сейчас красивая, — вздохнула она и провела по моей щеке и волосам рукой.
— Никогда не угадывай мыслей людей, — сказала я. — Они обидятся, если ты угадаешь не то, что они на самом деле думают.
— Не нужно. Ты не видела свои глаза в клубе, когда он положил свою руку на твою. Я не хотела этого заметить, но теперь поняла, что от этого не уйти. Ни тебе, ни мне. Я думала, ты вскочишь прямо сейчас и кинешься ему в объятия.
Я опустила глаза.
— Из этого ничего не выйдет. Дима слишком любит женщин.
— Но ты же надеешься, что он когда-нибудь остановится, — убедительно подвела итог Кристина. Потом чмокнула меня в губы и улыбнулась. — Скажу тебе по секрету, я тоже слишком люблю женщин.
Я тоже улыбнулась.
— Леа, — сказала Крис тихо.
— Что?
— Дождь пошел.
Кристина легла мне на колени, и ее волосы рассыпались по ногам. Я слышала, как она зашмыгала носом, но спрашивать ее, в чем дело, я не стала. Хотя и так было понятно. Я только гладила ее по голове, а ее слезы текли по моим коленям. Потом Крис остановила мою руку и поднесла к себе поближе, вцепившись в нее своей. Она напомнила мне себя в детстве, когда я не засыпала, пока у меня в руке не окажется любимая кукла.
— Ты ведь никуда не исчезнешь? — спросила наконец она.
— Нет. Я всегда буду рядом. Обещаю.
— Хорошо, — Кристина еще раз шмыгнула носом и поднялась с моих колен. — Пойду, умоюсь, — сказала она, не оборачиваясь.
Когда дверь в ванной закрылась, зазвонил телефон.
— Алло.
— Привет, — сказал в трубку Вольдемар.
— Привет. Давно тебя не слышала.
— Много работы. Даже по ночам приходилось выполнять свой врачебный долг, — сказал он. — Я хотел еще сказать, что уезжаю.
— Куда? Зачем? — заволновалась я.
— По работе. Меня пригласили в Москву. Долго рассказывать.
— И что ты этим хочешь сказать? Что больше не вернешься?
— Наверное, нет. Мне сделали хорошее предложение. Сказали, что такого специалиста им не хватает. Но я все-таки надеюсь, что мы еще увидимся.
— Я тоже надеюсь. Рада за тебя. Твои «необычные способности» пригодились?
Вольдемар усмехнулся:
— Да-да. Ладно. Мне уже пора. Я уезжаю завтра. Оставляю тебя в надежных руках. Теперь точно.
Я не совсем поняла его мысль.
— Ты о ком?
— Ты знаешь.
«О Диме?.. Я ничего не понимаю…»
— Спокойной ночи.
— Тебе тоже. И удачи на новом месте, — сказала я. — Целую.
— Пока. Удачи тебе тоже.
— Пока.
Я услышала, как Вольдемар положил трубку, и из нее отрывисто послышались короткие гудки. Я с недоумением стояла у телефона, держа трубку в руке.
— Кто звонил? — Кристина уже вышла из ванной и уже стояла в проеме между коридором и комнатой.
— Вольдемар, — положила я трубку. — Он завтра уезжает. В Москву. Ему предложили престижное место.
— Хм… Ты расстроена?
— Не знаю. Не думала, что буду испытывать такое чувство потери.
— Запасной аэродром лишился самолета?
Я не расслышала, что она пробормотала.
— Что?
— Ничего. Так. Просто метафора, не обращай внимания. У меня что-то меланхоличное настроение сегодня. Я, пожалуй, пойду домой.
— Нет. Я не пущу тебя. Там уже поздно. Поспи сегодня у меня. Не прощу себе, если ты простудишься от дождя.
— Ладно, как хочешь, — сказала Кристина, подумала и улыбнулась. — Мне приятно это слышать.
— Я постелю сейчас.
