По лесу дремучему с песней
Идет не спеша Актеон.
Охотник он всюду известный,
Наставник его был Хирон.
Седого кентавра науки
Он с самых пеленок постиг
И в битве с природой жестокой
К победам он с детства привык.
Притом самого Аполлона
И нимфы Кирены он внук.
Любимца судьбы Актеона
Все знают и ценят вокруг.
Приятно в лесном полумраке!
И лучше занятия нет.
Шныряют повсюду собаки,
Оленя берут они след.
Но вот до реки добежали,
Уныло на воду глядят:
Собаки следы потеряли,
С досады визжат и скулят.
От взмаха руки замолчали.
Раздвинул охотник кусты —
Глаза никогда не видали
Такой неземной красоты!
Сверкают лазурные воды,
В кругу обнаженных наяд
Резвится богиня охоты.
Магнитом прикован к ней взгляд.
Прекрасные плещутся девы,
Белеют на солнце тела,
Волшебные льются напевы —
И сердце сгорает дотла.
От чар обнаженной богини
Кружится уже голова.
Сражен наш охотник отныне,
Бледнеет и дышит едва.
У парня от дивного вида
Дар речи потерян — нет слов.
Заметила вдруг Артемида,
Что кто-то глядит из кустов.
Сдвигаются черные брови,
Вскипает божественный гнев,
Глаза наливается кровью.
Ведя за собой юных дев,
Спешит к Актеону нагая.
Тот к месту как будто прирос.
«А знаешь ты, кто я такая?
Как смел ты сюда сунуть нос?
Никто не увидит из смертных
Вовеки мою наготу!
Богов ты нарушил запреты,
Мою оскорбил красоту!
Любуйся давай напоследок!
Недолго тебе уже жить!
Не в силах помочь тебе предок!»
Она начинает кружить
Пред юношей в танце чудесном,
Сгибая пленительный стан.
Поют в такт наяды ей песни.
Но счастья лишь миг парню дан.
Глядит на богиню влюбленно,
Коснулась его ее тень —
На месте стоит Актеона
Огромный рогатый олень.
Собаки накинулись сворой,
Хватают за горло его,
Терзают с рычаньем, и скоро
На месте том нет никого.
Лишь лужица крови алеет,
Да сытая свора собак.
«Так делать никто не посмеет!
Погиб страшной смертью дурак!» —
Со злобой шипит Артемида.
Не жалко ей жертвы своей:
Богине дороже обида
И сотни невинных парней.
