ТОМ ПЕРВЫЙ
ГЛАВА 1
1
Сия история случилась
лет несколько… тому назад…,
в провинции, что проявилась,
чрез нравы местные — не в лад ( ! ),
где, средь бесчисленных предместий,
в одном из собственных поместий
( Отстроенных с размахом сил! ),
старинный русский барин жил,
кой Троекуров, от рождения,
в Петра, отца…, Кирила сын,
а то, по крови, Господин,
минуя прочих самомнения,
из тех, кто в завистях свербя,
плели любезности…, скорбя!
2
Его обширное богатство,
а также: связи…, знатный род…,
ему давали, чрез злорадство
( Средь «неудавшихся Господ»! ),
и вес большой, во всех губерниях,
где находилось ( Что там, в терниях! )
его имение…, и власть,
кой наслаждался он ( И всласть! ),
да так, что все соседи, скопом,
аж рады были угождать
и, даже от души, внимать
малейшим прихотям, нароком,
чтоб не прогневать нрав его,
месть познавая…, от того!
3
Да и чиновники, признаться
( А их — в губерниях — притон! ),
все трепетали ( Власти ль стлаться?! )
при имени его… А он —
их знаки ( Факт: подобострастия! ),
враз, принимал, но, без пристрастия,
чтя жизнь, что, простирая длань,
ему, с лихвой, вручала дань,
Руси, манерой надлежащей,
от окружающих персон,
кто, беспрестанно, в унисон,
желая милости щадящей,
его пытались ублажить,
чтоб в мире и в согласии жить…
4
А дом его всегда был полон,
гостями ( В шумной суете! ),
готовыми ( Очаг-то — солон! ),
отнюдь не в призрачной мечте…,
вникать в его увеселения…
и праздность барскую, до «жжения»,
спешили тешить, в такт резвясь,
но, с откровенностью, боясь,
разгульной прозы развлечений,
столь буйных, всуе, чересчур,
а иногда, из процедур,
спадавших до самозабвений,
когда число и смысл потех —
условны, для понятия: Грех!
5
А от его-то приглашения,
отказываться гостем быть,
минуя личные воззрения,
и не дерзал никто…- Как жить ( ? )
его желаний избегая…
Иль в дни известные, стеная,
с почтением должным и святым,
в село Покровское, засим,
с поклоном низким не являться…
Но вот тогда-то, вне забав,
отведать весь отвратный нрав,
за то, что не желаешь знаться,
с персоной оной…, чей Содом ( ! )
не выносил иных истом…
6
В быту домашнем, Троекуров,
как говорится, не блистал,
и все пороки, самодуров,
выказывал, чрез злой оскал,
слыв человеком недалёким…,
необразованным…, жестоким…,
всем избалованным, сверх мер
( И не усвоившим манер! ),
что окружали, повседневно,
его эгоцентричный дух,
а потому и к жизни глух
( Но только действуя, столь гневно! )
он оставался… и, смурной,
вполне доволен был собой!
7
А он привык, своим желаниям,
в раж, волю полную давать,
а то — порывам всем — «дерзаниям»,
впав в пылкий нрав ( Ни дать, ни взять! )
и всем затеям сумасбродным,
пристойным лишь «чистопородным»
( Где ограниченность ума —
«искрила»…, боле чем, весьма! ),
натуру вовсе раскрывая…,
но предлагая только хмурь…
О, Русь…- сильна рожать ты, дурь,
в лице обычного бабая,
кой так провинции присущ…
и бесконечно всемогущ!
8
Но, несмотря на дух кутилы,
в его способностях больших
( В физическом понятии силы…-
необычайностью! ), от сих,
в неделю, раза два, тем паче,
страдал он тяжко ( Не иначе! )
от доли, толь ( ? )…, ступивши в мрак ( ! ),
здесь — от обжорства… Но, за так,
жизнь продолжал он в прежнем стиле
и каждый вечер, в сладкой мгле,
увы…, бывал навеселе,
душой — по сути — в водевиле,
когда шумящий балаган,
как опереточный дурман!
9
В одном из флигелей, близ дома,
в заботах жили ( Не предел! ):
шестнадцать горничных ( Весомо… ),
обслугою, для разных дел,
кто, занимаясь вышиванием,
бишь, рукоделием, со вниманием,
столь свойственными полу их,
похожи были на святых…,
знать, отдалённые от мира,
как в назидание иным…,
а, поведением своим,
порок презрев лихого пира,
хозяину, в знак кутежей,
являли, в скуке, прозу дней…
10
Во флигеле ( Хотя, в нём жили… )
и окна ( Не жильё…, а склеп! )
все загороженные были
( О, мир…- порой и ты — нелеп! )
решёткой деревянной ( Прочно! ),
а двери ( Бытие ж — порочно! )
замками запирались, вслед,
и…, дабы не возникло бед,
ключи хранились, вне сомнений,
у Троекурова…, кто, их
( Ну…, сих затворниц молодых… ),
в часы положенные, бдений
( А там, надзор, старух двух, ждал! ),
в сад прогуляться отпускал…
11
Но, Троекуров, временами,
из обстоятельств исходя,
затворниц обольщал дарами,
их судьбы с судьбами сводя…,
беря из них, по добрым волям,
и то, лишь некоторых, к долям,
и оных замуж выдавал…,
а чтоб актив не пустовал,
уж новые, на место прежних,
вмиг, поступали ( Выбор был! ),
да и хозяйский пыл гласил,
что, в щепетильности, прилежных,
довольно мало… и, засим,
не доверял, особо, сим…
12
С крестьянами и дворовЫми
он обходился, как тиран,
а то, по сути, как с чужими
( К кровавым переборам ран! ),
где строго ( Впрочем: своенравно! )
их презирал… и слишком явно
общения вовсе избегал,
а созерцал ( Как гнев метал! )…,
но люди, несмотря на это,
всё ж, были преданы ему
и даже, впав в побоев тьму,
тщеславились, по жизни, где-то…-
богатством…, славою… причин…-
Ведь процветал их господин!
13
И в очередь свою, в печали,
они, покорный рок избрав,
себе, однако, позволяли,
довольно многое, чрез нрав,
в их отношении к соседям
( А то — едва ль — не как к медведям! ),
надеясь ( В меру сил своих! ),
что защитит хозяин их,
ведь покровительство вельможи,
в округе каждый ощущал,
а лика, ханжеский овал,
всех продирая ( Дрожью кожи! ),
одним лишь взором нисходя,
пугал…, холопство бередя!
14
А вот всегдашние занятия,
что Троекуров проводил,
являли те мероприятия,
где ублажался барский пыл…
и состояли, то — в разъездах
( Не забывать же об уездах! ),
вблизи пространных рубежей…-
его владений…- вне межей…,
а то — в загулах, столь распевно…
и продолжительных пирах,
да в злых проказах, сея страх
( Притом, почти что ежедневно,
изобретаемых с «умом»… ),
чтоб потешался Дом-Содом!
15
А жертвой оных развлечений,
обыкновенно, всяк бывал…,
но, в большей мере, к тяжбе прений,
какой-нибудь ( Чтоб жизнь познал! ),
а то — знакомец новый, чаще
( Вот оттого-то казус слаще! ),
хотя…, бывало, не всегда,
злых шуток, робкая среда,
увы…, приятелей старинных,
их избегала ( Впрок, всего! )…,
за исключением одного,
кой, видом, словно из былинных,
в лице Дубровского слывя,
мрачнел, как в прошлое зовя…
16
А сей Дубровский ( от рождения )
Андрей Гаврилович, судьбой,
поручик гвардии ( ранения… ),
пусть отставной ( Но, боевой! )…,
ему, ближайшим был, соседом,
но — по натуре — домоседом…,
кто, душ, лишь семьдесят имел
( Зато, по духу, слишком смел! )
и Троекуров, столь надменный,
в сношениях с знатью высших сфер,
Дубровского ( Как всем в пример! ),
хоть статус был, того, смиренный,
в своих понятиях уважал…-
И никогда не обижал!!!
