Билет до Фривилля
1.Обри
Обри стояла в ряду с детьми и аплодировала своему другу Бумеру, который только что показал свой очередной фокус на импровизированной сцене в саду возле дома. В свободное время она присматривала за соседскими близнецами и получала пять долларов в час на карманные расходы. В этот день у близнецов был девятый день рождения, и Обри подумала, что было бы неплохо пригласить своего друга-фокусника немного развлечь юную публику и, судя по всему, не прогадала.
— Я вижу, что сегодня у вас, ребята здесь очень много сладкого. А ведь я люблю конфеты, — начал Бумер новый номер, — Не поделишься со мной конфеткой, Роджер?
Он подошел к одному из близнецов.
— Роджер – это он, — указал мальчик на свою копию как две капли воды похожего на него самого, — Я – Майк!
— Прости, Майк. Ну, так как насчет конфетки?
Мальчик отдал леденец Бумеру и тот, демонстративно помахав своей мантией, покрытой серебряного и золотого цвета звездами, вернулся на сцену.
— А теперь следите за мной!
Бумер сложил ладони вместе и когда их разомкнул, то леденца в руке уже не было. От этого театрального жеста у ребят вырвался из груди искренний восторг, и все просто ахнули. Матери, наблюдавшие за происходящим, начали слегка перешептываться, обмениваясь мнениями.
Обри, зная своего друга, поняла, что у него в запасе припасено кое-что еще.
— А где конфета? – не выдержал Майк.
— Ты, правда, хочешь знать, где конфета? – Бумер ждал этого вопроса.
— Да! – весело крикнул Майк.
— И вы все хотите знать, куда я дел леденец? – не торопился он удовлетворить их интерес и все больше его разжигал.
На этот раз вся публика закричала в знак согласия, и все застыли в предвкушении.
Бумер раскинул руки, будто пытаясь вызвать все силы стихии, но потом резко остановился.
— Роджер, можешь показать свой левый карман рубашки?- обратился он к одному из близнецов.
Все головы устремились взглядами к нему.
Мальчик вывернул карман и вытащил оттуда тот самый леденец. Дети завизжали от восторга и требовали, чтобы Бумер показал еще фокусов. Но миссис Палетте вовремя позвала всех к столу, иначе от Бумера бы ничего не осталось.
Обри подошла поблагодарить его за то, что тот не отказал ей в услуге.
— У тебя отлично получается развлекать детей!
— Это так?
— Будто сам не знаешь,- усмехнулась Обри.
— Вот бы еще Шанель увидела, как мне удается веселить детей. Ей бы понравилось? – мечтательно произнес Бумер.
Обри хотелось сказать, что, наверно, Шанель скорее бы записалась в шахматный клуб, чем появилась на шоу Бумера, но ей не хотелось расстраивать друга.
— Шутишь? Она же не знает, что такое фокусы. Единственное, что она знает, так это то, что розовое не смешивают с желтым. Все это, конечно, об одежде. Ей и в голову не придет, что эти законы можно применить к другим сферам деятельности.
Бумер что-то пробурчал себе под нос, что он обычно и делает, когда разговор заходит о Шанель-Моник Люмьер. Она не была его девушкой, но Бумеру всегда нравилось представлять, что это так.
День рождения подходил к своему концу, и Обри пришлось немного помочь миссис Палетте прибраться. После этого она со спокойной душой отправилась домой. Ей было приятно на время забыться и погрузиться в приготовление праздника. Теперь праздник закончился, и она поняла, что ей удалось неплохо все организовать. Детям понравилось, и это было главное. Всегда приятно осознавать, что ты на что-то годишься.
Завтра ее снова ждал вечер с близнецами, но пока на нее навалилась всем своим грузом жестокая реальность – уроки за нее никто не сделает. К тому же ее комната напоминала местность, пострадавшую от атомного взрыва. Дело никак не могло дойти до уборки комнаты, и чувствовала она себя от этого ужасной неряхой. Но факт был в том, что она просто напрочь об этом забывала. Она все время помнит о том, что ей надо кое-что сделать, когда она вернется домой, но на горизонте возникают другие проблемы, и ей уже не до этого.
Все проблемы уходили прочь, когда она садилась за свое любимое дело – шахматы. Никто из ее семьи не мог понять, почему она ими так сильно увлечена. Но она и не пыталась кому-либо объяснять, что ей нравилось иногда представлять, что шахматная доска – это другой сказочный мир, в котором правила устанавливает она. Тогда она чувствовала себя свободной. В этот мир она никому не позволит вломиться.
* * *
Ночь была одна из самых жарких за последнее время, что лишний раз доказывало скорое приближение лета.
Обри стояла у окна и ждала, сложив руки на груди, когда же улицу заполнит яркий свет солнца, но до рассвета оставалось еще около пары часов, что совсем не радовало. Ей хотелось забыть о своей бессоннице, которая в последнее время проявлялась весьма регулярно. Хотелось снова почувствовать, что такое просыпаться под звуки пения птиц или под шум легкого грома и дождя. Но единственное, что ей удается – это следить за сменой дневных и ночных красок.
Обри любила ночь. Когда-то.
Сейчас она думала о том, что ночь, пожалуй, больше ничем не может удивить девочку. Даже в полной темноте Обри с легкостью могла различать силуэты и улавливать малейшее движение живых существ за окном, будь то птицы или насекомые. Она пока не знала, хорошо это или плохо.
Раньше она думала, что заснуть ей не дают разные мысли, которые не оставляли ее, но после бесчисленных бессонных ночей мыслей в голове не осталось просто из-за ее физического истощения и тогда она уже не знала, что мешает ей окунуться в прекрасный мир сновидений. Ей нужно было чудо, но в него она не верила в отличие от своего друга Бумера.
К восьми часам она засобиралась в школу. Закинула пару учебников в сумку и поспешила на уроки. Несмотря на бессонную ночь, она чувствовала себя неестественно бодрой.
Бродя по коридору, заполненным студентами, она выискивала взглядом Бумера. Она заметила Шанель с подружками неподалеку, не трудно было догадаться, что Бумер где-то рядом.
Ну, да. Все верно. Он идет прямо за ней как верный рыцарь. Только вот дама не в курсе, что у нее есть непрошенный телохранитель.
— Думаю, я поняла, почему она тебя не замечает, — сказала Обри, присоединяясь к другу.
— Да? И почему же? – Бумер вел себя так, словно боялся, если отведет взгляд хотя бы на секунду, прекрасное видение исчезнет.
— Тебе следовало бы сменить тактику. Если хочешь, чтобы она тебя действительно заметила, тебе надо идти ей навстречу, а не пытаться наступить ей на пятки. Хоть она и из высшей человеческой расы, глаз на затылке у особей ее вида все же нет. Прости.
— Старалась бы ты лучше для тех, кто понимает твои шутки, — обиженно проворчал друг.
Обри даже не обиделась. Она привыкла, что ее друг надувается каждый раз, когда она отпускает пару шуток по поводу его одержимости этой красавицей.
— Кстати, ты ужасно выглядишь,- нашел повод отыграться на обидчице Бумер.
Обри закатила глаза.
— Сказал бы что-нибудь новенькое.
— Что, например?
— Ну, там. Что я выгляжу совсем ужасно, или вот еще, выгляжу я очень-очень ужасно. Как тебе такие варианты? Кстати, второй, по-моему, лучше. Он как-то красноречивее. Тебе не кажется?
Бумер покачал головой.
— Ты ненормальная.
— Это я тоже уже слышала. Кстати, и для этого у меня есть варианты. Блеснуть?
Бумер пропустил это мимо ушей.
— Ты идешь сегодня в шахматный клуб?
— Нет. Сижу сегодня с близнецами.
— У меня есть важное дело, и ты должна мне помочь.
— Ну и что это за дело?
Бумер таинственно понизил голос и отвел подругу в сторону, осмотревшись и убедившись, что их никто не подслушивает он начал осторожно вводить ее в курс дела.
— Помнишь, я как-то говорил тебе, что мне кажется, я обладаю кое-какими способностями, ну…, магией или что-то вроде. Это не связано с фокусами, которые я практикую.
— И?
Бумер набрал в рот воздуха.
— Это правда. Я кое-что обнаружил.
2.Реклама
— Сейчас ты поймешь, о чем я тебе говорил, — таинственно пообещал Бумер.
Он и Обри сидели на софе, пока близнецы смотрели телевизор, сидя на полу. Передавали их любимый сериал про «Пауэр Рейнджерс» и они не могли оторвать глаз от экрана ни на минуту.
Обри пыталась не смеяться, но напыщенность своего друга едва ли этому способствовала. Она отвела взгляд, делая вид, что присматривает за детьми, хотя она прекрасно знала, что пока идет сериал, дети не двинутся с места. Для них этот сериал священен.
Когда Обри снова посмотрела на Бумера, она поняла, что тот ушел глубоко в себя. Он сидел с закрытыми глазами, ноги сложил под себя и его брови, казалось, сошлись над переносицей от сильного напряжения мозга. Она забеспокоилась, не принести ли ей заранее огнетушитель, чтобы не опоздать, когда его голова закипит.
Дело затянулось, и Обри устала смотреть за другом и пытаться найти что-то необычное. Лично для себя она уже давно сделала вывод, что все его попытки стать настоящим колдуном ни к чему не приведут. Это было просто невозможно. Может, больше не стоит ему подыгрывать.
Она решила посмотреть сериал вместе с Майком и Роджером. Она уткнулась в экран и только подивилась тому, что мальчики способны разглядеть, что-то интересное в уродливых монстрах. Сейчас как раз красный рейнджер пытался прорваться через огненные снаряды, которые в него запускал один из тех волосатых монстров, ничем не напоминающих людей. Сериал резко сменился рекламой. Какой-то человек в маске говорил: «Надоело зависеть от родителей? Хочется изменить жизнь? Тогда вы – то, что нам нужно. Приходите к нам на Уолтон стрит, 29, и мы решим все ваши проблемы. Каждый день с 10.00 до 18.00.»
Реклама резко сменилась все тем же сериалом. Обри не могла не сказать по этому поводу.
— Странные люди работают у них на телекомпании.
— Почему? – спросил Роджер, не отрывая глаз от экрана.
— Кто же врубает рекламу почти в самом конце фильма, да еще и одну? Обычно их по пять штук за один сеанс можно увидеть.
— Наверно, тогда никто.
— Неправильный ответ, — настаивала на своем Обри,- а сейчас что было?
Роджер даже повернулся к Обри.
— Ты о чем?
— Ведь только что была реклама с каким-то типом в маске, похожим на Зорро.
— Я тебя понял,- усмехнулся мальчик, — ну да, тебе, наконец, удалось отвлечь меня от экрана. Никому еще не удавалось это сделать.
— Да нет! Ну, разве ты не видел рекламу, вы же с братом сидели уткнувшись в телевизор?
— Шутишь? Мы не любим рекламы и не стали бы так ее смотреть. Тем более реклам во время фильма не показывают. Вот так.
— Но…
Роджер снова погрузился в мир кино, а Обри не могла прийти в себя.
Рекламы не было, но она ее видела. Кажется, здесь что-то не сходится.
Нет, так не может быть. Да и о чем говорил тот человек в маске? Он решит все ее проблемы? Он обещал, что она не будет больше зависеть от родителей. Она бы поверила, если сейчас могла верить себе. Обри уже не знала, не выдумала ли она эту рекламу. Все-таки несколько ночей не спала.
Вдруг Бумер пошевелился и открыл глаза, на его лице читался триумф.
— Ну что, я уже невидимый?
* * *
Весь остальной вечер Обри просидела у себя в комнате. Из головы не выходила реклама, которую смогла увидеть только она. Обри начала склоняться к варианту, что она сходит с ума, и ей почти удалось убедить себя в этом. Она действительно мечтала жить самостоятельно, ни от кого не зависеть, а это говорит о чем-то, учитывая, что тот человек из рекламы обязывался помочь ей в этом.
Может, стоит сходить по этому адресу. Ничего ведь не случиться, если она только посмотрит, чем занимается это агентство.
Из гостиной доносились голоса мамы и тети, которая заглянула в гости. Они как всегда обсуждали успехи Обри. Это была излюбленная тема ее матери и всех ее знакомых. Обри пыталась затыкать уши, чтобы не слышать, какая она умница, но голоса словно просачивались через ладони, а от этого голова начинала трещать еще больше.
Обри попыталась себя отвлечь. Она подошла к шахматной доске, которая стояла на ее столе. Она критически осмотрела расклад, который они днем начали с Бумером. Игра длилась очень долго, и они не успели закончить партию. Тогда Обри сделала всего один ход.
— Шах …
* * *
— … и мат, — победно огласила Обри исход игры под звуки общего веселья.
В шахматном клубе было немного народа, но все без исключения игроки собрались вокруг стола Обри и Питера Уотермана, лучшего игрока прошлого года. Кажется, этот год начался для него не очень удачно.
Бумер одобрительно похлопал подругу по спине и злорадно усмехнулся, припомнив последний решающий матч в чемпионате школы, где он проиграл Питеру.
— Смотри, не порви на себе волосы, Уотерман. Ты же не хочешь, кроме очков еще и лысину носить?
Питер злобно оскалился на него, а все остальные ребята не скрывали своего восторга. Все смеялись и пожимали друг другу руки, словно спасли целую планету от столкновения с метеоритом.
— Ты – мой герой! — Бумер тряс руку Обри так сильно, от чего у нее слегка закружилась голова.
Она еле вырвала свою руку из цепких рук друга и встала из-за стола. Только сейчас она поняла, сколько энергии и терпения у нее заняла всего лишь одна партия. Это было очень напряженно.
— Мне надо отдохнуть, — Обри решила, что она заслужила возможность пожаловаться в свое удовольствие, — Этот Питер – настоящий монстр. Он гонял меня по доске, словно дикий зверь!
— Как скажешь, моя королева!- Бумер все еще находился под впечатлением.
Обри пропустила мимо ушей сарказм Бумера.
— Я хочу есть. Пойдем в буфет? Запихнем в себя лишних углеводов назло Шанель и Моник, то есть Шанель-Моник.
— Все, что хочешь, моя королева!
— Бумер,- Обри повернулась к приятелю лицом, — Перестань называть меня королевой!
— Как скажете, Ваше Высочество.
Обри захотелось зарычать от негодования, но, как только она захотела вылить на друга все словесные ругательства, какие она знала, Бумер изменился в лице, как будто за ее спиной он увидел приведение.
Обри поняла причину как только за мистером Тэтчером, входившим в зал, медленно и, выражая всем своим видом недовольство, вошла девушка мечты Бумера. Шанель словно впорхнула в помещение, и оно сразу же озарилось небесным освещением. Несмотря на то, что на лице этой девочки было написано полное безразличие к окружающим и повышенное внимание к себе, она каким-то образом умудрялась завладевать разумами всех остолопов, которых вокруг всегда было в избытке.
— Помнишь, нам говорили на прошлой неделе, что обязательно что-нибудь предпримут для того, чтобы улучшить наш клуб? – спросила она Бумера, надеясь, что тот опять внезапно не лишился слуха.
— Вроде, помню. А что?
— Нам сказали правду. Они действительно предприняли – пригласили группу поддержки.
Бумер оторвал на время взгляд от Шанель.
— Ты серьезно? – радостно воскликнул Бумер, не догадавшись, что это был сарказм,- Откуда ты это узнала?
— Мне и не надо было узнавать. Шанель сама пришла. Или что ей еще, по-твоему, здесь делать? Вряд ли она будет играть в шахматы, — усмехнулась Обри.
Мистер Тэтчер вышел на середину зала и сделал знак, подняв правую руку, что ждет внимания. Все игроки, занимавшиеся до этого своими делами, отложили все свои дела в сторону и послушно прислушались к учителю.
— Ученики, принимайте нового участника клуба мисс Люмьер.
