Испытание для мужа

Неизвестно, как такое, вообще, могло прийти Танюхе в голову. Но, как бы там ни было, решила она испытать своего мужа – проверить, то есть, как Витек ее любит. Собственно в том, что он ее любит, где-то в глубине души Танька нисколько не сомневалась, просто ей хотелось узнать, насколько все-таки сильна эта любовь. Вон по телевизору каждый день показывают, как какой-нибудь Хуан-Антонио падает на колени перед какой-нибудь Луиситой и такие прекрасные Слова Любви ей говорит, что прямо заслушаешься…А ничего такого никогда у Танюхи с Виктором в жизни не было — он и до свадьбы-то особенно на колени не падал, слов красивых не говорил, а уж потом и тем более надеяться было не на что. «Вить, ты меня любишь?»- спросит она его иногда. А он только «угу» какое-нибудь в ответ пробурчит. Может, и не любит он ее вовсе…
Не, жили они совсем даже не плохо, грех жаловаться, — даже ни разу по-настоящему не поскандалили, и в изменах подозревать Витька поводов особых не было. Конечно, бывает, что задержится там на работе – так ведь это опять же потому, что с самой свадьбы они решили деньги на квартиру отдельную зарабатывать — вот Виктор и соглашается всегда на любые сверхурочные работы. Но так ведь опять же, выходит, что любит он Таньку — ради нее же, ради семьи старается. Совсем немного еще денег поднакопить осталось, и переедут они, наконец, из своей коммуналки в отдельную уютную квартирку, и соседей этих- Люську с ее амбалом видеть каждый день не придется. Эх, какая же жизнь тогда наступит… Или не наступит? Хотя, может, и не любит он ее вовсе… А как проверить-то?
Неизвестно, сколько времени Танюха вынашивала свой план, какие еще возможные варианты проверок для Виктора перебирала. Но остановилась она в результате на самом , как ей почему-то казалось, простом и радикальном способе – чтобы уж наверняка все узнать. А самое простое и радикальное — это смерть, а чем еще можно любовь проверить?
Нет, конечно, не настоящая такая смерть – умирать Танька вовсе не собиралась. Но инсценировать это дело, если немного постараться, вполне возможно.
Совершенно не известно, откуда Танюха узнала, как так надо хитро закрепить на теле под одеждой веревку, чтобы, можно было безболезненно повисеть некоторое время, изображая повешенную. Войдет, значит, Витек в их комнату после работы, а тут она висит… Что он интересно тогда делать будет? Если уж он ее все-таки любит, то хотя бы у бездыханного тела должен же он сказать ей, наконец, эти долгожданные Слова Любви?! Или не скажет? Хотя, может, и не любит он ее вовсе…
В тот день, на который было намечено «испытание», Танюха позвонила Витьку, чтобы узнать, не задерживается ли он после работы. Витек пообещал прийти вовремя. А если уж он обещает прийти вовремя- то он вовремя и приходит. Просто добирается Витек домой на метро, и никакие пробки и прочие непредвиденные обстоятельства задержать его в пути не могут. Так что, сверившись с часами, Татьяна пнула из-под ног табурет.
Висеть было терпимо, и крюк от люстры надежно держал Танькин вес — так что пока все шло по плану. Танюха картинно склонила набок голову, закрыв лицо волосами, –так легче будет подсматривать. Она предусмотрительно, «повесилась» лицом к двери, чтобы можно было увидеть самую первую реакцию Витька, когда он войдет в комнату.
За дверью послышались шаги, и Танюха замерла, стараясь не дышать. В дверь постучали. Это было самым настоящим разочарованием. Витек бы уж, конечно, стучаться в собственную комнату не стал. Значит, это Люська (амбал же к ним в жизни не заходит, потому как он с Витьком в контрах — еще ни разу этому, как его, Толику вроде, не удалось склонить Танькиного мужика «посидеть по-человечески» на кухне после работы).
В дверь снова постучали, уже настойчивее. Татьяна решила не подавать голос – не приглашать же в такой ситуации Люську войти. Но Люська уже вошла без приглашения – она же знала, что соседка дома, а Виктор еще не вернулся, — значит, по мнению Люськи, , можно было, особенно не церемониться. Увидев Танюху, висящую посреди комнаты, Люська ойкнула и встала, как вкопанная, на пороге. Танька уже собиралась с ней заговорить, чтобы выпроводить Люсю из комнаты – Виктор-то вот-вот уже должен вернуться, и Люська могла сорвать все мероприятие – не будет же он говорить Слова Любви при посторонних. Или будет? Если любит, то и при посторонних должен. Хотя, может, и не любит он ее вовсе…
Пока Танюха решала, как поступить, Люська уже очнулась от первого шока и пришла в себя. Больше того- она даже шагнула в комнату, выглянула в коридор и решительно закрыла дверь. Но дальше двери она пока не двигалась, а стояла и прислушивалась к тому, что происходит в коридоре. Татьяна уже с любопытством наблюдала за Люськой –события за дверью, похоже, интересовали ту гораздо больше, чем Танькина смерть. «Да, так люди и узнаются по-настоящему –правильный все-таки выбрала способ для проверки» -подумалось Таньке.