17
А некогда, они, по службе,
знакомы были, невзначай,
но, от товарищества, к дружбе,
поднЯлись ( Ведь война ( ! ) — не Рай… )
и Троекуров знал, буквально,
по опыту, что, изначально,
друг, с лет младых, нетерпелив,
решителен ( Да и спесив! )…,
а обстоятельства, в придачу,
надолго разлучили их…,
но память истая, двоих,
чтя закадычности отдачу,
в сердцах осталась…, словно куш…-
при всём различии их душ!
18
Дубровский, с состоянием скромным
( А если правды не скрывать:
расстроенным…- почти разгромным ( ! ),
что впору к небесам взывать… ),
был принуждён ( Учтя заслуги… )
в отставку выйти ( Чрез потуги! )
и поселиться в небольшой
своей деревне остальной…,
а Троекуров ( Что там, грозно!? ),
едва о факте том узнав,
покинул шумный мир забав
и предлагал ему, серьёзно
( Не на слуху — житьё-бытьё… ),
аж покровительство своё!
19
Но вот Дубровский, вне устава,
с душой благодарил его…,
а сам, пожалуй из-за нрава,
враз, отказался от всего…
и, без прикрас чужих обеден,
остался независим, беден
( Зато — в гордыне родовой! )…
И Троекуров, отставной,
как генерал-аншеф, по званию
( а то — лет несколько, спустя… ),
приехал, шпорами блестя,
в своё поместье, к созиданию,
и к назиданию другим…-
увы, начальником большим!
20
И свиделись они…, блаженно,
друг другу счастья пожелав,
обрадовались…, откровенно,
в сумбуре, общность душ признав…,
и вместе, с тех уж пор, бывали
( День каждый! )…, но, себе, едва ли,
позволить Троекуров мог,
к кому-то мчаться, со всех ног,
ведь отроду, он, снисхождением,
не удостоивавший всех
и, будучи среди потех,
вообще не чтивший, посещением,
и никого ( ! )…, и никогда ( ! )…-
среду «ласкал» — вот так…- всегда!
21
Но, запросто, в домишко рухлый,
он, впрочем, часто заезжал,
а здесь и жил, слегка «пожухлый»,
товарищ старый ( Идеал! )…
и, будучи в сим антураже,
а то — ровесниками, даже,
как и рождённые, притом,
увы…, в сословии одном,
да и воспитанные, в целом,
столь одинаково, чрез такт,
они и сходствовали ( Факт! )
отчасти свойственным заделом,
как и в характерах своих…,
так и в наклонностях шальных!
22
А в отношениях неких, боле,
судьба их близкою была
( Столь одинаковою! ), к доле,
что жизни к свадьбам привела,
где, по любви, женились оба,
но оба ( К судьбам ли хвороба? )
и овдовели скоро, вдруг…,
и, по ребёнку, под недуг,
у них обоих оставалось…,
где сын Дубровского, кадет,
воспитывался с юных лет,
знать, в Петербурге жил ( так сталось… ),
а дочь Кирилы, вся в мечтах,
росла в родителя глазах…
23
И Троекуров, в неге, часто,
едва к Дубровскому придя,
ему говаривал «цветасто»
( Мгновенно тему находя! ):
«Андрей Гаврилович, любезный,
сей разговор — двоим полезный…,
так слушай, брат, втолкую суть…,
но коли будет верный путь,
в твоём Володьке…, так, с охотой,
отдам я Машу за него;
И даром гол он ( Что, с того?! ),
ну…, как сокОл…- Но, с позолотой!
А мы же — горе…- не беда…-
и породнимся — навсегда!
24
Андрей Гаврилович, степенно,
качал, в раздумьях, головой,
и отвечал, обыкновенно,
с ему присущей прямотой:
«Да нет…, Петрович-друг…, Кирила…
Коль свыше — благость не польстила,
так и Володька ( Пусть, он — лих! ),
но, для Марии, не жених…,
ведь дворянину, кой из бедных
( тут — по судьбе… ): таков мой сын,
жениться лучше ( Знай свой тын! ),
минуя всяких привередных,
ну…, на дворяночке иной…,
тем паче, бедной и простой!
25
И быть, всегда, главою в доме,
знать, при естественных правах,
чем сделаться ( С душой — в надломе! )
приказчиком — в чужих делах
( Да избалованной бабёнки…,
кто, млея, ажно жрёт печёнки! )…
А потому, и к жажде грёз,
твоё желание…- не всерьёз!»
Но все, согласию такому,
завидовали ( Что скрывать!? )…,
а в царствующем стиле, Знать,
общаясь, в дружбе, по простому,
не скатывалась в разнобой,
вполне довольная собой!
26
А Троекуров слыл надменным,
на фоне друга своего,
кой был, по облику, забвенным,
и бедным, видно оттого…
Но все, однако, удивлялись,
как, в друге, мысли проявлялись,
чрез смелость, словно напоказ,
когда и за столом ( Не раз! )
он, мнение своё, иное,
высказывал ( Да напролом! )
и не заботясь, всё ж, о том,
как оное ( Увы…, шальное! )
противоречило ( Где ж страх? )
Кирилы мнениям, в речах!
27
Но некоторые ( Факт! ) пытались —
ему — в манерах подражать,
чтоб из пределов ( В коих жались! )
и выйти, всё-таки ( Сколь ждать ( ? ),
средь должного повиновения! )…
Но Троекуров, зля воззрения,
ораву эту так пугнул,
что навсегда померк разгул,
с охотой к оным покушениям
( А уж тем боле к таковым! )…
и лишь Дубровский, как святым,
вне общего закона, к прениям,
один остался…, как аскет,
узрев — по рангу — Пиетет!
28
Несчастный случай, всё, однако,
расстроил и переменил,
где дружбы пыл, столь не двояко,
себя невольно проявил…,
в тот раз ( как каждый год бывало… ),
в начале осени, устало,
Кирила собирался, вдруг,
познать природы русский луг,
бишь, отдохнуть в отъезжем поле,
а накануне, им, псарям,
стремянным, пешим, егерям
приказ был отдан, в доброй воле:
Всем быть готовыми, с зарёй,
к пяти часам утра, гурьбой!
29
Палатка, кухня с провиантом,
на место прибыли, вперёд
( А то — намерением-гарантом,
гулял чтоб, в праздности, Народ! ),
ведь тут и должен был обедать
сам Троекуров ( ! ), чтоб отведать
всю прелесть пищи полевой…
А он и гости ( Строй — толпой! )
пошли на псарный двор, в начале,
где гончих и борзых оплот
( Набором — боле пятисот! —
Но абсолютно — не в аврале! ),
а во блаженстве и тепле,
прекрасно жили…, в том числе!