Обри как будто облили горячим кипятком. Она открыла рот, чтобы закричать, но не смогла издать ни звука, словно в горле застряла косточка по имени Шанель.
— Надеюсь, вы будете внимательными и объясните вашей новой коллеге, чем и когда мы тут занимаемся.
— Прежде всего, ей надо объяснить, чем мы занимаемся. Судя по всему, она ошиблась дверью и думает, что она находится в клубе «Шанель и все остальные, кто смотрит на нее и вздыхает», — пониженным голосом сказала Обри Бумеру, чтобы ее никто не услышал.
Она огляделась по сторонам, и, заметив, что все смотрят на мисс Люмьер с благоговением, поняла, что клубом та все-таки не ошиблась.
— Итак, может, проведем демонстративный пробный матч? – спросил у всех мистер Тэтчер,- Кто выиграл последний?
Кто-то указал на Обри. По ее коже пробежали мурашки. Неужели…
— Ну что, Обри, сыграешь с нашим новичком? Ну-ну, не стесняйся. Шанель не будет бить тебя… сильно,- учитель засмеялся собственным словам, будто получил награду «шутка года».
Обри казалось, что ее лицо сейчас, наверно, цветом с помидор. Она посмотрела на Шанель, и ей показалось, что она насмехается над ней.
Все пробрались к игровому столу с шахматами, ожидая матча между единственными девушками клуба, и что-то подсказывало Обри, что болеть будут не за нее.
Она услышала, как Бумер что-то зашептал ей на ухо.
— Обри, может, ты сейчас проиграешь ей. Ну, пожалуйста.
— Ты рехнулся? Ни за что! – почти прокричала Обри.
Она не могла поверить, что слышит от своего собственного друга такие слова.
Бумер попытался еще раз уговорить Обри, оказать ему услугу и подыграть Шанель, но та не стала его слушать, только оттолкнула и пробралась на свое игровое место, где ее уже ждали.
Напротив сидела улыбчивая Шанель и сверкала своими безупречными зубами во все стороны.
— Ну, что начнем, мисс «теперь бывшая чемпионка»? – мягко поприветствовала Шанель свою соперницу, которая в первый раз произнесла что-то за все это время.
После такого острого приветствия Обри подумала, что самое первое слово этой девочки, которое она произнесла, наверно, были «деньги».
— Ты очень уверена в себе, да? – Обри решила не давать спуска и в разговоре, и сделала первый ход белыми.
— Без этого никак. Если бы ты во всем время выигрывала, ты бы это знала, — Шанель явно добавила к своим словам яда.
Обри сжала зубы со всей силой и молча ответила на ход Шанель. Она искренне удивилась, что та знает, как ходят фигуры, но первые ее ходы ничем ее не поразили. Хотя Обри помнила правило, что нельзя недооценивать своего соперника, игра была самой заурядной.
Игра длилась около получаса, пока Обри не осталось сделать всего лишь шаг, чтобы поставить мат Шанель. За спиной соперницы Обри заметила своего друга, который понимал, что она намерена сделать и всячески пытался привлечь ее внимание, чтобы жестами объяснить, что этого делать не надо.
Тогда Обри посмотрела на беспомощную Шанель, у которой от былой уверенности не осталось и следа.
— Прости, Бумер, — прошептала про себя Обри так, чтобы ее никто не слышал, и поставила мат, сделав последний ход белым конем, заметив только, как ее друг то отчаяния схватился за голову.
* * *
Обри с яростью пнула попавшийся на ее дороге камешек. Она еще никогда не была так зла на кого-то, особенно на Бумера. Даже Шанель не могла ее так разозлить.
После того, как она выиграла у первой красавицы, Бумера словно подменили. Тот и разговаривать с ней не стал, только посмотрел на нее, будто она была совершенно ему не знакома, а когда же та пыталась завести разговор, тот только поблагодарил за «оказанную услугу».
Подумаешь, размышляла про себя Обри. Никогда не знаешь, что взбредет человеку в голову. Конечно, он никогда на нее прежде так не обижался, но Обри была уверена в том, что поступила правильно и не поддалась на его уговоры, а если ему что-то не нравится, то она никого возле себя силой не держит. Ей вообще никто не нужен. Ни Бумер, ни родители, которые видят в ней предмет обсуждения в кругу друзей и всех, кто с ними вообще заговорит. Надо совершить что-нибудь из ряда вон выходящее, чтобы сломать этот их мир, стать такой же обычной, как и другие, которые не старались быть безупречными во всем, прогуливали уроки, ходили на праздники, имели нормальных веселых друзей, а не обсуждали новые стратегии в шахматном клубе.
Все! С шахматами покончено!
Что же сделать такого, чтобы начать другую жизнь?..
Обри проходила мимо витрины магазины с техникой и через окно увидела ряды телевизоров по которым показывали ролики… Вот оно!
Обри вспомнила про рекламу, и ей стало жутко интересно, что же за услуги предлагали в том агентстве. Ничего не будет, если она только сходит туда и посмотрит.
Обри резко развернулась и побежала к автобусной остановке. Если адрес она запомнила точно, то уже через двадцать минут она будет на месте.
Прокатившись на автобусе несколько остановок Обри выбралась на нужной. Она была удивлена, оказавшись в спальном районе. Она ожидала увидеть, по крайней мере, офисные здания.
Медленным шагом она проследовала вдоль улицы в поисках дома номер 29 по Уолтон стрит. Дома располагались у дороги, четные с одной стороны, нечетные — с другой. Все дома выглядели просто с картинки, везде ухоженные газоны, засаженные красивыми цветами.
Подбираясь к нужному номеру, Обри все больше охватывало неспокойное чувство, что ее просто надули, но ее ноги продолжали вести ее. Наконец, она дошла до 28 дома, и остановилась как вкопанная.
Дорога после этого дома уводила за угол, где начиналась другая улица. Дома номер 29 просто нет!
3.Почтовый ящик
Должно быть, это ошибка! Да, ошибка!
С того, самого момента, как Обри слезла с автобуса и кинула первый взгляд на улицу, она поняла, что неправильно запомнила адрес. Как же там было, Уолл стрит, Уолсон стрит?… Кто его теперь знает!
— Все равно это была глупая идея, — сдалась Обри.
Девочка уже собралась уходить, как ее глаза поймали одну очень примечательную вещь. Неподалеку от дома 28 Обри увидела большое дерево, под которым стоял почтовый ящик. Можно было подумать, что ничего необычного в этом нет. Всего лишь ящик, куда приносят и кладут почту для обитателей все того же дома.
Только вот ящик у этого дома уже был и стоял он вовсе не под деревом, а у дороги, как всех остальных нормальных людей.
Обри переминалась с ноги на ногу в нерешительности. А что, если она просто бредит? Что, если все необычное – просто плод ее больного воображения?
Последнюю мысль она решила откинуть и все-таки подошла к ящику. На нем ясно было написано «Уолтон стрит, 29». Почтовый ящик без дома. Оригинально!
А она то думала, что это она сумасшедшая.
Не представляя, что делать дальше, она оглянулась по сторонам. Никого не заметив, Обри открыла ящик и заметила в нем синий конверт. Она взяла его в руки и осмотрела его вблизи. Как только она прочитала, что на нем было написано, по ее коже пробежался холодок, и она тяжело сглотнула. Надпись гласила «Обри Стивенсон».
На конверте было написано ее имя, словно оно предназначалось для нее, и ее начало это пугать как ничто на свете. Она начала подумывать о розыгрыше, но кто бы до такого додумался? Никто, из тех, кого она знает, не способен придумать нечто подобное, а уж тем более организовать. Это исключено.
Что же делать?
Глупый вопрос. Конечно, открыть.
Обри порвала конверт, хотя внутренне она осознавала, что можно было это сделать и аккуратнее. Содержимым конверта оказалось что-то напоминающее билет, только, его, похоже, отпечатали когда-то в средних веках, поскольку оно больше напоминало потрепанный платок.
Обри все же смогла прочитать, для чего предназначался данный билет. Ее даже уже не так удивило, что он выписан на ее имя и приглашал совершить плавание из порта города в …
А вот последняя часть стерлась или выцвела, как будто этот билет ее дожидался здесь веками. Обри невольно посмеялась этой мысли, но почему-то потом ей стало от этого не по себе.
Что же делать?
Если бы Гамлет тогда знал, как поступить, драмы бы не случилось.
4.Корабль
Весь остальной вечер Обри просидела у себя в комнате, глядя на билет. Дата стоит сегодняшняя, и судно отправляется из порта ровно в двенадцать.
Зачем она об этом вообще думает? Неужели она вообразила себе, что пойдет туда?
А ведь это могло бы быть настоящим приключением! Только представить себе, что ты идешь навстречу чему-то неизведанному и новому, кровь в жилах застывает, как будто пролетаешь над горами в бумажных крыльях, и в любой момент ветер их сдует как песчинку.
Обри уже мечтала о дальних странах и мирах, пока ее мысли не прервал стук в дверь. На пороге появилась миссис Стивенсон.
— Ты сейчас не очень занята?
Предчувствуя недоброе, Обри поспешила придумать, чем она тут важным занимается, но не успела.
— Отлично. Я жду тебя внизу и принеси, пожалуйста, ту медаль, которую тебе вручили на последней олимпиаде за первое место. Хочу показать ее Келли и Нэнси, пока они не ушли.
О, нет! Опять эти сороки!
— Вообще-то…
— Не задерживайся, мы ждем,- с этими словами мать оставила Обри.
Она сильно сжала руки, но не заметила, что смяла конверт, который находился у нее в руке. К ее облегчению, билета там не было – он лежал перед ней на столе.
Кажется, круиз состоится.
* * *
Обри приближалась к порту под покровом ночи, и поняла, что так сильно она еще никогда не боялась. Это тебе не Хэллоуин, где детишкам разрешают погулять подольше. Вечером она собрала все необходимое в свой огромный походный рюкзак и выбралась на улицу через окно по карнизу и спустилась по трубе как пожарник.
Теперь все, что от нее требовалось – это не струхнуть раньше времени, хотя морально она к этому себя готовила. Очевидно, что дело темное, поскольку никакой нормальный агент в двенадцать часов ночи не работает, да еще и несовершеннолетних детей к этому привлекать весьма для него невыгодно. Но, пожалуй, эта таинственность и явилась причиной пробуждения большого интереса Обри. Однако на всякий случай она оставила записку, в которой указала место, куда она отправилась среди ночи. Если окажется, что ее просто разыграли… Что ж, всегда можно вернуться и уничтожить улики, пока их не обнаружили предки.
Она уже слышала, как скрипят под ее ногами доски мостика, к которому должно было причалить судно. Обри в тайне надеялась, что это будет комфортабельный теплоход со всеми современными удобствами.
Вокруг было странно тихо, но в этой тишине она начала отличать отдельные звуки, которые по приближению к месту назначения постепенно переходили в человеческие голоса. Их было немного, но наличие хотя бы кого-то, немного подбодрило растерянную Обри.
Под единственно горевшим фонарем на причале Обри ясно различила четыре фигуры. Они, похоже, тоже ее заметили, потому что внезапно замолчали, приглядываясь к темноте, в которой все еще находилась Обри. Тогда она вышла на свет и то, кого она увидела, совсем ее не порадовало.
— Ты?! – услышала Обри писклявый голос, который ни с кем бы, ни спутала,- Что ты здесь делаешь?!
— Это что ты и твой французский парфюм здесь делаете?! Ах, да, забыла! Ты же не пользуешься парфюмом, ты своим именем обливаешься!
— Завидуешь?! Твое-то имя не такое звучное! Им разве что только «обризгаться» можно! – не успокаивалась Шанель.
— Ы.
— Что? – не поняла девочка.
— Обрызгаться пишется и говорится через «ы», а не «и», — терпеливо повторила Обри.
— Умничаешь, да?! Тебя саму от своей гениальности не тошнит?!
— Да как-то, знаешь, справляюсь! – снова начала кипятиться Обри, когда ее гордость почувствовала давление.
— Эй-эй!- услышали они голос со стороны и вспомнили, наконец, что кроме них двоих рядом были еще ребята.
Они резко повернули головы в стороны потревожившего их парня, но тот, сразу же пожалел об этом, потому что их разгневанные взгляды, казалось, метали молнии и превращали все в пепел. Такое гостеприимство заставило его сделать жест миротворца, подняв обе руки к груди, и сделать пару шагов назад.
— По-простите, не обращайте внимания. Продолжайте.
Девочки снова впились друг в друга острыми взглядами, но им больше нечего было сказать друг другу. Встреча перешла на новый этап – теперь им стало интересно, как им удалось оказаться в одном и том же месте в одно и то же время. Вряд ли много школьников прогуливаются в порт в полночь.
— Ну, похоже, вы, девочки, уже знакомы, — сделал попытку другой парень, — а меня зовут Тревис.
Парень протянул руку Обри для рукопожатия. Та пребывала еще немного в растерянности, но протянула руку в ответ.
— Обри,- почти мягко ответила она.
После этого остальные вздохнули с облегчением, напряжение спало. Обри познакомилась с двумя другими парнями, Фрэнком и Чейзом, тем, кто первым пытался отвлечь девочек от выяснения отношений. Они не стали спрашивать имя Шанель, очевидно, что они уже с ней познакомились до того, как Обри здесь появилась. Конечно, Обри не могла не заметить, что чары этой молодой леди и здесь возымели свои действия, почти у всех горели глаза, что похоже было, что причал освещается больше, чем одним фонарем.
— Давно вы здесь стоите? – спросила Обри у Тревиса, поскольку тот ей казался более дружелюбным, чем остальные, и он, казалось, не обращал внимания на Шанель, что для нее считалось неестественным, но приятным.
— Не очень…
Он не успел договорить, Шанель его перебила:
— Что, не нравится? Тебя никто и не звал!
— Тебя не спросила!
Тревис встал между ними и вид у него резко перестал быть дружелюбным.
— Вы сегодня что-нибудь ели?
— Что?- не поняла вопроса Шанель.
— Что тут непонятного? Я спросил, съела ли ты сегодня что-нибудь, а то ты мне кажешься слегка голодной. Ведешь себя как уличная кошка.
Чейз прыснул.
— Уличная кошка! Да, это ты здорово сказал, — не мог остановиться смеяться Чейз, но, заметив, что все уставились на него, он прекратил, — Просто смешно. А разве нет?
Все пропустили его слова мимо ушей.
Вдруг Обри показалось, что ветер усилился, и на воде появились небольшие волны. Она слегка поежилась, она не ожидала, что станет так прохладно, хотя на ней был куртка. Ночь сначала казалось ей теплой.
Она посмотрела на остальных и заметила, что те взволнованно оглядывались по сторонам, как будто ожидали, что у ветра есть физическое тело и его можно разглядеть в темноте.
— Смотрите,- сказал дрожащим голосом Фрэнк и указал в сторону моря, где появилась какая-то тень и постепенно становилась еще больше,- Оно приближается.
Обри не понимала, что происходит, но ее охватил тот же страх, который незримо присутствовал среди них и вырисовывался на лице Чейза, который готов был сбежать при первой же возможности, но почему-то все еще оставался на месте. Возможно, страх выбил у него почву из-под ног, и он не мог даже пошевелиться.
Они стали отступать немного назад. Тень ясно стала вырисовываться в огромную фигуру с двумя большими горящими глазами.
— Знаете, я тут вспомнил, что я…, у меня есть дела, — Фрэнк глотал на каждом слове, и, в конце концов, просто не выдержал и побежал из порта.
Ребята слышали только звук убегающих ног.
— Смельчак,- усмехнулся Тревис, его страх куда-то исчез и он выглядел вполне нормальным.
— Чему ты улыбаешься?- Шанель не понимала его поведения, когда все боялись, а он нет, — Тебе это чудовище кажется симпатичным?
— Тихо, а то оно тебя услышит,- робко посоветовал Чейз, с которого стекал десятый пот при виде чудовища.