Пока я стелила постель, думала о Вольдемаре. Как-то все это странно. Внезапно. Ухаживал, исчез, а тут вообще уезжает. Что это с ним? Потерял ко мне интерес?.. Даже и хорошо. Ему будет намного лучше так, чем с безнадежной любовью. Рада за него. Надеюсь, у него все будет хорошо. Не только в работе. Встретит прекрасную женщину-домохозяйку, женится на ней, и они будут счастливо жить вместе, не думая о плохом, не зная горя, а только сплошные радости и смех их собственных детей…

* * *
— А не скажешь мне телефон Дмитрия? — спросил вдруг Вольдемар.
Рената захлопала глазами и облокотилась о столик.
— А зачем тебе? Ты Леиного Диму имеешь в виду?
— Да, его. Мне нужно.
— Нужно так нужно.
Рената вытащила из сумки сотовый и продиктовала Вольдемару номер.
— Только у меня к тебе просьба.
— Какая? — спросила Рената, поправив волосы.
— Не говори об этом Лее.
— Хорошо. Но если ты дашь мне гарантию, что все будет в порядке.
— Уверяю тебя, бить Дмитрия я не собираюсь…
Вольдемар с Димой встретились на следующий день в кафе. Первый уже ждал, сидя за столиком, читая газету и куря трубку. Второй подошел, сел напротив и состроил ехидную, но чересчур добрую физиономию со слащавой ухмылкой.
— Ну что, любитель ериков, зачем позвал? — начал Дима.
Вольдемар положил газету на стол и вынул изо рта трубку. Он спокойно посмотрел на Дмитрия и сказал:
— Я позвал спросить тебя о Лее.
— Мне это понятно. Что же ты хотел мне про нее рассказать? — не стирая с лица ухмылку, спросил Дима.
— Я уезжаю. И хотел бы быть уверен в том, что у Леи все будет хорошо. Она слишком хрупкая. Любое дуновение ветра может разрушить ее. Я надеюсь, ты понимаешь, о чем я?
Дима убрал ухмылку и тоже сделал серьезное лицо.
— Я не понимаю, почему ты это со мной обсуждаешь. По-моему, Леа уже выбрала из нас двоих.
— Не уверен, что твой выбор остановился на ней.
— А вот это мое дело.
— Я просто хочу сказать одно: если она для тебя очередная юбка, с которой можно пропетлять по жизни максимум два дня, тогда лучше оставь ее сейчас. Я не хочу думать, что ей плохо.
Дима усмехнулся.
— Послушай, я не за тем пришел, чтобы копаться в твоей жизни. Я хочу быть спокойным за женщину, которую люблю. И твой настрой здесь и сейчас не уместен.
Вольдемар выдержал паузу и посмотрел на Дмитрия. Последний отвел глаза в сторону, думая, потом снова повернул взгляд, но уже на столик, на котором лежала рука Вольдемара, протянутая для пожатия.
Дима совсем успокоился и протянул свою руку в ответ.
— Я тебе не враг, — сказал Вольдемар.
— Не враг, — повторил Дима серьезно.
— Так ты любишь ее?
Дима сощурился, опустил глаза на секунду и снова посмотрел на собеседника.
— Люблю.
— Вот и люби, — сказал Вольдемар спокойно и печально, положил трубку обратно в рот, забрал газету, вышел из-за стола и пошел куда-то, хлопнув Диму по плечу. Последний побродил взглядом перед собой, надел темные очки и тоже встал из-за столика.

* * *
Никогда бы не подумала!..
Пришла в кафе на следующее утро и остолбенела. Оксана меня не заметила. Саша тоже. Они оба были заняты друг другом. Я прошла мимо, не став мешать ихнему милованию. Вот ради кого Оксана оставила Кристину! Ради моего сотрудника! Ради Саши. Что ж… Парень он хороший. Правда, часто задает вопросы в не очень подходящий момент…
Я видела, как Оксана мило и нежно прикоснулась своим носиком к носу своего любимого, прикрыв глаза. Тот погладил ее по волосам, что-то сказал и направился в сторону кухни. Наверное, он приметил Оксану, когда она приходила вместе с Кристиной после того случая с Ксюшей в клубе.
Оксана увидела меня, улыбнулась и помахала мне ручкой. Ее движение напомнило мне Кристи.