30
И, не впадая, вовсе, в бедность,
псы, чуя негу, налегке,
Кирилы прославляли щедрость,
в такт, на собачьем языке…
и тут же, к долям, находился
их лазарет…, кой Стелой взвился,
мечтами, для больных собак,
а к ним и доктор — не простак,
в лице штабс-лекаря Тимошки…
и отделение ( И Род. Дом! ),
где благородных сук, Содом,
влёт ощенялись ( Словно кошки! )
и, зная точно ( Защитят! ),
кормили, здесь, своих щенят…
31
Кирила аж гордился, всуе,
прекрасным заведением сим,
где он, едва ль не в поцелуе,
лицо вытягивал, засим,
и случая, перед гостями,
похвастаться чтоб, новостями,
он никогда не упускал,
хотя…, из пришлых, каждый знал,
об оном заведении много…,
бывая здесь, по мере сил
( Но коль Хозяин пригласил! ),
уж раз в двадцатый ( Если строго! ),
опять, с «любовью» осмотреть…,
а мнение «новое» иметь!
32
А он расхаживал, вальяжно,
в сопровождении гостей…,
о псарне молвя, эпатажно,
с Тимошкой ( Лучшим, из врачей! ),
а также, с главными псарЯми
и, иногда, пред конурАми
( избравши некоторых ряд ),
чуть напрягал надменный взгляд,
и останавливался, сразу,
продолжить дабы, разговор
( Здесь, допуская спор-раздор! ),
ведущий к сладкому рассказу,
со стороны своих вояк,
касательно житья собак…
33
И, то расспрашивая оных,
о состоянии псин больных,
он, на правах, вполне резонных,
здоровье чтил животных сих…,
а то и делал замечания,
что — менее — из сострадания,
а более — из слов пурги
( Но, справедливы и строгИ! )…,
а то, к себе же подзывая
собак знакомых… и, затем
( Познав, как будто, суть проблем! ),
но, с неизбежностью, лаская,
он с ними искренне играл
и разговаривал ( Бахвал! )…
34
Однако, гости почитали,
обязанностью ( Аж святой! ),
Кирилы псарнею ( Познали!!! ),
всё ж, восхищаться…, где, порой,
один Дубровский, подуставший,
молчал и хмурился, скучавший…,
кто был охотник, по нутру
( Причём, горячий! )…, но, хандру,
он ощущал…, не млея в грёзе…-
Ведь состояние-то его,
по сути — вовсе ничего ( ! )…
и позволяло только, к прозе,
держать двух гончих ( Пусть лихих! ),
да свору ( лишь одну… ) борзых…
35
А удержаться от соблазна
( зря друга некоторый стиль ),
где зависть, столь разнообразна,
не мог Дубровский ( Скорбь…- ты — быль! ),
а как тут быть ( ? ), при оном виде ( ! ),
когда мечта, к твоей планиде,
нисходит… сказкою самой…
и манит явью… за собой…,
сопровождая в заведении
великолепием своим…,
но Троекуров, ликом злым
( Да при обычном самомнении! ),
встречает, словно монолит
и, с беззаботностью, гласит:
36
«Брат, что ж ты хмуришься, шля громы…,
как будто недоволен чем?..
Моя ли псарня ( Ведь хоромы! )
тебе не нравится, совсем?» —
«Нет,- отвечал он ( В такт: Сурово! ),-
Что псарня чудная…- не ново,
учтя твоих замашек ход,
а в них, ты, вечно, сумасброд!
Но вряд ли людям вашим, долей,
такое же житьё-бытьё…,
как эта хата-забытьё,
собакам вашим, доброй волей,
да с арсеналом верных слуг,
кто ублажают их досуг!»
37
Но некто, из псарей, зардевшись,
в обиду впал, за эту речь
( А может барских щей «объевшись»! ),
сказавши: «По судьбе, сиречь…
Коль на житьё своё взирая,
довольны мы…, явлением Рая,
кой, благом…, вотчину даря…
А, оттого, благодаря
и бога нашего, владыку,
и барина…, за доброту,
чрез столь святую простоту,
с душевностью…, знать, поелику,
не жалуемся мы, совсем…-
Подобное желая всем!
38
А что до правды…, то, признаться
( По правде если, говоря… ),
иному дворянину, статься
( Сюда попавши…, втихаря! ),
не худо бы, из обстоятельств,
но променять ( Вне всех сиятельств! )
усадьбу ( Дабы не тужить…
и преспокойно дале жить! ),
в зачёт, на здешнюю конурку
( Причём: любую! ); Тут, теплей,
да и сытней…, и веселей,
ему бы стало ( Полудурку! )…,
по жизни, чтобы не страдать
и, с завистей, не лепетать!»
39
Кирила засмеялся, громко,
холопа своего хваля ( ! ),
за то, что сей поддел, столь ёмко,
и пусть, в «душонки» всем, соля,
при дюже дерзком замечании…,
а гости ( Им ( ??? ) о нарекании ( !!! )),
затем ( Ведь вышел анекдот! ),
за ним захохотали, влёт ( ! ),
хотя… и чувствовали, явно,
что шутка ( Как ни возмутись! )
и к ним могла бы отнестись,
где весел некий псарь, подавно…
А вот Дубровский побледнел…-
ни слова не сказав…- в удел!
40
Кириле ( ждал кой… ), в сие время,
в лукошке, слуги поднесли,
щенят новорождённых, племя
( Грибницей вешней, псы росли! )
и, тотчас, он занялся ими
( Как будто бы детьми своими! ),
но выбрал только двух, себе,
а прочих ( оным — по судьбе… )
велел отправить в мир усопших
( Привычно…- в речке утопить! )
и, чтоб, особо, не «грустить»
( О, сколько их, ещё ( ? )…- утопших… )
вдоль клеток принялся ходить…
и псину каждую хвалить!
41
А между тем, в тени забвений,
Андрей Гаврилович, вослед,
от слов услышанных, вне прений,
погряз, среди раздумий-бед…
и скрылся, всуе, незаметно…
Ну, а того, кой, неприметно,
бывал здесь ( Пусть, Кирилы друг! ),
никто и не заметил, вдруг…,
где он, не с призрачной обидой…,
а, явственно, повержен был ( ! )…
и весь его бывалый пыл
сумбурно всплыл…, рвясь, Немезидой,
чтоб, непременно, покарать…
и Троекурову воздать!
42
А Троекуров, в добром здравии,
покинул псарный двор, хвалясь,
перед гостями — в «равноправии»
и, с оными, лишь возвратясь,
сел ужинать ( О, жизнь…- подруга! )
и только здесь, не видя друга,
о нём хватился он тогда…
А люди ( рабская среда… ),
ему, сейчас же, отвечали,
мол ( Беспричинно! ), Господин,
Андрей Гаврилович, впав в сплин,
домой уехал, весь в печали…
И даже не искавши Вас…
А канул, ажно битый час!
43
И Троекуров, всё понявши,
велел, тотчас, его догнать
и воротить ( Так и сказавши:
«Чтоб непременно ( ! )…- .. вашу мать!!!» ),
ведь отроду ( Пусть, по расчёту! )
не выезжал он на охоту,
без друга, кой, в делах, засим,
здесь, им, особенно, был чтим,
как тонкий, опытный ценитель
достоинств псовых ( Зная суть! ),
а потому, чрез жизни путь,
и безошибочный решитель
охотничьих манер людских,
средь всевозможных споров их!
44
Слуга, немедля поскакавший
( «За ним! А то — вбивает клин!» —
Кирила крикнул! ), но, уставший,
сей воротился, лишь один…,
как за столом ещё сидели,
«чаи гоняя», пили…, ели…,
и господину своему
он доложил, зря кутерьму,
что, дескать, оная персона,
Андрей Гаврилович, меж тем,
и не послушался ( Совсем! ),
чтя просьбу дружеского тона,
но, всё ж, избрав иной задел,
и воротиться не хотел!
