Мерцание сердца
Что-то не так. Стрелки часов безжизненно замирают в самый апогей ночи. Холодная, величественная луна, проникает своим мёртвым, безжалостным светом через окно и водит по твоей коже ледяным кинжалом. Сердце замедляет свой ритм. Оно, как бы, отказывается жить в этом хрустальном, сотканном из множества неосязаемых льдин, мире. Холодный режущий воздух пронзает всё твоё тело, и медленно, размеренно, пробирается к душе. Что-то не так.
Я открыл глаза. Она стояла у окна и курила, выпуская дым в прозрачный воздух ночи. Лунный свет опускался только на половину её лица, отчего щека с родинкой находилась в тени. Была только мёртвенно-бледная кожа. Мне было холодно и, почему-то, страшно.
— Не спишь? — полуутвердительно спросил я.
Она не ответила, а продолжала всё также неподвижно стоять и смотреть в ночь.
— Я тоже плохо сплю, — снова заговорил я. — Не знаю отчего. Что-то грызёт изнутри так, как будто в душе завёлся червь. И гложет, и гложет. В голове — неиссякаемый поток мыслей: о любви, о свободе, о вечном, о жизни, наконец. Не знаю, почему такое происходит со мной. Почему я не могу просто спать, как спят сейчас все люди? Почему?
Мой голос разносился по комнате, отскакивал от стен и, медленно, тонул в пространстве. Я не чувствовал её присутствия. Я разговаривал со стенами и с застывшей на одном месте луной.
— Ты просто слишком много ешь на ночь, — наконец сказала она, даже не посмотрев на меня.
— Причём тут это, — еле слышно пробормотал я и подумал:
Кто она вообще такая, и как она появилась в моей жизни? Любовь? Ну какая это любовь?
Немая и холодная, как стекло перед которым она стоит.
— Закрой окно, а то холодно, мерзко как-то, — попросил я.
Казалось, она меня не слышала. Застыла, замёрзла, не справившись с этим безумно-чёрным небом, с этой всепоглощающей и всетворящей бесконечностью.
Через некоторое время она всё же закрыла окно, но от него не отошла. Уже не курила, а просто смотрела бессмысленным и зачарованным взглядом сквозь толстый слой стекла. Для неё это не имело значения.
Холодно. До отвращения холодно. Сердце стучит как бешенное, пытаясь согреть и помочь, заставить кровь живо бегать по телу. Согреть душу, чтобы та жила и блестела в глазах чистым, добрым и тёплым светом, озаряя мир. Озаряя этот тёмный, чёрствый, толстокожий, но всё же такой прекрасный мир. Но, холодно. До отвращения холодно.
Я смотрел на неё и ощущал, как глаза заволакивает жидкой плёнкой слёз. Ощущал, как в душе что-то свербит и жжёт, как горячие, спелые слёзы стекают по ледяным щекам.
На улице вдруг завыли дворовые псы, в чей нестройный хор вмешался пронзительный, резкий шум тормозов, дополняемый желчным подзаборным хохотом. А она всё не двигалась с места, и её губы почти касались незапотевшего стекла. Статуя. Афродита с каменным сердцем и потухшим взглядом.
Я вздохнул и вылез из-под одеяла. Нет, это невозможно. Невозможно так жить — не жить, а существовать. Есть один выход — бежать, бежать что есть силы от этого застывшего мирка. От этих серых стен, прогнивающих изнутри. Другого выхода нет. Хотя нет, есть — можно остаться тут, срастись с этой кроватью, стать частью этой мёртвой комнаты, озаряемой лунным светом. Одно из двух, третьего не дано. Настал момент, когда нужно делать выбор. Трудный момент…
Раньше я спал и не видел, находясь в плену безопасных иллюзий-снов. Спал, не замечая того, что в этой постели холодно, как в могиле… что луна — королева, и она властвует, по законам, известным только ей… Я не знал и не видел. Но вот настала бессонница, и я не сплю последние ночи. И нет пути назад, ведь я не сплю… Выбор. Необходимо делать выбор…
Я быстро оделся. Брюки… свитер… куртка… шапка…. потом дверь… стальной замок… ключ в моих руках… подъезд… ступеньки одна за другой… ещё дверь… и вот — ночь. Безветренная, шумящая тишиной, хрупкая, хрустальная. Но всё с той же безжалостной луной. Я знаю куда идти. В доме передо мной есть только одно окно, в котором горит свет. А я больше не хочу идти в тёмные, холодные комнаты. Не хочу видеть безжизненные стеклянные глаза.
