Светлана послала смс-ку с просьбой встретиться у речного вокзала.
«Сегодня в восемь. У речного вокзала. Жду.»
Всего лишь несколько слов, но с таким трудом они ей достались. Она долго не могла подобрать слова. Каждый раз выходило что-то, похожее на просьбу умирающего бомжа на улице. Но она ведь и не бомж, и вовсе не на улице, и дом у нее есть, и семья — состоящая из трех Я. Но почему-то ее состояние выдавало иную картину. Будто это последнее и единственное желание в ее жизни. Будто в этот миг решалась вся ее жизнь. Возможно, так оно и было. Жизнь решалась.
Она висела над пропастью, и единственной ее опорой был Он. Он, сам того не зная, удерживал ее, не позволяя упасть целых два года.
Эти два года вдали, ее ощущения были иными. Что-то в ней постоянно нуждалось в нем и жило им, его последними фразами, стихами. Их она знала наизусть, стоило раз прочесть, и они твердо ложились в память.
Они общались каждый день, Светлане повезло, что она родилась в век изобретения всемирной интеллектуальной сети Интернет. Разговаривая с ним каждый день, невозможно было предугадать, как сегодня сложится разговор. Он был такой разный: то нежный, то грубый и резкий, то — самое страшное — равнодушный.
Периодически она устраивала себе испытания молчанием. Рисовала палочки на руке, каждый раз, когда желание поговорить становилось невыносимым. По вечерам уговаривала себя как ребенка, набраться терпения, в конце концов, вспомнить о женской гордости. Но этих качеств как не бывало: ни терпения, ни гордости…
Редкий раз он был таким заботливым и даже нежным, тогда душа в ней ликовала, словно маленький ребенок делающий открытие. Наверное, со стороны это выглядело очень глупо. Вся она была обращена к нему. С первого дня и заочного, и очного знакомства душа разворачивала свои лепестки как бутон розы, не думая при этом, как этот бутон выглядит. Разум почти не препятствовал раскрытию этого цветка. Разум не мог, он был удивлен силой желания души открыться этому человеку. «Почему он? Кто он такой? Ты ничего о нем не знаешь..», — пытался внушить душе частичку разумности. А душа и не думала отвечать на эти вопросы, она просто трепетала перед этим человеком.
Так, Светлана пошла за ним следом, неумело шагая — наступала на пятки. На его пятки. Он хмурился, а она удивлялась: «Что могло его раздражать?», — не понимая, что она, возможно, ломает какие-то его планы. Она просто шла следом, словно песик на улице увидавший в глазах прохожего своего друга.
Она просто шла. Со временем он почти привык к ней и ее выходкам. Некоторые из них его даже забавляли. Правда, узнавала она об этом, когда неприятности были позади. Но за эти поступки он всегда наказывал ее.
Он этого не знал или знал, но он учил ее жить в мире заново, показывая, что плохо, а что хорошо. А она как чистый лист бумаги отбросила все на свете, что было до него и стала изучать мир, смотреть его глазами настолько, насколько ей удавалось увидеть.
Желание увидеть было столь огромным, что в один момент она поехала к нему, чтобы взглянуть в его глаза.
Светлане было не важно, что их разделяют две тысячи километров. Не важно, что подумают: семья, родители, друзья и сослуживцы. Ничего не осталось вокруг, только – он. (Почему?)
Билеты на поезд, которые были уже проданы на конечных станциях либо в Москве либо в Питере, — она смогла достать. Выстояла по три часа два раза огромную очередь днем и ночью в жуткой духоте чуть не потеряла сознание… билетов не оказалось.
В это время муж молился, чтобы билетов не было. Он даже и не спрашивал зачем и куда она собралась. Вид у нее был одержимой, встать на пути у которой может только сумасшедший, либо такой же влюбленный. Но ни тем, ни другим ее муж — не был.
Когда обнаружилось, что билетов нет, Светлана нашла через знакомых мужа девушку, которая работала на вокзале и могла продать эти билеты. Переплатив — уехала.
