Д/д


Д/д

Д/д.

Открыв глаза, я осмотрелся, местечко было угнетающим, размытые  серые стены, по цвету похожие на блевотину, пол мутновато-коричневого цвета, весь ободран, на потолке висела одна лампочка без люстры. Подняв голову, я мог детально все увидеть.  В комнате стояли две советские, железные кровати, обшарпанная тумбочка, одно большое окно с решёткой, и две двери, первая дверь была на  вид железной с отверстием посреди, вторая напротив моей кровати была, такого же цвета, как и пол, да и по виду такая же. Смотря  в потолок, я, сумбурно, начал вспоминать вчерашний день. Начинался он как обычно, проснувшись, сходил за молоком к соседям, потом должен купить яйца, для обеденных блинов (это была моя обязанность) но, на эти деньги я купил конфеты и пока шел обратно съел их все, я знал, что меня будет ругать прабабушка, но желание было сильнее страха наказания. От сладких конфет захотел воды, еще погода стояла жаркой и, идя по раскалённой дороге, мечтал о дожде, хотя и не люблю пасмурную погоду. Шел домой я быстро, как будто предчувствовал что-то не ладное. Войдя в дом, я увидел мужчину и женщину в милицейской форме, а около стола сидела зареванная прабабушка. Кухонька была не большая с маленьким окном напротив стола. Прабабушка сидела за столом плакала, и читал бумажку. Пройдя к ней, я мог более подробно разглядеть людей в форме. Не знаю для чего, но я сразу посмотрел на погоны (инстинкт), хотя и не знал звания, у обоих были маленькие звездочки, но расположенные по-разному, я предположил у кого красная полоса и звездочки по обе стороны, тот и главный (женщина), тоже не знаю для, чего мне нужна была эта информация. Первым я разглядел женщину, она мне сразу не понравились, была похожа на утонченную толстенькую свинью, слегка подведенными губами красной помадой, поросячьем носом  огромными толстыми руками. А мужчина был полной противоположностью, угрюмый, худой, как будто в нем не было жизни, длинный и сгорбившейся. Напомнили они мне Доктора Верховцева и Весельчака, меня это немного рассмешило. Затем был долгий разговор, я не понимал о чем, все это время, я думал, зачем они пришли? Ведь появление милиции никогда не было предвестником хороших вестей, это знал каждый с раннего девства. Прабабушка продолжала плакать, ей сунули другую бумагу, на которой она расписалась. И тут я испугался, сдала меня родная прабабка, за какие-то конфеты. Я  так делал часто, а она все время говорила, что придёт за тобой милиция. Вот и пришла, подумал я. Все таки накаркала колдунья, подумал я и  вспомнил один странный момент, когда-то давно к нам приезжала странная семья, их сын заикался, а она его  (так она говорила), семья была в восторге, похоже это была их последняя надежда, они, потом часто к нам приезжали и привозили мне сладости.

Затем, женщина, своей свиной мордой, шепнула что-то прабабушке на ушко, и прабабушка заревела с новой силой. От всего происходящего я заплакал, хотя до этого стойко держался. Я ревел все громче и громче, не знаю почему. Прабабушка поцеловала меня в лоб, наверное, для того, чтобы успокоить, но в эту же секунду худощавый стал подходить ко мне, на его движение я попятился назад и встал за спиной прабабушки. Но это не помогло, я стал реветь еще сильнее, он схватил меня, прабабушка ничего не сказала, а я был бессилен против человека в милицейской форме и он потащил меня в машину, через несколько минут, пришла свинья-полицейский, сказала, что все будет хорошо, но плакать, не переставал уже специально. И мы поехали в неизвестном мне направлении.

Со вчерашнего дня я перестал верить людям в форме, она сказала, все будет хорошо, но я лежу в неизвестном месте, в незнакомой комнате, очень голодный, да и воняет тут еще. И не было надежды, что меня, кто-нибудь заберёт, ведь увезли от прабабушки, это был самый родной человек. Родители, я думаю, даже бы не спохватились, если бы забрали меня от них. Я не нужен был им, я мешал им счастливо жить, они, были, молодыми у них были свои заботы дела. Нас часто оставляли с братом дома одних, Мне приходилось исполнять все обязанности своих родителей, готовить, кормить, одевать, смотреть, чтобы не баловался, а иногда самому, так хотелось подурачиться. А когда они приходили, мы уже спали, а проснувшись, их уже не было, возможно, что они вообще не приходили. Бывало, что по несколько недель их не было дома,  и мы были предоставлены сами себе, но возникали проблемы, мне надо было кормить, младшего, а дома ничего не было, и тогда я шел к соседям и просил еды. Соседи были хорошие, они никогда не отказывали, забирали нас к себе и мы игрались с их тремя дочерьми, ночевали у них, в общем, жили, до тех пор, пока не приходили родители. И так было до каждого лета, потом я уезжал к прабабушке, а брат к бабушке и летом мы не виделись. Лёжа на кровати, я думал, где же сейчас мой родной брат, что с ним, забрали ли его так же, как меня и куда отвезли? И что вообще происходит?

