Возвращаясь в тот вечер вечер с запахом ванильно-кофейного коктейля с привкусом коньяка и слез не раз и не два готовых сорваться с немыслимым погружением в каждое слово я вздрагиваю от мысли что если бы всего этого не было? в том городе самый острый снег на свете и самое синее и …
Киеву?… Я знаю, что тебя почти не знаю, души подошвы чуточку истоптаны — немногими измерена я тропками, асфальтами, брусчатками, грунтовками. Не всеми я открыта околотками каштанового киевского мая, в котором только ливни прорисованы, а люди остаются в нем не четкими. Их лицами, как мраморными чётками, проспект перебирает, машут челками деревья …
молчишь? молчу… о чем? о главном, друг, о том же, что и над рекою вербы, роняющие листья, слезы в небо, но даже их отягощает звук, сбивающий молчанье на излете, когда слеза касается воды, теряя соль, стремления, следы, потребность в одиночестве, свободе. Все связано… Все сказано, мой друг, и что осталось …
Не говорите обо мне — была, Я не была… Тем более не буду!.. Не свет во мне горит, а тает мгла, текущая в ничто из ниоткуда. Не ставьте дату под моим стихом, и на камнях немых, неумолимых, ведь я не человек, а горький ком любви и боли непреодолимых.
СТРИПТИZ Танцует стриптиз на шесте — атмосферу долой! — хмельная Планета. И где так успела набраться? Потише! Но крыша шуршит, не спеша по косой, под ритм зажигательный суператОмного танца. Вот снежная блуза скользит по упругой груди, и талию пояс не стягивает изумрудный, и пОд ноги синие шлейфы один за одним, …
Поют над речкою леса за городской чертой. Мне снились ночью голоса, тех, кто придет за мной. Те голоса и вой волков, сливались и текли, и протянулась песнь без слов от неба до земли. Скрипели сосны, плыли сны, муренами в ладонь, и в черном сгустке тишины жег грудь мою огонь. Все …
Шершавые бедра сосен, травинки и каждый листок меня позовут, не спросят, откуда я, чей я росток. Прилягу я на поляне светило в оправе небес, от воздуха буду пьяной, от этих зеленых чудес. Пойдет голова по кругу, заблудится в чаще леса, а я пробегусь по лугу, и пусть во мне поэтесса …
Пробежался холодком по спине новый день. На перекрестке путей я не знала где я — здесь или вне, я ждала и не желала вестей о тебе и очень многих вещах, ощущая чей-то пристальный взгляд, я гнала от сердца память и страх и хотела, чтоб вернулось назад невозможное. И дым сигарет …
«Таких вот, пронзительных, больше не будет на свете!» Кабанов Александр Почти что святые, как новорожденные дети, (под тонким ребром непоседливый вертится бес), крещенные зимами, вёснами пьяные, в лете поющие вечном, с гитарами наперевес. Избравшие путь бесшабашного барда-скитальца. Их души горят, как горят фонари вдоль дорог… Уходят они, чтоб остаться… остаться… …
Наливай терпкий чай и напротив садись, Мне сегодня сказали: «Диагноз твой — жизнь». Неожиданно как-то, как быть мне теперь? Может пир закатить, иль в окно, словно в дверь… Посиди со мной рядышком, светлая грусть, Я тихонько спою: «ну и пусть, ну и пусть». Наливай мне вино и конечно себе, Мне …