Тревиса это только позабавило, и он улыбнулся еще шире. Чудовище тем временем еще приближалось, и скоро оно должно было быть у самого причала, где стояли ребята. Тревис посмотрел на Обри, надеясь, что-то разглядеть в ее лице, но та лишь недоверчиво посмотрела в ответ.
Тогда он перестал улыбаться и решил объяснить.
— Вы еще не поняли? Это же корабль!- Тревис указал на что-то в этой тени.
И только теперь Обри разглядела, что фигура, которую они все боялись, была носовой частью корабля, и над ним возвышались темного цвета паруса.
5.Карта
Судно подплыло к причалу, и к нему спустили старый деревянный бортик, но ребята не увидели никого, кто бы мог ответить на накопившиеся вопросы. Никто не решался зайти на бортик к кораблю. Все просто стояли и ждали хоть какого-то знака, что на этом корабле есть кто-то живой.
— Наверно, нам надо подняться на палубу, — выразил предположение Чейз.
— Слушай, вы с Обри случаем не родственники, а то проявляете одинаково высокие умственные способности?- Шанель не могла оставить без внимания столь глупое для нее констатирование факта,- Если они ждут, что на корабль кто-то зайдет, а этого они, очевидно, и ждут, то это непременно мы, потому что я, например, здесь больше никого кроме нас не вижу.
Обри посмотрела на ребят. Те только пожали плечами, однако никто смелости проявлять не стал. Обри решила уже пойти первой, как на палубе они заметили человека в черном старомодном плаще, лицо которого было скрыто под капюшоном. Она заметила его только сейчас, но почему-то ей показалось, что стоит он там с самого начала. Она его не видела из-за верхней одежды черного цвета, которая сливалась с ночной темнотой. Он стоял неподвижно и молчаливо и когда понял, что он, наконец, привлек внимание ребят, сделал жест рукой, приглашая пройти на борт.
Ребята двинулись на палубу по одному, последней шла Обри. Она уже не боялась, но не могла не задаваться вопросом, что же случилось с миром. Только вчера она жила нормальной спокойной жизнью, а теперь она узнает, что помимо мира, который она всегда знала, существует что-то еще, она пока не знала что конкретно, но неизведанное ее притягивало. Обри успокаивала себя в этот момент, что не клюнь она на это объявление, она все равно не смогла бы просто так забыть об этом, но вот узнать, что же это такое было, у нее шанса уже не было бы.
Обри огляделась и увидела повсюду старые бочки и очень много пыли, будто этот корабль приплыл прямо из средневековья.
Как только они взобрались на палубу, человек в плаще поднял бортик, и судно начало отплывать от берега, забирая у ребят возможность сбежать, если что-то пойдет не так. Хотя все и так происходило не совсем нормально.
Человек в плаще взял у них билеты и опять же жестом объяснил, чтобы они располагались и ни в чем себе не отказывали. Затем он отвернулся и собрался покинуть ребят, но Тревис его остановил.
— И это все?- развел он руками,- Ни инструкций, ни объяснений?
Попытка вывести его на разговор провалилась, поскольку тот просто повторил то же самое, что он показал им до этого. А затем, словно фокусник, вытащил из своего широкого рукава большой кусок бумаги, напоминающий свиток пергамента и протянул его парню, чем привел его в полное недоумение.
Ребята подошли плотнее, чтобы посмотреть на то, что было у него в руках, как будто сейчас он держал в своих руках их судьбы. Тревис раскрыл свиток, и на нем они рассмотрели карту, где крестом была помечена точка в Атлантическом океане.
— Мы плывем на остров?- поразила Обри как гром наводящая ужас мысль.
Она хотела потребовать объяснений от этого странного типа, но посмотрела в его сторону и поняла, что того и след простыл.
— Куда он делся?- охватила паника Шанель. Обри поняла это по тому, насколько высоким стал голос девочки.
-Эй, ты где?- крикнула Шанель снова, переходя на визг, но на ее крики никто не откликнулся.
— Надо его найти,- Обри пыталась сохранять спокойствие.
— Разделимся,- кивнул Тревис, — вы двое осмотрите нижний этаж, а мы с Обри посмотрим, кто управляет кораблем, может хоть он нам поможет и объяснит что-нибудь.
Они так и сделали.
Чейз и Шанель пошли к нижней палубе, а Тревис с Обри пошли искать капитанский мостик. Пока они шли они не увидели никого.
— Интересно, почему на корабле никого не видно?- для Обри все казалось нереальным.
— Сейчас ночь. Возможно, есть пассажиры, которые сходят в другом порту и они сейчас спят.
Мысль казалась Обри вполне разумной, но слишком невероятной при данных обстоятельствах. Она понимала, что есть что-то большее, о чем они пока не знают.
— Ты сам-то в это веришь?
— Пытаюсь.
Этот самообман со стороны Тревиса претил ей.
— Ну и зря!- упрекнула его Обри, на что тот недовольно посмотрел на нее.
— Может, объяснишь, что ты имеешь в виду, а то ведь я могу неправильно понять.
Обри остановилась и протянула руку Тревису. Тот недоуменно посмотрел на нее, не понимая, что она от него ждет. Обри закатила глаза и решила озвучить свое поведение для особо непонятливых.
— Карту.
Тревис протянул ей карту. Обри раскрыла ее и показала Тревису.
— Я ее уже видел. Только что, если ты забыла.
— Я помню, — устало вздохнула Обри,- А теперь посмотри еще раз и скажи, что ты видишь?
Парень послушался и вгляделся в карту и на помеченный точкой крестик. Сначала он ничего особенного не заметил, но потом понял, что Обри имела в виду. Остров, на который они предположительно сейчас направлялись, находился в таком месте, что хочешь — не хочешь, но случайностей быть уже не может.
— Да, ты права,- усмехнулся Тревис и посмотрел на Обри, словно другими глазами, во взгляде читалось уважение,- Мы же направляемся в самый центр Бермудского треугольника!
6.Капитан
— Чему ты так радуешься? – не понимала восторга парня Обри.
— Ты только подумай, мы соприкоснемся с тайной веков! Неужели тебе это неинтересно?
— Я не на это надеялась,- разочарованно произнесла Обри.
Кажется, Тревис понял, что Обри была немного расстроена, и поубавил пылу. Ему было жаль, что она не нашла здесь то, что искала, и поэтому решил подбодрить ее.
— Ты не расстраивайся раньше времени. Мы ведь еще только начали наше приключение. Возможно, то, что тебе нужно, еще впереди!
Обри слабо улыбнулась, но решила не раскисать или хотя бы не показывать, как девочки умеют плакать.
— Может, пойдем дальше, иначе мы никогда не найдем капитана корабля.
Они поднялись по лестнице к капитанскому мостику. Взойдя на него, они увидели капитана со спины, и он показался им слегка маленьким, форма, казалось, была великовата для такого маленького человека, а он был не больше Обри, не говоря уже о Тревисе.
— Капитан, — с облегчением обратился Тревис к мужчине, — мы…
Капитан обернулся, и Обри увидела не кого-нибудь, а какого-то мальчика, который управлял целым кораблем! Не удивительно, что он не произвел на нее «большого» впечатления.
— А!- почему-то радостно воскликнул мальчик, — Вот и моя команда! Долго же я дожидался, пока вы сюда доберетесь! Что вас так задержало?
Обри не знала, как реагировать. Этот мальчишка руководил кораблем, на котором не видно ни одной живой души, а теперь он заявляет, что они опоздали, хотя они никуда и не торопились.
— Что здесь происходит?- озвучил Тревис мысли Обри,- Ты кто такой?
— Ну, да, конечно, я забыл представиться. Меня зовут Джеймс Пэррот, но называйте меня просто капитан Джей,- официально произнес он,- а вы, я полагаю, Обри и Тревис?
Ребята подошли к нему поближе.
— А откуда ты…, вы знаете?- Обри почувствовала себя спокойнее, волнение куда-то ушло, но она еще не могла привыкнуть к тому, что мальчик разговаривает с ними, как с детьми, как будто он сам намного старше.
— Я все знаю, что творится у меня на корабле.
— Так это действительно ваш корабль?- Тревис не мог поверить, но решил пока не спорить, хотя, что мог сделать ему этот недоросший мальчишка.
Капитан кивнул и продолжил крутить руль.
— А где вся ваша команда? Полагаю, чтобы управлять таким старым кораблем, надо иметь очень много моряков,- задала вопрос Обри.
— А ты не глупая,- мальчик посмотрел на нее, прищурившись, как настоящий бывалый старый моряк,- но ты зря беспокоишься. Корабль только с виду старый, но изнутри он напичкан новыми технологиями, так что мне практически никто не нужен, чтобы помогать мне с управлением.
— А что вы можете рассказать о месте, куда мы направляемся?- спросил на этот раз Тревис.
По лицу капитана скользнула улыбка.
— Зайдите ко мне в каюту и сами все увидите. Вы ее не пропустите, так что найти ее очень легко.
Обри и Тревис переглянулись. Снова загадки и никаких ответов, но они не стали больше отвлекать капитана, и пошли в его каюту, как тот и посоветовал. Ее действительно было легко найти, потому что это была единственная каюта. По пути они не встретили ни Шанель, ни Чейза, удивляясь, где их могло носить, но дожидаться они их не стали и решили исследовать обстановку сами.
Каюта капитана была довольно просторная. За иллюминаторами все еще было темно. Света не было, но Обри нашла подсвечник на столе, заваленном какими-то бумагами, которые она не могла рассмотреть в темноте. У Тревиса оказалась под рукой зажигалка, и ребята зажгли свечи.
— Ты только посмотри на это!- Тревис отодвинул все бумаги в сторону и показал Обри, что лежало под ними.
Обри увидела ту же самую карту, что им дал человек в черном плаще, но эта была в несколько раз больше и она была очень красиво оформлена, хотя была немного старой.
Тревис провел рукой по поверхности карты и почувствовал потрепанный временем материал.
— Это кожа! Очень тонкая кожа.
— Что? Карта сделана из кожи?- не поверила Обри. Она не могла взять в толк, кто бы мог быть так жесток, — Почему бы ни использовать просто бумагу? Это же экономнее и никто при этом не страдает?
Тревис посмотрел на нее с осуждением.
— Это же раритетная вещь! Раньше не так-то просто было достать бумагу. Легче было найти какого-нибудь зверька и использовать его кожу.
— Да, но здесь маленьким зверьком не обошлось. Как минимум они убили питона.
Ребята обследовали дальше. Обри подошла к стене, на которой висело что-то вроде стенда. Там было очень много фотографий, на который было очень много лиц, естественно, она никого из них не знала. Все это были счастливые беззаботные лица ребят на фоне каких-то разных городов.
Обри устала и присела на кушетку, которая находилась у стены. Она еще немного наблюдала за Тревисом, который все еще продолжал изучать каюту, но потом ее глаза стали понемногу закрываться. В конце концов, она просто уснула.
* * *
Обри проснулась от кошмара, потому что за плечо кто-то неустанно подергивал. Она сдалась и открыла глаза с уверенностью, что на кого-то обрушиться все ее недовольство. Однако, увидев, что ее ночной кошмар был настоящей реальностью, она сразу забыла о своих претензиях.
— Ты спишь уже довольно долго,- услышала она голос Тревиса,- Так ты наше прибытие пропустишь.
Обри поднялась с кушетки и, оглядевшись, поняла, что при дневном свете все выглядит иначе, не так зловеще, как ей показалось сначала.
— Много я пропустила? Видел Шанель и Чейза?- зевая, спросила она.
— Первый вопрос: нет, второй: да, они на палубе. Шанель вся зеленая. Кажется, у нее что-то вроде морской болезни. И на палубе нас ждет завтрак.
— Здорово! Хоть одна приятная новость.
— Да, я тоже голодный, пожалуй.
— Вообще-то, я говорила о Шанель.
— Ну и любите же вы друг друга, девчонки!- не мог не заметить Тревис, — можно спросить, почему вы все время спорите? Что вы такого с ней не поделили?
— Просто мы из разных миров, этим все сказано. Хорошее бы, если бы еще эти миры не пересекались, но все происходит совсем наоборот. Куда бы я ни пошла, везде она. Это становится невыносимым!
— Одно общее все-таки у вас есть, я думаю,- предположил Тревис.
— Что ты имеешь в виду?
— Уверен, у нее о тебе такое же мнение, как и твое о ней.
* * *
Ребята собрались на палубе и ждали, пока корабль достигнет последнего пункта назначения.
По словам Чейза и Шанель, они уснули прямо на палубе, закутавшись в какие-то паруса, а когда проснулись, рядом их ждал завтрак из морепродуктов. Шанель и так плохо переносила качающееся судно на воде, а при виде рыбы на тарелке ей стало еще хуже.
— Вы больше никого не видели?- спросила Обри,- хотя бы того же капитана или человека в плаще?
Чейз покачал головой, а Шанель сейчас было тяжело думать, поэтому она даже не вникала в то, о чем говорили ребята.
Но долго гадать, есть ли кто еще на корабле, не пришлось. Через полчаса к ним подошел капитан и объявил, что они прибудут к назначенному месту в течение часа. Новость сопровождалась вздохами облегчение ребят.
— А что будет дальше?- спросил Тревис, которому не терпелось узнать, что их ждет впереди.
-Как, что? Мы поплывем обратно!
У Обри и остальных отвисла челюсть.
— К-как обратно?- Чейз первым обрел дар речи.
Капитан, казалось, сиял от радости, известной только ему одному.
— Просто проверка! Вижу, вам все-таки хочется узнать, куда же вас, мои сорванцы, занесло?
Обри еще со второй минуты знакомства еле выдерживала этого мальчишку, считающего себя капитаном капитанов, а слушать его теперь было для нее неприятным вдвойне.
Капитан прижал руку к козырьку и прищурился.
— Если мое зрение меня не обманывает, то мы уже почти у острова!
Обри посмотрела в ту же сторону и поняла, что капитан говорил правду, прямо по курсу находился остров, по форме издалека напоминавший какую-то рептилию.
Обри хотела, но не могла радоваться, как остальные. Ей почему-то казалось, что все только начинается.
7. «Добро пожаловать домой»
Корабль причалил к берегу, и ребята собрались покинуть его, но капитан окликнул их, чтобы они ненадолго задержались.
— Здесь есть кое-что для вас,- объявил он, держа в руке несколько конвертов, похожих на тот, в котором Обри обнаружила билет.
Мальчик в козырьке раздал Обри и остальным конверты и отсалютовал. Ребята спустились на берег и осмотрелись, как следует. Вокруг было полно зеленых деревьев, но не пальм, какие присуще тропическим островам, а вполне обычных, таких, которых полно в их родном городе.
Они открыли свои конверты. Обри только сейчас заметила, что на ее конверте есть какая-то марка, похожая на знак или логотип, изображающий какое-то пресмыкающееся, но разобрать, что же это было, она так и не смогла, потому что логотип был полностью черным.
Она заметила, что остальные уже давно достали что-то из конверта, пока она изучала поверхность последнего.
— Это снова билет!- нервно сглотнула Шанель, понимая, что еще не оправилась от последней поездки.
Обри достала свой и посмотрела, что на этот раз им предстояло совершить.
— Однако теперь это билет на автобус до Фривилледжа! Что такое Фривилледж? – Чейз с трудом прочитал название, потому что оно было написано невообразимо красивым, но заковыристым почерком,- Кто-нибудь имеет представление о том, что такое Фривилледж?
— Фривилль, идиот, а не Фривилледж. Если ты не понял до сих пор, то это от французского! И, судя по названию, это какая-то дыра!- резко произнесла Шанель.
— Ты преждевременно делаешь выводы,- Тревис понял, что пожар снова разгорается, и ему не нравилась нараставшая паника.
— Ты – наивный дурак!- крикнула девочка,- Что, ты думаешь, мы будем там делать, загорать и попивать молочные коктейли? Неужели вы все такие глупые?
