«Надеюсь, что вы тоже придете к тому, к чему пришел я, и не станете винить меня в содеянном. Заранее извиняюсь, если причиню кому-то боль, хотя не вижу в этом никакого смысла, так как боли нет…
Если все-таки я найду того человека, который ответит на мой вопрос, прошу оставить все, что принадлежало мне, ему.
Я в здравом рассудке и отвечаю за свои действия,
Алан Артман, 10 августа 2006 года».
* * *
Настя как всегда оделась, поела, надела туфли-лодочки, которые требовались на рабочем месте, и вышла из квартиры без пятнадцати десять, так как ей надо было успеть как раз к десяти.
Настю нельзя было назвать красавицей, скорее симпатичной. Она была среднего роста, с нормальной не слишком худой фигурой, с длинными шелковистыми каштановыми мелированными волосами, которые она иногда собирала в высокую прическу, что очень ей шла, особенно если она освобождала из прически короткие прядки, и они кокетливо свисали слева от щеки. Зеленые глаза на лице с плавными чертами и красивая шея.
Книжный магазин, в котором она работала, находился недалеко от дома. Очень популярный, даже для иностранцев, хоть и не очень заметный. Здесь можно было достать самые разные книги. Были и редкие, и популярные, всяческих жанров и всевозможных форматов. Про искусство, растения, людей и просто художественная литература. Иностранцы обычно брали здесь альбомы с видами Петербурга и картинами Русского музея. Два зала с многочисленными полками, забитыми томами.
Утро было солнечным, но прохладным, в последнее время все больше пахло приближающейся осенью.
Настя вошла в магазин и, переодевшись в обычный наряд для работников, который состоял из коричневой юбки из плотного материала чуть ниже колен и белой блузки, заняла свое рабочее место на кассе. Все ее сотрудники поприветствовали ее с доброжелательными лицами. Настя всегда отличалась тем, что легко сходилась с людьми, ее все любили, хотя она и была несколько странная. Не очень разговорчивая, но все же она всем нравилась.
Покупателей было много, как всегда, но большая часть стала подходить ближе к четырем часам. Это был первый большой поток людей, второй обычно начинался после окончания у большинства рабочего времени – после шести-семи часов.
Где-то в полпятого в магазин вошел прилично одетый мужчина, очень приятный на лицо, с аккуратно зачесанными назад вместе с челкой темно-каштановыми волосами. Выразительный нос привлекал к себе внимание, но только после странных карих глаз, излучавших замешательство, но и в то же время решительность. Он был одет в черную кожаную расстегнутую куртку, из-под которой была видна плотная облегающая белая футболка, и синие джинсы. Судя по лицу, большинство сразу награждало его сорокалетним возрастом, но стоило приглядеться и сразу появлялось ощущение, что мужчина несколько младше, чем кажется. Почему так мерещилось, было непонятно, ведь и движения и вроде немолодое лицо заставляли логику делать неправильные выводы, но все же для более наблюдательных людей становилось очевидным после нескольких минут визуального изучения мужчины, что ему где-то тридцать.
Его звали Алан Артман. В своей записке он так же написал имя Алан, так как некоторое время назад поменял в паспорте имя. От нечего делать ли или еще от чего он так и не понял. Просто оттого, что хотелось найти смысл хотя бы в этом – какая разница в имени, тем более его настоящее имя – Валера, ему жутко не нравилось. Он был вообще не очень доволен своим существованием, так как жизнью он уже это давно назвать не мог.
Алан походил по магазину, осматривая полки с книгами, пару раз полистал некоторые с философской тематикой, но казалось, что он это делает только потому, что хочет чем-то занять руки. Что он чего-то ждет.
Несколько покупателей уже вышли из магазина, к Насте приближались следующие, в том числе и один иностранец с очередным альбомом с фотографиями.
Алан осмотрел помещение. Он находился во втором зале с несколькими покупателями. Прогулочным шагом переместившись в первый зал, где были кассы и один охранник на выходе, он что-то поискал глазами. Одна из сотрудниц магазина увидела его и со сразу возникшей улыбкой подошла к нему.
— Здравствуйте. Что вы сегодня хотели бы приобрести?
Алан странно вздохнул, он на что-то не мог решиться, но в то же время его мучил мандраж, который означал «поскорей бы».
— Привет, давайте уже на ты, а то я уже ваш постоянный посетитель.
