Гвардии старшина Лифшиц Леонид Израйлевич
В августе 1941 года рядовой Лифшиц Леонид Израйлевич 1923 года рождения, был призван в ряды Красной Армии Клинцовским Райвоенкоматом Орловской области …(1229 стрелковый полк, 379 стрелковая дивизия).Участвовал в битве за Москву, в боях за оборону Сталинграда. Шесть раз был ранен.
О своем боевом пути Леонид Лифшиц рассказал в своих воспоминаниях, опубликованных в 1990 году в сборнике воспоминаний ветеранов –“Мать и Мачеха”. Я приведу только перечень его наград, чтобы всем стало ясно, как воевал Леонид Лифшиц -1923 года рождения (всего только 3% мальчишек пришли домой –написала Юлия Друнина): “Медаль за Оборону Сталинграда”, орден “Красная Звезда”, орден “Слава 3 степени”, орден “Отечественной войны 2 степени”. В своей статье о Леониде Израйлевиче Лифшице я буду писать не о его храбрости, а о его мытарствах после войны.
После окончания войны Леонид Лифшиц демобилизовался из армии и поселился в Узбекистане в городе Ташкенте. Здесь он окончил юридический факультет Госуниверситета. Стал адвокатом. Женился, создал семью. Успешно работал. В 1990 году Леонид Израйлевич Лифшиц с семьей эмигрировал в Канаду. Вступил в Канадскую ассоциацию ветеранов Второй Мировой войны. В 1993 году он обратился в “Общество по делам ветеранов Канады “(Veterans Affairs Canada) с просьбой признать его ветераном Второй Мировой войны. Но получил отказ из-за отсутствия перевода документов с русского языка на английский. Следующей причиной отказа было названо отсутствие дат на документах, что не соответствовало действительности. Все представленные документы бесспорно подтверждали не только факт участия Леонида Лифшица во Второй Мировой войне, но и то, что он неоднократно был ранен и контужен. Причем многие справки были выданы военными госпиталями в 1942-44гг. Очередной отказ сопровождался требованием прислать справку из Военного архива Кишинева (Молдова), откуда он, якобы, попал на фронт. Леонид Лифшиц посылает очередное письмо в “Управление по делам ветеранов”, в котором написал, что видимо в Управлении перепутали дела “двух Лифшицев”, что он никогда не был в Кишеневе, что он жил в городе Клинцы Орловской области и был призван в Красную Армию 8 августа 1941 года Клинцовским Райвоенкоматом Орловской области. Все попытки доказать, что произошла явная ошибка, оказались тщетны. Не трудно представить себе, какую боль и нервное напряжение причиняла вся эта переписка человеку , имеющему шесть ранений и контузий.
20 февраля 1995 года Герой Сталинградской битвы солдат, награжденный орденом Славы ушел из жизни, так и не добившись справедливости.
На могиле Леонида Лифшица его семья дала клятву, что добьется справедливости. Лишь через 6 месяцев, помле смерти отца, его дочери Рине Мерович (Лифшиц) удалось добиться приема у начальника “Veterans Affairs Canada” , чтобы узнать, что на основе новых документов, полученных в 1995 году Леонид Лифшиц признан Ветераном Второй Мировой войны.
Но дело в том, что документы, полученные семьей Леонида Лифшица из Архива Министерства Обороны России в 1995 году были абсолютно идентичны документам представленным в 1993году. То, что произошло с Леонидом Израйлевичем Лифшицем яркий пример бездушия , безжалостности бюрократической системы. Рина Мерович (Лифшиц) сдержала свою клятву – она увековечила память о своем отце- создала у себя дома Музей отца – стенд, в центре которого портрет Леонида Лифшица, а вокруг его боевые награды и надпись:
Наша боль не утихнет ни на минуту, нам тебя не хватает везде и всегда.
Твой персональный уголок-это как бы частица тебя, которая
Продолжает жить во всех нас постоянно…
Твоя любящая семья.
Слава дочери, создавшей в своем доме Музей отца,
Слава благородному поступку.