Обри Шанель никогда не нравилась, но Обри должна был признать, что француженка говорит дело, а это точно не предвещало ничего хорошего, если обычно глупая Шанель начинала думать.
— Нас всех продадут в рабство!- прохрипела она на самой высокой ноте, когда голос оставил ее.
Обри захотелось посмеяться: ее – в рабство? Да, никогда! С ней не может такого случиться, ведь это Обри! А обычно Обри – это сторонний наблюдатель всех этих скитаний стран третьего мира!
И что ей дома не сиделось?!
— Эй, вы там?- услышали они сзади,- вы не меня ждете?!
Они обернулись в сторону острова и увидели мальчика примерно их возраста в какой-то смешной черной униформе в синюю полоску.
* * *
Обри сидела в огромном автобусе, где пассажирами были только она и трое ее новых друзей.
Мальчик в униформе оказался водителем автобуса, в котором они сейчас ехали, и его звали Норманн.
За окном стремительно сменялись пейзажи, но все они были очень похожи. Первые минуты никто из ребят не осмелился спросить что-либо о том, куда они конкретно едут. Но им и не пришлось, поскольку водитель был явно из тех, кому хочется поговорить. Портило картину лишь то, что он был таким же невзрослым, как и капитан Джей, но говорил он с ними, как с детьми.
— Вы будете в восторге!- оживленно болтал Норманн,- Фривилль – это настоящий рай! После того, как вы узнаете, что значит, быть его жителем, вам не захочется быть где-то еще.
— Норманн, а где мы будем жить? В общежитие?- спросил Тревис.
На этот вопрос Норманн от души только посмеялся и пошарил у себя где-то во внутреннем кармане, не отрывая взгляда от дороги. Он вытащил что-то похожее на банковские карточки или визитки и протянул Чейзу, который сидел к нему ближе всех. Тот в свою очередь, взглянув на них, взял себе одну и остальные три протянул остальным.
Когда Обри получила свою, она увидела, что на карточке написано ее имя и фамилия, а также адрес, видимо, тот, по которому она будет проживать.
— Только постарайтесь не терять их. Это ваши документы.
Они ехали еще немного, пока Тревис не указал на что-то впереди. Приглядевшись, Обри не поверила своим глазам. Вдалеке она увидела настоящие городские дома! Их было не так много, но вместе они вполне составили бы маленький город.
— Как ты там сказала, Шанель? Дыра?- иронично спросила Обри.
Остальные посмотрели на Шанель сверкающими от насмешки глазами. Девочка не смогла что-либо ответить, только пожала плечами.
— О чем это вы?- спросил любопытный водитель детским голосом, но не стал дожидаться ответа,- Это Фривилль, наш самый лучший и … единственный город.
Обри и Тревис переглянулись, поняв, что же делает этот город таким особенным.
Они въехали в город и двинулись вдоль нешироких улиц на небольшой скорости. Обри видела на улицах молодых ребят, которые выглядели счастливыми и улыбались. Некоторые играли в баскетбол на площадке, другие читали под тенью больших деревьев или устраивали пикники. Обри заметила даже какое-то здание, напоминавшее школу, но не была в этом уверена.
— Первая остановка – дом Шанель,- объявил водитель в микрофон, хотя в этом не было необходимости, так как они бы его и так услышали.
Шанель задергалась на своем месте и тщательно всматривалась в каждый следующий дом, гадая, который же из них ее. Дома все были похожи на семейные, предназначавшиеся бы, казалось, для нескольких человек, поэтому ей было не по себе от мысли, что ее поселят к каким-нибудь ненормальным людям, которых она в жизни не видела.
— Знаете, мне кажется, лучше всего обменяться адресами,- предложил здравую мысль Тревис,- Так, на всякий случай.
Все были согласны. Даже Шанель не стала привередничать, а просто молча записала свой адрес остальным. Обри показалось, что в этот раз Шанель расстроена серьезно, и ей даже стало немного жаль ее. У нее был такой вид, будто ее везут на казнь.
Они подъехали к довольно милому дому со своим садом и какими-то красивыми цветами, растущими перед домом.
Шанель выбралась на улицу с вещами, с некоторыми ей пришлось помочь, потому что вещей у нее было больше, чем у всех остальных вместе взятых.
Автобус двинулся дальше, по словам водителя к Чейзу, а Обри наблюдала из заднего окна, как фигура белокурой Шанель постепенно становится все меньше. Обри не знала, видит ли та ее сейчас, но помахала, чтобы немного подбодрить бедняжку. Но ответа на это она не получила, потому что автобус свернул в другую сторону.
Ну что ж, по крайней мере, у нее есть ее адрес! На всякий случай!
Таким же образом Обри и Тревис распрощались с Чейзом, которому они обещали навестить его, как можно скорее.
Следующая на очереди была Обри.
— Слушай, Обри,- начал осторожно Тревис,- я думаю, что мы стали хорошими друзьями, мы ведь пережили настоящее путешествие, хотя и провели вместе недолго, но для меня это была целая вечность.
Обри кивнула в знак согласия. Она понимала, что от нее требовалось гораздо больше, хотя бы сказать, что она ценит это. Она действительно была благодарна, что он это сказал, ей стало гораздо легче. Но вот произнести что-либо она сейчас боялась, потому что ей не хотелось портить момент своими глупыми ненужными ответами. Именно в этот момент она поняла, что он старше ее на пару лет, но раньше она этого почему-то не замечала.
Автобус остановился, и Обри взяла вещи под руку, чтобы спустится вниз.
— Ты заходи иногда,- сказала она Тревису перед тем, как спуститься,- Расскажи, как у тебя все сложилось.
Тревис улыбнулся и пообещал, что так и сделает.
Она встала на дороге перед домом, который она еще так и не осмотрела, как подобает. Она смотрела вслед удаляющемуся автобусу, и чувствовала, как изнутри ее наполняет страх. Она посоветовала Тревису придти к ней и рассказать, прижился он или нет. Но проблема-то была в том, что она не верила, что это она здесь приживется, а об этом она промолчала, чтобы не показаться слабой и беспомощной.
Обри обернулась и оглядела дом. На вид в нем гостиная и около трех комнат. Она подошла к парадному входу. На почтовом ящике она заметила только свою фамилию, больше никаких других.
Не означает ли это, что она будет жить здесь одна?!
Обри открыла дверь и вошла внутрь.
— Сюрприз! Добро пожаловать домой!- услышала она крик толпы, и из ее рук попадали все вещи.
8. Чародей
Ее оглядывала возбужденная и счастливая толпа молодых людей. Все были очень хорошо одеты и выглядели так, будто все только вышли из салона красоты.
Одна из девушек вышла вперед и взяла Обри под руку.
— Обри, меня зовут Мэнди и я твоя ближайшая соседка.
— Очень приятно, Мэнди,- на уровне рефлекса ответила Обри,- А откуда ты знаешь…?
— Все остальные тоже твои соседки и соседи,- указала Мэнди на другие лица,- Вот это Уитни, это Джо, это Астрид, это Коди…
Обри слушала, как та перечисляет всех подряд, но сбилась уже на четвертом. Каждый подходил и пожимал Обри руку, будто она была какой-нибудь кинозвездой.
После того, как Мэнди закончила представлять Обри ее соседей, несколько ребят взяли ее вещи и помогли занести их ей в комнату, в которую она попала тоже после всех.
— Что скажешь?- спросила Мэнди,- Мы поставили цветы везде, где только можно, чтобы тебе было приятно.
Обри подумала, что они действительно постарались. Постарались настолько, что ей придется эти цветы убирать целый день – она ненавидела цветы.
— А на кухне есть много всего сладкого, мы напекли в честь новой соседки.
— Спасибо,- выдавила из себя улыбку Обри, которой не терпелось остаться одной, несмотря на то, что она успела пообщаться с ними только пятнадцать минут,- Это так мило с вашей стороны!
После этих слов у толпы вырвалось групповое «Ох», будто Обри только что похвалила их перед президентом.
Толпа снова повела ее, на этот раз в гостиную, где кто-то включил какую-то старомодную музыку, которую крутили еще на грампластинках.
Обри села на кушетку, рядом приземлилась и Мэнди, которая, похоже, дала себе обещание, не покидать новенькую ни на минуту.
Обри решила извлечь из этого максимум пользы.
— Скажи мне, Мэнди, неужели я буду жить здесь совсем одна?
Мэнди посмеялась звонким голосом, но все же ответила.
— Конечно, глупенькая. У нас у всех собственные дома.
— Но как? Я хочу сказать, откуда у вас все это?- не могла понять Обри.
— Какая разница,- весело сказала Мэнди,- Главное, что больше нигде у тебя бы такого не было.
— Так ты не знаешь?
— Ну, конечно, я знаю,- уверила ее Мэнди,- Хорошо, если ты так хочешь, я скажу.
Она сделала паузу и запила стаканом сока, который принесла Астрид… или Уитни. Затем она начала рассказывать:
— На острове живет Чародей. Никто его никогда не видел, никто и не решался пойти в его замок, стоящий на другом конце острова. Но дело в том, что поговаривают, будто в этот замок нет входа, а уж тем более выхода. Но, несомненно, это все Он придумал, и устроил на острове маленький рай на земле.
Обри ожидала, что Мэнди зальется смехом и даст понять, что только пошутила, но смеха не последовало.
— Ты серьезно? Чародей?
Мэнди кивнула.
Обри поняла из всего только то, что еще больше запуталась.
— Как же вы узнали о нем, если его никто никогда не видел?- попыталась еще раз что-то понять Обри.
Мэнди замялась. Она не очень охотно рассказывал о Чародее, но теперь она просто пропустила вопрос мимо ушей.
— Ты еще не думала, чем будешь заниматься в Фривилле?- спросила Мэнди, как ни в чем не бывало.
Обри решила, что смысла, спрашивать что-либо еще на эту тему не было, поэтому сдалась.
— А чем вы тут все занимаетесь?
Девушка, услышавшая вопрос, присоединилась к разговору.
— Ну, здесь каждый занимается тем, чем хочет,- сказала смуглая девушка, которую, кажется, звали Мишель,- у меня свой собственный цветочный магазин, где еще работают двое ребят.
Обри вспомнила еще один вопрос, который ей не терпелось кому-нибудь задать.
— Кстати, о ребятах. Почему здесь только молодые? Даже за рулем какой-то пятнадцатилетний подросток.
Мишель и Мэнди переглянулись, и Обри показалось, что они отводят взгляд. В этот момент Обри показалось, что лицо Мишель ей было чем-то знакомо, но она понимала, что видит ее в первый раз в жизни.
— Знаешь, Обри, а ведь уже столько времени прошло!- Мэнди взглянула на ручные часы,- Тебе, наверняка, хочется отдохнуть, ты ведь проделала такой длинный путь. Мы обязательно зайдем к тебе позже, когда ты устроишься, и выпьем чаю.
Все засобирались, и вскоре в доме никого не осталось. Однако у Обри остались ее мысли и сомнения. Она не сомневалась, что здесь что-то нечисто. Столько противоречий и необъяснимых вещей сосредоточилось на каком-то небольшом острове!
А с чего все началось? С какой-то телевизионной рекламы!
И эту рекламу видела только она!
Обри показалось, что это было так давно и произошло вовсе не с ней.
Затем было это письмо с ее именем в почтовом ящике без самого объекта, для которого этот ящик был предназначен.
Билет, пристань, корабль-чудовище, человек в черном плаще, карта, мальчик-капитан, остров, водитель-подросток, собственный дом, Чародей… К этому списку можно было бы добавить еще несколько маленьких деталей, но так далеко Обри не готова была пойти – она слишком устала и валилась с ног.
Стоял день, но это не остановило девочку, она прошла в свою новую спальню и, не раздеваясь, так и легла на кровать и заснула.
* * *
Была глубокая ночь. Обри проснулась от жажды и решила сходить вниз на кухню чего-нибудь попить. Она спустилась по лестнице и вошла на кухню. Обри не могла найти включатель света, как ни шарила рукой по стене, хотя видела она обычно в темноте прекрасно. Тогда она решила не тратить на это нервы и просто оставить это дело.
Открыв холодильник, она заметила, что выбор у нее невелик – имелся только пакет молока. Она попыталась открыть упаковку, но спросонья была настолько неуклюжа, что полуоткрытая упаковка выпала у нее из рук.
Обри выругалась и подошла к умывальнику за тряпкой, чтобы вытереть образовавшуюся внушительную лужу на полу, которая бросалась в глаза даже при лунном свете.
Взяв тряпку, она собралась обратно, но, кинув взгляд на пролитое молоко на полу возле холодильника, она остановилась. Ей вдруг показалось, что молоко пульсировало, хотя это было невозможно.
Она сделала шаг вперед, чтобы рассмотреть поближе и убедиться, что ее воображение просто играет с ней. Однако, подойдя ближе, видение не исчезло, наоборот, лужа медленно стала расти в высоту, пока не стала размером с Обри и даже на полголовы выше.
Обри парализовал страх, и она не могла даже закричать. Она еле нашла в себе силы сделать несколько шагов назад, пока не уперлась в раковину.
То, во что превращалось молоко, стало обретать черты, схожие с человеческими, и цвет вдруг резко стал меняться в темный, пока полностью не стал черным. Теперь Обри могла узнать эту фигуру.
Человек в черном плаще!
Это, несомненно, он!
Он начал двигаться и направился по направлению к Обри. Больше Обри не могла этого вынести ужаса и закричала во весь голос.
9. Фотография
Обри резко открыла глаза и оглядела комнату, которую заливал лунный свет. Она пыталась отдышаться и уравнять дыхание.
Это сон, всего лишь сон!
Она встала с постели, которую успела смять десять раз.
Хотя в темноте видела она словно кошка, она не стала рисковать и включила свет в комнате. Обри была уверена, что после такого кошмара она еще долго не сможет заснуть.
Чтобы чем-то себя занять, она решила исследовать дом, в конце концов, в нем были еще пара спален, в которые она даже не заглядывала.
Она походила по дому, но не нашла ничего интересного, чтобы могло привлечь ее внимание. Тогда она пошла в гостиную, чтобы посмотреть, что показывают по телевизору.
Телевизор. Странно, что он вообще имеется на этом острове. Есть и телефон. Как это все здесь работает?
Обри подошла к телефону, что стоял на столике в прихожей. Она сняла трубку и услышала настоящие гудки.
Но как остров, напичканный супер новомодной техникой, еще не обнаружили со спутника? А в том, что об этом острове материки не знали, не было сомнений – никто бы не стал поощрять самостоятельную жизнь подростков по их собственным законам.
Обри вдруг захотелось позвонить домой, узнать, чем занимаются ее родители, ищут ли ее? Она не знала, хотела ли она вернуться, но она чувствовала себя неблагодарной и капризной девчонкой, которая никогда не повзрослеет благодаря своим глупостям.
Она уже начала набирать код, когда заметила краешек какого-то листочка под телефоном, который едва можно было разглядеть, если специально не смотреть, с целью что-нибудь обнаружить.
Обри приподняла телефон и вытащила из-под него листок, который оказался не очень качественной фотографией девушки ее лет. Она была довольно симпатична с длинными светлыми волосами. Обри повертела фотографию в руках и на обратной стороне она обнаружила запись, которая снова заставила Обри почувствовать себя не в своей тарелке. На ней было написано: «Убегай, иначе тебе не спасти свою жизнь».
Она так и думала! Обри подозревала и ни на миг не сомневалась, что происходит что-то невероятное и страшное. А теперь вот это!
Кто эта девушка на фотографии? Где она сейчас? Очевидно, это она и оставила сообщение для Обри. Но как эта фотография оказалось в ее доме? Может, попала от кого-то, кто навещал ее сегодня? Вероятно, так оно и есть. Значит, ей надо найти эту девушку и связаться с ней. Она бы много смогла рассказать Обри.