45
Здесь, Троекуров, раздражённый,
к обыкновенности души,
да и вполне разгорячённый,
наливками ( Что хороши!!! ),
по сей причине, осердился,
где гнев, с размахом проявился,
и он, вторично ( «Мелешь муть!» ),
послал слугу ( Того же! ) в путь,
сказать Дубровскому, серьёзно,
что если он упрётся в Стать
и не приедет ночевать,
в Покровское ( «Пока не поздно!» ),
то он, Кирила, как с былым,
рассорится навеки с ним!!!
46
Слуга, не мудрствуя лукаво
( Ему ли? ), снова поскакал,
а Троекуров ( Свято право! ),
почувствовав, что чуть устал,
и встав изо стола, степенно,
с обычным обликом, надменно,
уже не ждавши новостей
( о друге… ), отпустил гостей
и спать отправился, неспешно,
покинув пир, входящий в бред,
чрез гам, как шумный мир бесед,
отдаться неге чтоб, безгрешно,
в своей кровати, столь большой,
встречающей со всей душой!
47
На день другой, едва проснувшись,
вопросом первым пробурчал:
«А здесь ли ( Без обид, вернувшись! )
Андрей Гаврилович?» ( Всё ж, ждал! )…
Но, вместо ясного ответа,
письмо подАли ( В такт сюжета! ),
бишь, сложенное, вне вины,
но, треугольником войны;
И Троекуров, с интересом,
позвавши писаря: «Бегом!»,
вслух, приказал ( «Как гром — хайлом!» )
читать его…, а сам, под стрессом,
нелепости познав типаж,
услышал следующий пассаж:
48
«Мой уважаемый, безмерно,
премилостивый государь,
письмо сие звучит, пусть скверно,
но я, в нём, волею, бунтарь ( ! )
и не намерен ехать, боле,
в Покровское, внимая доле,
до тех уж пор, пока Вы, мне,
не вышлете ( За злость, в брехне! ),
псаря, ведомо, Парамошку,
с его повинною; А я,
коль будет воля ( Лишь моя! ),
решу ( Отнюдь не понарошку! )
иль наказать его, судьбой ( ! ),
или помиловать, душой…
49
И от холопьев Ваших, шутки,
терпеть ( Не смея возражать! )
я не намерен…- Смерды — жутки,
чтоб в разногласия вступать!
Да и от Вас…, увы, в манере,
их не стерплю, в известной мере,
всё потому, что я — не шут
( О чём, прекрасно, знают тут! ),
а дворянин старинный, всё же…
Засим и остаюсь, для Вас,
покорным, в надлежащий час,
к услугам ( А прощать — негоже! ),
как человек, чтя Знати чин,
Андрей Дубровский, Господин!»
50
Сие письмо, об Этикете
( по нынешним понятиям норм ),
в своеобразном пируэте,
но было бы, с учётом форм,
весьма, пожалуй, неприличным,
ведь стилем, столь категоричным,
оно, Кирилу ( Стал кто, хмур! ),
вмиг, рассердило чересчур ( ! ),
причём, не оным странным слогом
и всем расположением фраз
( Что так и лезли напоказ! ),
но сущностью своей, итогом,
когда товарища каприз,
экспромтом, превзошёл сюрприз!
51
«Как,- загремел Кирила, басом,
вскочив с постели ( Влёт! )…, босой,-
к нему моих людей чтоб, часом,
с повинной высылать, мечтой ( ! ),
и волен он ( Не в сновидениях! )
их миловать, в его прозрениях,
или наказывать! Ну…, бред!
Да что задумал мой сосед,
через обиду, в самом деле?!
Да знает ли ( К чертям фасон! )
с кем связывается, дурагон!?
Вот я ж его…- На сей неделе —
наплачется, узнав в пути,
как на меня войной идти!»
52
Кирила нехотя оделся,
но, на охоту, поутру,
всё ж, выехал ( Характер — «въелся»…-
Судьба — привычке — по нутру! )
с обыкновенностью своею,
где пышность ( В зависть фарисею! ),
хотя…, охота, между тем,
не удалась ( Увы…, совсем! ),
а то ( Во весь-то день! ), лишь зайца,
узрели ( Только одного! ),
но и того, в итог всего,
как архаичного нанайца,
сумели, скопом, упустить…-
Ну, протравили…- Дали жить!
53
А также не удался, в поле,
обед, что под палаткой был,
или, по крайней мере, к доле,
для Троекурова ( кто взвыл… )
стал не по вкусу, совершенно,
который, повара, степенно,
прибил…, тарелкою с лапшой,
и разбранил гостей ( С душой! ),
а на пути возвратном, вскоре,
со всей охотою своей,
поехал…, грустный от вестей,
но, всё ж, нарочно, к оной ссоре,
полями друга…- Честью в месть,
чтоб знал Дубровский: Кто ты есть!
54
Дней несколько прошло, во прозе,
и, меж соседями двумя,
вражда ( Застыв в нелепой позе…-
но, слухами, вовсю «гремя»! )
сама собой не унималась…,
Дубровский где ( Обида стлалась… ),
в Покровское, письмо послав,
не возвращался…, в лоне прав…,
а Троекуров, ждавший друга,
безмерно, по нему, скучал…,
но на людей ворчал…, кричал
( Аж причитала вся обслуга! )…,
и, всё-таки, был сам не рад,
что приключился сей разлад!
55
И изливалась, в изречениях,
его досада ( От души! ),
мечась во злобных выражениях
( О…, отдыхай маразм глуши! ),
столь оскорбительных и скверных
( Но, для Руси-то…, характерных! ),
которые, чрез балаган,
кой, в гаме тамошних дворян
( И их благодаря усердию! ),
вмиг, доходили, чередой
( А до Дубровского, бедой! ),
поскольку, вкупе к «милосердию»,
исправленные, между строк,
лишь дополняли их порок…
56
А тут и новая причина,
как обстоятельство, в зачёт
( А уж тем паче, как кручина! ),
повергла дружбу в оборот
и уничтожила, в «прозрении»,
последнюю надежду, в тлении,
на примирение судеб их…
А жизненный сюжет стал лих,
когда, однажды, объезжая,
владение малое своё,
Дубровский, звучное битьё,
услышал, топорам внимая…,
в родной-то роще ( ! ), средь берёз ( !? ),
удары где неслись…- всерьёз!!!
57
Он в рощу поспешил, во злости,
и на покровских мужиков
наехал…, те же ( Как бы гости… ),
но у него же, лес ( Нет слов! ),
ворующих, вполне спокойно…
и, даже, чересчур пристойно…,
хотя…, его увидя, вдруг,
познали искренний испуг
и было бросились, шальные,
от грабежа бежать, стремглав,
а тут, их, через свой Устав,
и встретили… права иные,
отнюдь не в смелости рискнуть…,
но, явно, преграждая путь!
58
И с кучером своим, Дубровский,
поймал-таки, из них, двоих,
и связанных ( Исход таковский! )
к себе на двор привёл, шальных…,
а к ним три лошади, в придачу,
в добычу словно, как в отдачу
( за неприятельский набег ),
достались тут же, средь телег,
как победителю… Однако,
Дубровский, в лоне из обид,
отменно был сердит, на вид,
момент познавши, не двояко,
когда в виновности чужой —
ты — виноват…- своей судьбой!
59
А прежде ( К сей же блуда нуди! ),
ведь не случалось никогда,
чтоб троекуровские люди
( Пусть и известная среда…-
разбойников с большой дороги! ),
кто, родом, будто из берлоги ( ! ),
но не осмеливались, всласть,
шалить… и, со лихвою, красть,
в убожестве его владений
( Почти ценя пределы сих! )…,
поскольку знали, с дат былых,
о дружбе, в неге проявлений,
под вязь приятельскую лет,
с их господином…, чтя дуэт!
