-Сколько у нас еще впереди?
-Много.
Они двигались по пустынным улицам заброшенного города. Их было трое. В глазах каждого отражалась глубокая печаль. Такая, в которой было больше чем отражение пережитых событий. В их влажных глазах не было ни злости, ни ужаса, ни отчаяния. Но была глубокая печаль. Они шли по узкому бордюру, вдоль которого ровным рядом стояли дома, глухие, одинокие. В некоторых домах горел свет, но людей нигде не было. Высокие фонари освещали дорогу, наполненную предсумеречным светом. Желтые листья рассыпались бесчисленными полосами по дорогам, выложенным черными кирпичами. Они осыпались все разом, еще вчера, и сразу же пожелтели. Высокая девочка, спотыкаясь, шла за теми двоими, что шли впереди, уставившись в землю. Она старалась ни о чем не думать.
-Сколько у нас еще впереди? – тихо повторила женщина, одетая во все черное.
— Я не знаю, мама, но надеюсь, что много… — ответил ей парень лет шестнадцати.
А вчера все было по-другому. Вчера еще оставалась надежда. Ведь вчера еще были листья на деревьях и, хотя солнца уже не было, но было все же теплее чем сегодня. Вчера они искали усерднее. Они меньше молчали, а теперь всего пара фраз. Вчера небо было светлее, и тучи смыкались не так плотно. Вчера они не слышали этого страшного гулкого воя, который доносился отовсюду. Вчера они не так остро ощущали свое одиночество…
Но вчера, это лишь немногим лучше, чем сегодня, а ведь позавчера было хорошо. Да, позавчера, они просто запретили себе отчаиваться, позавчера они еще наслаждались редкими последними лучами солнца, они еще могли улыбаться и, даже видели птицу в небе. Позавчера они пришли в этот город, еще один пустой город на их пути. Позавчера был дождь, он смыл последние слезы с их лиц…
А два дня назад было не так хорошо. Они не хотят вспоминать тот день, потому что тогда они поняли. Тогда, солнце светило ярко, небо было чистым, но поднялся сильный ветер и они почувствовали холод. Животные начали убегать. К вечеру их совсем не осталось, не осталось даже насекомых. Тогда они догадались. А сейчас они думают, могло ли это не случиться. Тогда они говорили больше всего, они высказывали много предположений, догадок, но не знали, что было правильно.
Два дня назад, они вспоминали того человека, который убежал от них три дня назад. Они вспоминали, как кричали ему, долго бежали за ним, но не догнали. Они вспоминали, как тогда он посмотрел на них боязливо и скрылся.
А еще за день до этого улицы были полны народу. В каждом доме были дети, но их родители куда-то собирались, а на вопросы этих троих отвечали лишь легкой улыбкой. Тогда в городе царила непонятная суматоха, но, несмотря на это по улицам все еще ездили машины, тогда еще работали городские часы, тогда еще было жарко настолько, что можно было ходить в легких летних вещах.
А еще за день до этого они смеялись, улыбались и наслаждались спокойствием и благодатью мира. Дети играли со своими новыми городскими друзьями, а их мама помогала своей соседке готовить абрикосовый пирог. И всем было хорошо и всем было весело…
А вот неделю назад, они еще это хорошо помнят, их встретили в том городе с теплотой и незабываемым радушием. Каждый помогал им устроится в новом месте. Они до обеда разлаживали вещи, приводили в порядок все в новом доме. А после, пошли осматривать чудесный сад с самыми разными плодовыми деревьями, полянками полными благоухающих цветов, с ручейками, качелями на деревьях, видимо подвешенными прошлыми хозяевами. Они наслаждались свежестью родниковой воды, красотой чистого неба, ясным светом жаркого солнца. Они танцевали, пели и гуляли до вечера. А потом пришли гости, все соседи, что были неподалеку и они начали поздравлять их с новосельем, дарили им подарки и желали им всего самого прекрасного. А они, они рассказывали о том, как доехали…
-Мам, а ты помнишь, как мы доехали? – спросила слабым голосом девочка, укутываясь в свой клетчатый плащ еще сильнее.
-Разве это имеет значение, милая? Важно лишь то, что нам делать дальше.
Девочка опять уставилась в землю и начала вспоминать все сначала.
