Ученики сидели за партами и молчали. Тот, кто взял слово, стоял у доски и что-то писал. В этом классе было хорошо, потому что стены, которая должна была находиться за последней партой, не было. Тот, кто взял слово, закончил своё короткое письмо, отошёл от доски, и сел за учительский стол. Чёрная доска ожила белыми буквами: «В начале было Слово». Подождав несколько минут, тот, кто взял слово, спросил,
-Почему вы молчите?
Не услышав ответа, он задал ещё один вопрос,
-Вам что, всё понятно? Или непонятно ничего?
Ученики молчали. Тот, кто взял слово, открыл классный журнал.
-Кто у нас сегодня дежурный?
С парты, которая стояла в последнем ряду, поднялся ученик. На того, кто взял слово, смотрели большие чёрные глаза.
-Вы что-нибудь можете сказать? – спросил тот, кто взял слово.
Черноглазый пожал плечами.
-Ну, хорошо, садитесь, пожалуйста, — тот, кто взял слово, встал из-за стола, — а, вот что вы хотите спросить: понимаю ли я сам то, что написал?
Тот, кто взял слово, вернулся к доске. От слов «начале» и «Слово» вниз полетели две стрелочки, под которыми появились слова «незнание» и «незнание».
-Что у нас получилось? – спросил тот, кто взял слово, — и сам же ответил, — в незнании было незнание. Но, на самом деле, как пишет Иоанн, «Слово было …». Ну, хорошо-хорошо, — я понимаю, что вы хотите сказать: «Не думай, что ты один такой умный. Мы тоже читали Евангелие». А я так и не думаю. Но, мы не знаем, что такое начало, а, тем более, – что в нём было? Мы можем лишь согласиться с тем, что что-то было. Потому что, если бы этого не было, то тогда не было бы и нас. А мы есть. Значит, что-то, действительно, было. Но, что? Незнание?
Тот, кто взял слово, начал движение между рядами, где стояли парты. Дойдя до того места, где не было стены, он повернул в обратную сторону.
— Если согласиться с тем, что в начале было незнание, и само начало тоже было незнанием, то, что у нас получается? Что вы говорите? – ответ напрашивается сам собой? И какой же? Очень простой? Действительно простой: незнание появляется для того, чтобы стать знанием. А где оно может появиться, если не в начале? В другом месте оно появиться не может, потому что другого места нет. А когда ничего нет, то начало находится везде.
Тот, кто взял слово, подошёл к доске.
-Я понимаю, что вы хотите спросить, — значит, тот, о котором пишет Иоанн, был незнающим? И не просто незнающими, а незнающим абсолютно? Он не умел ни читать, ни писать, ни говорить, он вообще ничего не умел и ничего не знал. А что он хотел знать, если кроме него же самого больше никого не было? Да, я с вами согласен, — незнающему захотелось узнать себя самого. И не с какой-то одной или нескольких сторон, а со всех. Слышу-слышу, — вы хотите сказать, что со всех сторон узнать себя самого невозможно. Хотя бы потому, что количество этих сторон никто не знает. И это главное незнание, от которого нет избавления. Согласен. Но, «Всё через него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть». То есть, незнающий был всем, и не собирался подсчитывать собственные стороны, он ими просто был.
Тот, кто взял слово, нарисовал знак вопроса между словами «незнание» и «незнание», и продолжил,
-Это разные незнания. Согласны? Слышу, слышу, что вы согласны. И хотите спросить – ну и что? А то, что незнание начало – это одно незнание, а незнание Слово – другое. Это одно и тоже только тогда, когда ни о том, ни о другом ничего не знаешь и не хочешь знать. А если хочешь, тогда что? Начало – это место, где должно жить Слово. А Слово – это и есть все те самые стороны, о которых хочется знать. Но, начало – это ещё не начало.
Что вы говорите? Я выразился, мягко говоря, непонятно? Нет, давайте уж называть вещи своими именами. Вы хотели сказать, – что за чушь он сказал! Так и хочется его передразнить: начало не начало, конец не конец. А если это не чушь, то скажи по-другому. Совершенно справедливое замечание. Почему я сказал, что начало – это ещё не начало? Потому что, перед началом должно что-то быть. Скорее всего, не быть, а как-то по-другому, потому что «право на быть» имеет только начало и то, что из него вышло. А того, что было перед началом, не было. Слово, к тому, что было перед началом невозможно подобрать. Потому что перед началом не было ни слов, ни начал. То, что было перед началом, можно назвать причиной начала. Что? – вы спрашиваете, — что может быть причиной начала? А смерть конца не может быть причиной начала? Что это такое? Смерть конца – это смерть покоя, имеющего одно единственное желание – начаться. Что получается – перед началом была смерть. Смерть того, кто захотел начаться именно для того, чтобы жить. Получается, что перед тем, чтобы начать жить, нужно умереть. Перед жизнью должна состояться смерть покоя. Потому что в покое нет жизни. В покое есть только желание жизни, но самой жизни нет. Жизнь есть только в движении, а толчком к движению является смерть. Вы хотите сказать, что смерть жизни это тоже смерть. Конечно, глупо было бы это отрицать. Но, что такое смерть жизни? Это ни что иное, как переход в покой. И снова желание жизни, то есть смерть покоя. И снова начало. И снова жизнь.
А «В начале было Слово». То есть Слово вышло из начала. Слово – это жизнь. Слово – это и есть движение всего и само движение. Да, и я собирался об этом же сказать: Слово – это не речь. Потому что Слово – это и речь в том числе. Слово – это всё. Для того чтобы Слово не только было, но и начало жить, Слову не плохо было бы научиться говорить словами. А что это значит?
Тот, кто взял слово, взял тряпку и стёр с доски. Потом он подошёл к парте, за которой сидел черноглазый, и сел рядом с ним. Черноглазый встал и направился к доске.