Тогда был первый раз, когда она увидела его. Ее разум надеялся, что реальная встреча поможет снять с души этот дурман, вернет ее в прежнее состояние спокойствия и рассудительности. Но все оказалось иначе. Душа еще больше прониклась и растворилась в нем.
Ее привлекало в нем все: и его глубокий пронизывающий взгляд; и выражение детской улыбки на лице, когда он показывал смешную статую необычной пары на проспекте.
Когда он, взяв ее за руку, вел на место, где открывалась юмористическая сторона этой пары, возникло ощущение, что она пойдет за ним повсюду. В тот момент она потеряла дар речи. Только улыбалась и кивала в ответ. Просто ее душа усиленно впитывала каждый миг, а разум отмечал каждое ощущение, пытаясь найти что-то отталкивающее.
А когда они шли по студенческому району, произошло нечто необычное. Ее душа слилась с его душой. Так ей показалось. Ее окутало светло-коричневое облако с ярко оранжевыми звездочками и серо-черными точками. Наверное, ее душа так читала его состояние. Поэтому и трактовала она по-своему, по своим ощущениям этих цветов. Светло коричневое означало, что ему тепло рядом с ее душой. Оранжевые звездочки, вспыхивавшие то тут то там, — зарождение чего-то чуть большего, чем просто симпатия. Серо-черные точки – зерна сомнений.. Это длилось совсем недолго, наверное, миллисекунды, но Светлана прекрасно запечатлела это состояние.
Через несколько шагов, ей казалось, она уже читала его мысли и договаривала его фразы, сбиваемые в его сознании какими-то другими мыслями.
А разум ничего отталкивающего так и не нашел. В один момент он попытался преподнести ее душе дыхание, когда стоя у дверей метро, он глубоко вздохнул. А ее душа с жадностью дикой кошки поймала и впитала в себя эту его частичку. Ноги еле держали, ведь он стоял так близко, за спиной.. каждой клеточкой своего тела она осязала его. И как же ей хотелось, чтобы их вагон тряхнуло или качнуло так, чтобы упасть на него и быть поддержанной его руками. Но, они благополучно доехали.
А в его машине ей показалось так уютно! Мягкое сиденье сняло напряжение в мышцах ног. Ноги непроизвольно вытянулись и уперлись о переднюю стенку машины. Тело приняло почти горизонтальное положение.
Светлана расположилась слишком удобно, для пассажира, который в первый раз сел в машину незнакомого человека. Ей показалось, его это немного удивило, но он не подал виду. Четкие уверенные движения и решительность, с которой он вел свой вездеход в неизвестном ей направлении, — ничуть этого не выдавали. Даже немного насторожили Светлану. От внезапно возникнувшего волнения ее тело собралось, как студент перед преподавателем на экзамене. Она, вдруг, поняла, что, возможно, ошиблась, и этот человек может оказаться кем угодно. Никто не сможет ее найти. Взглянула в его глаза с немым вопросом: «куда мы едем?». Он одним беглым взглядом прочел все эти страхи на ее лице и так улыбнулся, что все ее сомнения вмиг растаяли как последний снег, выпадающий поздней весной.
Как тяжело было расставаться. Несколько часов, а как изменилась жизнь. «я останусь еще на два дня или хотя бы на денечек..» — думала она, теребя в руках мобильник, на который друг за другом от подруги приходили напоминания. До отправления поезда оставалось полчаса.
Он, видя ее замешательство и нежелание уходить, помог ей, сказав «мне уже пора..» и молча повез к дому, в котором нужно было еще собирать вещи и сдавать ключи.
— Я еще вернусь – сказала она перед тем как выйти из машины. Душа отчаянно сопротивлялась расставанию, поэтому и ручка двери не поддавалась обессилевшим рукам. — У меня не получается, открой сам –, наверное, это последняя уловка души, что могла приблизить его..
— Пока.
— Пока,- были их прощальные слова, будто они встречались каждый день.
Света, шагая к дверям подъезда, казалось, видела спиной, как машина развернулась, чуть постояла, пропуская машин на встречной полосе, и сорвалась…
У дверей подъезда она не смогла не оглянуться, хотя машина отъехала достаточно далеко, она увидела: он обернулся тоже.