Да, эта девочка молодец! Хе-хе! Она их вывела из моего лабиринта. Я, конечно, не мог им помешать, но ведь она одна из немногих! Она так боролась! Я не пожалел её, нет! Тот, кто века провел в заточении, не видя истинного, тот, кто не знает, и никогда не знал что такое правда, но тот, кто в совершенстве изучил все закоулки обмана, тот не способен на жалость! Но я еще способен удивляться способностям изворотливого человеческого ума. И я всегда оставляю им один шанс, одну зацепку, одну маленькую нить, которая способна вернуть даже все человечество, если оно попадет в забытье! Но не многие её берут, не многие находят,… а она нашла.
Так прошло еще два часа. Становилось все хуже и хуже. Пошел снег, Он падал с абсолютно черного неба. Снег был серый, неприятный.
— Мам, но я не могу вспомнить, тогда, в тот день, все были нам так рады, что мы им рассказывали?
-Я не знаю, не знаю.
— Эвин, а ты помнишь?
— Нет.
-Мама, но…откуда мы приехали?
— Я не помню, не знаю, к чему сейчас все эти разговоры?! – мать готова была заплакать. Она была слабее детей, я это сразу понял.
— Мама, что было до этого? – уже кричала девочка.
Нервы у всех были на пределе.
-Что было до этого – тихо повторил мальчик.
Девочка начала вспоминать.
Они пили кофе в какой-то светлой комнате. Это было еще до того как они приехали в город. Они что-то обсуждали, затем оделись, вышли на улицу. А что было дальше? – думала девочка.
На пустынный город опустилась ночь.
— Мам, давай остановимся переночевать в одном из домов, там же все равно никого нет.
— Нет, нет, пошли, нам нужно идти.
Она боялась, не знала, что происходит, и боялась. Она думала, что люди еще есть, но они где-то прячутся.
Так они шли всю ночь. На утро солнце не встало, черное небо не посветлело, в домах погас свет, только некоторые из разбитых фонарей еще тускло мерцали, как последняя надежда в сердцах этих людей.
Мальчик подошел к дереву, положил на черный ствол руку, и дерево рухнуло, превратившись в горстку пепла. За ним рухнули все деревья. Мать и девочка были в ужасе. Они не могли двинуться с места. Мать побелела и опустилась на холодную землю.
Когда шок прошел, они медленно двинулись дальше, заходя все в новые и новые пустые города, которые находились очень близко друг к другу. Когда они присели на скамейку в одном из городов, здания стоящие рядами, ни с того ни с сего исчезли все и разом. Перед семьей раскинулись далекие черные просторы, состоящие из дорог выложенных черным кирпичом, с тускло мерцающими фонарями, черной земли и пустоты, которая стала проникать в их душу.
Тогда девочка начала снова и снова вспоминать, что было до этого, она вспоминала город, солнце, радость, свет…
-Эвин, что было до?
-Я не помню, не знаю, надо вспомнить.
Тогда и мальчик начал бороться, он вспоминал все с начала.
-Мама, попытайся, пожалуйста – умоляла девочка.
Мама, от безысходности начала обдумывать, что же было до, но каждый раз доходя до того, как гости попросили их рассказать, как они доехали, она начинала плакать.
Девочка встала и начала ходить взад и вперед по кирпичам.
-Гости, сад, качели…-тихо бормотала она – гости, сад, качели…
Тут в её памяти появилась дорога, да дорога, в тот день они ехали на машине.
Она закрыла глаза, чтобы лучше себе это представить.
— Дорога, машина, какой-то мужчина за рулем…. Папа!
Тут она остановилась. Она вспомнила. Девочка с радостью открыла глаза и повернулась, чтобы рассказать маме и брату. Но слова замерли у неё на губах.
Она огляделась вокруг. Больничная палата, с белыми стенами. Она на кровати с белыми простынями. На ней белая ночная рубашка. В руке какая-то иголка, к носу подведена тоненькая трубочка. Она быстро сняла с себя всю эту гадость. Тут девочка заметила, что рядом на таких же кроватях лежат мама и брат. Она вскочила и начала трясти их, кричать.…Вбежали люди в белых халатах. Один схватил её и стал оттаскивать от кровати.
— Нет, вы должны вспомнить! – кричала она.
Кто-то сжал ей руку и сделал укол.
Глаза девочки сами закрылись. Руки и ноги отяжелели. И она провалилась в сон.
— Двадцать четыре часа комы. Бедняжка! – сказал один из врачей.
— Да еще и после такой ужасной аварии!
— Сейчас выспится и все будет хорошо. Оставьте кого-нибудь в этой палате.