И вот я уже у двери. Мне даже не приходиться звонит — двери распахиваются. Да, меня здесь ждут. Она ждёт. И нет ничего прекрасней этих блестящих зелёных глаз, этого живого, подвижного тела, этих неземных волос…
— Ты не спишь? — спрашивает она.
— Да, не могу заснуть, не знаю почему
— Да, это всё ночь. Очень плохо, когда ты один в такую ночь. Луна сегодня просто прекрасная. Такое ощущение, что она живёт. У неё такой мягкий свет.
Я смотрю сквозь её окно на улицу. Действительно, луна живёт. Её лучи мягко, бесшумно стелятся по улице. Они не проникают к нам, во всяком случае, этого не видно. У нас горит свет, а этого достаточно.
А потом был праздник. Праздник души и мира. Было красное вино, дарящее истину, были танцы, лёгкие и беззаботные, как кружащийся снег ясным зимним утром. Был живой, ни на что не похожий, искрящийся смыслом рассвет. И это всё было с нами — единственными во вселенной…
Что-то не так. Время останавливается, скрипя проржавевшими стрелками часов. Острые льдины воздуха режут и колют твоё тело. Луна, подло и коварно, вновь ползёт по телу. Что-то не так.
И я знаю что. Знаю с пугающей, леденящей душу уверенностью. Я знаю, стоит открыть глаза, и я увижу её. Её, со стеклянным, пустым взглядом и мерзкой кожей утопленника, пытающуюся согреть своё онемевшее от холода горло тонкой сигаретой. Её…
Но я не хочу. Не хочу видеть её синие губы, чуть ли не касающиеся незапотевшего стекла. Не хочу купаться в равнодушии, его и так много. Поэтому я лежу, не открывая глаз, пытаясь найти хоть какое-то тепло под этим промёрзшим насквозь одеялом. Становлюсь частью этой кровати, этой комнаты, этого ночного мира. Но я чувствую. Всеми конечностями моего ещё живого тела, всеми уголками моей ещё не вылаканной до дна души я чувствую… А это значит, что придётся когда-нибудь открыть глаза посреди ночи. Придётся делать выбор. Трудный выбор в трудный момент…
Здравствуйте, Арт-Pain!
Ваше произведение мне очень и очень напомнило по духу и частью по смыслу только что прочитанный мною опус «И я не знаю» автора Zinguer. Больше ничего сказать не могу, кроме того, что Вы не избежали шаблонов: раз «герою плохо» (кстати, и в Вашем, и в упомянутом мною произведении герой несчастен на пустом месте), то и погода, и время суток, и обстановка ну просто обязаны отражать несчастье.
Тут и холод, и лёд, и луна, и вселенная, и слёзы, и от них производные вроде «Её, со стеклянным, пустым взглядом и мерзкой кожей утопленника…».
Мне (читателю) не ясен ещё один момент: как это герой ночью оказался в одной комнате с такой жутко-прежутко мерзкой безымянной ею? Он лежит в постели, а она в той же комнате стоит у окна, он знает её на ощупь — видимо, пережил плотские неудовольствия с этой противной бабой. На кой чёрт ему она сдалась-то?
Далее, просто свинство после неких интимных действий так говорить о даме — кто виноват, что герой с ней в постель полез? А даже если они просто… гм… целовались-обнимались, то никто ведь не заставлял? Так зачем разъяснять всему свету, какая гадкая попалась тётка?
И почему он не ночует с безымянной опять же той, чьих «нет… прекрасней… блестящих зелёных глаз… живого, подвижного тела… неземных волос»? Почему герой, вместо того чтобы сразу оказаться у неё, валандается в соседнем доме (я так понял пассаж «В доме передо мной есть только одно окно…») с отвратительной женщиной?
С уважением и недоумением, Антон
Привет, Антон! Спасибо за рецензию.