Но зачем было так засекречиваться, она ведь могла и просто отозвать ее в сторонку на пару слов. Наверно, за ней следили. И Мэнди с той Мишель все время уходили от ее разоблачающих вопросов. Без сомнений кто-то следил за всем, что здесь происходило.
Обри прошла в гостиную и села в кресло, чтобы немного подумать и решить, как ей лучше всего поступить, чтобы действовать осторожно и разумно, не вызвав подозрений. Нелегко это признавать, но придется со всеми подружиться, чтобы войти в доверие. Это значит, что придется чаще улыбаться.
Обри вздохнула. Ей всегда не нравилось строить из себя приветливую девочку, а теперь ей никуда от этого не убежать. Или так, или она не будет готова к тому, что обязательно случится.
* * *
Обри проснулась от дверного звонка и поняла, что заснула на кушетке, поэтому у нее просто ломило шею. На улице уже светило солнце, а на часах стояло девять часов.
Обри пошла открывать дверь. Она потянула за ручку и на пороге увидела сияющую Мэнди, которая казалось очень выспавшейся.
— Здравствуй,- словно пропела она утреннюю мелодию,- Вот это тебе!
Мэнди протянула Обри конверт и сверток газет.
— Решила занести тебе твою почту и узнать, как тебе спалось на новом месте.
— Спасибо,- зевая, Обри взяла периодику и пропустила Мэнди внутрь.
Она сразу же открыла конверт и обнаружила в нем еще одну карточку на ее имя, на этот раз настоящую банковскую.
— Ух, ты!- восхитилась Обри, никогда до этого еще не владевшая собственной банковской картой,- А это за какие заслуги?
— У нас у всех есть, даже если ты не работаешь. Это для того, чтобы ты спокойно ходила в магазин и расплачивалась в других местах. Денег на нем достаточно. Мы считаем, что это позволяет развить в себе чувство меры. Такой вот современный подход. К тому же тут не на что особенно тратиться, если ты понимаешь, о чем я.
Подождав полчаса, пока Обри освежиться, Мэнди повела Обри в местный супермаркет, чтобы та взяла себе продуктов и, может быть, чего-нибудь еще.
Она проходили мимо полок с продуктами, где Мэнди брала исключительно овощи.
— Ты действительно все это любишь?- спросила не без удивления Обри у Мэнди.
— Я забочусь о своем здоровье, и эти продукты позволяют продлить молодость. Тебе бы тоже не помешало позаботиться об этом,- прочитала Мэнди лекцию и здоровом питании.
Обри решила оставить это, понимая, что здесь компромисса они не достигнут, а спорить ей сейчас с кем-то очень некстати.
— Расскажи мне, что вы делаете с теми, кто становится старше и уже не считается молодым,- спросила Обри,- Отнимаете у них память и возвращаете обратно?
Обри засмеялась, считая, что сказала что-то смешное, но, заметив, что Мэнди не оценила ее шутку, остановилась.
— Пойми, мне любопытно. Просто рано или поздно человек взрослеет, это неизбежно. Но на вашем острове нет ни одного из взрослых, куда же они деваются?
Мэнди испуганно смотрела на Обри, не зная, что сказать. Обри показалось, что Мэнди поглядывает куда-то позади нее. Обри хотела обернуться и посмотреть, что так отвлекает ее соседку, но Мэнди внезапно остановила ее.
— Не смотри туда!- резко сказала она полушепотом, затем на ее лицо вернулась улыбка, но она была слегка натянута и искажала все ее черты, спрятанные за тонной косметики и кремов.
Обри и раньше замечала, как много здешние девочки пытаются выглядеть привлекательно, но сейчас она отчетливо видела, как блестит лицо Мэнди от всех этих кремов.
— Тебе никогда не говорили, что ты злоупотребляешь косметикой? Неужели у тебя так много морщин?- осторожно начала Обри, не представляя, с какого края лучше всего подступиться.
Мэнди вдруг занервничала.
— Что? Где? — в панике почти прокричала она.
Мэнди вытащила из сумочки маленькое зеркальце и спряталась от чего-то за стойку с журналами. Тогда Обри уличила момент и посмотрела назад, надеясь обнаружить что-нибудь подозрительное или преследователя, но ничего и никого не обнаружила. Хотя… Она вдруг поняла, что прямо за ней на стене чуть выше висит камера слежения.
Возможно ли, чтобы кто-то следил через эту камеру?
Они подошли к кассе, где встретили уже знакомых Обри Мишель и Астрид.
— Вот, это ваше,- упаковщица протянула Обри ее свертки и улыбнулась, как подобает персоналу.
Но Обри заметила другое – ей показалось, что эту девушку она где-то уже видела. Но только вот где? Где это могло быть?
— Извините, мы с вами не встречались раньше?- как можно вежливее спросила Обри девушку.
— Нет. Это вряд ли, я бы запомнила.
Обри и Мэнди шли обратно, неся пакеты. Мэнди явно наслаждалось их беседой, потому что не умолкала ни на минуту, рассказывая самые свежие сплетни.
— Лара говорит, что ей всего пятнадцать, а недавно я нашла у нее в комоде ее старый паспорт, из которого следует, что ей все семнадцать, представляешь?- она смеялась от души, но Обри казалось, что этот смех просто источает злорадство.
— А тебе, сколько лет?- спросила Обри скорее, чтобы проверить, как Мэнди отреагирует на вопрос.
Обри не прогадала. Мэнди ответила, что ей шестнадцать, но по выражению лица было видно, что она лукавит.
Они распрощались у дома Мэнди, и Обри пошла дальше к своему. Еще на расстоянии она заметила, что у дома кто-то сидит на ступеньках. Подойдя поближе, она узнала Тревиса и была несказанно счастлива, увидеть знакомое лицо.
— Как я рада тебя видеть!- вырвалось у обычно скупой на проявление эмоций Обри.
— Вот решил навестить!- поприветствовал Тревис девочку.
— Зайдешь?
— На минутку. Я сегодня играю в баскетбол на площадке,- весело ответил Тревис, проходя за Обри в дом.
Обри была не мало удивлена. Она толком не освоилась, а Тревис уже нашел, чем заняться. Ее немного это задело.
— Баскетбол? Когда же ты успел?- попыталась не выдать своей досады Обри.
— Меня встретили дома, организовали что-то вроде вечеринки, и я со всеми познакомился. Оказывается, большинство из этих ребят играют в баскетбол. Вчера вечером и начали.
Обри понимающе кивнула.
— Это здорово,- попыталась она сказать как можно искреннее.
Как же, здорово? А вот она сама проспала весь вчерашний вечер.
Может ей этим и заняться! Спать целыми днями!
— А, знаешь, мне здесь нравится!- он осмотрел дом,- Тебе надо побывать у меня, и на игру приходи.
Обри пообещала, что непременно зайдет и посетит игру.
— Как тебе здесь самой нравится? Чем решила заняться?
Обри замялась. Она не знала, что и сказать. Ей не хотелось говорить, что ей здесь не очень нравится, чтобы не выглядеть капризной маленькой девчонкой.
— Да я еще прочувствовать все не успела. Не знаю, чем себя занять.
— А что ты любила делать у себя дома, там, откуда ты?
Обри вспомнила шахматы. Эти нескончаемые победы и триумф, который моментально затуманивает разум, и ты – уже не неудачник, а победитель.
— Я любила играть в шахматы,- призналась Обри.
— Вот и ответ! Тебе этим и нужно заняться – открыть свой шахматный клуб!
— Это невозможно!
Тревис непонимающе посмотрел на Обри.
— Почему нет? Ведь ты сама сказала, что тебе это нравится.
— Но это приносит мне одни только неприятности,- Обри вспомнила, как решила, что больше никогда не сядет за шахматный стол.
Тревис покачал головой, давая понять, что не одобряет то, что Обри сознательно лишает себя радостей жизни.
— Не смотри так на меня, пожалуйста,- она не могла вынести этого укорительного взгляда,- Ты просто не понимаешь, что здесь творится что-то неладное.
— Ты придумываешь,- не поверил Тревис,- Тебе скучно и ты сама себе выдумываешь всякие странности.
Обри не понравилось, как он ей ответил. Тогда она подошла к телефону и взяла фотографию девушки, которую нашла прошлой ночью. Она протянула ее Тревису, чтобы тот взглянул на нее. Тревис посмотрел на фотографию и вопросительно уставился на Обри.
— И что я должен увидеть необычного?- спросил Тревис, припоминая случай с картой, когда она тоже указала ему на то, что он не заметил с первого взгляда.
— Переверни.
Тревис перевернул фотографию и прочитал надпись, которая говорила о том, чтобы Обри уходила отсюда как можно скорее.
Тревис вернул фотографию Обри.
— Этого недостаточно.
Обри не поверила ушам.
— Ты ведь несерьезно? Ты мне не веришь?
— Я лучше пойду. Скоро начнется игра,- Тревис предпочел не отвечать на вопрос.
Обри молча кивнула, и Тревис ушел, но на душе остался неприятный осадок оттого, что они попрощались на такой грубой ноте.
10. Исчезновение
Прошло несколько дней, и Обри стала постепенно осваиваться. Она устроилась на работу в торговый центр в книжный отдел. Ей нравилось, что там всегда относительно спокойно. Приобрела велосипед и теперь разъезжала на нем до работы и обратно. Она не хотела быть чужой, но не могла никому доверять, ведь все вокруг утверждали, что ей нечего бояться, хотя ее сознание и здравый смысл просто кричат ей о том, что все совсем наоборот. Пока она предпочитала держаться своих чувств и опасений.
В один из таких рабочих дней в торговом центре она натолкнулась на Шанель, которая, как Обри потом узнала, работает в салоне красоты и ведет свои занятия по фитнесу.
— А ты-то чем занимаешься?- насмешливо поинтересовалась тогда Шанель,- Подрабатываешь занудством на похоронах?
Нет. Ничего не изменилось, подумала Обри. Может оно и к лучшему, так ей будет легче осознавать, что она не сходит с ума и она — это по-прежнему Обри.
Даже Чейз стал кем-то – неизменным атрибутом игрового зала. Он целыми днями стоял за игровыми автоматами и побивал собственные рекорды.
Обри привыкла даже к сплетням Мэнди, которыми та охотно делилась вовремя их совместных ужинов. Обри не такую подругу хотела иметь, но других друзей у нее не было.
Иногда, когда ей казалось, что она превращается в одну из этих чистоплотных девочек, она бежала в душ и обливала себя холодной водой. Тогда она приходила в себя и продолжала играть роль дружелюбной соседки.
Однажды в воскресенье, когда у всех был выходной и на одном из фермерских полей должен был состояться ежегодный «Осенний Фестиваль», Обри пошла за Мэнди. У Мэнди была машина, и еще до этого она предложила Обри поехать на фестиваль вместе.
Когда Обри постучала в дверь, сначала никто не открыл, но со второго раза открыла Мэнди, на лице которой косметика была размазана из-за того, что та пыталась вытереть слезы.
Обри была глубоко потрясена – она никогда раньше не видела Мэнди в таком состоянии.
— Извини, Обри, но я не поеду на Фестиваль. Можешь взять мою машину, если хочешь.
— Но что случилось?- Обри не на шутку забеспокоилась – Мэнди никогда просто так не отказывалась от публичных увеселений.
— Мне нездоровится. Думаю, я простудилась,- сказала она так, словно сама в это не верила.
Обри тоже ей не поверила, поэтому зашла к ней в дом и захлопнула за собой дверь. Мэнди удивилась такому поведению, но на ее лице скорее читалось отчаяние.
— А теперь ты мне расскажешь, что с тобой произошло,- потребовала Обри.
Мэнди сначала просто стояла и в нерешительности отводила глаза, но потом схватила Обри за руку и повела на кухню. Обри наблюдала, как ее соседка поочередно включает все электроприборы, которые у нее только были, наполняя при этом комнату действующим на нервы дребезжанием и шумом, напоминающим мотор.
Затем Мэнди прикрыла занавески на окне и отвела Обри в сторонку.
— За мной скоро придут,- прошептала она на ухо Обри, которая теперь поняла, зачем Мэнди понадобилось включать все эти шумные приборы. Она не хотела, чтобы их слышали.
— Кто за тобой придет?- подражая ее тихому голосу, спросила Обри.
— «Плащи». Те люди в черном одеянии, которые привезли нас на этот остров.
Обри взволнованно вслушивалась в ее слова. Мэнди, и вообще никто до этого, никогда не говорил с ней об этом, а уж тем более, добровольно. А теперь Мэнди сама рассказывает ей о том, что Обри давно волновало. Это нельзя было прослушать.
— Они пробрались вчера ко мне в дом, чтобы начать заметать мои следы. Они думали, что я сплю, но я их видела и притаилась, чтобы меня не заметили. Скоро они придут снова, но уже за мной.
— Но почему ты уверена, что они непременно вернуться?
Мэнди всхлипнула и снова потерла глаза бумажной салфеткой, которая лежала на столе.
— Однажды я видела, как они выходили ночью из дома одной из соседок. А через сутки, когда я пришла к ней на наш традиционный субботний утренний чай, мне никто не открыл. Тогда я подумала, что она вышла ненадолго. Но она так и не вернулась, ни через день, ни через неделю. То же самое происходило и со многими другими, но просто об этом все молчат.
Обри вдруг стало ясно, почему количество людей всегда находится в балансе и оно никогда не растет.
— Скажи мне, Мэнди, та соседка жила в доме, в котором сейчас живу я?
Мэнди кивнула, и из ее глаз снова потекли очередные слезы. Если бы не ситуация, она бы ни за что не связалось с этой плаксой.
— Но почему же вы не бежите с острова? Можно же украсть судно и скрыться на нем. Его никто не охраняет, как я поняла.
— Думаешь, никто не пытался? Однажды Рэйчел и Тони пытались сбежать, но, когда они отплыли от острова, они все равно приплыли к нему, хотя плыли совсем в другую сторону. Это как замкнутый круг. Ловушка для дураков.
— Не волнуйся, Мэнди, они ничего тебе не сделают,- пыталась успокоить подругу Обри, хотя знала, что этого она делать не умеет,- Знаешь, что мы сделаем?
Мэнди покачала головой.
— Ты умоешь лицо, приведешь его в порядок, затем мы сядем в машину и поедем на Фестиваль, а потом ты переночуешь у меня. Они ведь не смогут тебя украсть, если не найдут.
Мэнди расчувствовалась и кинулась обнимать Обри.
— Спасибо! Я тебе так обязана!
Они ехали в машине, и Обри заметила, что у Мэнди поднялось настроение.
— Знаешь, для меня раньше никто никогда такого не делал. Ты – моя настоящая подруга,- ее лицо выглядело теперь намного лучше.
Обри улыбнулась, она была рада, что смогла поднять соседке настроение, хотя она сама была обеспокоена теперь более чем прежде.
Раньше она думала, что ей лучше забыть о своих подозрениях, напрасных опасениях, но теперь то, что она узнала от Мэнди, не давало ей покоя, и теперь она точно знала, что все это время была права.
Они доехали и припарковались у большой ярмарки, где все переливалось самыми различными цветами, и все были одеты в цветастые платья и костюмы. Фестиваль напоминал большой парк аттракционов, на котором было множество разных развлечений, и везде слышалась музыка от каруселей, напоминающая звуки шарманки. Главной темой был тритон, который был изображен на всех палатках шатрах. Почему именно тритон, Обри не знала.
Были и клоуны, которых Обри всегда недолюбливала, но понимала, что этих клоунов играет кто-то из подростков, которым просто нечем больше заняться.
— Как здесь красиво!- воскликнула Мэнди, которая уже словно забыла о случившемся или просто надела свою обычную маску.
По пути они встречали много знакомых, и Мэнди не переставала со всеми здороваться и перекидываться парой слов. Когда они остались одни, Мэнди почувствовала дефицит общения и решила пообщаться с Обри:
— Ты не представляешь, как я тебе благодарна, что ты все-таки вытащила меня на этот фестиваль.
