Сказочная история
(Третья сказка глиняных мудрецов)
Уже целую неделю глиняные мудрецы были в комнате не одни. В гости к бабушке приехала внучка Саня. Ей бы бегать и играть, а она промочила ноги и простудилась. Бабушка постелила ей постель на диване, а рядом, на табуретке, поставила пузырьки с лекарствами.
Саню часто навещал соседский мальчик Игорек. Ему доставляло удовольствие подскочить к комоду и несколько раз щелкнуть мудрецов по головкам. Они сердито качали ими, выражая свое негодование. Наконец, Саня сказала, чтобы Игорек оставил старичков в покое. В благодарность мудрецы начали в ту же ночь рассказывать уснувшей девочке сказку – такую длинную, что она слушала ее всю неделю, пока была больна, а закончилась сказка в тот день, когда Саня выздоровела.
Девочка рассказала эту сказку мне, а я расскажу ее вам.
* * *
Осенняя Фея Дождей и Туманов летела над городом, раскрыв зонтик. Вечерело. В окнах домов зажигали свет. Продрогшие деревья роняли последние листья на мокрые тротуары. Фонари, окруженные дождевой паутиной, стояли вдоль шоссе, как радужные одуванчики. Сырой и холодный день заканчивался, чтобы назавтра смениться таким же.
Сырой и холодный день заканчивался…
У Феи было чудесное настроение. Она то взмывала вверх и парила над крышами, то скользила вдоль окон, любуясь разноцветными абажурами. Серенький зонтик в ее руке расцвечивался разными красками и сиял, словно перламутровая летающая тарелочка.
Двоюродный брат Феи, Волшебник Весеннего Грома, подтрунивал над ней, называл трусихой. Когда она поднималась высоко-высоко над тучами, он стрелял в нее из рогатки маленькими молниями. Фея ловко отражала их зонтиком, и тогда небо прочерчивали огненные зигзаги, и грохотало, как будто рушились громадные кубики, поставленные один на другой. Прохожие удивленно переглядывались и чему-то улыбались.
Прохожие удивленно переглядывались…
В эти игры брат и сестра играли часто. Но сегодня Фея особенно расшалилась. Она нахлобучила волшебнику на нос лохматую тучку и с хохотом отскочила подальше.
— Ах, вот как! — рассердился тот и выпустил свою самую длинную стрелу. Сверкнув, молния ударила так сильно, что прожгла в зонтике дыру.
— Ой, ой, что ты наделал! — Фея вмиг промокла до нитки и стремительно понеслась вниз. Пролетая мимо дома-башни, она заметила на восьмом этаже открытое окно, которое поманило ее теплым желтым светом. Не задумываясь, она влетела внутрь. Нужно же ей было где-то обсушиться и починить зонт.
В комнате царил идеальный порядок. Возле открытого окна стоял письменный стол. На нем горела лампа под желтым абажуром, лежали в аккуратных стопках листы мелко исписанной бумаги и остро отточенные карандаши. В стакане с водой красовался оранжевый цветок тигровой лилии. На верхнем листе можно было прочесть написанное крупными буквами непонятное слово: ДИССЕРТАЦИЯ.
Подойдя к книжным полкам, Фея увидела в стекле свое отражение.
— О ужас! На кого я похожа! — И она начала приводить себя в порядок, отжимать волосы и платье. От нее летели брызги в разные стороны, с зонтика стекали на пол ручейки… Фея сняла со спинки стула пиджак, накинула его на плечи и забралась с ногами на кушетку, покрытую пледом.
— Интересно, кто здесь живет? Наверное, Ученый, — решила она, пробежав глазами по корешкам многочисленных книг. — Я немного согреюсь тут и улечу.
Из окна в комнату вливался приятный холодный воздух. Мягкий свет настольной лампы убаюкивал своим покоем. Фея закрыла глаза, глубоко вздохнула и под мирное тиканье будильника задремала.
Из окна в комнату вливался приятный холодный воздух…
А в этой комнате действительно жил Ученый. Он изучал мудреную науку психологию, читал много книг, проводил опыты. Приближалось время защиты диссертации.