Леонид Шейнкер
Инвалид Великой Отечественной войны
7апреля 2006 года
Г.Торонто
ВОСПОМИНАНИЯ ЛЕОНИДА ЛИФШИЦА
Из запасного полка бросили нас, на этот раз, под Сталинград. Собирались занять оборону на дальних подступах. А когда подошли, в начале сентября, рыли окопы уже на Мамаевом Кургане. В самом городе…
С лопатой в руках ели, с лопатой спали. Через две недели бомба разорвалась сбоку от нашей траншеи. Меня выкинуло из траншеи и завалило землей. Спасли меня сапоги. Новые офицерские сапожки, которые я зимой снял с убитого немца. Солдаты проходившие мимо части увидели сапог, торчащий из-под земли. Стали тянуть сапог, глядь, нога. Разбросали землю, второй сапог. Откопали. Санитар подскочил, проверил, дышу ли? Из-под носа было легкое движение воздуха. Это я уже в госпитале узнал, куда попали и санитар, и солдат, потянувший мой сапог. Сказали , сильно бредил, своих вспоминал, что ли? Наверное, так и было. Где вспоминать, где думать, как не в госпитале, где ты лежишь, кукла куклою,ни рукой не можешь двинуть, ни ногой. Только мысль живет. Отца вспоминал, мать… Немцы захватили наши Клинцы, успели ли родители эвакуироваться? Или лежат во рву, вместе с остальными евреями?
Я любил отца. Он был честным, работящим человеком, а прожил трудную жизнь. Светлого дня не видел. Как мне жить? Чтоб было хоть немного радости, удачи? Я был энтузиастом, комсомольцем. Стереотипы времени воспринимал, как истину в последней инстанции.Повторял вслед за всеми здравицы Сталину: “Врага сокрушим малой кровью, на чужой территории”
Эти слова наркома Ворошилова были написаны на кумаче и висели в школе, на стене военного кабинета.Как же не верить Климу Ворошилову?!
… Где они теперь, наши прославленные наркомы, герои гражданской войны? Немецкие танки, прошедшие пол-России, захватившие Прибалтику, Белоруссию, снесли,как ураган, всю похвальбу и болтовню, которой нас убаюкивали… Впервые в госпитале я увидел ребят, читавших газеты с той же иронической усмешкой, с которой порой читал их мой отец.
Прежней “ясности “не было ни у кого, хотя держать язык за зубами нас уже научили… Шестой раз меня ранило на реке Неман, 13 июля 1944 года. В госпитале хотели отрезать мне правую руку. Рука была черной, начиналась гангрена. Услышал я это, лежа на операционном столе, заорал диким голосом: “Если отрежите руку, взорву гранатой” Никакой гранаты у меня не было. Орал я от ужаса. Почти в беспамятстве. Два санитара на мне сидели, удержать не могли. Здоровый был, крепкий. В хирургической смятение: не зеают, как со мной совладать. Вошел быстро кто-то в белом халате, и вдруг шагнул ко мне, взял за плечо, и тихо на идише: “Ты еврей? Доверься мне…”
На идише у меня отец с матерью разговаривали, я сразу размяк, доверился.
Неведомый мне хирург сделал глубокий надрез, спустил гной. Сохранил мне руку. Этого я никогда не забуду…
Когда выписывался из госпиталя, дают мне документ. В нем написано: Леонид Игнатьевич Левшин.
-Напутали , ребята, — говорю. – Я еврей.Лифшиц, Леонид. По отцу –Израилевич. – Какой ты еврей? – воскликнул офицер, давший мне документ.
-Ты свой парень. Зачем тебе мучаться? Будь Игнатьевичем…
-Нет, -подумал я. От самого себя не убежишь Чего это вдруг –Игнатьевич? Я привык к ясности. Не умею таиться…
-Спасибо, ребята, — сказал.- Пишите заново, как есть.
Лифшиц Леонид Израилевич!
Источник: Сборник “Мать и Мачеха”
Издательство “Эрудит” 1990 г.
Из архива Леонида Шейнкера.