-Мама, мы должны вспомнить! Понимаешь, Эльза была права! Она, наверное, вспомнила!
— Нет, она умерла, умерла….
— Нет, она не умерла, она исчезла, она вспомнила…
Они шли по земле, обходя огромные черные трещины, которые появились на следующий день после исчезновения девочки.
Эвин напряженно вспоминал, он уже вспомнил дорогу, машину, но дальше все было, как в тумане.
В это время девочка спала в палате городской больницы. Ей снился мороз, пустые улицы, серый снег и последний, почему-то убегающий человек.
Мне стало интересно. Кто-то бьется о стенку моего мира! Кто-то, кого я уже выпустил. Я осматриваю свои владения, вижу нескольких заблудившихся. Они обречены. А вот и тот, кто отчаянно пытается вернуться обратно. Странно, им что понравилось? Ах, эта же та девочка… Что она здесь делает? Ах ну да, ну да, здесь же её родные и близкие…Какая настырная! Она кричит им, пытается сказать! Ну-ну! У всех есть право!
Тогда я ушел, я думал, что у неё не получится! Но через некоторое время исчез мальчик! Это стало меня раздражать! Приближалось время полного разрушения, и тогда я сделал одну ошибку! Я расскажу вам поподробнее.
Дело в том, что я дух забытья. Моя обязанность, вот уже тридцать тысяч лет погружать людей в забытье. Я действую абсолютно на всех. Но по-разному. Иногда мне нужно стереть из памяти людей лишь мелкие воспоминания, иногда целые события, а порой, я должен умертвить их, погрузив в забытье. Это самая страшная и самая любимая моя обязанность. Я предоставляю в их распоряжение целый мир, полный всего, чего бы им хотелось. Там воображаемое перемешивается с их реальностью, и они попадают в лабиринт. Но постепенно этот мир начинает распадаться. Он теряет все, что в нем есть и в конце наступает полное разрушение. Если до этого они не вспомнят, как попали в забытье, то они умрут, заблудятся. Все это проходит по особым правилам. И моя обязанность не мешать, но и не помогать людям. И вот тогда-то, когда я разозлился, я решил приблизить час полного разрушения, чтобы забрать душу матери… и был за это наказан. Она вернулась, она вспомнила! А я, меня лишили моей должности, теперь я свободен! Самое неприятное то, что в наказание я должен прожить одну человеческую жизнь, понимаете? И вот я вам говорю, я не человек, Я — дух забытья.
Сидевшие в круг люди внимательно слушали высокого стройного мужчину лет тридцати, с гордой, высоко поднятой головой, с абсолютно черными, как будто застланными туманом глазами. Потом они попросили его пройти вместе с медсестрой в его палату.
-Да, я много психов видал – начал один из врачей, повернувшись к остальным – но этот…
Он пожал плечами и, сняв очки, протер их носовым платком.
-Мама, а ты помнишь, что с тобой было, когда ты была в коме? – спросила девочка, доедая большую порцию мороженного.
-Нет, милая. Иди, спроси Эвина, а мы с папой пока соберем вещи, для поездки на дачу.
Эвин покачал головой.
-Нет, не помню, главное, что мы не пострадали.
— А вот мне иногда кажется, что я помню – сказала Эльза – Иногда, когда я ложусь спать, мне кажется, будто ты, я и мама приезжаем в какой-то город. Там много людей и они нам очень рады, а потом, все куда-то едут, спешат и в конце никого не остается.…Какая-то пустота, черные улицы и слабо мерцающие фонари.
Эвин удивленно посмотрел на неё.
— Мы же все это время лежали в больнице…
— Не знаю, пошли в сад качаться на качелях!
— Пошли!
И они убежали.
-Видишь, – сказал инструктор – ты не достаточно хорошо стер воспоминания из головы этой девочки. Ладно, оставь её, два раза стирать нельзя. Со временем ты овладеешь этим искусством в совершенстве.
— В следующий раз я постараюсь лучше – тихо сказал молодой дух забытья и полетел вслед за своим учителем.
-А сейчас, я расскажу тебе, как умертвлять людей, погружая их в забытье!
И они скрылись в одном из закоулков многогранного мира забывающих и заставляющих забывать. В нем пока не было ничего и никого. Но когда появятся первые посетители, этот мир наполниться всем в изобилие и постепенно начнет умирать, подобно тому, как пламя охватывает лист бумаги, но он остается листом, пока хоть один миллиметр остается несгоревшим.