— Если бы ты не пришла, это выглядело бы подозрительно.
— Пожалуй,- согласилась Мэнди.
Тут она увидела знакомую и решила поговорить с ней.
— Я тебя оставлю ненадолго. Не скучай,- Мэнди отошла к девушке с очень пышными рыжими волосами и нелепыми розовыми туфлями.
— Не отходи далеко!- крикнула Обри ей вдогонку, а про себя подумала, как бы не потерять ее из виду.
Обри побродила среди веселой и шумной толпы возбужденных ребят. В некоторых местах местные репортеры снимали свои сюжеты для вечернего выпуска. Отовсюду были слышны крики и смех. Ей тоже захотелось немного повеселиться, но она сразу подумала, что со стороны это выглядело бы странно, ведь она – Обри, а Обри не знает, что такое суета и спешка. Ей не понравилось, как нормально она выглядела бы она со стороны.
Что это за человек, который сам себе желает кучу комплексов?
Она заметила неподалеку Тревиса, сидящего на скамейке со своими друзьями-баскетболистами. Обри спряталась за ближайшую палатку с сахарной ватой и посмотрела, чем они занимаются. Тревис выглядел таким счастливым, даже полноценным, можно сказать.
У Обри что-то защемило в груди. Неужели она никогда не сможет вот так просто сидеть с друзьями на скамейке, беседовать о разных глупостях и утопать в общей радости, которую приносит общение?
Обри еще раз подумала о том, как должно быть жалко выглядит она со стороны. Она пытается показать, что она сильный самодостаточный человек и, что ей никто не нужен, но, нет сомнений, остальные не верят в нее.
Обри заметила, что друзья Тревиса поднялись и направились к колесу обозрения, а он остался на скамейке и наблюдал за тем, как они садятся в кабинку. Обри не стала терять времени, она точно знала, что нужно сделать, что давно надо было сделать.
Она подошла к одной из палаток, схватила какую-то немыслимую огромную шляпу в желто-зеленую полоску и там же прихватила очки, линзы которых напоминали две розовые звездочки. Надев все это на себя, и, мельком бросив взгляд на себя в зеркало, она схватила с прилавка журнал с Шанель на обложке и пошла к скамейке окольными путями.
Обри знала, у нее не так много времени до того, когда его друзья вернуться, поэтому стоило поторопиться.
Скамейка была двусторонняя, и Обри, раскрыв перед собой журнал и сделав вид, что с любопытством его изучает, присела с другой стороны от той, на которой находился Тревис.
— Эй…- тихо прошептала она, надеясь, что Тревис поймет, что она его зовет.
Парень недоуменно огляделся, но, подумав, что ему послышалось, снова уставился на колесо.
Обри повторила попытку, но уже громче, чтобы тот услышал.
Тревис обернулся, но не сразу понял, что за всем этим маскарадным костюмом Обри. Когда до него дошло, на его лице появилась издевательская улыбка.
— Веселишься, Обри?
— Отвернись и сделай вид, что не знаком со мной!
— Ты странная,- пожаловался он, но все же послушался и отвернулся.
— У меня немного времени, просто слушай, что я говорю, и не задавай вопросов.
Она рассказала в общих чертах о том, как она нашла фотографию и о том, что ей рассказала Мэнди сегодня утром, о том, что повсюду она встречает людей, с которыми она якобы незнакома, но которых она где-то видела прежде. Также она поведала о том, кто называет себя Чародеем и его замке, окутанным тайной. Она пока умолчала о своем сне, хотя и он не шел у нее из головы. Когда она закончила, Тревис спросил:
— И ты все это держала в себе?- поразился Тревис,- Почему ты ничего раньше не говорила? Я то думал, что тебе просто скучно.
— Что скажешь? Ты мне веришь?- взволнованно спросила Обри, которой его доверие было ей просто необходимо.
Она услышала глубокий вздох. Тревис не торопился с ответом.
— Я не хочу тебе врать, Обри,- его слова словно пронзали ее острым ножом,- Мне все это кажется просто невероятным.
— Значит, нет,- заключила вместо него Обри, окончательно потеряв надежду.
— Пойми, Обри, ты ведь не можешь сама во все это верить. Зачем кому-то красть Мэнди?- ему хотелось оправдаться,- Обри?
Ответа не последовало. Тогда Тревис обернулся и понял, что скамейка пуста и увидел, как желто-зеленая шляпа растворяется в толпе.
Обри была зла. Ей хотелось все крушить, ломать. Она зашла за одну из палаток и, стянув с себя эту смешную шляпу, бросила ее на землю с такой силой, на которую была способна.
Он ей не поверил. Снова не поверил. Это было в последний раз, когда она обратилась к нему за поддержкой. Он просто идиот, раз не хочет видеть того, что твориться у него под носом. Она мысленно считала до десяти, что бы успокоить себя. У нее было важное дело, поэтому ей было просто непозволительно терять над собой контроль.
Когда она немного успокоилась, она вышла из-за палатки, и ее взгляд поймал Мэнди. Та беседовала с какой-то одной из своих бесчисленных подруг.
Она видела, как они направились в иллюзионную комнату. Обри стояла и ждала, пока Мэнди выйдет оттуда. Она представляла, что такое иллюзионная комната и ей не очень это нравилось. Там ты никогда не можешь контролировать ситуацию, ты теряешься вокруг всех этих кривых зеркал и никогда не знаешь, что является отражением, а что настоящим. Поэтому ей не хотелось следовать за девушками, и она предпочла дождаться их снаружи. Однако она заметила кого-то, ловко проследовавшего за шатер. Она не успела разглядеть, но была уверена, что тот носил черный плащ.
Обри не могла терять ни минуты. Возможно, Мэнди была в опасности, а Обри обещала ей, что с ней ничего не случится.
Обри подбежала к шатру и, войдя в комнату, сразу оказалась поймана в зеркальном лабиринте. Освещение менялось постоянно, из красного в желтое, из желтого в зеленое, из зеленого в синее и т. д.
— Мэнди,- позвала Обри подругу, заметив ее в одном из зеркал, но, подойдя поближе, поняла, что это всего на всего отражение.
— О, Обри, я здесь,- весело отозвалась Мэнди и помахала Обри в одном из зеркал.
— Не уходи с места, Мэнди. Я иду к тебе.
Обри надеялась, что она сможет найти дорогу из лабиринта, и надеялась, что Мэнди послушает ее и не уйдет.
В поисках выхода Обри осматривала зеркало за зеркалом, пока в одном из них не появилась тень «плаща». Обри отпрянула и поспешила к Мэнди, проверяя каждый новый выход.
Внезапно она услышала крик, раздавшийся в фиолетовом свете.
— Мэнди!- испуганно вскрикнула Обри.
— Обри, помоги мне! Обри…- кричала Мэнди и Обри снова увидела ее в руках «плаща» в одном из зеркал.
Она поняла, что это не зеркало, а стекло, и начала бить стекло в надежде, что оно разобьется, но оно было слишком крепкое. Обри видела, «плащ» удаляется с Мэнди вдаль, и тщетно пыталась разбить стекло до тех пор, пока они совсем не исчезли.
11. Нападение
Обри еще некоторое время петляла по лабиринту, пока, наконец, не выбралась на воздух. Она увидела ту девушку, с которой Мэнди заходила в лабиринт и подбежала к ней.
— Ты видела Мэнди? Она не выходила?
Девушка была смущена столь бурным приветствием.
— Она еще не выходила. Я ее жду,- как-то медленно и совсем обычно ответила она, как будто Мэнди только что не украли и все в порядке.
— Ее украли!- пыталась она вбить эту информацию, в пустую, на ее взгляд, голову этой девушки,- Надо ей помочь!
— Украли,- посмеялась девушка противным голосом,- вы меня разыгрываете.
Обри не стала ничего объяснять, она догадалась, что нет смысла, что-либо объяснять этой девушке. Обри обогнула весь шатер, но никого не нашла. Она так хотела повернуть время вспять, помешать Мэнди зайти в эту злосчастную комнату. Она только нашла человека, который признал существование на острове чего-то злого, но, упустив момент, она снова осталась одна. Это так несправедливо!
Она решила пробежаться среди палаток, может похититель надеется затеряться в толпе. Она стремительно продвигалась между веселившимися подростками, но случайно налетела на одного ил них. Это оказался Чейз.
— Обри, вот это сюрприз! Давно не виделись. Я вот выбрался ненадолго из игрового зала,- поприветствовал он Обри.
— Привет,- сказала она куда-то в пространство, вертя головой и всматриваясь в лица.
Такое поведение показалось Чейзу странным.
— Ты чем-то взволнована?
Обри не успела ответить – сзади ее окликнул Тревис.
— Обри, мы не могли бы поговорить?- спросил он, подойдя к ней поближе.
Заметив Чейза, он пожал ему руку, но сразу же вернулся взглядом к Обри.
— Это случилось! Ее забрали!- почти прошептала она.
— Что? Ты не шутишь?- напрягся Тревис, которому и так было не по себе от того, как он обошелся с ней в последний раз.
Обри сделала недовольное лицо, и Тревис понял, что она не шутит.
— Постойте, ребята. Вы о чем?- вмешался Чейз.
* * *
Втроем, Обри, Тревис и Чейз, поехали на машине Мэнди к ее дому. Обри не знала, что она наделась там найти, но пока это было единственное, что говорило о существовании Мэнди, потому что, Обри была уверена, скоро не останется никаких следов, что Мэнди вообще была.
— Пожалуйста, быстрее,- торопила она Тревиса, который сидел за рулем, поскольку Обри еще не умела водить.
— Я стараюсь,- Тревис поднажал еще скорости.
Они рассказали Чейзу все по дороге, и тот, решил, что это интересное приключение, не воспринимая ситуацию всерьез, как Обри казалось. Но у нее не было времени, убеждать парня в обратном.
Они подъехали к дому Мэнди, и Обри выскочила из машины и подбежала к дому. Не зная, что делать дальше, она начала стучать в дверь, хотя понимала, что это глупо – ей никто не мог открыть, ведь хозяйки нет дома. Тревис понял, что Обри в некоем замешательстве, поэтому просто отодвинул ее в сторону и попытался открыть дверь, однако она не поддалась.
— Здесь есть задний вход?- спросил он у Обри.
Она кивнула и повела их на задний двор в обход. Дверь действительно была открыта. Они без труда пробрались в дом и начали все осматривать с особой внимательностью. Обри дошла до ее письменного столика и взяла с него несколько не распакованных писем.
— Что ты делаешь?- спросил Тревис, когда заметил, что Обри начала раскрывать конверты, не предназначенные для нее.
— Открываю почту,- с невинным видом ответила она, как ни в чем не бывало,- Так я и думала! Это такая же карта, которую прислали мне, когда я заселилась в дом!
Тревис подошел к Обри и посмотрел на карточку.
— Да, у меня тоже такая. Но разве это имеет значение? Может, ее карта потерялась, и она попросила выслать ей другую.
— Я бы с тобой согласилась, если бы здесь не было написано «для мисс Мур».
— И что?
— А то, что фамилия Мэнди – Логан!
Тревис понял, на что намекала Обри. Мэнди теперь нет, и сюда заселяют другую.
— Однако, быстро они работают! Не успели избавиться от предыдущей хозяйки, так уже отдают ее дом кому-то другому,- присвистнул Чейз, который все время находился рядом.
Но Обри было совсем не весело от того, что она оказалась права. Она была готова поспорить, что новой обитательнице не больше четырнадцати-пятнадцати, как и ей самой. Все сводится к тому, что этот Чародей привозит на остров молодых, а избавляется от тех, кто приближается к своему совершеннолетию, но как все это связать вместе?
Обри сказала, что ей надо подумать и Тревис предложил встретиться всем на следующий день, чтобы сравнить, кто к какой версии пришел. Чейз уже не был так весел, как в начале дня, догоняя, что ситуация приняла весьма серьезный оборот.
— Что же делать с Шанель?- страдальчески спросил он ребят перед тем, как расстаться.
Обри и Тревис переглянулись. Они совсем забыли о девушке во всей этой суматохе.
— Даже не знаю, есть ли смысл беспокоить ее сейчас без определенного плана действий,- выдвинул предположение Тревис.
Обри была согласна с Тревисом, но не могла смотреть на безнадежность, которую выражал взгляд Чейза. Бедный парень был без памяти влюблен в красавицу с самого начала, догадалась Обри.
— Мы не оставим ее здесь. Но и сейчас она просто не станет нас слушать. Для того, чтобы она согласилась с нами, нужно представить ей неоспоримые доказательства,- попыталась она объяснить Чейзу как можно рассудительнее.
Чейз понимающе опустил голову, но спорить не стал. На этой ноте они распрощались до следующего утра.
Обри потратила оставшийся вечер на размышления и просидела до темноты – сна не было ни в одном глазу. Было очевидно, что все упирается в этого Чародея, но она ни разу его не видела, и, по словам Мэнди, его не видел никто из местных жителей. Но он как будто незримо присутствует во всем, что происходит в Фривилле. Она вспомнила камеры слежения, которых так опасалась Мэнди – тогда Мэнди боялась, что он следит за ней через видеокамеры, поняла Обри. Поэтому она включила все электроприборы на кухне, когда поведала ей свои страхи – она боялась, что их могут подслушать!
А что, если кто-то видел и Обри, когда она искала Мэнди и кричала, что ее похитили. Она вела себя тогда не очень-то осторожно. А теперь из-за нее Тревис и Чейз в опасности. Мэнди ведь похитили раньше, чем нужно, средь бела дня. Возможно, все-таки как-то им стало известно, что Мэнди не сохранила их тайну и рассказала все Обри. Это может значить только, что Обри надо быть с этой минуты очень осторожной, даже сверх осторожной.
Только она об этом подумала, как услышала подозрительный шорох в подвале, а она знала, что двери подвала выходят на улицу. Обри затаила дыхание и одним резким движением оказалась у стены и выключила свет. Ей было достаточно темноты, а вот для взломщиков вряд ли, по крайней мере, она надеялась на это.
Шорох прекратился, но ей показалось, что она слышит приглушенные шаги в коридоре. Она пригнулась и выглянула в коридор, у стены она заметила двигающуюся тень. Ее мозг начал отчаянно работать – ей нужно что-то твердое и крепкое. Она прошла через гостиную в кухню и схватила сковородку и уже хотела вернуться, но сзади кто-то схватил за запястье. У Обри сработал инстинкт самосохранения, и она одним движением развернулась и залетела сковородкой по лбу наглецу. Это оказался тот самый «плащ». От боли он схватился за голову, а Обри, не теряя времени, ударила еще раз так, что тот отступился назад, но, поскользнувшись о свой плащ, упал на пол.
Обри выбежала на улицу через кухню и, схватив свой велосипед, который лежал на веранде, запрыгнула на него и закрутила педали в неизвестном направлении – главное, подальше отсюда. Когда опасность миновала, она остановилась у обочины. Под тусклым светом фонаря она пошарила в карманах в поисках листочка с адресами друзей, который она всегда носила с собой. Она уже начала думать, что забыла его дома, но нашла свернутый лист во внутреннем кармане джинсовой куртки.
Она без труда нашла дорогу к Тревису, и тот очень удивился, когда сонный открыл ей дверь. Она без приветствия ворвалась к нему в дом и быстро закрыла за собой дверь, не забыв посмотреть, не наблюдают ли за ними.
— Мне кажется у меня что-то с памятью. Мне казалось, мы договорились на завтра,- развел руками Тревис.
— Планы изменились, когда на меня сегодня попытались напасть.
Тревис все моментально просек и повел Обри на кухню.
— Как ты? Что случилось?- Тревис забеспокоился.
Обри вкратце рассказала ему о том, что произошло у нее дома.
Тревис оказался очень чутким и предложил Обри выпить немного молока, чтобы она успокоилась.
— Нет!- она ненавидела молоко, особенно после ее кошмара,- Молоко…?