Через полчаса она с подругой покинула этот город. Расстояние между ними неминуемо увеличивалось.
С тех пор душа осталась там, в его сердце, в его городе, который встретил ее, как злейшего врага, опустив температуру с +35 до +15 градусов, обрушив на город холодный дождь и северный ветр, а проводил как доброго друга.
Все это снова всплыло из памяти Светланы. Впрочем, никуда и не уплывало, а было всегда на поверхности. Как любимая книга, которую помнишь от корки до корки единожды прочитавши, но с которой никогда не захочешь расставаться. Как святыня в красном углу дома, так и ее воспоминания лежали в памяти души.
Прошло почти два года, прежде чем она снова смогла приехать к нему.
Светлана стояла на ступеньках и глядела на реку, прорвавшую оцепленение льда. Ее размышления прервали шаги. Его шаги. Она почувствовала, что это Он. Он не мог не прийти. Просто не мог. Он мужчина, который во всех ситуациях ведет себя как настоящий мужчина — ответственно. Даже чтобы объяснить одним взглядом, что ее душа ошибалась.
Она повернулась к нему в пол оборота, он подошел, став двумя ступеньками ниже. На его лице не промелькнуло и тени улыбки. Хмурый, серьезный взгляд. Он о чем-то размышлял, подбирал слова сказать что-то важное, что-то горькое.
Она улыбнулась. Он открыл рот, вбирая воздух, чтобы сказать, но ее пальцы потянулись к губам, приказывая замолчать. Он застыл в ожидании, но ее губы остались в той же немой улыбке. Взгляд упал на губы и поплыл по очертаниям лица, рука невольно провела по щеке, ощущая пальцами гладко выбритую кожу. «Побрился, совсем недавно.. часа три назад»- пронеслась мысль в голове.
Она, не осознавая, или полностью осознавая происходящее, опустилась к нему на ступеньку ниже. Его лицо оказалось так близко.
Тыльной стороной кисти Светлана с нежностью провела по его щеке. Глаза ее горели. О чем он думал в этот момент — ее не волновало. Она привстала на цыпочках и прижалась своей правой щекой к его щеке. Как кошка, несколько раз потерлась, пытаясь запомнить ощущения мурашек, пробегающих по всему телу от каждого прикосновения. Щеки раскраснелись от жара, охватившего все тело, хотя с реки дул холодный мартовский ветер. С трепетом обхватив его лицо руками, она взглянула в его синие глаза: в них застыло непонимание.
Закрыв глаза, потерлась кончиком своего носа о его нос, напоминающий клюв орла. Улыбка на ее лице приняла вид сумасшедшей радости.
Она взглянула на губы – они были так близко – ее губы самопроизвольно приоткрылись. Но она оторвала испуганный взгляд, не скрывающий безумного желания поцеловать, и посмотрела в его глаза. Она ждал, наблюдал за ней как завороженный..
Не найдя в его глазах ответного желания, Светлана крепко обняла его уткнувшись лицом за ворот, добралась туда, где был краешек голой шеи. Прикоснулась губами к вене на шее, пульсирующей громче, чем собственный стук сердца. Жадно втянула его запах.
Душа не сдерживала своих чувств. Такое расслабление может наступить только с людьми, которым безгранично доверяешь. Доверяешь и любишь. На глазах выступили слёзы счастья.
От чувств, разыгравшихся в душе и вырвавшихся на волю, несколько секунд растянулись в вечность блаженства.
Светлана отстранилась и пряча глаза полные слез, правой рукой придерживаясь его руки, повернулась уйти…
К чему слова, ведь легче жить, когда знаешь, что кто-то здесь на земле любит тебя; что на земле есть человек, которого любишь ты. Одно это знание может согревать души в самые сложные моменты жизни. И, наверное, не важно взаимно ли это чувство.
Но тут его рука поймала ее за запястье. Она обернулась, не надеясь увидеть ответное чувство в его глазах. Он притянул ее к себе и поцеловал страстно и необычайной нежно, не понимая, что никогда не сможет напиться…

27.01.06

Светлана послала смс-ку с просьбой встретиться у речного вокзала.