60
Дубровский видел, в жутком фоне,
что пользовались ( Уж они! )…,
разрывом происшедшим, ноне
( И вот, теперь, не блага дни… ),
а потому, решился, сразу,
понятиям всем, пославши фразу,
по сути оных, вопреки,
о праве ( Здесь, война — с руки! ),
чтоб пленников своих, нещадно,
но ( Однозначно! ) проучить…
и красть, желания отшибить,
ну, прутьями избить, отрадно,
и коими, они ( Нашлись! ),
в его же роще запаслись…
61
А лошадей отдать в работу,
в своё хозяйство приписав,
как к барскому скоту, их ( В квоту! ),
что друг прислал, в пылу «забав»…
Но слух, о происшествии этом,
и в тот же день, плохим сюжетом,
до Троекурова дошёл…,
кто, аж воскликнул: «Произвол!»
и в первую минуту гнева,
безмерно, выйдя из себя,
он, было ( И едва ль скорбя! ),
хотел, вне грозного напева,
его по-свойски проучить,
да и пропажу возвратить!
62
Его соседа, Кистенёвку
( деревня называлась так ),
дотла почикать ( «Под нулёвку»! ),
ну…, разорить ( Чтоб знал, чудак! ),
бишь, со дворовыми своими
( Причём, со всеми, жуть лихими! ),
влёт, нападение учинить
( А дружбу вовсе прекратить! ),
и самого, за бесполезность
( «Поразмышляй, как дале жить…» ),
в его усадьбе осадить
( А то — помещику — в любезность! ),
чтоб ни людей, ни лошадей,
не думал красть, во тьме идей!
63
А вот такие-то «подвижки»,
как «подвиги» тоски, в тиши
( Бишь, Троекурова интрижки! ),
известны были всем, в глуши…
и не в диковинку, тем боле,
ему, в азартно-страстной доле,
когда в душе злой дух чудил
( А он, по сути, оным жил! )…
Но, вскоре, мысли, в скорбном взлёте,
чуть поумерили навал
( Зато, сумбур обрёл накал…-
Аж очи «всплыли» в позолоте! )
и приняли, тревожа ум,
другое направление дум…
64
Тяжёлыми шагами ( К Сану! ),
взад и вперёд, по зале всей,
расхаживая, вкупе к плану,
взглянул он, в новизне затей,
в окно, нечаянно-нежданно,
и у ворот, довольно странно,
увидел тройку, в песнях дуг,
остановившуюся, вдруг…,
а из телеги, прытью шустрой,
в картузе кожаном ( «Посол»! )
и фризовой шинели, в дол,
к сей прозе, словно Заратустрой,
столь маленький ( А рост — навек… ),
но вышел, всё же, Человек!
65
И он пошёл во флигель, сразу,
к приказчику ( по их делам… ),
а Троекуров ( Не к экстазу,
узрев «события» бедлам… ),
узнал Шабашкина, в персоне,
кто заседатель был, в «Законе»,
в Суде их…- Знамо, оттого,
велел, к себе, позвать его…
И, чрез минуту, предержащий,
поклонов совершая бал,
пред Троекуровым стоял,
с благоговением смотрящий,
и ожидая ( Страх — в зачёт… )
господских приказаний, влёт!
66
«Здорово! — Помню всех, едва ли…
Ну, а тебя, бишь, как зовут? —
сказал Кирила…- Вот не ждали…-
Зачем пожаловал? Ты ж — плут!» —
«Я, право, Ваша Честь, по службе…
А ехал в город… Но, по дружбе,
зашёл узнать, о том…, о сём…,
к Демьянову Ивану, в дом…-
Шабашкин отвечал, послушно…-
Да и не будет ли, вдвойне,
какого приказания, мне,
от Вашей Светлости, радушно…,
чтоб, между прочих, совершить,
и Вам, достойно, услужить…» —
67
«И очень ты заехал, кстати…
А всё-таки, как, бишь, зовут? —
Хоть и кисель, десятой Знати,
но, до тебя, нужда мне, тут…
И потому, садись…, покушай…
И водки выпей… И послушай…»
Столь ласковый приём, с душой
( А, уж тем паче, таковой! ),
вмиг, заседателя утробы,
приятным стилем удивил…
Но он, по жизни, хитрым слыл,
от водки отказавшись…, чтобы,
со всевозможным: «Хм!»…, сиречь,
внимая гласу, слушать речь…
68
«Есть у меня сосед…, известный…-
сказал Кирила, не спеша…-
Кто — грубиян мелкопоместный…
Так я хочу…, «за два гроша»,
взять у него имение…, летом…
А как ты думаешь, об этом?» —
«Но Ваша Светлость, коли так,
то в Суд, придётся, как-никак,
и документы…, или…» — «К чёрту!
Да врёшь ты, братец, наперёд!
И где, тебе ( Ну, и народ!!! ),
бумаг, какую-то когорту,
по истечении стольких лет,
смогу достать я? …- Оных, нет!
69
На то — указы…, к ним — умение…
А в том-то ( Проще не сказать! )
и сила их…, чтобы имение,
без права всякого…, отнять…
Хотя…, постой, однако ж… Ноне,
пусть оное вполне в законе,
но некогда, по всем правам,
оно принадлежало нам…
И было куплено, по делу,
да у какого-то дельца…
А…, Спицина ( Ну, подлеца! ),
а после, продано, к разделу,
отцу Дубровского, в удел,
чтоб он, там, жил…, устав от дел…
70
Нельзя ли к этому придраться?» —
«Но, Ваша Светлость…- Как тут быть?
Оно мудрёно…, может статься…
Ведь, по закону ( Что юлить? ),
сия продажа, вероятно,
совершена в рассудке…, внятно…,
порядком надлежащих черт…
И со взаимностью оферт!» —
«А ты подумай лучше, братец…
И хорошенько поищи…
А что не так…- Ты не взыщи!
Но действуй, словно святотатец ( ! ),
зря дело, под другим углом…-
Короче, рогом…, напролом!» —
71
«Вот, если б, например, случилось,
чтоб образом, каким ни есть,
могли Вы ( «Нечто проявилось»… ),
ну, для начала, Ваша Честь,
достать от вашего соседа,
лишь запись давнюю ( Для следа! ),
а лучше купчую…, тех пор,
которой он ( Отнюдь не вор! )
владеет, в силу обстоятельств,
своим имением, давно…-
А по-другому — не дано ( ! ),
чтоб интерес иметь, стяжательств,
то, в случае, признав в вине,
конечно…, то есть, здесь, вполне…» —
72
«Я понимаю…, лучше б было…
Да вот беда…- не повезло…
Ведь у него ( Аж тут светило! )
и все бумаги ( Как назло! )
сгорели…, омрачив гусара,
во время прошлого пожара…» —
«Но, Ваша Светлость, то есть, как?
А если так, то факт — не злак
( Ну, что бумаги все сгорели… ),
иначе можно изложить…
И, поразмыслив…, не тужить,
для достижения нужной цели…
А я вопрос хочу задать:
Чего ж Вам лучше, дале ждать?
73
А в случае таком, извольте,
и действовать, в своих правах
( А вот иначе…- уж увольте! ),
лишь по законам…- В коих — страх!
И безо всякого сомнения,
чтя Ваше совершенство мнения,
да в удовольствие души,
и получите барыши…» —
«А ты так думаешь? Смотри же!
Ведь на усердие твоё
я полагаюсь…, зря житьё,
что, вечно, к шарлатанам ближе…
Но в благодарности моей
уверен можешь быть…, поздней!»