— Хорошо, — улыбнулась снова продавщица, которой Алан явно нравился.
— Что, проходку еще не починили? – спросил Алан как бы невзначай, указав на штрих-код-контроль у выхода.
— Нет, но все равно она является сдерживающей стеной для воров, — ответила простодушная болтушка, которая уже давно подружилась со своим давним покупателем и, чтобы поддержать разговор, говорила даже то, что не нужно было говорить.
— Я у вас Платона видел…
— Да, очень хорошая книга. И издание удобное.
Продавщица прошла во второй зал и взяла с полки толстый том Платона.
— Возьмете? То есть… возьмешь?
— Да, наверное, — отстраненно произнес Алан и взял книгу в руки.
— Хорошо. Может, что еще? – не переставала очаровывать его своей улыбкой хорошенькая продавщица.
— Нет, спасибо. Все уже есть.
— Все равно заходите еще, — погрустнела девушка, когда поняла, что Алан, совершенно безразлично отнесшись к ее обаянию и даже толком не смотревший на нее, а все блуждающий глазами по магазину, пошел к кассе.
Алан положил книгу на не очень широкую плоскость и, когда очередь дошла до него, заплатил Насте. Она все хотела встретиться с ним глазами, так как ей показалось, что что-то странное блуждает в них. Наконец встретившись с его взглядом, она настороженно отвела свой и продолжила обслуживать следующего в очереди.
Алан уже почти поравнялся с охранником, делая вид, что бегло просматривает первые страницы купленной книги, но его рука потянулась за чем-то во внутренний карман куртки, и в мгновение ока ударив охранника пистолетом, достал у него все то, что могло бы ему в дальнейшем помешать.
Настя вскочила от неожиданности, кто-то закричал. Иностранец, который решил до этого посмотреть еще что-нибудь, затараторил на английском.
— Так, все спокойно, я просто хочу с вами со всеми поговорить. Ты, — указал на Настю Алан, — иди и закрой магазин. Быстро.
Никакого крика, никакого волнения у него не было.
Настя под угрозой пистолета встала, посмотрела на остолбеневшую сотрудницу, с которой только что мило разговаривал новоявленный бандит, и, достав ключи, подошла к двери.
— Закрывай, — властно сказал Алан, и Настя повиновалась, хотя внутри нее нарастало негодование. – Теперь прошу всех собраться во втором зале. Пожалуйста, очень вас прошу. Если вы не хотите, чтобы кто-то пострадал, просто выполняйте все, что я скажу, — и он еще раз пригрозил пистолетом.
Настя и остальные сотрудницы магазина повели покупателей во второй зал.
— Что тут у вас..? – вышла из служебной комнаты женщина, но тут же опешила, увидев Алана. Он молча указал ей пистолетом на остальных заложников, она повиновалась и покорно села рядом с ними.
— Это все? – спросил Алан.
— Да, — ответила она. — Что вам от нас нужно? — женщина была старше всех остальных работников книжного. Звали ее Алла Владимировна — начальница этого магазина
— Я просто хочу поговорить с вами, — ответил Алан. – Просто поговорить.
— Так почему же нельзя было выбрать более приятную форму разговора? – спросила Настя. — Зачем вообще захватывать книжный магазин? Банк — намного прибыльнее.
— Мне деньги не нужны. И вообще: что за разговоры?! Я сейчас тут задаю вопросы, попрошу не язвить.
Настя замолчала и опустила раздраженный взгляд.
После того, как ручку магазина подергали несколько раз, Алан приказал выключить в залах свет, дневного, пробивающегося сквозь небольшие оконца сверху, вполне было достаточно. Упитанного бессознательного охранника перетащили в толпу и связали ему руки и ноги, после того как Алан вытащил у него все, что могло бы ему навредить. Всё делали покупатели под дулом пистолета, Алан следил, чтобы все вели себя нормально и не предпринимали никаких лишних действий. В конце концов, Алан поставил напротив заложников стул и сел. Он был выше всех, так как и продавцы и покупатели расположились на полу. Сорокалетний американец исподлобья смотрел на бандита, сжимая в объятиях свои два альбома, которые так и не успел купить. Настя устроилась рядом с ним, после того, как выполнила все поручения.
— *My God, — прошептал иностранец не столько от страха, сколько от недовольства.