Она вышла вместе со мной сегодня и тоже пошла на работу.
Рената написала мне, что сегодня еще раз попытает счастья, так как вчера она Крис уже не застала.
Пока я была в кафе, никто из моих знакомых не заходил до шести вечера. Вольдемар уже давно, наверное, уехал. Надеюсь, все-таки мы еще встретимся…
— Привет. О ком думаешь? Я уже пришел, — сказал Дима.
Я не видела, как он зашел. Весь в светлом. Улыбается: и глазами тоже.
— Ты чего так сияешь? — спросила я, когда Дима сел напротив меня.
— Я тебя увидел.
— Нет. Ты видел что-то еще. Более специфическое.
— Да, ты права. Понял, что теперь ты будешь со мной.
— Почему? — немного рассердилась я на его самонадеянность.
— Только что видел твою Кристину.
— Ну и что?.. Как?! Ты заходил в ее магазин?
— Нет. Я шел по одну сторону улицы, она — по другую. Притом не одна.
— С кем же? Неужели с мужчиной? — стала я догадываться, надеясь, что моя догадка оправдается.
— С Ренатой. Твоя вторая подруга решила тоже вдариться в лесбиянки? Это сейчас модно?
— Да, решила. Думает, что ей это больше подойдет.
Дима посмотрел на меня сощуренным взглядом и сказал:
— Вы удивительные создания — женщины. С другой планеты.
— Но вы без нас — пришельцев — не можете, — улыбнулась я широко, перегнулась через стойку и поцеловала Диму.
— О, — протянул удивленно и довольно он после поцелуя. — В Крис все же есть что-то хорошее. Она пошла тебе на пользу.
— Я старалась.
— Так что ты теперь скажешь?
— Насчет нас?
— Да.
— Ничего. Пока ничего. Мы с Кристиной еще вместе. Ты же знаешь, как она обо мне мечтала.
Дима скривил губы в наигранном расстройстве.
— Буду ждать. Я буду ждать.
— Жди, — лукаво улыбнулась я.
Тут у меня зазвонил сотовый.
— Да, — отозвалась я.
— Леа, я сегодня к тебе не приду. Я сегодня у себя, — сказала Кристина.
— Одна?
— Нет, — ответила она совершенно не задумываясь. — Я буду с Ренатой. Это твоя подруга. А потом пойду петь.
— Вы познакомились?
— Да. Я же еще ее у Валерии видела, и пока ехали по домам немного поговорили. А тут она зашла в мой магазинчик. Мы собирались посидеть у меня, а потом пойти в клуб. Хочешь, тоже приходи. С Димой.
Она удивила меня своей прямолинейностью. Но так даже лучше — она не обиделась и оценивает ситуацию по-взрослому. Правда, я не знала, что ей ответить.
— Э-э… Я подумаю. А… Тебе понравилась Рената?
— Да. Смелая. Ладно, пойду. Рена зовет. Пока.
Крис отключилась. Рена… Все понятно…
Дима с наслаждением изучал мое немного растерянное лицо сквозь светлые очки. Улыбнулся и сказал:
— Теперь-то ты точно не отвертишься. Мы идем сегодня в клуб?
Я кашлянула, чтобы выждать паузу, думая, что ответить.
— Да, пожалуй. Пойдем.
Дима расплылся в улыбке еще больше.
— Тогда заканчивай работу, иди домой переодеться и встретимся у тебя.
— Тебе не нравится, как я одета? — посмотрела я на свои синие джинсы со стразами и черный топик на бретельках.
— Мне всегда нравится, как ты выглядишь. И в одежде тоже.
Я хотела что-то ответить, но Дима мне не дал.
— Я пойду. Встретимся в пол десятого у твоей парадной.
— Хорошо.
Дмитрий зашел за барную стойку, поцеловал меня в щеку и ушел.
Интересно будет увидеть Ренату в новом обществе…
Где-то в восемь часов я вышла из кафе. Дима стоял на улице уже с тюльпаном в руке.
— В чем дело? — спросила я.
