И дети Хиросимы не простили
Те кимоно, что матери забыли
Накинуть шелком утренним на плечи
Для них шестой день августа стал вечным.
И не простили малыши Нью-Йорка
С самих небес летящие осколки.
И день одиннадцатый в памятную осень,
Что поделила мир на «до» и «после».
И не простила молодежь Мадрида
Что вместо слова звонкого «коррида»
Торреодором с огненной накидкой
Горящий поезд стал навек визиткой.
И не простит никто на этом свете
Тот страх, что бродит по планете.
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
И дети Хиросимы не простили
Те кимоно, что матери забыли
Накинуть шелком утренним на плечи
Для них шестой день августа стал вечным.
И не простили малыши Нью-Йорка
С самих небес летящие осколки.
И день одиннадцатый в памятную осень,
Что поделила мир на «до» и «после».
И не простила молодежь Мадрида
Что вместо слова звонкого «коррида»
Торреодором с огненной накидкой
Горящий поезд стал навек визиткой.
И не простит никто на этом свете
Тот страх, что бродит по планете.
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
Понравилось. Граждански. Больно.
Может, лучше в третьем катрене так : В сентябрьский день, в ту памятную осень ?
И в четвертом, может быть, не стандартное «навек», а более емкое «в веках» ?
И конец снижает накал боли, из-за того, что не хватает одного слова «родной» (большой и т.д.) планете. я бы написала : Не убоится же никто на свете тот страх, что вихрем реет по планете !
Я могу ошибаться, но вижу так
С уважением, Надежда