«Сегодня в восемь. У речного вокзала. Жду.»
Всего лишь несколько слов, но с таким трудом они ей достались. Она долго не могла подобрать слова. Каждый раз выходило что-то, похожее на просьбу умирающего бомжа на улице. Но она ведь и не бомж, и вовсе не на улице, и дом у нее есть, и семья — состоящая из трех Я. Но почему-то ее состояние выдавало иную картину. Будто это последнее и единственное желание в ее жизни. Будто в этот миг решалась вся ее жизнь. Возможно, так оно и было. Жизнь решалась.
Она висела над пропастью, и единственной ее опорой был Он. Он, сам того не зная, удерживал ее, не позволяя упасть целых два года.
Эти два года вдали, ее ощущения были иными. Что-то в ней постоянно нуждалось в нем и жило им, его последними фразами, стихами. Их она знала наизусть, стоило раз прочесть, и они твердо ложились в память.
Они общались каждый день, Светлане повезло, что она родилась в век изобретения всемирной интеллектуальной сети Интернет. Разговаривая с ним каждый день, невозможно было предугадать, как сегодня сложится разговор. Он был такой разный: то нежный, то грубый и резкий, то — самое страшное — равнодушный.
Периодически она устраивала себе испытания молчанием. Рисовала палочки на руке, каждый раз, когда желание поговорить становилось невыносимым. По вечерам уговаривала себя как ребенка, набраться терпения, в конце концов, вспомнить о женской гордости. Но этих качеств как не бывало: ни терпения, ни гордости…
Редкий раз он был таким заботливым и даже нежным, тогда душа в ней ликовала, словно маленький ребенок делающий открытие. Наверное, со стороны это выглядело очень глупо. Вся она была обращена к нему. С первого дня и заочного, и очного знакомства душа разворачивала свои лепестки как бутон розы, не думая при этом, как этот бутон выглядит. Разум почти не препятствовал раскрытию этого цветка. Разум не мог, он был удивлен силой желания души открыться этому человеку. «Почему он? Кто он такой? Ты ничего о нем не знаешь..», — пытался внушить душе частичку разумности. А душа и не думала отвечать на эти вопросы, она просто трепетала перед этим человеком.
Так, Светлана пошла за ним следом, неумело шагая — наступала на пятки. На его пятки. Он хмурился, а она удивлялась: «Что могло его раздражать?», — не понимая, что она, возможно, ломает какие-то его планы. Она просто шла следом, словно песик на улице увидавший в глазах прохожего своего друга.
Она просто шла. Со временем он почти привык к ней и ее выходкам. Некоторые из них его даже забавляли. Правда, узнавала она об этом, когда неприятности были позади. Но за эти поступки он всегда наказывал ее.
Он этого не знал или знал, но он учил ее жить в мире заново, показывая, что плохо, а что хорошо. А она как чистый лист бумаги отбросила все на свете, что было до него и стала изучать мир, смотреть его глазами настолько, насколько ей удавалось увидеть.
Желание увидеть было столь огромным, что в один момент она поехала к нему, чтобы взглянуть в его глаза.
Светлане было не важно, что их разделяют две тысячи километров. Не важно, что подумают: семья, родители, друзья и сослуживцы. Ничего не осталось вокруг, только – он. (Почему?)
Билеты на поезд, которые были уже проданы на конечных станциях либо в Москве либо в Питере, — она смогла достать. Выстояла по три часа два раза огромную очередь днем и ночью в жуткой духоте чуть не потеряла сознание… билетов не оказалось.
В это время муж молился, чтобы билетов не было. Он даже и не спрашивал зачем и куда она собралась. Вид у нее был одержимой, встать на пути у которой может только сумасшедший, либо такой же влюбленный. Но ни тем, ни другим ее муж — не был.
Когда обнаружилось, что билетов нет, Светлана нашла через знакомых мужа девушку, которая работала на вокзале и могла продать эти билеты. Переплатив — уехала.
