Катила колесница боевая,
По спинам христиан гуляла плеть.
Триумфиратору проклятья посылая,
Они, переживая свой позор,
Готовились принять мучительную смерть.
И… криком одобряя приговор,
Свободный люд сбегался поглазеть.

Лишь женщина одна в платке,
Приговорённых взглядом провожая,
Стояла одиноко вдалеке.
И… братьев осенив крестом,
По сторонам тревожно озирая,
Зашла поспешно в неприметный дом
У входа низко голову склоняя.

Чадили в полумраке свечи,
Пуская стеариновые слёзы по бокам.
Кликуши сладостные речи
О вечном рае в небесах
Талдычили собравшимся рабам.
И… нагоняли адом страх
За поклонение языческим богам.

Толпа оборванцев, поверив безоглядно
В всеобщую любовь и красоту,
Готовилась разрушить беспощадно
До основанья старый мир.
И… наблюдая эту простоту
С иконы, новоявленный кумир
Загадочно оценивал толпу.

Примерно так рождалась ипостась
Речами сладкими манить рабов,
Чтоб возвести себя на власть.
Да, укрепив её сначала,
Достать бичи из тайников
И… отвергая лицемерное начало,
Сечь власть отдавших простаков.

Меняются и времена и нравы,
Но сохраняется в сознании рабов,
Вкусивших сладенькой отравы,
Слепая вера в благодать.
И… потому всегда в достатке дураков
Готовых старый мир ломать
В надежде дармовых вкусить плодов.

Монтиссело, июль 96