КАФЕ С ХОРОШЕЙ КУХНЕЙ


КАФЕ С ХОРОШЕЙ КУХНЕЙ

И заказали мы лангет, бутылку красного вина. Светила лампа на столе под абажуром. В кафе пять столиков пустых. На возвышеньи, в глубине, куда и свет не достигал, играли музыканты. Такое медленное что-то, как будто мир сгустился там и завершился возле них; и снег с дождем и с ветром за окном — не их вселенная как будто. Вина нам принесли — густого красного под светом абажура — мы выпили немного. И ветер, вьюга после,- тоску не навевали, а только грусть совсем чуть-чуть: окончен день осенний. Закончился дождем. И вечер начинался хорошо. Смешеньем музыки — дождя и скрипки, смешеньем запахов
— еды и прелых листьев, смешеньем холода с теплом и настроений, и вкуса терпкого вина неуловимым, и цвета лампы с абажуром с одеждой черной музыкантов. Переплетенье ощущений. Пока продлится вечер и хмель ползет по венам мягко. Лангет, на круглом белом блюде размером с маленький поднос, нам принесли. Он пах еще из кухни,- так мы проголодались. Официант, без подобострастья лишнего с надеждой на оплату, поставил блюдо и ушел, но лишь я закурил, принес он пепельницу мне. А я курил и ждал, когда чуть-чуть остынет мясо, и также спутница моя, и также словно музыканты — окончили играть, сидели молча, неподвижно; и лица их не выражали ничего,- способность эта музыкантов давно мне странною казалась, и также ветер — крупных, звучных, о слив стучавших за окном, отвесных капель не сдувал. И только дым в пустом кафе свободно плыл и исчезал. Затем вина мы пригубили и взялись за приборы. Так странно иногда — приносит запах ощущенья. И вот теперь. Прозрачный лес осенний и прохладный, неровным клином в небе стая, костра угли и легкий дым бесцветный — сгоревших листьев желтых. Лангет был сочен, нежен, но упруг, и так как следует отбит,- он исчезал как масло на зубах и гармонировал с вином: нам принесли еще бутылку. И чуть шумело в голове. И грусть прошла и даже жаль, что музыканты удалых цыганских песен не играли. Мы съели все. Но вкус остался и вино. Еще немного длился вечер,- так важно знать, когда уйти, так иногда необходимо… Официант нам счет принес и я спросил его:\» А что ваш повар любит выпить?\». Сказал он:\»Белое вино\». Я заказал ему бутылку. Затем оделись мы и вышли. Теперь был ветер настоящий. И дождь холодный вместе с ним кружился в свете фонаря. Идиллия прошла. Но, впрочем, было все равно, что официант продаст вино, а выручку они разделят пополам.
1998

0 комментариев

  1. valeriy_serdyuchenko

    «Аркадий, не говори красиво» — хочется обратиться со знаменитой базаровской фразой к автору этой «Хорошей кухни». Каждый её абзац — настоящий парад изысканно-кинематографических красивостей. Начиная с первого:

    «И заказали мы лангет, бутылку красного вина. Светила лампа на столе под абажуром. В кафе пять столиков пустых. На возвышеньи, в глубине, куда и свет не достигал, играли музыканты. Такое медленное что-то, как будто мир сгустился там и завершился возле них; и снег с дождем и с ветром за окном — не их вселенная как будто. Вина нам принесли — густого красного под светом абажура — мы выпили немного. И ветер, вьюга после,- тоску не навевали, а только грусть совсем чуть-чуть: окончен день осенний. Закончился дождем. И вечер начинался хорошо. Смешеньем музыки — дождя и скрипки, смешеньем запахов — еды и прелых листьев, смешеньем холода с теплом и настроений, и вкуса терпкого вина неуловимым, и цвета лампы с абажуром с одеждой черной музыкантов.»

    Уф-ф, даже дыхание перехватило, пока доцитировали. И так, в такой же манере — весь текст, который, прочем, заканчнвается, не успев начаться: это, пожалуй, самое короткое произведение изо всей «Золотой номинации. То есть конкурсант столь же красноречив, сколь и немногословен. И то, и другое может быть, а, точнее, считаться и достоинством, и недостатком. Здесь всё зависит от личности оценивающего. Аркадию и Аркадиям «Кафе с хорошей кухней» наверняка бы понравилось.
    Ну и что? В конце концов, почему принимать эталоном меры и вкуса рубленые вульгаризмы Базарова? В конце концов, на фоне того блуда и мата, которым пропитана новейшая российская словесность, на фоне её Главной кикиморы Дмитрия Пригова и «экскремнста» Вл. Сорокина «Кафе с хорошей кухней» проглатывается как яичный желток. Это, вот именно, «хорошая кухня» стиля и слова. Внутри той эстетической системы отсчёта и ощущения мира, где обретается авторское «я», всегда убрано, изящно и гигиенично. И — сказать ли? Поэтично. Обрати внимание, читатель, перед нами не просто, а белая проза. Неожиданно она оказалась на этом конкурсе востребованной. «Белым стихом» написаны и трагическое «P. S.», и ряд других конкурсных произведений. То есть мы имеем дело с определённой литературной тенденцией, которая может стать традицией, если пробьёт дорогу в сады професиональной «бумажной» словесности. И в этом смысле автора можно только поздравить. Он окажется тогда первопроходцем нового литературного пространства. Новое — хорошо забытое старое. Ведь именно так писала целая генерация русских писателей на рубеже 19-20 веков, и разве не продолжают ласкать слух изысканные поэзы Бальмонта и прозы Андрея Белого?..
    Мы, кажется начали за упокой, а кончаем во здравие. Пусть. Личность пишущего эти строки на 90 процентов «базаровская», но «кирсановское» в ней тоже присутствует. Вот этими 10-тью процентами он и завершит самую короткую рецнзию на самое короткое произведение в «Золотой номинации».

Добавить комментарий