— **Yes, you right, — не задумываясь, согласилась с ним Настя с некоторым сарказмом.
— Итак, — начал Алан. – Я хотел бы узнать у вас кое-что. Это интересует меня очень сильно, так что прошу хорошо подумать, прежде чем ответить что-то вразумительное. Думаю, когда меня убьют, — все разом посмотрели на него, — да, это непременно случится, так как без сомнений меня окрестят очередным террористом, я все-таки получу ответ на свой вопрос, и умереть будет легче.
Все смотрели на него с испугом – перед ними явно сидел сумасшедший.
— Вопрос в том, что я не знаю, зачем это все. Зачем нам, людям, искать у других, точно таких же людей, имеющих свои собственные недостатки, свои пороки и слабости, искать одобрения и поощрения? Зачем это все? Одних сжигают на кострах за то, что их книги посчитали даром дьявола, других возносят до небес, когда они всего лишь сказали то, что все хотели услышать…
Настя смотрела на Алана острым, проницательным и внимающим взглядом, она совершенно по-другому взглянула на этого человека, который сначала показался ей безумным грабителем, обносящим книжные магазины. Вопрос, который Алан начал озвучивать тоже заставил ее задуматься. А пистолет был всего лишь способом, который вынуждал услышать этот вопрос.
— Одни нравятся всем, хотя они всего лишь придуриваются перед камерой, другие дохнут оттого, что их труд никому не нужен или его просто нет, так как толпа его не принимает. Зачем это все? Кто-то верит, кто-то нет… Кто-то верит, кто-то нет в то, что после смерти это все закончится, но ведь тогда ничего не имеет смысла, если потом действительно все оборвется на полпути… Для чего это? Вот в чем мой вопрос.
Повисла гробовая тишина. Иностранец пытался понять, что же этому бандиту надо и еще сильнее сжал книги в руках, Настя задумалась о чем-то, остальных настигли смешанные чувства – и страх, и удивление.
Тут зашевелился охранник. Он открыл глаза и понял, что связан, а дуло пистолета нависает над ним, как смертоносная коса.
— Вы кто такой? – грубым голосом спросил он.
— Прошу вас не кричать, иначе мне придется заткнуть вам рот.
— Чем? Пулей? Я так просто не дамся.
— Еще одно слово, и я это проверю.
Охранник на мгновение замолчал, но после все же не выдержал.
— Что вы от нас хотите?
— Я сомневаюсь, что вы сможете мне помочь. Вы из той толпы, которую я так не люблю. Замолчите, у вас не слишком выигрышное положение для монологов.
— *What does he want? – спросил тихонько иностранец у Насти, но та сделала знак рукой, чтобы он подождал.
— Вы захватили людей в заложники! Но вас все равно поймают, как и остальных террористов, — поучающе говорил охранник. – Вы такой же негодяй, как и они, а им на свете места нет.
— Замолчите! – процедил Алан и приставил пистолет ко лбу охранника. – Я повторяю: я не террорист, но должен предупредить, что убить для меня ничего уже не значит. Мы существуем не зачем. Нам должно быть все равно. Боли нет. Ничего нет.
— Тогда для чего вы захватили нас, если не видите ни в чем смысла? – вмешалась Настя.
— Именно его я и хочу найти. Но если вы будете мне мешать, извините – тут уж не обессудьте. Итак… Я хотел бы услышать сейчас что-нибудь вразумительное по поводу моего вопроса. Мне интересна любая точка зрения, не важно, как она будет выражена, я просто хочу понять.
Алан терпеливо ждал, ожидая ответа, но все молчали.
— Почему вы не говорите? – спросил он.
— Обычно люди молчат, когда им угрожают пистолетом, — сказал охранник.
— Ты мне надоел, — сказал Алан и выстрелил в правую от себя полку с книгами. Все вздрогнули. – В другой раз пуля будет твоя.
Он был уверен в том, что никто не прибежит на помощь заложникам, так как магазин находился во дворе дома – кто тут может быть опасен?
Охранник снова замолк, но наградил Алана жутко тяжелым взглядом. Последний же в свою очередь продолжил ждать чьих-нибудь слов.
— Черт вас дери, неужели вы из той толпы?! Неужели вы не можете дать мне нормального ответа?! Вы хоть знаете, что можете думать?! Вы можете говорить, можете слушать, но вы хоть знаете, зачем?!
В это время Настя объясняла американцу, что от них требуют.