Ученый вышел на пять минут к соседу за сигаретой. Вернувшись, он очень удивился, обнаружив на паркете лужи. Но когда разглядел в полумраке спящую на кушетке девушку, то сразу догадался, что это Фея. Ему даже показалось, что он всегда ждал ее появления. От радости ему захотелось встать на голову и задрыгать ногами, но Ученому так себя вести не полагается, и он лишь негромко кашлянул. Фея сразу открыла глаза.
— Простите, я только на минутку. Хотелось немного обсохнуть. У меня порвался зонтик. Я уже улетаю.
— Что вы! Что вы! Ваше присутствие мне нисколько не мешает, даже наоборот… Я рад, что Вы попали именно ко мне!
Ученый представился:
— Младший научный сотрудник Виктор Григорьевич Пирожков. Называйте меня Виктором. А Вас как зовут?
— Осенняя Фея Дождей и Туманов, — послышалось в ответ.
— Какое красивое имя! — восхитился Виктор. — Вы разрешите называть Вас просто Феей… или, может быть, Дождинкой?
— Дождинкой, — улыбнулась Фея. — Мне это имя больше нравится.
— Ну, вот и хорошо. Отдыхайте, Дождинка, располагайтесь поудобнее, а я буду работать.
Виктор сел к столу и два часа, не отрываясь, писал первую главу диссертации. За его спиной чем-то шуршала Фея. Должно быть, чинила зонтик. Потом она затихла. Когда работа была окончена, Ученому захотелось лечь спать. Но кушетка оказалась занятой. Не мог же он, в самом деле, разбудить прекрасную Фею и выпроводить ее в окно ночью, да еще в такую непогоду. Вот и пришлось будущему профессору Пирожкову уснуть, положив голову на свою будущую диссертацию.
Ровно в шесть утра Ученый проснулся. Надо сказать, что он строго придерживался распорядка дня. В одни и те же часы вставал, ел, ложился спать, все остальное время посвящалось науке. Виктор уже сделал зарядку, позавтракал, а Дождинка все спала, подложив ладошки под щеку и улыбаясь во сне. Несколько раз на цыпочках он подходил и смотрел на нее, а потом уехал на работу в свой институт.
Фея проснулась и огляделась. Днем комната показалась ей большой и светлой. В полированном шкафу, как в зеркале, она увидела себя. Попыталась пригладить волосы, но они не слушались и торчали во все стороны. Тогда она взяла со стола несколько листов исписанной бумаги, порвала их на мелкие кусочки и накрутила на них волосы, как на бигуди.
Потом она обратила внимание на книги. Сначала она их просто листала в поисках картинок, затем увлеклась содержанием. Она читала книги то с самого начала, то с конца, то из середины, вверх ногами и даже… сквозь обложку. К концу дня раскрытые книги лежали на полу, кушетке и подоконнике. Взлетев на шкаф, Дождинка улеглась там с большим географическим атласом и с интересом водила по нему пальцем.
Сколько всего нового она узнала! Ей не терпелось поскорее рассказать кому-нибудь об этом.
Когда Ученый вернулся с работы, его встретила Фея с восхитительными кудряшками на голове. Виктору так понравилась ее прическа, что от восторга он даже уронил новую раскладушку и сумку с продуктами, которые купил в магазине.
Фея стала помогать ему готовить ужин, хотя понятия не имела, как это делается. Но она быстро обучалась всему: чистила картошку, крошила лук, делала бутерброды, вот только чай по ошибке посолила, а салат вместо майонеза заправила клубничным вареньем. Когда же она мыла посуду, чашки у нее как будто сами прыгали и летали. Правда, одна глубокая тарелка с голубой каймой оказалась неповоротливой, вывернулась из рук и грохнулась на пол.
В мусорной, корзине лежали клочки первой главы. Но Ученый ни одним словом не упрекнул Фею.
— Какая ерунда! — подумалось ему. — Да и вообще текст был, наверное, не очень удачный. Переделаю!
Дождинка поведала Виктору о том, о чем прочитала в книгах, но все перепутала и перемешала, добавив собственной фантазии. Рассказывала она очень увлекательно и хохотала так звонко, словно тысячи солнечных зайчиков прыгали, отражаясь в изящных зеркальцах. Ученый не отводил от нее глаз, удивлялся, восхищался, смеялся — а потом, неожиданно для себя, начал рассказывать ей о своей диссертации.