Тогда был первый раз, когда она увидела его. Ее разум надеялся, что реальная встреча поможет снять с души этот дурман, вернет ее в прежнее состояние спокойствия и рассудительности. Но все оказалось иначе. Душа еще больше прониклась и растворилась в нем.
Ее привлекало в нем все: и его глубокий пронизывающий взгляд; и выражение детской улыбки на лице, когда он показывал смешную статую необычной пары на проспекте.
Когда он, взяв ее за руку, вел на место, где открывалась юмористическая сторона этой пары, возникло ощущение, что она пойдет за ним повсюду. В тот момент она потеряла дар речи. Только улыбалась и кивала в ответ. Просто ее душа усиленно впитывала каждый миг, а разум отмечал каждое ощущение, пытаясь найти что-то отталкивающее.
А когда они шли по студенческому району, произошло нечто необычное. Ее душа слилась с его душой. Так ей показалось. Ее окутало светло-коричневое облако с ярко оранжевыми звездочками и серо-черными точками. Наверное, ее душа так читала его состояние. Поэтому и трактовала она по-своему, по своим ощущениям этих цветов. Светло коричневое означало, что ему тепло рядом с ее душой. Оранжевые звездочки, вспыхивавшие то тут то там, — зарождение чего-то чуть большего, чем просто симпатия. Серо-черные точки – зерна сомнений.. Это длилось совсем недолго, наверное, миллисекунды, но Светлана прекрасно запечатлела это состояние.
Через несколько шагов, ей казалось, она уже читала его мысли и договаривала его фразы, сбиваемые в его сознании какими-то другими мыслями.
А разум ничего отталкивающего так и не нашел. В один момент он попытался преподнести ее душе дыхание, когда стоя у дверей метро, он глубоко вздохнул. А ее душа с жадностью дикой кошки поймала и впитала в себя эту его частичку. Ноги еле держали, ведь он стоял так близко, за спиной.. каждой клеточкой своего тела она осязала его. И как же ей хотелось, чтобы их вагон тряхнуло или качнуло так, чтобы упасть на него и быть поддержанной его руками. Но, они благополучно доехали.
А в его машине ей показалось так уютно! Мягкое сиденье сняло напряжение в мышцах ног. Ноги непроизвольно вытянулись и уперлись о переднюю стенку машины. Тело приняло почти горизонтальное положение.
Светлана расположилась слишком удобно, для пассажира, который в первый раз сел в машину незнакомого человека. Ей показалось, его это немного удивило, но он не подал виду. Четкие уверенные движения и решительность, с которой он вел свой вездеход в неизвестном ей направлении, — ничуть этого не выдавали. Даже немного насторожили Светлану. От внезапно возникнувшего волнения ее тело собралось, как студент перед преподавателем на экзамене. Она, вдруг, поняла, что, возможно, ошиблась, и этот человек может оказаться кем угодно. Никто не сможет ее найти. Взглянула в его глаза с немым вопросом: «куда мы едем?». Он одним беглым взглядом прочел все эти страхи на ее лице и так улыбнулся, что все ее сомнения вмиг растаяли как последний снег, выпадающий поздней весной.
Как тяжело было расставаться. Несколько часов, а как изменилась жизнь. «я останусь еще на два дня или хотя бы на денечек..» — думала она, теребя в руках мобильник, на который друг за другом от подруги приходили напоминания. До отправления поезда оставалось полчаса.
Он, видя ее замешательство и нежелание уходить, помог ей, сказав «мне уже пора..» и молча повез к дому, в котором нужно было еще собирать вещи и сдавать ключи.
— Я еще вернусь – сказала она перед тем как выйти из машины. Душа отчаянно сопротивлялась расставанию, поэтому и ручка двери не поддавалась обессилевшим рукам. — У меня не получается, открой сам –, наверное, это последняя уловка души, что могла приблизить его..
— Пока.
— Пока,- были их прощальные слова, будто они встречались каждый день.
Света, шагая к дверям подъезда, казалось, видела спиной, как машина развернулась, чуть постояла, пропуская машин на встречной полосе, и сорвалась…
У дверей подъезда она не смогла не оглянуться, хотя машина отъехала достаточно далеко, она увидела: он обернулся тоже.