Убедившись, что в коридоре все тихо, Люська метнулась к Танюхиному комоду и начала рыться в вещах. Такого поворота событий хозяйка уж никак не ожидала. Ну, ладно голосить не стала, оплакивать соседку свою — особыми подругами они никогда с Люськой не считались –это понятно. Но отношения у них все-таки были всегда нормальные, на кухне вот болтали, иногда чай вместе пили. Люська Татьяне частенько на своего амбала жаловалась, — мол, совсем чумной стал, уже руку на нее поднимать с пьяных глаз начал. Рассказывала также, что Толян твердо решил Виктору морду набить за то, что сосед его совершенно не уважает и традиций «человеческих» не поддерживает. Так что, именно исключительно на их с Люськой мирных добрососедских отношениях еще и держалось относительное спокойствие в квартире, и до мордобоя между мужиками дело еще ни разу не дошло.
Между тем Люська вытащила из Танькиного комода Танькину же шкатулку с украшениями, быстренько взяла оттуда что-то, воровато огляделась и направилась к выходу.
— А ну, положь на место! –строго сказала ей Танюха со своей высоты.

Люська схватилась за сердце и рухнула на пол. Танька еще пыталась с ней разговаривать, но вскоре поняла, что Люська не притворяется, а по-настоящему лежит без сознания. «Надо ж какая чуйствительная!» -зло подумала Танюха. «Когда меня в петле увидела, она за сердце не хваталась. Испортила только все испытание, дура!»
По идее уже пора бы было спускаться из-под потолка — никакого испытания для мужа в сложившейся ситуации понятно, что не получится. Только вот спуститься-то как раз без посторонней помощи Танька и не могла. Как-то она об этом не подумала при подготовке. Ладно, скоро Виктор уже придет и, наконец, снимет ее отсюда.
Вместо Виктора в комнату вошел Толян (наверно, услышал грохот люськиного падения). Ситуация накалялась. Скорее от страха перед Толяном, чем по какой другой причине Танька замерла так, что уже очень натурально выглядела мертвой.
Толян почти равнодушно с порога пьяным взглядом осмотрел комнату. Быстро по-мужски оценил ситуацию: одна висит вместо люстры, другая лежит поперек комнаты, тоже без всяких признаков жизни, — и выразил свое впечатление от увиденного одной смачной фразой. Подходить к Таньке он не стал, чему та несказанно обрадовалась. Нагнулся над Люськой, что-то помычал над ней — на Слова Любви, по Танькиному мнению, это совершенно не было похоже (да и какие, на самом деле, могут быть у Толяна слова любви, кроме мата).
Танюха слышала, как Толян вызывал по телефону из коридора скорую и милицию. Она сначала даже хотела крикнуть ему, чтобы он этого не делал –понаедут врачи, милиционеры, разбираться начнут… Но тут же разумно решила с Толяном в беседы не вступать – поговорила уже с одной –хватит. Толян, конечно, услышав Танькин голос, скорее бы всего на ногах устоял, но вот дальше… Этот мог бы и за топором на кухню сбегать, чтобы от нечистой силы отмахиваться –были уже у них в квартире такие инциденты, когда ему с пьяных глаз черти мерещились. Раз уж все так по-идиотски получилось, то уж лучше дождаться, когда приедут эти милиции, а не оставаться с Толяном наедине, да и Люське-то все равно скорая нужна. И, вообще, раньше любой скорой помощи должен приехать Виктор, и все уладится.
Раньше всех почему-то приехали милиционеры. И что совершенно удивительно, скорая тоже явилась моментально. «Надо же, когда у матери инсульт был, их полтора часа ждали, а тут за семь минут все собрались»-промелькнуло у Таньки в голове.
Но этих семи минут для Толяна было вполне достаточно, чтобы окончательно напиться. Танька слышала, как он орал на кухне, куда его загнала милиция, желая получить от единственного свидетеля хоть какие-то показания. Врач суетился над Люськой, которая оказалась к счастью жива (в чем Танька совершенно не сомневалась), а к Танюхе так никто близко и не подошел, пульс даже не проверил , так что Таньке уже почти обидно за себя стало. Но разве кому-то в голову могло прийти, что она там живая под потолком висит исключительно потому, что Слов Любви очень хочет от мужа дождаться. Тут и без нее, по мнению следователя, черт-те что происходит.