— Я, может, неясно выразился, когда сказал, чтобы отвечали мне? – произнес Алан.
Настя повернула голову к нему с некоторым вызовом во взгляде.
— Вы думаете, я болен? – спросил Алан.
— Нет, — спокойно ответила Настя.
Алан поднял бровь, затем оглядел всех заложников и разочарованно засмеялся.
— Какой кошмар, — вздохнул он и снова посмотрел на заложников. – Уходите.
Все снова посмотрели на него, как на сумасшедшего.
— Уходите! – сказал он громче, но все, как мраморные, застыли на своих местах. – Вон!!!
Алла Владимировна нерешительно встала, и за ней последовали другие.
— Прошу остаться только тебя, — сказал Алан Насте.
Настя кинула на него острый взгляд и приняла гордый вид вынужденной согласиться женщины.
— *You can’t go, — сказала она иностранцу.
— And you?
— No, — ответила Настя, но, увидев растерянность на лице американца, дополнила c легкой улыбкой. – Don’t worry. Everything’s going to be fine.
Американец поднялся и, посмотрев на Алана, вышел из открытого уже магазина.
— Оставьте мне ключ, — приказал Алан продавщице, открывшей дверь – той, что с ним флиртовала до сегодняшнего дня. – И охранника своего не забудьте.
Последний пытался развязать себе руки, но одна из сотрудниц магазина подбежала к нему и помогла освободиться.
— Без глупостей, — предупредил его Алан, который все так же сидел на своем стуле, спокойно опираясь лбом о пистолет. Тут он направил его на охранника и этим заставил того покинуть магазин без происшествий.
Все вышли. Алан встал, подошел к двери и закрыл магазин ключом, который ему отдала продавщица. Свет так и остался выключенным. Настя все так же сидела у стены на полу. Она пристально наблюдала за действиями этого странного человека. Алан посмотрел на нее и усмехнулся.
— Меня зовут Алан.
— Странное имя.
— Да это не мое. Оно мне попросту понравилось. Думал, что это что-то изменит. От безысходности. Смешно, да?
Алан подошел к Насте и присел перед ней на корточки.
— Почему ты так на меня смотришь? – спросил он. – Ты меня не боишься?
— Нет, — ответила Настя спустя несколько секунд, глядя ему в глаза.
— Странно. Почему?
Настя не ответила.
— Странно, — повторил Алан.
Алан несколько мгновений смотрел в ее глаза, а потом плавно и неуверенно приблизился к Настиным губам и поцеловал. Она прикрыла глаза, но на поцелуй не ответила.
— Я угадал твой взгляд? – спросил Алан, снова встретившись с Настей глазами.
Настя опять не ответила. Алан усмехнулся.
— Бывают же странные люди… — пожал он плечом и встал с колен.
— Почему вы оставили именно меня? – не зная, как реагировать на нелепое поведение Алана.
— Ты показалась мне наиболее подходящей для разговора. Ты не боишься, и значит тебе уже что-то ясно. Что?
Настя не знала, что говорить. Она была немного растеряна. В голове спутались безумные абстрактные мысли, которые к делу совсем не относились.
— Не знаю, — только и сумела вымолвить она и опустила глаза.
Алан бросил на нее резкий взгляд.
— Нет, только не говори мне, что я ошибся в выборе, — с сожалением протянул он. – Не надо… Я сделал это не потому, что сошел с ума, я сделал это, чтобы, наконец, понять, зачем я это все делаю. Мне необходимо понять! Так невозможно больше жить. Без знания, без малейшего представления о том, чем это все кончится. Уверен, что твои подруги уже побежали звонить в милицию, так что скоро я буду мертв. Пожалуйста, давай поговорим. Давай поймем вместе. Каждый имеет какую-то цель в жизни. Он знает, куда она приведет его, знает, чему она его научит, и знает, что за нее не грех отдать жизнь. Расскажи мне хотя бы об одной цели, которую ты считаешь именно такой.
Настя почему-то нахмурилась, смотря на Алана.
— Ты меня не боишься… – снова опустился он перед ней на корточки. — Скажи мне теперь, для чего ты живешь?
— Для этого и живут, чтобы узнать.
— Скажи, что ты уже узнала. Сейчас, в данный момент, что ты знаешь?
Она подумала и ответила:
— Не знаю.
