Здравствуй, Смерть!

Здравствуй, Смерть!

— Здравствуй, Смерть! Сегодня я призываю Тебя, я рад Тебе и согласен идти за Тобою.
Какой ужас! И это я! Это делаю я! Третий человек в списке самых богатых людей планеты. Человек, который может позволить себе практически все.
— Да, что там богатый. Я, человек, который осуждал Тебя, ненавидел и боролся с тобою яростнее всех остальных. Я, который не жалел своего богатства для ученых искавших средство победить Тебя. Я, который не пожалел его и потом, чтобы сделать бессмертие доступным любому и каждому, после того, когда такое средство было найдено. Слишком много Я…
За свою щедрость я был вознагражден – мир, в котором я жил стал бессмертен (человек мог умереть только насильственной смертью), а богатство мое росло с каждым днем.
Но, к сожалению, бессмертие не сделало счастливым ни меня, ни тех, кто меня окружал.
Сначала все было хорошо. Человечество вышло на новый путь развития и стало стремиться к гуманным ценностям. Но сознание людей не изменилось и в своем стремлении к совершенству они впали в крайность «чистого разума». Со временем все чувства и не только негативные, были искоренены, а какое-либо проявление их каралось законом. Рождаемость была упразднена, в связи с перенаселением планеты. Размышлять об иных планетах пригодных для жизни не разрешалось, ибо сначала следовало навести порядок на этой. Все вредные для общества элементы (неугодные люди) постоянно отслеживались и истреблялись.
В течение веков методично уничтожалась живая и не живая природа. Она перестала быть необходимой для человеческой жизнедеятельности. Все необходимое производилось в лабораториях. Все проблемы, которые были у человечества раньше теперь решаются быстро и эффективно. Казалось бы это большой плюс. Но… На этой планете никогда теперь не идет дождь, не падает снег. Да и кому они тут нужны?!
Наконец-то! Наконец-то человек сумел победить, подмять под себя природу! Она стала опасной, вызывала эмоции и одурманивала разум. Поэтому подлежала немедленному уничтожению.
Нашу планету больше не называют голубой. Она вся покрыта металлическим панцирем, такой себе металлический муравейник, в котором живут огалделые муравьи, помешанные на совершенстве. Нет, я, конечно же, не против совершенства, но, безусловно, не в подобном его проявлении. Серый цвет не кажется мне его пределом, а ведь это единственный официально разрешенный цвет на земле.
Земля… Эту планету больше не называют так. С 2325 года она называется – Техна. Именно в этом году все, что хоть как-то напоминало ту землю, было окончательно уничтожено, и серость заполнила все существующее пространство. Даже у таких богатых и влиятельных людей как я не осталось ни малейшего тайничка, где можно было бы сохранить хотя бы малюсенькое воспоминание о ней. Нет. Наша жизнь просматривается как под микроскопом. Но нам остались наши воспоминанья. Почему-то серые не смогли залезть в наши головы. Да, конечно своими проповедями они многим «промыли» мозги, но это все что они могут. Хотя большинство добровольно принимают такой образ жизни, смешиваясь с серой массой и полностью растворяясь в ней.
Серое небо, серые сооружения и серые люди.
Бессмертные серые люди… Право, зачем быть бессмертным в таком мире. Смерть, пожалуй, прекрасней и желанней.
— Ты начинаешь мне нравиться, Смерть! Я Тебя уже почти люблю! Я никогда не боялся встретиться с Тобой лицом к лицу. Но не мог переносить, когда Ты забирала с собой близких и любимых. Поэтому всегда ненавидел Тебя.
А теперь… А, что теперь?! Близкие ушли к серым. Это еще хуже, чем, если бы они ушли к Тебе.
-Но Ты не жди их!
Они никогда не прейдут к Тебе по своей воле. Да и я тоже. Я слишком любил жизнь, чтобы самому поднять на нее руку. Пусть это сделают они, серые. Сам я мог бы умереть быстро и легко, а с их помощью я буду умирать долго и мучительно. Пусть так. Это наказание, которое я определил для себя, за то, что принимал участие в их гнусных делах. По крайней мере, за то, что слишком долго не замечал и слишком мало сделал, что бы остановить их. Излишне дорожа своим, как оказалось, бессмысленным существованием. Не творил зла, но и не мешал творящим его. А, следовательно – виновен.
Я ясно понял это прошлой ночью. Мне приснился сон. Один из тех, что не сняться людям уже несколько веков. Цветной сон. Это была деревня, ясная деревенская ночь. Многие не знают, что это такое, потому что людей, кто жил в то время остались единицы. Лишь те, кто смог вытравить из себя все чувства и эмоции, или же мастерски притвориться. Цвета, которые помнят только те же единицы, в моем сне были нереально насыщены. А может мне так показалось, после бесконечности серого? Пронзительно синее небо было усыпано звездами (я успел забыть как они прекрасны). Они лили свой серебристый свет на спящие белые домики крытые желтой желтой соломой. За деревней виднелся, зеленый зеленый лес, уходящий за горизонт. Не возможно описать словами чувства, пережитые мною в этом сне, и боль потери после пробуждения…
В погоне за вечной и прекрасной жизнью мы свернули не в ту сторону, и потеряли самое дорогое. Мы потеряли самую жизнь, а обрели бессмысленное существование. Жалкое и ничтожное, недостойное бессмертия.
— Поэтому я иду к Тебе Смерть! Ты ждала меня слишком долго, но мне всегда удавалось обмануть Тебя. Теперь я иду к тебе сам. Не обману.
Я подошел к окну и взглянул в небо. Все тоже. Пора бы привыкнуть к этому серому цвету. Я вернулся в комнату. И тут все было серым. Прощай. Мои губы скривила ухмылка.
Я пойду на нашу главную площадь и крикну толпе:
— Очнитесь, люди! Очнитесь, же! Разве для подобной жизни мы боролись со смертью! Разве одна не хуже другой!
Я крикну им все, что думаю. Хотя врятли мне придется кричать долго. Но может быть, чье-то сердце отзовется. Может быть…
Я этого уже не увижу. Да, и больше не хочу, не могу на это смотреть.
Открыв серую дверь, я вышел. Вышел, чтобы никогда не вернуться…