— Решил проводить тебя. Смотри, как угадал, когда ты выйдешь. Мы шли по узкому тротуаре к моему дому. Вдруг какая-то рыжеволосая высокая женщина зацепила меня в спешке плечом. Она шла навстречу и пролетела мимо. Видимо, от этой встречи ее так же как и меня перекосило. И не только от воспоминания о происшедшем. Меня перекосило еще и от неожиданности. Никак не ожидала увидеть Валерию так скоро. Я обернулась. Она тоже. Как-то медленно повернула голову, замедлив шаг, и ехидная улыбка застыла на губах. Она была адресована мне.
— Кто это? — спросил Дима, когда Валерия скрылась за поворотом.
— Старая знакомая, — ответила я, улыбнувшись.
— Н-да?
— Ага.
Ну надо же!..
Мы вошли в мою квартиру где-то через пять минут. Пока я переодевалась, Дима ждал меня на кухне и пил кофе. Наконец, я вышла перед ним на суд.
— Ну как?
У Димы заблестели глаза, оценили меня с ног до головы, потом он улыбнулся и посмотрел мне в глаза:
— Потрясающе.
— Спасибо.
Мои кожаные обтягивающие черные джинсы и блестящий серебряный топ произвели на меня то же впечатление в магазине, где я тут же их купила. Соответствующий макияж, украшения и босоножки — и все твои.
В клубе Ренаты и Крис еще не было. Вообще было еще не очень много народа. Ночной клуб и живет ночью.
Мы с Димой заказали выпить. Он сел рядом со мной и положил на спинку диванчика сзади меня руку.
— Пока мы с Кристиной вместе, я с ней, — предупредила я.
— Покажешь тогда ваш поцелуй. В прошлый раз он был просто шокирующим.
— Если Крис захочет. Она догадалась, что мы скоро расстанемся. Видела твоего медведя.
— Надеюсь, она не истыкала его иголками?
— Нет. Но я прошу тебя, когда она придет, старайся пускать в ее сторону как можно меньше слов.
Дима посмотрел в сторону:
— Тогда попроси ее об этом же. Я не люблю, когда меня посылают.
— Я вас проконтролирую. Тем более, я думаю, что поскольку у Кристины появился новый объект желаний, ее вряд ли буду волновать даже я.
— А тебе не кажется, что раз ты так говоришь, вы уже не вместе? Мне кажется, этой штучке не нужно предложение «давай расстанемся».
— Да, может быть, — пожала я плечами и вспомнила вчерашний вечер, когда Крис лежала у меня на коленях и плакала.
«Ты ведь никуда не исчезнешь?» — ее вопрос действительно подразумевал прощание. Может быть… Может…
— Кстати как поживает твой собаковод? — спросил Дима неожиданно.
Я сверкнула глазами.
— Ты это о Вольдемаре?
— Да, — снова посмотрел Дима в сторону.
На секунду мне показалось, что Володя уехал из-за него.
— Почему ты спрашиваешь?
— Не хочу ждать еще несколько лет.
— Мы не встречаемся, — сказала я и решила все-таки проверить свою мысль. — Он уехал.
— А-а, — протянул Дима и улыбнулся.
— Очень неожиданно и поспешно.
— Ясно.
— Случайно не ты приложил к этому руку?
Дима посмотрел на меня и убрал руку, лежащую сзади меня на спинке диванчика.
— Ты считаешь меня таким ужасным.
— Ты сам говорил, что ради любимой женщины готов на все.
— Я не стал бы убирать всех со своего пути, если б не был уверен в том, что тебе я тоже нужен.
— Но ты в этом уверен. Что ты ему сказал?
— Я ничего ему не говорил, — серьезно ответил Дима.
— Тогда в чем дело?
— Я ничего ему не говорил.
— Я не верю тебе.
— Хорошо, я отвечу, — Дима посмотрел на меня сощуренным взглядом. — Он сам позвонил мне и предложил встретиться. Мы встретились, он сказал, что уезжает. Вот все.
— Сомневаюсь, — я не верила своим ушам. — Он что-то еще сказал тебе. Я уверена.