Ты слишком поверхностно прочёл рассказ. Это же, по сути, обо всей нашей жизни, а о не конкретном моменте. Как он оказался в этой комнате? Знаешь, любовь, в большинстве случаев, — штука непостоянная, а иногда и обманчивая. Герой жил с этой женщиной, любил её, радовался и печалился с нею. И вот настал момент и его глаза раскрылись. Неизвестно, что произошло, но любви нет – есть только гора холода и равнодушия. Так и в нашей жизни. Любовь пройдёт и придётся делать выбор – оставаться с этой женщиной из-за старых чувств, оставаться с семьёй, с детьми, которым придётся видеть, как ты ругаешься с женой, которую не любишь, и которая не любит тебя. И тут приходится делать выбор. Трудный выбор в трудный момент…
Счастливо, Антон! С пожеланием успехов Арт-Pain.
Рад, что ответили! Я когда читал, подумал, что автор описывает предразводные чувства лирического героя. Что таким образом говорится о всей жизни — этого мне в голову не пришло. К тому же я оптимист, и у меня стакан всегда наполовину полный, дом — наполовину тёплый, а если ногу сломаю, обрадуюсь, что не голову проломил. Я женился недавно, потому мне чувства мучающегося предразводника чужды. А вообще тема больная, конечно. Только вот не согласен я, что «глаза раскрылись». Можно сравнить с любимым блюдом. Я очень люблю свиной шашлык, но если повезёт мне его есть целый месяц, то он, конечно приестся. Однако тут дело не в шашлыке — он хуже не становится — а во мне. И говорить «не шашлык, а дрянь, мерзость, пакость» только потому, что ты его объелся — не совсем верно, мне кажется. Ну прошла у Вас любовь, ну стали Вы равнодушны… Но женщина-то хуже не стала, зачем же её так ругать?
С уважением, Антон
Привет, Антон!
Знаешь, ругать я её не собирался. Там и нет никакой ругани. Там есть описаание равнодушия, например её ответ на его мысли.
Пока, Антон! Был рад встрече на портале. Счастья и успехов!
как много испытал ты в свои семнадцать.
а впереди ещё такая длинная жизнь…
Иногда я жалею, что взрослые теряют наивность, простоту детства.Почему когда мы взрослеем н может поступать проше, порой необдуманно, но это легко!Ведт можно было просто покинуть не хорошую, холодную и кинуться в обьятья пока еше хорошей и теплой.Зачем заставлять себя что-то делать, что все равно называется мирскими принципами написанными кем-то другим,чужим и далеким. Это что касается впечатления от прочитанного. А вы написали его хорошо.Чувства,страдание истинные! Женя
Большое спасибо за рецензию! Действительно, тема неоднозначная. Но ясмотрю на это, так же, как смотрите и вы. Но думаю, есть очень много людей, которые с нами поспорят. Что ж, у каждого своя жизнь.
Так не честно. Я написала жутко вреднуб и подробную рецензию, а она не сохранилась*обливается слезами* А в ней я тебе сообщала, что из всего, что я прочитала, эта вещь мне нравиться меньше всего. Из-за того, что не тсало мне холодно. Из-за того, что напомнило Бунина, из-за нескольких обидных штампов…
Потом я правдо в ведро этого детя влила аж целый черпак меда, сказав, что идея хороша и на самом деле намного более глобальная, чем кажеться с первого взгляда. Что это про то, как в нашу жизнь прокрадывается не-жизнь, а какая то занудная закономерная упорядоченность. Когда все становится обычным и привымным, и вот тогда то ты и не чувствуешь ничего, кроме холода и равнодушия.
Только все написано было подробней и красивее, и нифига не сохранилось, так что пошла я стреляться, вот, а ты не обижайся, потому что это ИМХО, и потому что остальное мне нравиться.
Я тоже обливаюсь слезами…
Всегда обидно терять результат своего труда. Хочется выть и вешаться… а нет, стреляться, конечно, стреляться…
Спасибо за рецензию. Странное дело, самому мне «Мерцание…» когда нравиться, а когда не нравиться. Прочитаешь раз — вроде хорошо, а в другой раз прочитаешь — хочется сжечь (благо оно в электронном формате). Такие вот дела… Ещё раз спасибо.
Не за что=)) У меня тоже так бывает. Ты бы побольше выкладывал, чтоб я могла еще где позлобствовать=)))
Пишеться… пишеться… сразу несколько. Скоро что-нибудь появится
…У каждого когда-нибудь да бывает выбор… Рождение — смерть…
Слёзы — смех…
А рассказ… как лабиринт, сам должен найти выход, которого может и не быть…