74
Шабашкин низко поклонился
( А то — почти что до земли! )
и вышел вон ( Как испарился! ),
но в нём интрижки «расцвели»
и с дня того же, планомерно,
стал хлопотать ( Довольно скверно! )
по делу, что замыслил, впрок,
Хозяин-Барин ( Не в упрёк! )
и ровно через две недели,
его проворству, втихаря
( Хотя…, увы, «благодаря»! ),
итоги — «серенады пели»,
столь проявившись наяву,
от слухов к сплетням…, да в молву!
75
И тут, из города, Дубровский,
вдруг, приглашение получил,
где Суд, ему, как волк тамбовский
( Кой — не товарищ! ), Иск всучил,
а в сим — немедленно доставить,
и объяснения предоставить,
как надлежащей стороне
( Что, ноне, будто бы в вине… ),
и всё, насчёт его владения,
сей Кистенёвкою-сельцом,
где Власть в сомнениях, притом,
к Ответчику, принявши прения,
противной стороны Истца,
как от гражданского лица…
76
Андрей Гаврилович, запросом
( Столь неожиданным, к нему,
как жизни, явным перекосом! ),
был изумлён…, а посему:
он, в тот же день, прочтя «творение»,
вмиг, написал, им, отношение,
довольно грубое, в ответ,
а в коем ( Что там, Этикет!? )
он объявлял, что Кистенёвка
( сельцо, средь пашен и дубрав )
ему досталось, вне забав,
по смерти ( Есть врача трактовка! )
его родителя…, судьбой…-
покойного…- уж год какой…
77
И он владеет им, законно,
и по наследству, в силу прав,
а Троекурову, резонно,
не лезть бы во чужой Устав,
поскольку никакого дела,
ему, здесь, нет…, чтоб, для прицела,
он, друга, жертвой выбирал…,
а также, дале указал,
что всякое поползновение,
на собственность его сию,
чрез притязание к бытию
и постороннее воззрение,
есть ябеда, как слов курьёз,
да и мошенничество грёз!
78
Письмо сие, из слога злого,
в душе Шабашкина ( «Ну, бред!» ),
как заседателя земского,
оставило приятный след,
лишь впечатление подтверждая,
кто, контингент людской, столь зная,
предвидеть мог… Суда сюжет,
прочтя нелепый сей ответ…,
где он увидел, что Дубровский,
во-первых, не силён в делах,
и толку мало ( «Весь — в мечтах! —
поскольку элемент таковский…» )
тут знает…, в меру фраз того
( «А ведь не знает…, ничего!» )…
79
А во-вторых, что человека
( Да столь горячего — в речах! )
и, значит, к доле имярека,
неосмотрительного ( В прах! ),
нетрудно будет ( Есть умение! ),
в невыгодное положение
( И в самое, что ни на есть! )
поставить…, презирая Честь,
а с ней, и прочие устои…,
со стороны Гражданских Прав,
где Суд Российский, не устав,
от мастерства, творить «отстои»,
играет на руку тому,
кто деньги платит…, в нюх, ему!
80
Андрей Гаврилович, запросы,
всё ж, хладнокровно рассмотрев,
познал дотошные «торосы» —
от заседателя…, впав в гнев,
но, всё-таки, необходимость,
увидел он…, как обратимость
( А пред Законом ли молчать?! ),
но вот иначе отвечать…
и обстоятельнее, явно…,
здесь, дОлжно…, уважая Власть
( И пусть, она, порой, напасть ( ! ),
и пусть, порой, как враг, подавно!!! ),
зато от оной не уйти…,
на «государственном пути»!
81
Он написал, в стремлении к благу,
внимая доле, в скорбный час,
довольно дельную бумагу,
где, здравым смыслом, лился глас…,
но оная ( Как сплетня к спору! ),
впоследствии ( К Руси ль простору ( ? ),
а то, по времени, видать… ),
на дело не могла влиять…
и оказавшуюся, даже,
столь недостаточной Суду,
признал кто, стиль, за ерунду,
в своём злорадном Эпатаже,
а документ, прочтя едва…,
не рассмотрел его права!
82
А дело, длясь Гражданским Правом,
тянуться стало, тяжбой дат…,
Андрей Гаврилович где, нравом
( Факт — с невиновностью…- в умат! ),
был в правоте своей ( Без края! )
и ей, одной лишь, доверяя
( А то — уверенный, вполне! ),
не снисходил, вознёй, к вине…,
бишь, в общем-то, о деле оном,
он думал мало… и, причём,
не беспокоился о нём,
надеясь, что и Суд с Законом,
его сумеют оправдать…,
а Оппонента — наказать!
83
И не имея ни охоты,
и ни возможности, засим,
чтоб сыпать деньги, в такт зевоты,
да около себя…, другим…
И хоть оно, всегда, бывало,
что первый он, чуть-чуть устало,
трунил над племенем чинуш,
в чернильной совести их душ…,
но мысль, соделаться в расправе,
нелепой жертвою ( За так! )
и ( Вот, что мерзко! ), за пустяк,
от ябеды ( Извечной…- в Праве! ),
не приходила, посему,
заботой, в голову ему…
84
И Троекуров, столь же мало,
со стороны своих затей,
заботился ( Ему ль пристало!? ),
благоухая…, в прозе дней…,
а вот о выигрыше дела
( И им затеянного, смело! ),
верша, от имени его,
Шабашкин ( Смелый, оттого! ),
и действовал, ценя наказы,
тем, за Кирилу ж хлопотал,
где судей подкупал…, стращал…,
а всевозможные указы,
толкуя вкривь и впрямь, вне мер,
преподносил на свой манер!
85
Но, как бы ни было ( К их слёту! ):
«… такого года…, даты дня…,
а то — девятого, по счёту,
бишь февраля ( Суд — не браня! ),
Дубровский получил, к заботе,
через полицию, в зевоте
( Что Власть городовую бдит! ),
конверт, дальнейших волокит,
где, приглашение явиться,
к судье земскому, в данный срок
( Определяя, как бы впрок,
что надо, чем-то, поделиться… ),
для выслушания ( Причём,
решения оного, Судом… ),
86
по делу спорного имения,
меж сим, Ответчиком в Суде,
как то, Дубровским, от рождения,
поручиком, в былой среде…,
и Троекуровым, в деянии,
кой, генерал-аншефом в звании,
в лице Истца… А вызвав их,
Суд, в нормативах правовых,
и пригласил их, для подписки,
как удовольствия своего,
иль ( Если вовсе нет его! ),
неудовольствия расписки,
под соответственный раздел,
в Гражданском Производстве Дел!
87
И в город, в тот же день, в итоге,
отправился Дубровский…, в Суд,
а Троекуров, на дороге
( Без доли горечи, за «труд»! ),
влёт, обогнал его, препоной,
где, друг на друга, в прозе оной,
они ( Столкнувшись в сей тиши…
Но, всё-таки, пусть и в глуши! ),
взглянули гордо ( Вне досуга! )
и злобную улыбку, вдруг…,
Дубровский, зря судьбы недуг,
заметив на лице ( Не друга ( ! ),
а лишь противника его… ),
утратил друга своего!
09.01.2014 г.
А ниже следует первоначальный вариант той же Главы:
ГЛАВА 1
1
В одном поместье, среди многих,
старинный русский барин жил,
кто знатен был, среди убогих,
ведь он — мужик, из воротил! —
Кирилл Петрович Троекуров,
ещё из тех был самодуров!!! —
Когда боятся сих, вокруг,
лишь выражая, в слове «друг»,
голимое подобострастие,
но он не рушил этот фон,
имея собственный резон,
чтоб оные ловили счастье,
примчаться, вмиг, на барский зов,
чрез лизоблюдство, без оков!