— Он сказал, что уезжает, и оставляет тебя мне. Сказал, чтобы я не бегал за каждой юбкой и вел себя с тобой по-человечески. Довольна? — Дима замолчал, опустил глаза и закурил.
Не могла поверить в то, что он только что сказал.
«…Тем более безнадежно влюблен в тебя», — вспомнила я слова Ренаты. Может, ему и не делали никакого предложения. Может, он уехал из-за меня? А я дура!
Сплошное смятение. Дурацкая ситуация!
— О чем думаешь? — спросил Дмитрий, смотря в сторону и выпуская струю дыма. Потом повернул голову ко мне. Я не хотела ему отвечать, да и не знала, что. Единственное, что я хотела в данный момент, это сорваться с места и полететь за Вольдемаром.
Минут десять мы с Димой сидели молча.
Наконец, я увидела в толпе Ренату и вяло помахала ей рукой. Она искала меня глазами и нашла благодаря моему жесту. Уверенно направившись в нашу сторону, Рената скоро оказалась рядом со столиком. Кристину, шедшую сзади нее, я не узнала. Она окрасилась в насыщенный черный цвет, четко обрисовала черным и так большие глаза, травяная кофточка с лоскутками в области декольте и короткая юбка, из-под которой по ногам тянулись светлые колготки в не очень крупную сетку, завершали наряд модные ботиночки на невысокой платформе.
— Привет! — бодро и игриво сказала Крис и помахала пальчиками Диме.
— Я тебя не узнала, — сказала я.
Кристина чмокнула меня в щеку (Димино желание не сбылось), и показала на Ренату.
— Рена сказала, что лучшее средство от депрессии — смена имиджа. По твоим глазам вижу, мне это удалось. Ну как? — спросила Крис и повертелась вокруг себя. Ее черная грива заблестела кудряшками на свету.
— Соблазнительно, — оценила я.
Наконец-то улыбка довольной кошки вернулась к ней. Видимо, Рената действительно ей понравилась.
— Я поскакала. Скоро вернусь, — протараторила Кристи живо и легко и упорхала.
Вскоре она появилась на сцене и запела. Так же агрессивно и заразительно, как и в первый раз, когда она пела здесь.
— Она тебе понравилась? — спросила я у Ренаты, смотря на Крис, которая подмигнула какому-то парню, стоящему у самой сцены.
— Да. Я ей тоже понравилась. Привет, Дима, — наклонилась Рената вперед, чтобы поймать взгляд Дмитрия.
— Привет, — ответил он, мгновенно посмотрев на мою подругу.
Я наверняка обидела его… Но я ж не нарочно!
До сих пор в прострационном состоянии. Единственное, что меня радовало, это Кристина и Рената, у которых все наладилось. Или все-таки нет?
— Ты будешь с ней? — спросила я.
— Да. Она мне нравится. В ней есть огонь, она красивая. Думаю, все получится, и я найду, что искала. Знаешь, что она сказала, когда я подошла к ней в магазине? — заулыбалась Рената.
— Что?
— Она оказывается меня вспомнила. Притом очень хорошо. Она сказала: «Я помню тебя. Рената, да? Мисс Возмездие», — и улыбнулась.
— А что было потом?
— Она посоветовала мне кое-какие фильмы, потом мы пошли погулять. Я прямо чувствовала, как она пожирает меня глазами.
— Н-да, она это умеет. Никак не ждала такой перемены. Может, она получила, что хотела и успокоилась?
— Наверное. Кстати, не говорите, что я встречалась с кучей мужчин. Я Кристе сказала, что я нереализованная лесбиянка и опыта еще не имела. Сильно стеснялась.
Я улыбнулась, посмотрела на Диму, который все еще курил и качнул головой после слов Ренаты, и сказала:
— Хорошо. Я не скажу. Буду нема как рыба.
— А в машине мы почти не поговорили. Я бы тогда уже поняла, сколько потеряла в жизни и что мне надо для счастья.
— Да, я тогда вообще уснула. Все устали тогда.
— Помню, чего-то бормотала.
— Что? — испуганно спросила я, вспомнив про сон в такси.