— Тогда, может, лучше умереть? — и он приставил пистолет к ее подбородку.
Она только чуть приподняла голову вверх под давлением дула, но спокойствие не оставило ее взгляда.
— Ты не боишься смерти, так же как и я. Мы похожи, — произнес Алан и убрал пистолет. — Пошли, посидим вместе. У меня появился единомышленник. Может, что-то все-таки получится? — и он повел ее в то служебное помещение, из которого до этого вышла Алла Владимировна.
Внутри был стол, тумбочка и коробки с книгами. Алан посадил Настю за этот стол, сам осмотрелся и с прискорбием заметил, что окно открыто настежь. Здесь оно было нормальное, как в домах.
— Слишком прохладно, чтобы так жадно проветривать помещение, не так ли? — заметил Алан, игриво дернув открытый оконный шпингалет. – Здесь кто-то еще оставался?
— Наташа, — ответила честно Настя. – Алла Владимировна, наверное, понадеялась на то, что она сможет помочь, и соврала, что тут никого больше нет.
Алан посмотрел на Настю, которая с нескольким сожалением в этом призналась, печально усмехнулся и сел напротив нее за стол.
— Ты просто феномен, — сказал Алан, глядя на свою заложницу.
Настя подняла на него глаза и улыбнулась.
— Ответь мне на вопрос. Как ты понимаешь эту жизнь?
Настя опустила глаза, задумавшись, и ответила:
— Я не слишком ее понимаю, но я ищу. Думаю, что иду в правильном направлении…
— Нет. Я имею в виду мой самый первый вопрос. Зачем слушать людей, таких же как я, с такими же недостатками и вообще? Как ты ответишь на это?
Настя снова задумалась, но теперь ответила быстрее.
— Никак.
Алан немного опешил от такого ответа.
— Никак, — повторила Настя. – Я думаю, людей можно спросить, когда ты еще сам «пасешь чужих свиней», получить помощь от таких же, как ты.
— То есть ты хочешь сказать, что в данный момент я «пасу чужих свиней»? – с вызовом спросил Алан.
— Но ты же не знаешь, что тебе нужно. Ты спрашиваешь у других. Я лично вообще не понимаю, почему ты задаешь этот вопрос, когда и так все понятно из твоих поступков. Ты пришел в наш магазин, чтобы просить совета, правильное решение, отыскать ту цель, которую ты хочешь найти. Если бы ты знал, не пришел бы!
Алану неприятно было это слушать, поэтому он встал из-за стола и подошел к открытому окну, выходящему во двор.
— Почему ты сердишься на мои слова? Ты же хотел услышать чье-нибудь мнение.
— Я не думал, что оно будет настолько… простым, — Алан помолчал, но затем вновь заговорил. – Я один в семье. Ничуть не отличаюсь от остальных. Родители давно уже где-то… без меня. Им все равно. Бессмысленная работа художника на Невском не слишком их обрадовала. А что еще делать, когда никто, даже самые близкие люди, не желают признавать тот образ жизни, который ты ведешь? А ведь дома столько картин. И никому не нужных… — тут Алан замолчал, совсем погрязнув в грустных мыслях, но через минуту выдал совсем отчаянное предположение. — Неужели надо умереть, чтобы тебя приняли? И тогда уже это будет иметь значение. Как лестница вверх… А может, я ошибаюсь…
Повисла тишина. Настя вздохнула, а Алан о чем-то думал, смотря на улицу.
— У тебя есть кто-нибудь? – спросил вдруг он.
Настя удивленно посмотрела на него.
— В каком смысле?
— В смысле ты кого-нибудь любишь? У тебя есть парень?
Настя растерялась, но нашлась что ответить:
— По-моему это к делу не относится.
Алан повернулся к ней, и его твердый взгляд заставил Настю почувствовать себя неловко.
— Относится, — сказал Алан. – Есть?
Настя не хотела отвечать, но все-таки ей пришлось это сделать.
— Нет, нету.
Алан усмехнулся.
— Значит, я все-таки ошибся? В выборе.
Настя рассердилась на эти слова.
— Я не совсем понимаю вас, — сказала она раздраженно и встала со стула. – Можно я пойду?
— Нет, — стальным голосом ответил Алан, снова смотря в окно. – Останься.
— Зачем? Вы сами не знаете, чего хотите!
