Стейв вышел из квартиры и смачно плюнул на каменные ступени, на те самые, что выводят из тюрьмы быта и обыденности на тропу возможностей.
Но Стейв не думал об этом. Он сел на ступеньку, и поставив рядом большую сумку, закурил. Он вообще ни о чём не думал, всё, что хотелось, так это дать пинка под зад усталости, а лучше погонять её хорошенько пинками. Но разве спихнёшь это чудище, так навалилась, что хрящи трещат.
А ведь когда-то усталость тлько тихо рычала в стороне не смея подойти, и поджимала хвост от его смеха и сияющих глаз. Кто же заметит усталость, когда в руках букет и тебя ждёт любимая?!
Янтарное солнце растворялось в вечере, а очарованный ветер разносил его по городу, перемешивая с запахом весенних цветов, надежд и ещё чего-то неуловимого, что заставляет любить весну и ждать её с того самого момента, когда она закончилась. Стейв, приминая городскую пыль, спешил к ней, разгоняя хмурь в сердцах встречных прохожих своей улыбкой и тем самым букетом цветов, что казалось рос из самого сердца.
Трепетное волнение заставляет петь душу, и… да вы сами знаете как это: идти к любимому на встречу и нести ему(ей) самое дорогое, что есть.
Стейв не только нёс это \»самое дорогое\», он им осыпал, украшалш и одаривал, наполняя утончёнными нотами восторженную долину близости. Он лишил нимбов всех Богов, осыпал их пылью забвения, и создал новый пантеон из прекрасных достоинств своей любимой. Он боросил на алтарь всё, что имел, всё, что сделал, всё, что мог бы сделать и всё чего у него не было.
Ново созданная богиня с аппетитом и увлечением очаровательно поглощала дары, в ответ награждая взглядом очаровательных и кокетливых глазок. О-о-о, как они заставляют биться сердце! И можно ли желать высшей награды?! И что только не отдашь за один такой взгляд.
И Стейв отдавал, лишь бы единственная была счастлива, лишь бы лился её смех. Но он не поспевал за её аппетитом.
Богиня уставала и раздражалась на голодном пайке, часто болела. Она томилась без новых чудес и удовольствий. Стейв старался изо всех сил, пытаясь порадовать любимую, но поскольку его силы исчезли в очаровательном ротике с капризными уголками губ, то его усилий явно было не достаточно. И вот тогда она сказала:
— Ты неудачник. Ты ничего не можешь добиться в жизни. Мы уже столько времени вместе, а я не могу позволить себе даже самую малость. У меня нет даже… — и богиня прочитала список.
Стейв бросил на алтарь мечту, богиня ловко раскрошила её очаровательными белыми зубками и сказала, что это перекрывает лишь четвёртую часть списка. Для убедительности разбила об пол сервиз, поплакалаю. чтобы чувство вины было пронзительнее и острее.
Стей собрал последние свои устремления и сумел погасить ещё часть списка,но безжалостные глаза богини показывали на оставшиеся пункты списка, а милый ротик в истерике кричал, что он совсем не бережёт её, что он своим равнодушием доводит её до нервных срывов.
Нежность погасила почти весь список, но Стейв и представить себе не мог, что за то время, пока он менял самое дорогое, что у него есть, на самое нужное для его богини, список возрос и прежний перечень был лишь третью от новых требований.
Богиня популярно объяснила ему, что ей, конечно, дороги его дары, но они совсем не такие. Она объяснила какими должны быть дары и как нужно их преподносить. Она объяснила, что если он расстроен или устал, то это его вина, значит он делает что-то не так. Она сказала, что его дары неискренни и не от сердца, объяснила почему. И когда он отдал ей своё сердце, богиня в гневе швырнула его, сказав, что она давно не видела подобной низости, поскольку нельзя же дарить сердце подобным образом! — Это всё враньё! Это настолько фальшиво! Это просто отвратительно! — И она для большей убедительности стучала по Стейву своими очаровательными кулачками. И чтобы показать всю низость его поступка и показать насколько овратительный поступок Стейва убил её, она слегла в постель.
Стейв долго лечил её лаской и заботой, которые по словам богини были лишены истинной открытости и искренности. Он отдал своё здоровье, выхаживая единственную, првда не успевая при этом добывать вещи из списка. Этим он, конечно ещё больше гневил богиню и расстраивал её. Она горестно плакала и объясняла ему в чём он не прав.
Стейв и сам думал что он не прав и стался, очень старался делать всё как нужно, чувствуя всю безмерность своей вины перед любимой единственной богиней. Но вчера… да ведь это было вчера, хотя он и не ложился спать, он ей отдал то, что у него не было, и то, что мог бы иметь. Но и этого оказалось мало. Богиня опять объяснила ему в чём он не прав и почему он поступил не правильно. Она сказала ему, что не смотря на все её заботы о нём, что она встречает лишь равнодушие, что она вынуждена делать всё за двоих и тащить всё на себе, и…
Стейв наконц уложил любимую богиню в постель, поцеловал, полюбовался её самым красивым лицом на земле. Собрал привычно с пола осколки посуды и, потирая ушебленные места, сложил в сумку смену белья, осенние ботинки, куртку, любимые кассеты и плеер.
От холодных ступеней Стейв поёжился. Сигарета стлела до фильтра. — Интересно, даже от сигареты остаётся что-то кроме пепла. — подумал он, закидывая сумку на плечо.
Стей спустился вниз по ступеням и распахнул двери. Утреннее солнце будило город, уже слышались первые звуки машин и трамваев, а ветер по-прежнему разносил дурман весны.
— У меня нет ничего. — подумал Стейв. — Но за этим порогом лежат все возможности.