— Да, не знаю, — отмахнулась Рената.
Кристина пела очень здорово и эмоционально. Внутри просто все переворачивалось, аж мурашки ползли по спине.
— Все-таки, мне кажется, это именно то, что я искала столько времени, — решила Рената. — Она классная.
Я посмотрела на подругу, потом на Крис, которая неистово носилась по сцене в проигрыше песни.
— Судя по ее повышенному настроению, могу сказать, что она вполне возможно тоже так думает. Но, если для тебя это минутная вспышка, лучше не надо. Для нее четвертая потеря будет уже перебор.
— Я все обдумаю как следует. Но мне кажется, все уже ясно.
Дима сидел молча и все еще курил. Я, наверное, действительно задела его чем-то, поэтому я повернула к нему голову и положила свою руку на его, что лежала на поднятой ноге. Дима печально улыбнулся и посмотрел на меня.
— Я снова нужен?
— Не говори так. Ты был нужен всегда.
— Ну, да, конечно, — смягчился он и перешел на свой привычный ироничный тон. — Не жалеешь, что твоя Кристина тебя бросила?
— Она меня не бросала. Она сделала так, чтобы ни ей ни мне не было больно и неприятно.
— Ага… Это теперь так называется…
— Не придирайся к словам. А то я напомню тебе о Ксюше.
— Ты обижаешь даже не задумываясь над тем, что человек обиделся.
Я замолчала, опустила глаза и положила голову на Димино плечо, сжав его руку в своей.
Крис закончила петь и вскоре спустилась к нам.
— Можно тебя на минутку? — сказала она, сидя между мной и Ренатой.
— Да, конечно.
Мы встали из-за столика и отошли к тому месту, где в прошлый раз, когда я заявилась с Кристиной, целовалась с Димой.
— Ты его любишь? — спросила Кристина.
Я немного растерялась.
— Кого? Диму?
— Да.
— Но…
— Нет. Тихо. Скажи только, любишь ты его или нет, — Крис твердо смотрела на меня, ожидая ответ.
Я задумалась, не понимая, с чего вдруг Кристина задала этот вопрос.
— Скажи, пожалуйста, честно. Ты думаешь, с чего вдруг я задаю этот вопрос? Я просто хочу, чтобы ты решила наконец, что тебе нужно. Чтобы ты приняла решение. Ты мечешься из стороны в сторону, но мучаешь не только себя, но и тех, кто стоит на этой стороне. Я не упрекаю тебя. Просто хочу, чтобы тебе было хорошо. Можешь удивиться, но я тоже не так давно никак не могла остановиться в выборе. Пока наконец не решила, что все оказывается очень здорово. Я не хочу, чтобы ты бегала туда-сюда дольше, чем я. Прими решение. Прямо сейчас, — говорила Кристина жестко, доходчиво, но действительно без упрека. — Если ты хочешь быть с Димой — будь. Если тебе нужен Вольдемар — беги, помчись за ним и обними крепко-крепко. Если ты колеблешься, то и не мучайся. Оставь их, не дразни, а подожди немного времени, пока сомнения отпадут по отношению к другому человеку. Про себя я молчу. Понимаю, что иногда хочется экспериментов… Я не обижаюсь, не подумай так. Я так же тебя люблю. И не думай, что это тебя чем-то связывает. Это другая любовь. Думаю, мы с Ренатой нашли друг друга. Мы смотримся, да? — улыбнулась кокетливо Кристина. — Вот. Все, что я хотела сказать. Можешь мне не отвечать. Просто услышь меня и все. Здесь, сейчас и сделай то, что считаешь нужным. Это важно. И не только для тебя.
Немного закружилась голова. От душной обстановки, от огней, мелькающих перед глазами, от сказанного Крис.
— Я хочу пройтись, — подняла я глаза на нее.
Кристи приоткрыла рот, немного помолчала, смотря на меня, и поцеловала в щеку.
— Прекрасно! Но предлагаю другой вариант. Давай посидим за другим столиком. Или ты посидишь без меня?
— Да, — только и сказала я, находясь в каком-то прострационном состоянии.