Она задумалась. Что-то связано с этим молоком и этими «плащами» или у нее просто едет крыша. Но нет… И Обри вдруг осенило.
Поняла! Все встало на свои места!
— Ну конечно!- триумфально посмеялась Обри, что повергло Тревиса в некий ступор,- Дай мне пакет молока!
— Да ты действительно хочешь пить!- Тревис как всегда не понял ее с первого раза.
Но Обри не слушала его.
— Что ты видел, когда обычно на завтрак доставал хлопья и пакет молока?
Тревис не стал пытаться, а просто смиренно пожал плечами.
— Что пишут на пакете молока?- снова спросила она, но сама же и ответила,- Пишут о пропавших людях, Тревис! Вот где я видела все эти лица, которые кажутся мне знакомыми! И вот, куда они все исчезли!
12. Снова в пути
— Ты уверена, что это правильно?- не был уверен в том, что они собирались сделать Чейз.
Они втроем сидели в машине Мэнди у дома Шанель и поджидали, пока та соберется идти на работу и выйдет на улицу.
— У нас нет другого выхода,- пыталась она поверить сама в то, что говорит.
Тут они замолчали, потому что увидели, как Шанель выходит из дома и направляется к торговому центру, где находился ее салон красоты.
Обри вышла из машины и догнала ее, а Тревис медленно следовал за ними на машине.
— Шанель, привет,- весело сказала Обри, когда поравнялась с ней,- Вот это сюрприз!
— Что еще за сюрприз? Ты не в этой стороне живешь,- Шанель было сложно провести, а, может, Обри просто не умела играть.
Обри сразу стерла эту улыбку и приступила к делу.
— Мне нужно кое-что тебе сказать. Очень-очень важное. Удели мне немного своего времени, пожалуйста!
Шанель сдалась.
— У тебя,- она посмотрела на часы,- ровно минута.
Щедро, подумала Обри, но не стала терять времени.
— Вообщем, слушай!- она набрала в рот побольше воздуха и попыталась вместить в эту минуту как можно больше информации,- У меня украли соседку. Я уверена, все это дело рук Чародея, потому что она сама мне об этом сказала. Теперь нам всем угрожает опасность, потому что он знает, что я знаю, а еще он забирает тех, кто стареет. На меня тоже пытались напасть вчера вечером, и скоро придет и ваша очередь, потому что я вас всех в это ввязала и мне очень жаль, правда! Кстати, Чародей – это тот сумасшедший, который, как ты, наверно, слышала, живет в замке на другом конце острова. Ну что, я уложилась?
Шанель стояла с открытым ртом, но потом просто оттолкнула Обри.
— Отстань, ненормальная! Тебе лечиться надо.
Обри догадывалась, что все получится именно так. Она дала знак Тревису и Чейзу, и те вышли из машины.
— Что происходит?- испугалась Шанель, увидев не очень дружелюбно настроенные лица друзей.
— Прости, Шанель, ты не оставляешь нам выхода,- сказала Обри и они втроем схватили ее со всех сторон, зажав при этом рот. Тревис одним движением связал ей руки, и они поместили ее на заднее сиденье, несмотря на то, что она упорно сопротивлялась. Они завязали ей рот и ноги, чтобы от нее исходило меньше опасности.
Чейз сидел рядом с Шанель на заднем сиденье и лепетал что-то про то, как ему жаль и что это для ее же блага.
Они выехали на трассу и поехали из города на другой конец острова. Обри не знала, что собиралась делать, но знала, что всему причиной является Чародей.
— Что будем делать дальше, гений?- спросил Тревис, ведя машину,- Ты хоть понимаешь, что нам теперь никогда не вернуться обратно после этого дерзкого похищения?
— Я и не собираюсь обратно. Нам надо найти способ, выбраться с острова,- Обри пыталась сохранять холодность и трезвость ума.
— Но как? На лодке нам не уплыть, ты сама говорила, что этого никому не удалось.
— Чародей. Все дело в нем. Просто он знает все, что происходит на его проклятом острове и контролирует это. Его надо как-то обезвредить.
— И всего-то? Дело пяти минут!
Обри пропустила его сарказм мимо ушей. Она посмотрела назад, чтобы убедиться, что Шанель в порядке. Девочка выглядела измученной, но она внимательно слушала все, о чем говорили ее похитители.
— Я думаю, рот уже можно открыть,- сказал Чейз, говоря о Шанель.
Обри кивнула, и Чейз развязал девочке рот. Как только он это сделал, Шанель его укусила, и Чейз закричал.
— Не смей прикасаться ко мне своими клешнями,- пригрозила она,- А ты, останови машину, придурок!
Тревис не послушал. Тогда Шанель забарабанила в его кресло, за которым сидела.
— Останови, останови!
Обри все это надоело, и она попросила Тревиса остановить. Тот остановил, решив лучше не рисковать здоровьем. Шанель вышла на дорогу, на которой больше не было видно ни одной машины, поскольку они находились уже далеко за фермами.
Обри вышла за ней.
— Что дальше?- крикнула она Шанель,- Будешь ждать? Только вот никто за тобой не приедет! Они все подумают, что тебя тоже похитили и просто забудут тебя!
Шанель не ответила, сделав вид, что ждет на обочине какую-нибудь проезжающую машину.
— Ты глупая! Неужели не можешь поверить мне хотя бы раз?- не успокаивалась Обри.
— Ты всегда хочешь быть первой!- пожаловалась девочка,- Ты всегда думаешь, что все знаешь! Меня это просто выводит из себя!
Обри поняла, что так ей ее не уговорить, но бросить ее здесь было бы бесчеловечно. Она стала ненавидеть себя за такую слабость – надо просто бросить Шанель, но она не может!
Тогда она просто подошла к Шанель и стала говорить более спокойно.
— Ты права,- сдалась Обри.
Шанель с интересом посмотрела на собеседницу.
— Я действительно не люблю, когда все выходит не так, как мне того хочется. Но это только потому, что я боюсь потерять контроль над ситуацией, именно тогда у человека проявляются все его слабости,- почти мягко сказала Обри,- А я не хочу быть слабой.
Обри боялась, что Шанель просто рассмеется ей в лицо, но та не стала этого делать, а просто продолжала внимательно наблюдать за подругой.
— Но ты тоже всегда пытаешься задеть меня! Ты просто невыносима! Но я знаю, что на самом деле ты не такая! Твой статус делает тебя таким!- продолжала Обри, наблюдая, как смягчается выражение лица Шанель,- И тебе должно быть нелегко из-за того, что никто по-настоящему тебя не знает.
Шанель больше не свирепствовала, на ее лице даже заиграла смущенная улыбка.
— Ну, один человек меня, похоже, все-таки знает,- услышала Обри в ответ, понимая, о ком идет речь, и это не могло не заставить ее улыбнуться.
— Скажи,- попросила Шанель,- А кто тот парень, который вечно меня преследовал в школе. Ты ведь все время с ним. Вы дружите?
— Да, но мы с ним просто приятели. Кстати, его зовут Бумер,- ответила удивленная вопросом Обри.
— Хорошо,- загадочно пропела Шанель.
Парни сидели все это время в машине и когда увидели, что девочки веселые возвращаются к ним, они были очень сильно удивлены.
— Мы заключили перемирие,- ответила Шанель на вопросительный взгляд ребят.
Они двинулись дальше в относительном спокойствии. На горизонте Обри и остальные увидели замок. Он был очень красив, но над ним нависал мрак. Вокруг замка все казалось окутанным тьмой и сыростью. Обри заметила, что рядом замок был окружен сухими голыми деревьями, на которых почти не осталось даже желтых листьев.
— Кажется, у нас гости!- вдруг сказал Тревис, указывая на зеркало заднего вида. Обри обернулась и увидела большой черный грузовик, который мчался на них с огромной скоростью.
— Быстрее, гони!- кричал Чейз.
— Я пытаюсь!- проворчал Тревис.
Шанель снова начала колотить кресло Тревиса и кричать при этом «Не останавливайся!» Обри только испуганно смотрела на приближавшуюся машину-убийцу. Вскоре грузовик был настолько близко, что задевал бампером их машину. Тревис резко свернул в сторону, и они съехали с дороги на обочину, а затем и в ближайшее дерево. Машина заглохла, а грузовик пронесся мимо.
— Все целы?- обеспокоено спросил Тревис.
Все посмотрели друг на друга и поняли, что все в порядке, но только вот передвигаться им теперь придется пешком.
— Интересно, почему он не вернулся?- спросила Обри.
— Какая разница, нам лучше удирать отсюда, да побыстрее!- опомнился Чейз.
Все вышли из машины и решили идти лесом. Они зашли поглубже в заросли, но так, чтобы идти вдоль дороги.
— Все-таки глупо идти прямо в логово к этому сумасшедшему!- сказала Шанель.
— Я знаю, вам мой план не нравится, но я не вижу другого выхода. Если у вас есть другое решение, я с удовольствием выслушаю вас. Пожалуйста!- предложила Обри, уставшая от их упреков.
— Все в порядке,- успокоил ее Тревис, положив руку ей на плечо,- Ты все правильно сделала. Это нам просто надо было быть внимательнее.
Шанель закатила глаза, от чего у Чейза возникло сильное желание посмеяться, но он зажал рот, чтобы Обри и Тревис, шедшие впереди, его не слышали.
— Я так жалею, что купился на эту рекламу!- корил себя Тревис.
Обри стало вдруг интересно.
— Ты тоже видел эту рекламу?
— Да,- покачал головой Тревис,- Но только в моей рекламе была женщина.
Его слова заставили Обри задуматься, но, осознав что-то очень важное, она резко остановилась. Сзади на нее налетели Чейз и Шанель. Они начали что-то недовольно бормотать, но Обри уже ничего не слышала, а только смотрела на тоже остановившегося Тревиса, как громом пораженная.
— Что ты сказал?- попросила она повторить его свои слова.
— Как что? Ты же слышала. Я тоже видел рекламу.
— Нет,- сглотнула Обри,- Ты сказал, что в твоей рекламе была женщина, а не кто-то другой.
Тревис попытался отсмеяться.
— Ты меня удивляешь, Обри,- улыбался он словно от досады,- Что тебе опять не понравилось?
Да. Мэнди исчезла сразу после того, как она сообщила Тревису о том, что знает…
Шанель и Чейз не вмешивались, а просто молча наблюдали.
— Ты сказал – женщина,- повторила она,- но ведь я тебе не говорила, что я в рекламе видела мужчину! Кроме меня об этом никто не знает!
13. Пещера
Тревис начал меняться в лице, осознавая, какую глупую ошибку он допустил. Он словно устало опустил голову, но когда он поднял ее, глаза были черными и излучали гнев и злость.
Он засмеялся и его смех разнесся по всему лесу, отчего задрожали даже деревья, а его голос стал невероятно низким. Такой голос не может принадлежать обыкновенному подростку.
Сердце Обри забилось в бешеном темпе, душа ушла в пятки. Шанель и Чейз попятились, хватая Обри за руки и оттягивая назад.
— Ты мне понравилась с самого начала, Обри! Такая умная!- Обри казалось, что его голос отдается внутри головы,- Жаль, что тебе и твоим друзьям пришел конец!
Шанель, Чейз и Обри сорвались с места и побежали вглубь леса, надеясь спасти свою жизнь. Они не видели, куда они бежали, но рано или поздно куда-нибудь прибегут, скорее всего, это будет берег, и тогда им точно конец.
Они бежали сломя голову и слышали этот ужасный смех и больше всего они боялись, что он преследует их. Шанель бежала впереди всех, но вдруг остановилась, на нее наехал Чейз, а за ним – Обри. Они полетели вниз с оврага, из-за которого Шанель притормозила. Овраг оказался небольшим, и уже скоро они поднимались с земли, отряхивая с себя сухую грязь и траву.
— Смотрите,- указал Чейз в сторону оврага, и Обри увидела вход в пещеру.
— Быстрее,- скомандовала Обри и побежала в пещеру, надеясь там спрятаться.
Чейз и Шанель побежали вдогонку, не успевая поразмыслить, как следует. Они углублялись все дальше, пока света почти не стало видно.
— Постой,- крикнул Чейз,- мы не знаем, куда бежим.
— А вдруг, это тупик?- предположила Шанель, которая тоже остановилась, чтобы отдышаться.
— Мы не можем сейчас пойти обратно,- сказала Обри,- Он там! И он нас схватит!
Она снова пошла вглубь пещеры, но уже совсем медленно. Она не учла, что ее друзья совсем не видят в темноте. По шагам сзади она поняла, что они последовали за ней. Она дошла до развилки, где ход уводил вправо, а другой влево. Ребята тоже остановились.
— Куда пойдем?- жалобно спросила Шанель.
Обри не ответила, она и так завела их дальше некуда. Она отвечает, если с ними что-то случилось и это приводило ее в ужас. Что, если с ними что-то случится? Во всем будет виновата она!
Но делать было нечего, нельзя показывать, что Обри сама в отчаянии, иначе у ребят просто не останется надежды на положительный исход.
Обри повернула направо, и они пошли дальше.
Внезапно Обри услышала посторонний звук, который оказался топотом ног. Обри обернулась и увидела «плащей», которые к ним стремительно приближались, но Шанель и Чейз их не видели из-за темноты.
— Быстрее, бегите вперед!- крикнула она друзьям.
Они сначала не поняли, что Обри от них хотела, но когда она потащила их за руки, они тронулись с места и побежали. Они бежали за Обри, потому что только она видела дорогу. Вдруг она услышала за спиной хруст и глухой звук падающего тела. Она обернулась и увидела, что Чейз поскользнулся о какую-то деревяшку. Он хотел подняться, но его схватили «плащи» и потащили в другую сторону, некоторые продолжали преследовать девочек.
Шанель и Обри хотели вернуться за Чейзом, но было слишком поздно, и они продолжили бежать наутек. Длинный земляной проход сменился каменными стенами, на которых периодически встречались зажженные факелы так, что они могли видеть, и Обри догадалась, что они попали в один из нижних ярусов замка.
Они услышали какое-то сильное сопение, которое может издавать только животное очень больших размеров. Стены содрогались от одного легкого дыхания существа, которое находилось где-то неподалеку в тени. По коже пробежали мурашки… Нет! По коже пробежало что-то другое. Это другое уже щекотало шею Обри своими тоненькими, но цепляющими усиками. Она хотела закричать, но страх сковывал ее горло. Она слышала совершенно постороннее движение, напоминающее скребущихся крыс. Возможно, это они и были.
Шанель вдруг разразилась пронзительным воплем, который по своим масштабам заполонил атомный взрыв. Если бы ее использовали в качестве боевого оружия, война не продлилась бы долго – враги бы пали от лопнувших барабанных перепонок.
Они снова рванули, но внезапно пол под ними кончился, и они провалились в какую-то неглубокую, но широкую яму и приземлились на груду каких-то острых и тонких палок. Обри огляделась и поняла, что это были кости.
Вся яма была битком набита человеческими костями и скелетами!
Обри задышала очень часто и прижалась к стене и схватилась за голову. Она всех подвела! Она позволила случиться этому кошмару!
Шанель приглушенно стонала от страха или от боли. Обри стало перед ней стыдно, ведь если бы не она, то, возможно, Шанель продолжала спокойно жить и работать в своем салоне красоты, а Чейза не схватили бы.
— Прости меня, Шанель,- Обри отчаянно боролась с тем, чтобы не заплакать, но чувства оказались сильнее ее.
Шанель вытерла слезы и попыталась ответить, но получилось не очень разборчиво. Обри подумала, что она обвиняет ее.
— Я понимаю, ты зла на меня, и поделом мне.
Шанель что-то снова промямлила.
— Ты меня ненавидишь,- заключила Обри, но только почувствовала, как Шанель тянет ее за рукав и показывает ей на что-то на другом конце ямы.
— Я говорю, что нам крышка!- к Шанель снова вернулся дар речи.
