Забирайся ко мне под одеяло! Будем изучать географию…

Игорь летел на крыльях. Он так торопился домой, что плюнул на метро и трамвай, и взял частника. Ехали, как назло, долго. Стояли в пробках. Пытались сокращать путь, выруливая улочками и дворами. Получилось дольше, чем обычно.

Игорь изнемог. Дома его ожидала дамочка. Они познакомились вчера в ресторане. Он был с друзьями. Она – с подругами. Столики – рядом. Весь вечер они многозначительно посматривали друг на друга, трижды танцевали парой. Он уловил ее запах. Не духов – ее собственный. Обалдел. Знал, что так просто не уйдет — химия совпала.

Игорь увёл ее. Привёз к себе. Как придурки, танцевали еще полночи. Она хохотала и дурачилась – смешно было. Потом завалились на кровать в одежде, целовались и уснули, обессиленные.

Утром увидел он ее – белизной тела светящуюся. Платье перекрутилось на бедрах, оголив ноги. Перевел взгляд на лицо. Ротик полуоткрыт, едва заметный пушок над губой. Под щекой – ладошки. Дитя!… Реснички накрашенные подрагивают.

Приготовил завтрак. Разбудил фею. К столу вышла, слегка улыбаясь. Пили кофе с молоком, молча смотрели друг другу в глаза. Он: «Хочу тебя». Она: «Вечером». Ему надо бы торопиться, а глаз не отнять – до чего лицо сияет!… Убежал на работу, оставив Светящееся в обители своей.

Извозчик врубил на полную катушку «Радио Шансон». За душу трогал Евгений Кемеровский… Вот, наконец, и подъезд. Игорь сунул водителю сотню, рванул к подъезду и – через три ступеньки – наверх. Стоит перед дверью, отдышаться не может. Открыл ключом, толкнул ладонью – все изменилось!

Запах ее царит. Сделал шаг – ботинком что-то мягкое задел. Что это? Платьице. Поднял, на сгиб локтя повесил. Через метр – кружевное что-то, воздушное. Тремя пальцами взял. Приподнял, рассмотрел – комбинация женская. Дальше – трусики, оттороченные цветными кружевами. Всё складывал на руку. Следующие три шага – лифчик. Неглубоко вогнут. Что туда входит? Заныло под пупком.

Так шел он указующим путём и добрел до спальни. Открыл дверь – лежит красавица!
— Не заблудился? – спрашивает.
— Нннет… – только и смог ответить Игорь.
Он положил найденное аккуратно на стул. Сел на край кровати. Помолчали.
— Пойду переоденусь, приму душ.
— Иди, иди…

Игорь мылся, как в полусне – истома иссластила его тело. Всё будто ватным сделалось, кроме одного — друга верного. Того подобные чувства только закаляют – полыхал в крепости своей, словно сталь раскалённая. Остудить бы его, окунуть в озеро прохладное. А оно там — в спаленке.

Завернулся Игорь в полотенце банное махровое и пошлёпал на запах. Приходит, а из-под одеяла только лукавые глазки блестят. Зашептала:
— Забирайся ко мне! Будем изучать географию…
Что?!

Под одеялом два распалённых тела. Игорь как в яму, пухом наполненную, провалился. Прижался к ней, ощутил выпуклости. Глаза не хотел открывать – так лучше чувствовалось.
— Зовут-то тебя как? – сухими губами прошептал Игорь.
— Лиля.
— Лилечка, игрушечка моя! – донеслось из дна пуховой бездны.

— Давай руку!
— Бери… И не только руку…
— Начнём с малого.
Водит пальцем Игоря по лицу своему и приговаривает:
— Лес… поляна… холмик… яма… – вернулась снова наверх, к глазам. — Два колодца в зарослях реснитчатых спрятались… а здесь, – снова вниз, к губам, — створки волшебные, в пещерку ведут… там живое существо прячется, без рук, без ног, без головёнки – тело в тысячах сосочков. Хочешь попробовать?

Рты сомкнулись. Языки, слепцы, затанцевали. Оба тела полыхнули огнём внутренним.
— А дальше? – не успев отдышаться, попросил Игорь.
— Дальше — лыжный спуск – вжжжить! – и мы в низине.
От подбородка через шею стремительно «приземлилась» Игорева рука, ведомая Лилиной, прямо на её грудь.
— Остановимся в низине. Осмотримся… Здесь возвышаются горы. В недрах гор текут реки молочные, а вершины их венчают шатры персидские с бубенцами медного золота. Если коснуться язычком, бубенцы зазвенят.

От нахлынувших чувств у Игоря зазвенело в ушах, когда он прикоснулся к «бубенцам». Он не хотел обидеть какую-то из гор — трогал обе поочерёдно, захватывая жадным ртом и «бубенцы» и «шатры». Помял всё основательно. И горы пошатал, могучий. Издалека доносилась музыка – это Лилечка стонала полушепотом, выводя страстную мелодию.

Не хотелось оставлять горы, но надо было двигаться дальше, ниже и ниже.
— Здесь раздолье – пустыня Захара. Можно песок пересыпать бесконечно. Разглаживать его и куличики делать.
— Куличики?…

Руки Игоря оказались на Лилином животе. Кожа бархатная. Действительно, на ощупь напоминала пыль песчаную. Ладони разводил и сводил, пересыпая воображаемый песок, похлопывал, делая куличики – Лилечка хохотала от щекотки. Игорь почти навис над ней. Лилино тело обнажено до пупка. Всё, что выше, уже исследовано. Всё, что ниже, одеялом и тайной укрыто.

— Смотри — пупочек!
— Пупочек!
— Это оазис. В нем жажду утоляют. Припади!
Игорь смотрел на углубление, вокруг него едва заметно пульсировали подкожные струи. Он уткнулся в «оазис» и одурманился… Здесь! Здесь источник её химического колдовства. Отсюда запах распространяется на её тело и вокруг него…

— А от него – дорожка. Ведёт на холм храмовый.
Игорь сам пальцем поверх дорожки провёл и остановился у подножья холма.
— Видишь, розы цветут.
— Розы… – эхом отозвался Игорь.
— Вдоль розовых кустов на холме пойдёшь и спустишься в…

Игорева сталь раскалилась докрасна. Он сделал желаемое движение.
— Нет-нет! Урок ещё не закончен!… Спустишься в грот. Там влажно и горячо. Там обитают дивы.
— Кто?
— Дивы такие. В розовых и красных платьях. Те, которые в розовых, — впереди. Те, которые в красных, глубже. Розовые дивы нежадные, пропускают после первого поцелуя. А красные!… Они – ненасытные! Взымают дорогую плату!

С этими словами терпенью Игоря настал конец. Он прошел беспрепятственно контроль розовых – нагло, без поцелуя. Втиснулся между красными. Они обхватили его, удерживая. Охали и кричали, но как-то не особенно сопротивляясь. Игорь подался вперед и расцепил объятья чудных див. А, пройдя кордон, с «головой» окунулся в кипящее озеро. Он думал – прохладное… А оно кипело и пенилось…

…Ушла Лилечка ранним утром. А Игорь лежал долго, вспоминая урок географии.

18 апреля 2007 года, Фризойтэ, Германия