— Прекрасно, — повторила Крис. — Мы тебя ждем. Скажу, что… что-нибудь придумаю.
Крис чмокнула меня в щеку, повернулась и упорхала к нашему столику. Я вздохнула и нашла глазами свободный стол, даже меньше, чем был наш. В самом темном углу зала, не освещенном и почти незаметном. И диванчик превратился в два стула. Н-да… Подходящее место для философствования.
— Заблудилась, — пробормотала я, сев за столик и закурив. Глаза уставились в одну точку. — На ромашке погадать что ли?
Я посмотрела на танцующую недалеко от меня парочку. Высокая блондинка, танцующая с брюнетом, с любовью и трепетом смотрела на своего друга.
«А почему я не могу радоваться жизни? Все чего-то сравниваю, сопоставляю, издеваюсь над всеми! Так жить нельзя… Не-е… Так жить нельзя…»
Я повеселела и ожила.
Наконец-то! Мне стало хорошо и свободно! Тепло… Розовые огромные очки… Большой розовый медведь…
— Ты на всех обиделась? — спросил подошедший ко мне парень. Он пытался вглядеться в темноту, в которой я сидела. Его лица я почти не видела, так как он стоял спиной к мелькающим лучам прожекторов. Высокий, хорошо сложен, брюнет — все, что я поняла.
— Почему?
— Сидишь тут как изгой, — поддерживающее объяснил он.
— А почему «обиделась»?
Парень сел напротив меня.
— С тобой никто не танцует? Или коктейля не хватило? Раздавили в танце любимый браслет? — парень оказался симпатичным, с темно-оливковыми глазами, прямым носом и доброжелательной улыбкой. Короткая стрижка, немного беспорядочная.
Я утопила сигарету в стоящей передо мной пепельнице.
— Курить вредно. Не советую, — предостерег брюнет. Потом повнимательнее изучил меня глазами. Мне стало казаться, что у меня тоже появился к нему интерес. Немного сощурив один глаз, он улыбнулся почти незаметно.
— Андрей, — представился парень.
На вид ему было где-то двадцать семь лет.
Я улыбнулась в ответ уголками губ и сказала:
— Леа.
— Впервые встречаю девушку с таким именем. Да еще и такую симпатичную, в противоречие чему — сидит одна за пустым столиком.
— Я не одна. Моя подружка сидит напротив сцены у стены, рядом с ней также мой близкий друг.
— Если б он был на самом деле близким, ты бы здесь не сидела.
— Мы решили проверить нашу близость на расстоянии.
Андрей улыбнулся.
— Ну и как? — спросил он.
— Теряю.

Вольдемар шел мимо меня. Я сидела на легком белом пластмассовом стуле. Сквозь соломенный навес проступали солнечные лучики, веснушчато покрывая мои ладони. Вольдемар помахал мне рукой. Я ответила тем же. Потом улыбнулась его жене и махнула ей тоже.
— Кто это? — спросил Андрей, подойдя ко мне.
Я подняла голову и посмотрела на него из-под широких неровных полей своей белой соломенной шляпы.
— Тебе идут косички, — сказал Андрей, оценив мои две не очень длинные мелированные косы, выходившие из-под шляпы.
— Это мой друг. Очень хороший человек, — ответила я на его вопрос.
— А-а, — протянул Андрей и прошелся по деревянному полу веранды к открытому выходу на улицу.
Цветы, зеленая сочная трава, крики и пение птичек… Сказка!
— А Крис и Рената сегодня придут? — спросил Андрей и снова посмотрел на меня, морщась от солнца.
— Да. Обещали зайти. Я хочу полетать, — сказала я, мечтательно улыбнувшись уголками губ.
Я встала со стула, подошла к проему двери и расправила руки в свободном длинном плетеном балахоне также белого цвета.
Андрей подошел сзади.
— Летим вместе…

Я открыла глаза и потянулась. Жаль не видела своего полета… Это здорово. Потрясающее ощущение…
— О! Ты проснулась, — вошел в комнату Вольдемар, держа в одной руке сковороду, а в другой лопаточку.
— Вкусно пахнет, — сказал я и улыбнулась.
