Однажды заведенный чьей-то светлой волей, чьей-то необузданной страстью, качался маятник, мерно отстукивая ритм своей жизни.
от вдоха — до выдоха
от дня — до ночи
от лета — до зимы
от правды — до лжи
от радости — до печали
от счастья — до отчаянья
И, подвластный точному механизму своей судьбы, маятник добросовестно делал свою работу, превращая вложенную в него потенциальную энергию в энергию движения стрелок, отсчитывающих секунду за секундой его же собственную жизнь, неуклонно приближая его к его же собственной смерти.
И в тот самый момент, когда гиря дойдет до нижней точки, маятник бессильно опустится в свой самый последний раз.
Значит, так тому и быть.
Значит, так предрешено.
Значит, в этом и есть смысл жизни – мерно качаться и знать, что
за вдохом придет выдох
за днем придет ночь
за летом придет зима
за правдой придет ложь
за радостью придет печаль
за счастьем придет отчаянье
Чуть-чуть того – чуть-чуть другого.
Чуть-чуть. Больше – нельзя.
И это – правильно.
Такое – правило.
Чуть-чуть.
Тик-так.
А потом – навсегда замереть.
Два непокорных человечка сидели на маятнике, как на качелях.
И стержень маятника разделял их.
И, стремясь преодолеть эту маленькую преграду, человечки рвались друг к другу, все сильнее и сильнее раскачивая маятник наперекор вечному закону.
И каждый раз маятник взлетал все выше и выше, сладостно замирал и, со свистом рассекая воздух, стремительно падал вниз.
Чтобы потом, повинуясь воле забывших про осторожность человечков, вновь взлететь, еще выше.
Что вы делаете!
Остановитесь!
Вы же можете разбиться!
Вы же все поломаете!
Это же не по правилам!
Так нельзя!
Так кричали им правильные человечки, столпившиеся под маятником, и заворожено наблюдающие за этим безумным полетом.
Но непокорные человечки не слышали их.
Потому что ветер свистел в их ушах.
Потому что хмельной весенний ветер шумел в их головах, выметая лежавший долгими годами мусор мелочных забот, мелочных обид, мелочных страстей.
Выше, еще выше!
А-а-ах! В едином порыве вздыхает толпа.
Когда маятник непостижимым образом зависает в своей самой верхней точке.
Готовый в любое мгновение сорваться вниз.
И разрушить весь этот правильный мир.
И разбиться самому на мелкие осколки.
А где же непокорные человечки?
Они забрались на самую верхушку.
Они – сумасшедшие!
Зачем им это надо?
Они же упадут и разобьются!
С такой высоты!
Куда бы они ни упали.
во вдох или в выдох
в день или в ночь
в лето или в зиму
в правду или в ложь
в радость или в печаль
в счастье или в отчаянье
в страсть или в забвение
Они умрут!
Им не выжить!
И волновалась толпа.
И шумела толпа.
И глазела толпа, запрокинув головы.
И удивленно пожимала плечами.
И терла руками затекшие шеи.
И ворчала толпа.
И расходилась толпа по своим делам, так и не дождавшись кровавого зрелища.
А маятник прервал свой мерный ход, нарушив предопределенность.
И на его вершине,
соединившись в долгожданном поцелуе,
и сладостно замерев,
стояли два непокорных человечка,
забыв про осторожность,
и безрассудно балансируя
над самой пропастью
на грани между
вдохом и выдохом
днем и ночью
летом и зимой
правдой и ложью
радостью и печалью
счастьем и отчаяньем
страстью и забвением
Этюд-придча, я бы сказала.
Ох уж, этот маятник, ох уж, эти движения из крайне-правой точки в крайне-левую… Я так понимаю, тебе знакомы эти крайности. А ведь маятник так можно сильно раскачать, наслаждаясь разности потенциалов – не из них ли создается движение и ощущение жизни? Но всегда найдутся «правильные человечки» — ты прав, и они навсегда останутся лишь зрителями в своем «правильном» мире малых колебаний, где восклицают: «Так нельзя, можно лишь – чуть-чуть». Но те, кто раскачивает маятник жизни, «выметая мусор мелких страстей» не боится стремительных движений, а потому монеты здесь более крупного достоинства «получаешь много, да много и отдаешь» — игра по-крупному. И думается мне, что только «сильно раскачавшимся на маятнике человечкам» доступны эти пресловутые большие колебания: они познают истинные «вдох и выдох, правду и ложь, счастье и отчаяние, страсть и забвение».
Необыкновенно мудрая работа.
Этюд-притча, я бы сказала.
Ох уж, этот маятник, ох уж, эти движения из крайне-правой точки в крайне-левую… Я так понимаю, тебе знакомы эти крайности. А ведь маятник так можно сильно раскачать, наслаждаясь разности потенциалов – не из них ли создается движение и ощущение жизни? Но всегда найдутся «правильные человечки» — ты прав, и они навсегда останутся лишь зрителями в своем «правильном» мире малых колебаний, где восклицают: «Так нельзя, можно лишь – чуть-чуть». Но те, кто раскачивает маятник жизни, «выметая мусор мелких страстей» не боится стремительных движений, а потому монеты здесь более крупного достоинства «получаешь много, да много и отдаешь» — игра по-крупному. И думается мне, что только «сильно раскачавшимся на маятнике человечкам» доступны эти пресловутые большие колебания: они познают истинные «вдох и выдох, правду и ложь, счастье и отчаяние, страсть и забвение».
Необыкновенно мудрая работа.
А для меня здесь было важно даже не столько безумное раскачивание маятника, а то, что за этим последовало — остановка на грани… ну, и далее по тексту. Есть ли такая грань между противоположностями? Такая, чтобы малейшее движение в какую-либо сторону приводило к срыванию в пропасть…
Сереж, ты знаешь, есть некий Владимир Жикаренцев, интересный такой чел, который очень подробно разбирает в своих работах движение маятника жизни. Одним словом это не скажешь, но как только достигается крайность (любая: позитивная/негативная), тут же с крошечной паузой (которую можно при желании или невольно продлить, если знаешь как) идет "перекидывание монады", т.е. движение в обратную сторону. Когда человек (как явление природы) доходит до какой-то крайней точки (в любви, в отчаянии, в успехе, в невзгодах), то количество переходит в качество и начинается ав-то-ма-ти-чес-ки (хочешь или не хочешь ты этого) движение в противоположную сторону — так проходит любовь, так удачи сменяются поражениями, а черные полосы меняются на светлые — вне зависимости от усилий человеческих. Хотя тут есть определенные условия этих "перекидываний", но не буду тебя грузить.
Малейшие движение, как ты пишешь, "в какую-либо сторону" не приведет к мгновенному срыванию в пропасть, но приведет к движению в нее, хотя… можно и замереть в нижней точке, не добавлять колебаний, замереть (что непроизвольно делает большинство людей) и "застыть/замерзнуть" с нейтрале: это уж кто что любит, но, в принципе, это равносильно смерти — ведь только разность потенциалов дает движение.