Дождинка слушала рассуждения о научных опытах, смешные истории о строгом профессоре-наставнике… Увы, она почти ничего не понимала, но догадывалась, что речь идет о чем-то очень важном и интересном.
Фее так понравилось читать книги и слушать рассказы Ученого, что она осталась погостить еще на денек, потом еще на денек — и, наконец, забыла, откуда она прилетела и зачем.
Теперь будущий профессор после работы спешил домой. Его встречала Фея, всегда приветливая и нарядная. В тесной кухоньке они делились впечатлениями. Дождинка задавала множество разных вопросов, а Виктор старался на них ответить. Иногда его вдруг осеняла новая идея, и он что-то записывал в блокнот маленьким карандашиком. Внезапно влетев в жизнь Ученого, Фея внесла в нее смуту и беспорядок, но каждый день, подходя к дверям своей квартиры, Виктор со страхом думал, не улетела ли она.
В День Осеннего Слета, когда над облаками собираются все феи и волшебники неба, Фея Дождей и Туманов произвела самое лучшее впечатление. Слетевшиеся со всего света любители необыкновенного наперебой сообщали о том, что узнали новенького. Дождинка тоже не утерпела, принялась с воодушевлением рассказывать об услышанных от Виктора научных опытах, затем середину фантастического романа и конец страшной сказки. Получилась такая занимательная история, что феи и волшебники пришли в восторг. Даже сам Главный Волшебник Неба растрогался и пообещал ей в День Весеннего Слета подарить зонтик Весенней Капели.
В этот вечер Ученый ждал Фею очень долго, а ее все не было. Тревожные мысли лезли ему в голову. Не случилась ли с ней беда? Не похитил ли ее злой волшебник? Может быть, ей просто стало скучно, и она улетела? Впрочем, этого следовало ожидать…
А Фея летела домой с облаков. Какая радость! Получить зонтик Весенней Капели! Она и не мечтала об этом! Дождинка спешила к Ученому сообщить удивительную новость.
Бледный Виктор кусал губы и смотрел на нее, нахмурившись. Вся радость тут же исчезла. Фея почувствовала себя виноватой.
— Я заставила Вас волноваться? Вы ждали меня? — робко спросила она.
— Ждал, — обиженно ответил Виктор. — Между прочим, можно было и записку оставить. Кое-кому до меня никакого дела нет. У меня, кстати, новый опыт завтра начинается…
Они помирились, конечно. Фея забросила старый зонт в чулан, она ведь мечтала теперь о новом голубом зонтике Весенней Капели. Готовясь к Весеннему Слету, она читала, читала — все свободное время. Виктор тоже не дремал. Он тщательно замазал в окне все щели, заклеил его бумагой и забил гвоздиками. Сказал, что зимой все так делают.
И вот — зимние сугробы засеребрились чернью, по краям крыш выросли частоколы длинных сосулек, а небо стало темно-голубым и бездонным… Настал долгожданный день.
Зимние сугробы засеребрились чернью…
Ученый, как всегда, бегом возвращался с работы. Как только за поворотом показался знакомый дом, глаза его невольно устремились вверх. Свет в окне на восьмом этаже не горел! Виктор помчался домой, не дожидаясь лифта, перескакивая через две ступеньки, взлетел на восьмой этаж, ворвался в квартиру — и услышал в сумерках чей-то плач. Это Дождинка не смогла открыть окно, не попала на Весенний Слет и теперь плакала, не зажигая света. Такое горе, такое горе! Никогда ей теперь не получить зонтик Весенней Капели! Никогда!
— Что делать, что теперь делать? — твердила она, всхлипывая на плече Ученого. — Без зонтика я теряю свою волшебную силу. Тебе нравилась Фея, а я стану обыкновенной женщиной.
— Ты самая необыкновенная женщина! — сказал Виктор. — Я люблю тебя и хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Хотя, конечно, быть женой профессора не так интересно, как феей…
— Еще как интересно, — грустно сказала Фея. — Но я не могу стать женой человека. Такого никогда не было. Главный Волшебник Неба и все мои братья Громы не простят мне этого!
— Что же нам делать? — растерялся Ученый. — Ведь я не смогу без тебя жить.
— Главное — не сдаваться. Летим! Быстрее летим, пока весенний слет не закончился и все еще в сборе. Мы попробуем убедить их.
Виктор рванул окно, оно рас%E