Обри увидела огромного зверя, напоминающего тритона, но разница была в том, что этот был гигантским и, похоже, очень голодным. Следующее, что она помнила, это резкую боль в голове, а потом она отключилась.
* * *
Обри очнулась, лежа на каменном полу. У нее очень сильно болела голова. Она потрогала голову и нащупала огромную шишку, отчего сразу припомнила, что отключилась в какой-то яме с чудовищным тритоном.
Она попыталась подняться, опираясь на руки, но они задрожали, и она снова привалилась к полу.
— Эй, ты жива?- услышала она знакомый голос.
Она с надеждой посмотрела в сторону того, кто ее окликнул, и увидела Чейза, но он сидел в какой-то большой клетке неподалеку от нее. Потом она поняла, что сидит в такой клетке в каком-то большом тронном зале без окон, освещаемом только свечами и факелами. В зале больше никого не было.
Обри снова предприняла попытку встать, и на этот раз ей удалось, но ноги слегка пошатывались, поэтому она вцепилась в прутья клетки и смогла удержаться на ногах. Потом она смогла разглядеть свои искалеченные руки и одежду, которая превратилась в кучу грязных обносок всего-то за один день.
— Меня здорово помяли, да?- спросила она, едва способная говорить.
— По крайней мере, ты можешь говорить, это уже кое-что,- успокоился Чейз, боявшийся, что Обри надолго потеряла сознание.
— Где мы? Что они с тобой сделали?
— Мы в замке. Они поймали меня и посадили в эту клетку. Кстати, я видел, как они оглушили вас с Шанель и вытащили из этой ямы.
— Шанель?- вспомнила Обри, что была не одна,- А где она?
Чейз трагично покачал головой, давая понять, что не имеет ни малейшего представления.
Обри закрыла глаза, думая о самом ужасном, что могло произойти с Шанель. Но вдруг услышала какой-то скрип и грохот. Она подняла взгляд и заметила, как стена в дальнем конце зала отодвигается в сторону и из образовавшегося проема выезжает огромная двойная клетка, в одной части которой находится испуганная и стонавшая Шанель, а в другой то самое чудовище, обитавшее на груде костей в яме, в которую они недавно провалились. Оно выглядело жутко голодным и с аппетитом поглядывало в соседнюю клетку, где стояла Шанель. Она прижалась к другому концу клетки, чтобы находится как можно дальше от чудовища, от которого до нее доходило его зловонное дыхание. Их клетки разделяла только стенка, которую с легкостью можно было отодвинуть.
— Шанель,- крикнул Чейз, чтобы дать понять, что они с Обри тоже здесь.
Шанель только теперь заметила друзей и, расплакавшись, начала умолять, чтобы ее выпустили из клетки.
— Не волнуйся,- пыталась успокоить ее Обри,- мы как-нибудь обязательно выберемся отсюда!
Но до них донесся посторонний голос.
— Трогательно! Но отсюда нет выхода!
Обри увидела, как трон развернулся и на нем сидел Тревис, или просто Чародей. Здание наполнилось пробирающим до костей смехом.
15. Партия
— Тревис, отпусти нас!- потребовала Обри.
Тревис зацокал и покачал головой, как недовольный учитель.
— Обри, Обри, Обри…- устало произнес он,- Нет никакого Тревиса, мое имя – Чародей!
— Ты не Чародей, ты – чокнутый!
Парень поднялся с трона и подошел ближе к клеткам Обри и Чейза, улыбаясь и источая гневный взгляд своих черных как смоль глаз.
— Как меня только не называли! Я был и чокнутым, и сумасшедшим, и убийцей… Но правда остается правдой – побеждаю всегда Я! Кто завел вас на этот остров? Кто провел вас как детей? Я! Только Я!
Обри наблюдала за тем, как он произносит победную речь в свою честь, и ей становилось противно до глубины души. Неужели она считала этого самодовольного и самовлюбленного лжечародея своим другом? Как же она ошиблась в нем!
— Но как?- не могла понять Обри,- Ты ведь был с нами еще до того, как приплыл корабль!
Чародей улыбнулся надменной улыбкой. Ему нравилось, когда его просили рассказать о его утонченных планах.
— Все просто! Я – Чародей! Я могу все!
— Но зачем? Что тебе от нас нужно?- Обри ужасно хотелось выбраться из клетки и залепить ему по первое число.
— Ха-ха-ха! Все так элементарно! Но так и быть я вам расскажу!- он стал прохаживать взад и вперед, рассказывая о своих коварных похождениях.
— Дело в том, что мне уже 541 год. Я вижу, вы поражены? Да, я хорошо сохранился, но вот в чем мой секрет! Я питаюсь душами молодых и полных жизни подростков, чтобы сохранить свою молодость. Но как мне найти не о чем не подозревающих молодых ребят и заполучить их красоту и жизнь? И тут до меня доходит – остров! Надо спровоцировать их на то, чтобы сбежать из дома и заставить захотеть самим попасть на этот «чудесный» остров. Остальное вы знаете сами.
— Ты поедаешь их души, а останки отдаешь этому зверю?- пришла Обри к жестокой правде.
— Это тритон! Мой любимый зверь. Он когда-то был обычным, маленьким. Но он прожил столько же, сколько и я, поэтому немного подрос. Ха-ха! Он однажды чуть не съел меня, поэтому мне нравится наблюдать, как он сидит в этой клетке и чувствовать свое превосходство. Он до сих пор жаждет попробовать меня! Ха-ха!
Обри вспомнила, что на корабле был изображена рептилия, значит, это был тритон. И логотипы на конвертах, значит, тоже изображали тритона. А карта? Карта была сделана из какой-то кожи.
Обри могла только наблюдать, как Чародей забавляется их беспомощностью.
— Рано или поздно этот остров обнаружат!
— Им не удавалось это сделать половину тысячелетия, потому что я не хотел! И этого никогда не произойдет! Извини, что разочаровал!
— Ты – ничтожество!
— Ну, ладно! Хватит болтовни! Открыть клетку!- скомандовал он, и в зале появились трое «плащей». Они подошли к клетке зверя и Шанель и схватились за стенку, которая отделяла эти две клетки, отчего Шанель заметалась по клетке как загнанное в угол животное. Если они ее откроют, то зверь сможет добраться до Шанель, и Обри придется наблюдать, как тот поедает ее подругу.
— Нет! Не делай этого! Пожалуйста!- умоляла Обри.
Чародей задумался.
— Да, ты права, это слишком просто,- недовольно произнес он,- Прекратить!
Он приказал «плащам» остановится, и те покорно повиновались.
— Ко мне ее!- указал он на Обри.
Слуги подошли к ее клетке и, грубо схватив за руки, потащили к хозяину. Они подвели ее очень близко к нему так, что она могла дотянуться до него рукой, но она не стала рисковать или просто боялась.
— Мы с тобой сыграем… в шахматы! Что скажешь?
Обри ожидала чего угодно, но только не этого. Она думала, что ее собрались кинуть вместо Шанель в клетку к тритону.
— Победишь, я вас отпускаю, а проиграешь… Сама догадываешься, наверно. Но есть одно условие…
Он выдержал паузу.
— Каждый раз, когда ты будешь терять фигуру, мои слуги будут потихоньку отодвигать стенку в клетке и твоей подруге придет конец.
* * *
Они сидели за столом в центре зала за шахматной доской. Один из «плащей» стоял у клетки Чейза, другие два по обе стороны от нее, чтобы она не натворила глупостей.
Краем глаза она могла наблюдать за Чейзом, и ей показалось, что тот что-то замышляет, потому что он пытался дотянуться до пояса «плаща», где висели ключи от клеток, но боялась, что его могут заметить, поэтому ей надо было отвлечь Чародея.
Она сделала ход пешкой.
— Кто эти «плащи»?- ей показалось, что Чародею захочется рассказать о еще одном своем грандиозном плане,- И капитан с водителем?
Она не ошиблась.
— Это мои слуги. Но они тоже когда-то были подростками, если ты об этом. Души у них уже нет, ровно, как и мозгов. Они способны лишь исполнять мои приказы, отзываясь на мой голос.
— Не боишься, что я этим воспользуюсь?- невинно спросила Обри, на что Чародей только рассмеялся ей в лицо.
— Что ты сделаешь? Заговоришь моим голосом? Сомневаюсь!- уверенно произнес Чародей, следя за следующим ходом Обри.
Внезапно он крепко схватил ее за вытянутую руку и с невероятной силой свернул так, что кости Обри заныли от боли. Она схватилась за стол, пытаясь отдернуть руку, но Чародей и так ее отпустил.
— Советую не делать глупостей!- пригрозил он и срубил ее пешку.
«Плащи» тронулись с места по приказу Чародея, и пошли отодвигать дверь клетки зверя к Шанель. Девочка с ужасом смотрела, как зверь пытается просунуть нос в ее клетку, но пока ему это не удается.
«Плащи» вернулись на место к столу.
На лицо Чародея снова вернулась эта ухмылка, от которой Обри просто воротило.
— Расскажи мне, почему ты бросила шахматы?- заинтересованно спросил он, сверкнув глазами,- Это какая-то очень печальная и трагическая история, да?
— О, да…,- подтвердила она, с ужасом наблюдая, как Чейз уже открыл дверь клетки ключами, которые все-таки смог стащить, и пытается тихо выйти наружу,- Очень трагическая!
Ее мозг лихорадочно работал. Надо было срочно что-то придумать.
— У меня был кот,- на ходу сочиняла она.
— Кот?- разочарованно переспросил Чародей.
— Да, но я его очень любила! Он был мне как брат, которого у меня никогда не было.
«Что я несу?», думала про себя Обри.
— Что же случилось… с твоим братом?- посмеялся Чародей.
— Я оставила его одного на целый день,- театрально всхлипнула Обри,- Когда я вернулась, то обнаружила, что шахматы разбросаны по всему дому, а мой кот … лежит мертвым на кухне. Врачи сказали, что он съел шахматную королеву.
— И ты поклялась никогда больше не играть,- догадался о последнем Чародей.
Обри кивнула и заметила, как Чейз уже вызволяет Шанель из клетки. Сейчас наступал самый ответственный момент, нельзя было, чтобы Чародей раньше времени просек, что они замышляют.
— После этой истории с котом, которую ты мне рассказала, я еще больше убеждаюсь в том, какие же вы, смертные, уязвимые.
Чейз подошел к клетке со зверем.
— Ты говорил, что твой тритон всегда мечтал полакомиться тобой.
— О, да! – весело ответил Чародей, предаваясь воспоминаниям,- Всегда! Его взгляд всегда настроен на меня. Но он никогда не получит меня.
Вот так! Теряй бдительность!
— А если твои стражи не услышат твоего приказа, они что-нибудь сделают?
— Нет…- насторожился Чародей и посмотрел назад.
Его глаза расширились от ужаса при виде приближающегося зверя, который каким-то образом оказался на свободе. Он хотел отдать приказ, поймать тритона в цепи, но сзади на него накинулась Обри и затолкала в его открытый рот пригоршню шахматных фигур.
Мгновения хватило, и зверь настиг своей цели. Обри отбежала к стене и закрыла глаза, чтобы не видеть, как огромное чудовище пожирает свою жертву, но она все равно могла слышать чавканье и хруст ломающихся костей.
Она заткнула уши и присела на корточки. Она пыталась прийти к разумному решению, раскачиваясь взад-вперед, но в голове все равно отдавались нечеловеческие крики боли и муки Чародея.
* * *
Открыв, наконец, глаза, она с трудом осознала, что сидит на кушетке, перед ней сидят близнецы и смотрят «Пауэр Рэйнджерс» по телевизору. Рядом с ней на кушетке сидит Бумер с закрытыми глазами.
Она несколько раз протерла глаза, но все осталось на своих местах и она не находила себе места от счастья.
У них получилось! Она снова дома!
Но как же Шанель и Чейз? Надеюсь, с ними все в порядке.
Она посмотрела на близнецов, которые беззаботно все также сидели на полу и смотрели свое любимое шоу.
Внезапно сериал сменился рекламой, в которой какая-то гадалка говорила: «Не нравится то, кем вы являетесь в жизни. Приходите ко мне, и я изменю вашу судьбу».
Обри потрясла головой.
Нет уж! Со своей судьбой Обри теперь справляется сама.
— Я уже невидимый?- спросил Бумер, молчавший до сих пор.
Он открыл глаза и с сожалением обнаружил, что его до сих пор видно. Обри засмеялась, отчего Бумер надулся. Он не понимал, почему Обри выглядит такой счастливой.
Эпилог
Мистер Тэтчер только что представил членам шахматного клуба их новую коллегу, Шанель-Моник Люмьер.
— Ну что, продемонстрируем мисс Люмьер, чем мы тут занимаемся?- спросил он весело у членов клуба, которые не отрываясь восторженно смотрели на красивую француженку.
Бумер начал уговаривать Обри, проиграть Шанель.
Обри вздохнула.
— Ну что с тобой делать?- сдалась она.
Бумер счастливо поблагодарил подругу и присоединился к остальным, столпившимся у стола игроков.
Обри села за стол, игра началась.
Обри было интересно, помнит ли Шанель о том, что произошло. Если да, то она хорошо это скрывает.
Обри выигрывала, но, вспомнив, что пообещала другу, начала поддаваться. Вскоре Шанель поставила Обри мат, чем повергла публику в величайший восторг.
— Ну что ж,- заключил мистер Тэтчер,- Кажется, у нас новый лидер.
Обри поднялась с места и протянула руку сияющей Шанель.
— Поздравляю!
Шанель сделала угрюмый вид, и Обри уже подумала, что Шанель действительно ничего не помнит. Обри было даже немного жаль.
Однако Шанель все-таки пожала руку Обри и по лицу скользнула еле уловимая улыбка.
Она все-таки помнит!
Шанель развернулась и собралась уходить, но натолкнулась на стоявшего сзади Бумера, который всю игру был словно на иголках, и делал знаки Обри, чтобы та ни в коем случае не смела побеждать.
— Ты Бумер?- спросила она оторопевшего парня,- Я бы хотела сыграть с тобой. Слышала, ты хорошо играешь.
Обри, ставшая свидетельницей неожиданного поворота событий, думала, что Бумер все испортит своей блаженной улыбкой, но тот взял себя в руки и принял вполне нормальный вид.
— После вас,- сделал он жест джентльмена и пропустил Шанель вперед, а затем проследовал за ней к одному из столов.
Обри была поражена, как все обернулось. Раньше она верила, что у Бумера есть шансы, но теперь все изменилось. Она сама изменилась.
Побеждать хорошо, но, может, стоит иногда проиграть, чтобы получить что-то большее. Приключение научило ее некоторым вещам, которыми она раньше пренебрегала, теперь она намеревалась ценить все, что у нее есть. Даже самую маленькую вещь.
Что я могу сказать после прочтения? Только одно — очень достойное произведение!
Твоё искусство писать развилось ещё больше по сравнению с предыдущими работами. Ты написала повесть (о чём Я могу лишь только мечтать), причём она у тебя получилась компактной — всё на своём месте, нет воды.
И самое главное для меня — я такого ещё никогда не читала. Возможно, кто-то вспомнит «Рыцарей» Лукьяненко, но ваши рассказы объединяет только молодость героев, и на этом произведения расстаются и идут своими дорогами.
Очень замечательно!
Я с пользой потратила время.
С ув,
P.S. Конец — wow!
WOW два раза. Даже три.
Тратить время нужно в меру, ценность вещей понимаем лишь после их утраты. Да, достойны мысли того, чтобы их воплотить.
Хороший слог, небольшое повторение (Обри то, Обри это) даже красит произведение.
Было видно, что Аффтор задумывался над тем, что и как пишет.
Рыари Лукьяненко? Больше напоминает «Атомный сон» и аналогичные сборники, собранные воедино не персонажами и не обложкой, и даже не идеями, а неким жизненным уровнем, необходимым нам для дальнейшей жизни.
С уважением, Кащей Б.