Алан подошел к Насте и пристально посмотрел ей в глаза. Он долго так ее изучал, Настя отвела взгляд, не зная, как себя вести.
— Может, уже и знаю, — сказал Алан. – Я все-таки не ошибся в выборе.
— Не смотрите на меня так.
— Почему?
— Я не знаю, как себя вести с не совсем адекватными людьми.
— Разве? Похоже, ты прекрасно чувствуешь себя в их обществе. Ты не испугалась, как все, ты сохранила свое прежнее «я».
— Я все равно не могу ответить на ваш вопрос, так что не вижу смысла меня здесь удерживать.
— Неужели я так тебе неприятен?
— Я этого не говорила.
— Да, знаю, но ведь ты так легко перешла со мной на «ты», так со мной говорила, будто я твой давний знакомый, что не могу не заметить, что все же я тебе интересен.
Настя вздохнула, и не потому, что устала, а потому, что у нее вдруг заныло в груди. Ей стало как-то тесно, будто рамки тела ее уже сдерживали, как клетка. Она нахмурилась.
— Тебе нехорошо? – поинтересовался Алан.
— Нет. Все нормально.
Милицейская сирена заголосила где-то на улице.
— Ну вот и они, — произнес Алан и посмотрел на Настю. – Ты наконец-то от меня избавишься.
— Не говорите так.
— Почему ты перешла на «вы»? Мне так не нравится.
— Не хочу вас обижать, — сказала неуместную фразу Настя и закрыла лицо руками. – Ох, простите, я сама не знаю, что несу.
Алан прикоснулся к ее плечу и обнял.
— Ты тоже не знаешь, чего хочешь, так что… Мы друг друга нашли, — усмехнулся он и подошел к окну.
Закрыв его, Алан направился в первый зал и прислонился лицом к входной двери. Пока никого не было.
Насте стало страшно. Ей почему-то показалось, что Алан сейчас застрелится, но не один, а вместе с ней. Ведь что-то означала фраза «мы друг друга нашли».
— Почему ты так смотришь на меня? – повернулся к ней Алан и взглядом попытался угадать ее мысли. – Ты что думаешь, я хочу тебя убить?
Настя отрицательно покачала головой.
— Нет, думаешь. Ты даже отступила на шаг. Не разочаровывай меня.
Алан медленным шагом, который обычно очень угнетает, когда к тебе так приближается человек с пистолетом в кармане, подошел к Насте.
— Пожалуйста, не бойся меня. Я не хочу, чтобы ты боялась.
— Я не боюсь. Вы… ты… тебя сложно понять.
Его взгляд снова проникал в ее мысли. Так, в вязкой тишине, будто и города не было за окном, они смотрели друг другу в глаза, будто разговаривали про себя. Настя не могла преодолеть в себе чувство действительного интереса к этому странному человеку, она чувствовала, что ее влечет к нему с каждой секундой этого пристального изучения. Ей казалось, что он может многое ей рассказать. Точнее, они могут вместе к чему-то прийти. К чему-то очень важному. А, может, интерес подогревала формальная опасность, которая исходила от этого человека? Или что-то другое?.. Настя заметила, что уже даже привыкла к этим глазам, которые смотрели на нее проницательно, прохладно, но с интересом. С интересом ученого, который смотрит в микроскоп и наблюдает за делением клеток.
Прошло пять минут.
Алан на полсекунды сощурил глаза и медленно стал приближаться к губам Насти. Она так же плавно опустила веки. Это был поцелуй без прикосновений. Оба чувствовали губы где-то в двух миллиметрах друг от друга, оба чувствовали дыхание друг друга, но не соединяли их воедино. Это был очень приятный поцелуй, хотя фактически его не было.
Настя ощутила, как Алан отвел свое лицо, и она открыла глаза.
— Ты что-нибудь почувствовала?
— Да, — улыбнулась немного Настя. — Это похоже на шум прибоя… Море, шум волн, запах морской воды, или шум города… Какие-то люди… И много событий. Самых разных. И тишина… только ты и я…
Настя, как загипнотизированная смотрела в его карие глаза, не в силах отвести взгляда. Будто что-то притягивало, с такой силой, что вот-вот она бы кинулась ему на шею.
Алан посмотрел на ее руки и взял их в свои.
Длилась все та же вязкая тишина. Город будто действительно куда-то исчез.