2
Покровское — село родное,
где в наслаждениях жил-чудил…,
в своих забавах чтя простое,
и интеллект, здесь, не сквозил…,
а в нравах дерзок был Кирилла
( Ведь дюжая цвела, в нём, сила! ),
и не дурак, с лихвой, пожрать
( А оттого, потом, страдать! )
и, ко всему, бухал изрядно,
а в вечеру, навеселе,
гонял всю челядь, на селе,
и от сего балдел, отрадно…,
но горничных, шестнадцать ( Вздор! ),
держал…, где бабки две, в надзор!
3
Людей своих шугал, да строго!
Ведь слугам — спуску не давай!
Где каждый, с виду — недотрога,
ну, а в душе же — шалопай!
И вновь кутил, в пирах безмерных,
да средь затей неимоверных,
подлянки строя всё, друзьям
( Ведь плюрализм, так ценит гам! )…
Но чтил Дубровского, особо:
Андрей Гаврилыч, бишь, сосед,
его товарищ, с юных лет,
был близок, явно ( И до гроба! ),
хоть беден, всё ж, почти убог,
но дружба в жизни — это рок!
4
Кирилла часто — не в услугу,
в домишко ветхий заезжал…
и всё помочь желал он, другу,
но тот — в гордыне «зависал»…
Хотя…- том, о сём болтали…,
и детки их — всё подрастали…,
где сын Андрея, уж служил,
а Маша же ( Что предок чтил! )
под отчею росла опекой…
Но папа их свести хотел
и, между делом, словно пел:
«Ну, ты, Андрюха, покумекай,
коль Вовка твой задаст вопрос,
вмиг, Машку выдам! Был бы спрос!» —
5
«Кириловне — Вован — не ровня…-
ему Дубровский отвечал.-
Ведь с ней — мозгам — каменоломня…,
а нам бы — победней причал…-
И взбалмошна ( А в том — дотошна! )…-
права качать чтоб, столь истошно,
и поделом — следы кровей…,
где батя, знамо, богатей!»
И здесь, короче, «висла тема»…,
но сей Гаврилыч — смелым слыл,
и правду-матку так «рубил»,
что самодурства друга схема,
в его ответах не «цвела»…,
но милость барская не «жгла»!
6
На то и друг….- не сброд бесовский,
где раз уступишь — сразу гул…
И вот, уже — а la Дубровский…,
но их, Кирилла, вмиг, заткнул!
А дружба, хоть и чтит заветы,
и в ней всплывают пируэты…,
Кирилла коль, всё кайфовал,
ну, а от псари, аж «торчал»,
ведь как-никак — к борзым и гончим
приставлен доктор был «крутой» —
с Аптекой ( Чуть не золотой! ),
Шеф-повар…- Пересказ закончим,
поскольку полный Пансион
здесь проявлялся, как Закон!
7
В щедротах цвёл, к собакам, барин
и псарню, часто, посещал,
а с ним, штабс-лекарь, Т. Самарин,
кто псам пилюли, все, давал…
И свита часто здесь бывала
( Раз двадцать, верно! ), псин всех знала,
но восхищалась ( Как бы вновь! ),
изображая, к ним, любовь!
Ведь жуть боялись как, Кириллы,
а тот же, с псами так играл,
что чуть в засос не целовал!
А то — по жизни — просто «вилы»!
Но вот Дубровский всё молчал,
тоскуя…- псарню созерцал…
8
А как иначе? — Страсть к охоте,
но только гончих двух имел,
да свору борзых ( жизнь — «в пролёте» )…,
и видя псарню…- просто млел!
А тут, Кирилла: «Что, братуха?
Или собак моих житуха,
поди не нравится ничуть?» —
его спросил…» — «Да мелешь муть! —
ему ответил друг, сурово.-
Коль сляпал псарню ты, с лихвой
а то — не хаты с голытьбой…,
где людям жить, твоим, хреново!
Не то, что псинам…- В этом суть!
А псарня — сказка… Жизнь же жуть!»
9
Но тут какой-то прихлебала,
«обидевшись», полез в разбор,
и мысль — невольно прозвучала,
сместив акцента разговор:
«А мы, вполне, судьбой довольны,
и для гостей, столь хлебосольны…
А кой-кому ( Да без затей! )
свою бы хату, побыстрей,
сменить на здешнее жилище,
ведь явно тут — сытней, теплей
( Хоть конура и для зверей! ),
просторней, в общем, да и чище…»,
и как бы невзначай изрёк,
но смысл имеет, всё же, рок!
10
Заржал Кирила, да и гости
( А как не поддержать прикол?! ),
но лишь Дубровский был от злости
и, в незаметности, стал квёл…
А шутку, как забыли, вроде…,
да и Кирилла — в своём роде
( с приплода — двух оставив жить,
других велел, всех, утопить ),
за ужин принялся с гостями…,
но в массе — друга не нашёл,
и лишь узнав, что тот ушёл,
аж красными вскипел соплями,
за ним послав гонца, скорей:
«Вот недотёпа, сей Андрей!»
11
Да шиш — Кирилле…- разбежался!
Дубровский — прямо слушать стал!
Хоть был угрюм, не раздражался,
но всё ж гонца, в сердцах, послал!
И тот — ни с чем, домой явился…,
а тут Кирилла разъярился,
вновь, бедолагу ( Аж послав! ):
«Скажи ему ( тому сказав )…,
что если он ( Вот наказания! ),
не возвратится ночевать
в Покровское ( «Япона мать!» ),
то дружбе их — как «до свидания»!
И тот исчез… Кирилла ж, сам,
домой пошёл…- гостей — к чертям!
12
На день другой, вопрос был первый:
«Андрей Гаврилович ли здесь?»
Но тот — прислал ответ, столь скверный,
что вскрикнул аж, Кирилла: «Спесь!»,
и писаря позвал. Читает…
Ну, а Кирилла — в смысл вникает…,
где речь Дубровского, чрез слог,
подводит дружбе их итог:
«Я не намерен к Вам, любезный,
отныне, боле приезжать.
Вы ж Парамошку, мне послать,
обязаны…- сей псарь облезлый,
моею волей должен быть
польщён…, наказан…- мне судить!
13
Я дворянин! К чему дебаты?
Мой род старинный знал и Стать!
Холопы ж Ваши — виноваты…-
В мой адрес шутки посылать?
Не в лучшей роли Вы здесь, тоже.-
Меня высмеивать — негоже!».
Такой пришёл, увы, ответ
( Где, к чёрту, всякий Этикет! )…,
ведь честь задета, аж обоих!
и где Кирилла, смысл познав,
весь проявил свой гневный нрав:
«Вот … мать, твою! Ну…, и до коих…
мозги он будет мне «клепать»?
Ведь, в нём, лишь призрачная Стать!!!
14
Но чтоб моих, к нему, с повинной?
А он во праве Суд вершить!?
Из-за обиды беспричинной,
тем, Троекурова гнобить?»,
и злой Кирилла…- на охоту,
всё ж, выехал…- себе заботу
создав сим фактом…- мимо дул
лишь заяц пятками сверкнул!
А с тем — и все мероприятия:
Где и обед, причём совсем,
не вкусен был! Средь сих проблем,
побит был повар! Да и братия —
гостей то вид — его взбесил,
и он их всех, аж разбранил!
15
Всё к одному ( Судьба дотошна! ),
ведь он, с охотою своей,
домой поехал… и, нарочно,
промеж Дубровского полей…
Но длятся дни… и ссора длится,
тем напрягая… Время ж мчится…,
один где, вовсе как, не чтит,
другой — по дружбе их грустит,
в ругательствах всё изливаясь,
до оскорблений доходя,
а те ( Совсем не погодя…-
стремительно распространяясь! )
летят…, а уж среда дворян
их смысл корёжит — для мирян!