— Для тебя стараюсь.
— А как же гости?
— Им тоже понравится.
— Тогда ладно.
— Все, иди, умывайся. Будем завтракать.
Я встала с кровати, снова потянулась, поправила свою клетчатую рубашку, в которой я сплю (это рубашка Вольдемара — самая любимая моя вещь!), подошла к моему самому любимому человечку, поцеловала его и пошла в ванную, унеся с собой немного аромата из сковородки, что Вольдемар держал в руке. Я умылась, причесалась. Мои волосы кстати приняли свой первозданный вид и отросли до плеч.
— Все на столе, — сказал он, когда я вошла на кухню. — Садись.
Вольдемар снял фартук и сел напротив меня.
— Вкусно?
— Да, здорово, — ответила я.
— Вот и хорошо. А во сколько Кристина с Ренатой придут?
— В четыре.
— Я тогда успею.
— Что?
— Приготовить все.
— А-а, — продолжила я есть.
Вольдемар быстро поел и убрал за собой тарелки в раковину. Потом повернулся ко мне и зачесал рукой волосы: они все равно непослушно упали обратно.
— Что ты так смотришь? — спросила я, наблюдая за его внимательным взглядом.
— До сих пор радуюсь, что ты тогда приехала ко мне, пол года назад.
— Что ты так это воспринимаешь? Обычный поступок влюбленной женщины.
— Но если бы ты не приехала, все было бы совсем по-другому.
Я съела кусочек жареного помидора, вытерла салфеткой рот, встала из-за стола, подошла к Володе и обняла его за пояс.
— Но все так, как сейчас есть.
— Да, — довольно согласился он и поцеловал меня. — Надо готовиться к приходу Ренаты.
— Хорошо. Надо так надо. Посуду я помою.
И правда. Если бы я не приехала тогда к Вольдемару, все было бы совсем не так здорово. Я бы, наверное, до сих пор решала, с кем мне быть.
Диму жаль только, что давно не видела. Он слишком любит женщин. Видимо, я затерялась среди огромной аудитории, скопившейся вокруг него.
Мы с Вольдемаром встретились в Москве. Я просто позвонила ему на трубку, о покупке которой он мне в надежде на лучшее сообщил ранее. То предложение оказалось не таким выгодным, так что Вольдемар вернулся на свое прежнее место. И ко мне.
С Андреем вышло совсем маленькое приключение, в течение которого я все сильнее осознала, кто же мне на самом деле нужен.
Я люблю его! Очень-очень! Я люблю Вольдемара! Он потрясающий человек! Мой самый любимый человек!
Мы живем в Питере, в его квартире. Он уже делал мне предложение. Я делаю вид, что думаю, но мы оба прекрасно знаем ответ…
А видели бы вы нашу первую встречу в Москве, когда я приехала. Это было объятие, во время которого я поняла все. Все, что мне было нужно для счастья…
— Звонят! — сказал Володя из комнаты.
Я поспешила открыть.
— Привет, — сказала Рената. — О! Мне нравится твое новое платье! Просто, но со вкусом, — оценила она мой новый белый приталенный до колен наряд в мелкий цветочек и с декольте.
Кристина улыбнулась мне. Как всегда очаровашка! Чмокнув меня в щеку, она защекотала меня пышной гривой. Снова окрасилась в блондинку.
— Еще не передумала? — шепнула она мне в ухо.
— Нет, — засмеялась я.
— А то присоединяйся, — поддержала подружку Рената, хитро подмигнув ей. — Разнообразие не помешает.
— Рената еще не отказалась бы и от Владимира. Зная про ее похождения, я уверена в этом. Ну так как? — улыбнулась Кристи.
— Мне с ним хорошо, — сказала я, посмотрев на Вольдемара, который подошел к нам, встречая гостей.
— Привет, — сказал он. — Заходите.
Кристи вошла первой, Рената последовала за ней, закрыв входную дверь.
Вольдемар пошел за тапочками, а Крис посмотрела на меня и тихо сказала, приблизившись к моему уху:
— Ты подумай, а то я соскучилась.