А происходило, надо сказать, все очень быстро. Врач попросил приехавших милиционеров помочь спустить носилки вниз – Люську увозили в больницу. На кухне у Толяна практически силой брали отпечатки пальцев. И только молоденький студент-практикант, приехавший со следователем, пока не знал, чем себя занять. Его первая практика началась всего несколько дней назад, а тут сразу такое… Он и мертвых людей-то никогда не видел, его даже на похороны никогда не брали, потому что мама считала его «очень чувствительным мальчиком». Если бы не отсрочка от армии, он бы и близко к правоохранительным органам не подошел, а тут вот как приходится…
Практикант с опаской зашел в комнату, где одиноко висела Танька. Конечно, его учили, что на месте преступления ничего нельзя трогать, пока все не запротоколировано, не зафотографировано и т.п. , но все это напрочь вылетело у него из головы , когда он остался один на один с висящей прямо перед ним Танюхой. Неудобно ему как-то что ли стало, что вот женщина висит, или он подумал, что Таньке висеть неудобно… В общем, неизвестно почему -практикант сам потом объяснить не мог, как так получилось, что он решил Танюху из-под потолка снять. И не то, чтобы даже долго он так решал -он просто почти машинально поднял валявшуюся рядом табуретку, залез на нее и начал перочинным ножом перерезать удерживающую Танюху веревку. Танька даже ничего сказать ему не успела, что, мол, жива она. Но то, что через пару секунд она полетит на пол, — это она осознала и импульсивно обняла практиканта за плечи, прижавшись к нему всем телом, разумеется, с единственной целью — чтобы не упасть мимо табурета.
Когда на грохот из кухни прибежали люди в форме, они застали такую картину: посреди комнаты без сознания лежал их молоденький практикант, судорожно сжимая в побелевшей руке свой почти детский перочинный ножик (выглядело -как для самообороны), а Танька с обрывком веревки на собственной шее, крепко прижимала практиканта к полу собственным весом (выглядело — с целью задушить). На самом деле Танюха просто пыталась подняться после того, когда они с несчастным мальчиком все-таки упали с табуретки, причем в обнимку.
Следователь матерился не хуже Толяна, когда скорая увозила парнишку, потому что буквально неделю назад он обещал своему лучшему другу и особенно его жене, что будет всеми силами оберегать мальчика, пока тот проходит у него практику.
Танька сбивчиво пыталась все объяснить: что ничего плохого ни с Люськой, ни с практикантом она не делала и ничего плохого даже не хотела делать, но объяснение про Слова Любви следователя явно не устраивало. Единственное, что он понял, так это то, что именно эта дамочка во всем виновата. Танюху отвезли в отделение, все разъехались, и Толяна, наконец, оставили в покое.
Когда с опозданием на полтора часа Виктор, наконец, вернулся с работы (там внезапно случилась авария на трубопроводе), дверь ему открыл разъяренный амбал Толик.
Только спустя три дня в больнице Виктор узнал, что произошло в квартире в его отсутствие. Танькина мать приходила навещать его в травматологию, чтобы заодно рассказать, что вся прокуратура просто ополчилась на Таньку, следователь лично обещал, что посадит ее на максимальный срок за «нападение на сотрудника правоохранительных органов при исполнении им служебных обязанностей». Практикант надолго загремел в больницу со сломаными при падении ребрами, да и с Люськой-то случился самый настоящий инфаркт – за причинение вреда здоровью такой степени тяжести Танюху действительно могут посадить- так ей объяснил адвокат. Так что Танькина мать заходила, чтобы предупредить, что те деньги, которые Виктор с Танькой на квартиру копили, и которые хранились дома у тещи (не держать же их в коммуналке) – почти все их придется отдать адвокату, собственно она их уже ему отдала по пути в больницу. Зато она успокоила Виктора тем, что вот с ним как раз ничего серьезного не произошло, как объяснил врач. Толян, кончено, сломал ему нос, но вот глаз, когда пройдет синяк и спадет опухоль, будет видеть нормально, так что через пару дней Витька выпишут домой. Попричитав напоследок, по поводу того что «вот этому ироду Анатолию ничего не сделается, его даже на 15 суток не посадили за то, что так человека искалечил, а вот доченька ее теперь должна безвинно по тюрьмам страдать», теща ушла. Через пару дней Виктора действительно выписали, и ему пришлось вернуться домой, где в диком одиночестве обитал Толян.
Выдержал ли это испытание Танькин муж – неизвестно.