16
В надежде тлело примирение…-
Ведь всяк, по-своему, был прав!
Но обстоятельств, в том, стечение
подорвало взаимный нрав,
когда в лесу своём, однажды,
Дубровский — топора, вдруг, дважды,
услышал звуки…, и галдёж,
что, аж опешил ( Вот «балдёж»! ),
коль ясно уж — берёзы пали!
И он, вмиг, в рощу ( Нету слов! ).
застав покровских мужиков,
кто — лес спокойно воровали…
Хоть и пытались, всё ж, бежать…,
но удалось двоих поймать!
17
Дубровский, с кучером, виновных
связали… и к себе во двор…
А средь устоев уголовных,
коли воруешь — значит вор!
Где лошади врага — добыча
( Всё по понятиям…- норма «кича»! )…
Но был Дубровский мглы мрачней
на троекуровских людей…,
хоть и известно…- те — бандиты
( И каждый, вроде, это знал… ),
но раньше ведь никто не крал!
А если так, то будут квиты
они с Кириллой, если друг,
для мужиков — пустой уж звук!
18
Не помешает наказание,
чтоб сих виновных проучить!
А Право, здесь, Войны — мечтание…,
ведь и другие будут чтить!
И розги в дело, прутья, то бишь
( Где, в наказании, не угробишь! )…,
а лошадей — себе забрать
( Тем — на Кириллу наплевать! )…
Но слух, увы, о сём событии,
Кирилл Петровича достиг
и гнев его, в минутный миг,
безумен был, увы, в наитии…,
коль он с «бригадою» своей
хотел «наехать» сворой всей!
19
Разграбить, то есть, Кистенёвку
( Дубровского деревню, бишь… ),
а самого его, «дешёвку»,
в ней осадить ( «Меня почтишь!» ),
ведь здесь, Петровича истома,
в таких делах, была знакома,
но факта оценив мотив,
и мысль сменила «креатив»…,
в шагах тяжёлых, как в подмогу,
к раздумьям долгим ( Коль шагал… ),
но, всё же, погасив запал,
соображать стал, понемногу…
и в думах сих, в окно взглянул…,
а там — уж гость… и он зевнул…
20
Вблизи ворот стояла тройка,
а в ней какой-то ( Не маркиз! )…,
пытаясь вылезти, не бойко
( картуз — из кожи, куртка-фриз ),
и вмиг, к приказчику…- в хибарке
( Всё ж, ранг у всех, как в зоопарке! )
Шабашкин из Суда… Кирилл
уж понял ( Плебс — то — подтвердил. ),
и звать велел…, и чрез минуту
служивый выражал поклон
( А гнуться оным, как Закон!
Чтоб следовать, иных, маршруту… ).
И уж Кирилла: «Как зовут? —
его спросил…- И с чем ты тут?» —
21
«Я, Ваша Светлость, в город — мимо
( Демьянов нужен был Иван… )
поехал…- недород, вестимо…-
от Вас приказа жду, всё ж Сан…» —
«Приехал я скажу ты, кстати —
на пятом киселе, из Знати…
Да и не помню, как зовут? —
А у меня проблема, тут…
Но водки выпей ты…, послушай».
Хоть и приятным был приём,
но внятным был служивый, в нём
( Всё ж, щи — с Хозяином не кушай! ),
и отказался пить, аж враз,
а уши — «в струнку» — сам Экстаз!
22
«Есть у меня сосед…- с заносом! —
Мелкопоместный грубиян…
Его имение — под вопросом —
забрать желаю…- Как мой план?» —
«Но, Ваша Светлость, есть ведь Право!
А Иск, без Актов, лишь забава…» —
«Бишь, документов? Что ты врёшь?
Ведь Сила — в Слове! Право — Ложь!
Но, тут, постой… А что несу я?
Земля, ведь та, служила нам!
И с Спицыным был торг-бедлам…-
Купили коль, её…, ликуя!
А уж Дубровскому, затем,
отцу продали…, без проблем! —
23
Ну, как, по факту, всё ж, возможно?» —
«Но Ваша Светлость — то — едва ль…
Ведь в документах Суть — не ложна.-
А Сделка, чрез Закон, Скрижаль!» —
«Но братец, ты подумай как-то…
Или найди ошибки Акта!» —
«Былую б купчую иметь,
на землю Право где…» — «Заметь…-
его бумаги все сгорели!» —
«Но, то есть, как? — Уже успех!
И по Закону, здесь, не грех,
чрез веский аргумент…, да к цели!» —
«Ну, так дерзай! А твой уж пыл
я оценю…- по мере сил!»
24
Шабашкин поклонился низко,
как испарившись…- вышел вон…
И уж интрижки, в нём, столь склизко,
прозрели, что погиб Закон!
И ровно через две недели,
Дубровскому, все «Иски пели»,
чтоб в городе тот объяснил:
«Так чья ж земля, на кой он жил?»
Но тут, Гаврилыч, изумился
и в тот же день дал свой ответ
( Довольно грубый! )… Этикет,
здесь, соблюдать он не стремился,
когда во Право ( Что твоё! )
уж лезет наглое ворьё!
25
В ответе сим, чтоб объясниться,
он — смерть отца — упомянул…,
Наследства Право…- Другу ж, злиться,
не нужно здесь…- «Хайло» б заткнул!
Но цвёл Шабашкин, чрез прологи,
ведь о Дубровском, уж итоги
составил он: Сей грубиян —
в Юриспруденции — профан!
А то, по жизни, как удобство,
когда к Истцу удача прёт,
коль сей Ответчика «залёт» —
заказом — от клиента «жлобства»
и тяжбы писем их, абсурд,
лишь развлекал юристов гурт!
26
Андрей Гаврилович, запросы,
всё ж, хладнокровно, рассмотрел…,
чтоб знать подробней все вопросы…,
а то, в момент, и не у дел!
И, влёт, сварганил он бумагу
( Как будто проявив отвагу! ),
но стал юристам, казус сей,
ничтожным ( Не грусти, Андрей! )…
И дело, фактом, затянувшись,
провисло…, но забот не знал,
Ответчик, и не признавал
опасности ( Не жил, прогнувшись! ),
а посему — об Иске сим
не думал вовсе…- к чёрту, с ним!
27
И Троекуров столь же мало
заботился об Иске сим…,
ведь Свин-Шабашкин, что попало
«нарыл» — хватило б пятерым!
А тот же плёл свои интриги
( Подлиза — классно строит фиги! ):
Стращал…, ругался…, подкупал
( Ему — Кирилла нал давал! )…,
толкуя Право, аж нахально,
и вкривь, и впрямь…- и вот — Успех! —
Коль вызвали ( Как для потех! ),
Ответчика, столь тривиально…,
но, всё ж, возник ажиотаж…,
где цвёл Шабашкин, чрез кураж!
28
И вот: «… явиться в Суд! — велением.-
… Дубровскому»…, а тот не ждал,
поскольку фактов, как стечением —
не жизнь…- бразильский карнавал!
А в них, Истцом, аж сам Кирилла,
ну, Троекуров — друг-чудило,
своей подпиской «кайф вершить»…-
подлянкой друга наградить!
И в тот же день, уж в город мчится
Дубровский ( Правду чтоб найти! ),
но, здесь, его — на полпути,
Кирилла обгоняя, злится…
и в их улыбках, как пород,
весь предстаёт Дворянский Род!