Через полчаса она с подругой покинула этот город. Расстояние между ними неминуемо увеличивалось.
С тех пор душа осталась там, в его сердце, в его городе, который встретил ее, как злейшего врага, опустив температуру с +35 до +15 градусов, обрушив на город холодный дождь и северный ветр, а проводил как доброго друга.
Все это снова всплыло из памяти Светланы. Впрочем, никуда и не уплывало, а было всегда на поверхности. Как любимая книга, которую помнишь от корки до корки единожды прочитавши, но с которой никогда не захочешь расставаться. Как святыня в красном углу дома, так и ее воспоминания лежали в памяти души.
Прошло почти два года, прежде чем она снова смогла приехать к нему.
Светлана стояла на ступеньках и глядела на реку, прорвавшую оцепленение льда. Ее размышления прервали шаги. Его шаги. Она почувствовала, что это Он. Он не мог не прийти. Просто не мог. Он мужчина, который во всех ситуациях ведет себя как настоящий мужчина — ответственно. Даже чтобы объяснить одним взглядом, что ее душа ошибалась.
Она повернулась к нему в пол оборота, он подошел, став двумя ступеньками ниже. На его лице не промелькнуло и тени улыбки. Хмурый, серьезный взгляд. Он о чем-то размышлял, подбирал слова сказать что-то важное, что-то горькое.
Она улыбнулась. Он открыл рот, вбирая воздух, чтобы сказать, но ее пальцы потянулись к губам, приказывая замолчать. Он застыл в ожидании, но ее губы остались в той же немой улыбке. Взгляд упал на губы и поплыл по очертаниям лица, рука невольно провела по щеке, ощущая пальцами гладко выбритую кожу. «Побрился, совсем недавно.. часа три назад»- пронеслась мысль в голове.
Она, не осознавая, или полностью осознавая происходящее, опустилась к нему на ступеньку ниже. Его лицо оказалось так близко.
Тыльной стороной кисти Светлана с нежностью провела по его щеке. Глаза ее горели. О чем он думал в этот момент — ее не волновало. Она привстала на цыпочках и прижалась своей правой щекой к его щеке. Как кошка, несколько раз потерлась, пытаясь запомнить ощущения мурашек, пробегающих по всему телу от каждого прикосновения. Щеки раскраснелись от жара, охватившего все тело, хотя с реки дул холодный мартовский ветер. С трепетом обхватив его лицо руками, она взглянула в его синие глаза: в них застыло непонимание.
Закрыв глаза, потерлась кончиком своего носа о его нос, напоминающий клюв орла. Улыбка на ее лице приняла вид сумасшедшей радости.
Она взглянула на губы – они были так близко – ее губы самопроизвольно приоткрылись. Но она оторвала испуганный взгляд, не скрывающий безумного желания поцеловать, и посмотрела в его глаза. Она ждал, наблюдал за ней как завороженный..
Не найдя в его глазах ответного желания, Светлана крепко обняла его уткнувшись лицом за ворот, добралась туда, где был краешек голой шеи. Прикоснулась губами к вене на шее, пульсирующей громче, чем собственный стук сердца. Жадно втянула его запах.
Душа не сдерживала своих чувств. Такое расслабление может наступить только с людьми, которым безгранично доверяешь. Доверяешь и любишь. На глазах выступили слёзы счастья.
От чувств, разыгравшихся в душе и вырвавшихся на волю, несколько секунд растянулись в вечность блаженства.
Светлана отстранилась и пряча глаза полные слез, правой рукой придерживаясь его руки, повернулась уйти…
К чему слова, ведь легче жить, когда знаешь, что кто-то здесь на земле любит тебя; что на земле есть человек, которого любишь ты. Одно это знание может согревать души в самые сложные моменты жизни. И, наверное, не важно взаимно ли это чувство.
Но тут его рука поймала ее за запястье. Она обернулась, не надеясь увидеть ответное чувство в его глазах. Он притянул ее к себе и поцеловал страстно и необычайной нежно, не понимая, что никогда не сможет напиться…