Алан водил пальцами по тыльным сторонам Настиных ладоней, он смотрел на эти изящные женские руки, периодически поглядывая на ее лицо — она вновь прикрыла глаза. Алан плавно поднял ее руки и приложил к своим плечам, затем потянул их дальше. Настя сама обняла Алана за шею, и он приблизился к ней совсем. На этот раз поцелуй был настоящим, так сказать, «земным».
Все вокруг перестало иметь значение.
— Откройте! – бесцеремонный стук в дверь вернул Настю и Алана в реальный мир. В дверь, казалось, колотила армия слонов, либо, как обычно бывает спросонья, так почудилось вначале.
— Это за мной, — произнес Алан и нежно взял руки Насти в свои. – Мне пора.
— Но они же арестуют тебя.
— Я ничего не могу сделать.
— Зато я могу! Я буду свидетельствовать, что ты никакой не террорист.
— Остальные будут против этого.
— Кто? Охранник? Или Алла Владимировна? Брось, ты же даже пальцем их не тронул.
— Не питай иллюзий, я уже давно привык к их отсутствию.
— Постой, — задержала Настя Алана, собравшегося открыть дверь. – Ты даже не попытаешься спастись?
— Я уже спасся.
Настя нахмурилась, не поняв его ответа.
— Но они…
— Не надо за меня беспокоиться.
— Ты хотел понять, а сейчас даже не пытаешься это сделать! Пойдем, ты вылезешь через то окно, что и Наташа. Я попробую их задержать.
Наряд милиции уже принялся ломать дверь.
— Черт возьми, идем же! – потянула Настя Алана в ту комнату, а вход во второй зал они закрыли ближайшим шкафом с книгами.
Они вбежали в комнату, но увидели, что окно уже охраняют двое. Настя в замешательстве огляделась.
— Что же делать?
— Не нужно так волноваться. Уже всё.
— Ты слабак! Не так говорит тот человек, который хочет для себя что-то понять!
Алан бросил оскорбленный взгляд на Настю.
— Хорошо, — отчеканил он и, грубо взяв Настю за запястье, направил к окну. – Ты выйдешь через него, все сбегутся к тебе, а я попытаюсь прорваться. Встретимся завтра здесь же, на улице, в пять часов.
Настя кивнула с решительным видом и открыла окно.
— Может, я так говорю потому, что мне уже не нужно чужое мнение? — сказал Алан напоследок и спрятался за большие коробки с книгами, чтобы его не заметили те двое. Настя уже почти залезла на подоконник, те двое увидели и поспешили к ней. Один из них подал Насте руку.
Алан решил, что пора выйти, так как шкаф, которым они с Настей закрыли проход во второй зал, уже пытались убрать, и снаружи раздавался неприятный шум опасности. Он решил, что можно будет найти способ уйти. Это было опрометчиво.
Милиционер, который подал Насте руку, заметил Алана и, забыв о спасении девушки, быстро вынул пистолет и выстрелил почти наугад. Настя резко обернулась с испугом в глазах. Кусок выглядывающей из-под куртки футболки стал красным, и Алан повернулся лицом к окну. В него все-таки попали. Настя не могла сдвинуться с места и так и стояла в пол-оборота, держась за оконную раму и смотря на Алана, который постепенно терял сознание, застыв взглядом на Насте. Может даже, в последний раз.
— А может, я и понял, — произнес он и упал.
Насте казалось, что все это произошло не с ней, а с каким-то ее двойником. Все было быстро, необычно и совершенно неожиданно. Она не знала, что будет завтра, не знала, что будет через пять минут, а те мгновения, проведенные с Аланом, что-то изменили. Насовсем. Только в чем именно?..
Настя бросила странный взгляд на милиционера, который выстрелил и снова ждал ее руки, и слезла с подоконника. Она медленно подошла к Алану и посмотрела на него. Без сознания он был или уже мертвый, Настя не хотела об этом думать. Она присела на корточки и всмотрелась в его лицо. Глаза были закрыты, а футболка с правого бока горела обширным красным пятном. О чем Настя думала, никто не мог понять. Особенно тот милиционер, который быстро сообразил и выстрелил в террориста. Проход во второй зал уже открыли, и кто-то встал над Настей и Аланом, наблюдая странную сцену. Туда же вошли и Наташа с Аллой Владимировной. Они молча смотрели на склонившуюся над Аланом Настю и размышляли над тем, что шок – странная штука…