Вонь от деревянной двери усиливалась, встав с кровати, я пошел к окну, запах там был менее ядовитый. Из окна было видно, не асфальтированную дорогу, она  уходила за пределы видимости из окна, около дороги стояло береза, а чуть дальше заброшенная стройка. Дерево, было не высоким, молодым с него начинали опадать листья, от этого мне становилось еще грустнее. Эта вонь не давала мне покою. Я решил узнать, что это и как с этим бороться, открыв эту хлипкую дверь, увидел унитаз, такого же блевотного цвета, как и стены в комнате. Я ничего не мог сделать с этим запахом, он шел, прям от него. Закрыл дверь плотнее, я лег, живот бурчал и хотел кушать. Я знал, если хочешь кушать, а  нечего, то надо спать. Я, дома, так часто делал, накормив брата, мы ложились спать. Зная это я лег спать.

Сквозь сон, услышал, что кто-то открывает железную дверь. В комнату вошли две женщины в серых халатах. Первая была женщина в возрасте, вторая помоложе. Я предположил, что женщина постарше это врач, на шее у нее висела, штука, которой слушают  человека. А вторая была с подносом, медсестра, поставив его на тумбочку, она ушла. Подойдя ко мне, она спросила, про мое самочувствие, я ответил, что чувствую себя не очень хорошо, сказа про этот мерзкий запах и про голод. Поводя этой холодной штукой по груди, она сказала, что я могу покушать. А про это мерзкий запаха ничего не сказала. Так же я спросил, где нахожусь, и когда меня заберут, но ответа не последовала. Честно говоря, я был и этой полученной информации рад, я не в тюрьме, а больнице. Стало понятно, почему плакала, прабабушка, наверное, я сильно заболел, но почему меня забрала милиция, понять я не мог? После сна кушать хотелось еще сильнее, подойдя к тумбочке, я взял поднос и поставил на кровать, около тумбочки, как мне казалось было неудобно кушать. На подносе был перловый суп, который я терпеть не мог. Да и по вкусу он мне напоминал просто перловку с водой. Запах перловки и туалета, вызывали блевотный приступ, но кушать надо было, так как не знал, когда я в следующий раз покушаю. Второе блюдо, было не менее отвратительным, рыба с макаронами. Рыба безвкусная. По выбирал макароны, выпил компот и сухофруктов, это единственно, что мне понравилось. Мне стало не много легче, но не покидали мысли о том, где я и сколько мне тут же сидеть? Убрав поднос, я подошёл к окну, темнело, но я еще мог разглядеть, дорогу, дерево, стройку. По дороге проходили люди, проезжали машины. Люди шли, опусти  логову вниз, смотря себе под ноги, лиц я не видел, но мне казалось, что никто из них не улыбнулся ни разу, шли с угрюмыми лицами. Машины проезжали быстро. Мне было интересно, куда они все идут, какая судьба у них. Я им завидовал, они могли с улыбой на лице идти, куда захотят, делать все, что им заблагорассудится. А я только мог сидеть на окне и наблюдать за ними, это было несправедливо, мне стало еще грустней от моих рассуждений. На улице холодало, поэтому я решил перебраться в кровать. Недолгое время, раздумывая о несправедливости, я заснул.

Проснулся я от ужасного скрипа железно двери, в проеме показали все те же две женщины, медсестра принесла завтра, а врач был со шприцом в руках. От вида врача со шприцом, я испугался, до жути боялся уколов. Палач в сером одеянии сказал, ложись на живот и стяни штанину. Я представил, как меня тащат на плаху, один миг и все….  Даже не почувствовал боли, рука была наметана. Врач ничего больше не сказал и быстрым шагом вышел из комнаты и закрыл деверь. Зачем они закрывают дверь, ведь бежать мне некуда, я даже не знаю, где нахожусь? Завтрак был, как и вчерашний ужин отвратительным. Перловая каша, на воде, без сахара, кусочек хлеба и приторно сладкий чай. Но выбора не было, поэтому я начал кушать через немогу, скушал все. Единственным времяпрепровождением  было сидение на подоконнике, и разглядывание людей и машин. Но со вчера ничего не изменилось, все те же грустные с опущенными головами люди, те же быстро мчащиеся машины и все тот же сидящий на подоконнике я.  Только с дерева опало больше листьев. Неожиданно, железная дверь опять открывается, я быстро шмыгнул на кровать, опять зашел врач, но с ним была другая женщина. Сказав своё имя, она присела рядом со мной. С трудом глотая слюну, она скала, твои мам и папа умерли, мы едем в детский дом.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Добавить комментарий