Мотолог Канадзава
Пси
Никогда…Чистый абсолют. Чем ограничивается это слово? Чьей-то правильной мыслью, чьим-то индивидуальным чувством. Больше ни чем. Только и всего. Ничего больше и не надо. Никогда… Никогда не видеть рядом ее глубоких глаз и никогда не падать на их дно. Слишком несправедливо. Никогда…Никогда не ощущать прежнего тепла и никогда не дарить своего. Слишком безрассудно.
Кто я? Тот, кто смотрит на меня в зеркале, или тот на кого смотрю я? Или тот, кто смотрит на меня со стороны, как другой я смотрю на еще другого себя в зеркале. Или тот, кто смотрит за тем, кто смотрит со стороны на меня, когда я смотрю на другого себя, который смотрит на кого-то в зеркале. Все запуталось. Не понимаю. Слишком сложно. А кто она? Я ее знаю? Это она смотрит на меня со стороны? Или же нет? Она – это она, живущая в своем мире. А я – это я, живущий в своем. Я думаю о ней, она думает обо мне. Мы смотрим на одну и ту же луну ночью, но не можем встретиться, потому как мы в разных измерениях. Я свободен от нее, а она от меня. Зачем все так? Или все не так?
Чей-то знакомый голос в рвущей пустоту тишине. Страшный голос. Я сильно его боюсь. Но…Мне кажется, что он тоже дрожит. Боится меня? Или ее? Чей это голос, и почему он в моей голове?
Почему ты дал ей умереть?
Я пытался спасти ее.
Почему ты дал ей умереть?
Я здесь ни при чем.
Почему ты дал ей умереть?
Я не знаю!!! Я ничего не мог сделать!!!
Ты мог умереть сам.
Все запуталось.
Что значит никогда? Никогда – это всего лишь чья-то неправда, сказанная просто так, когда губы уже не контролируют слова, но глаза врут. Они пытаются обмануть, но глубоко внутри брезжит чистота слез. Кому верить? Тишине или ветру. Ветер приносит обрывки фраз, ароматы заиндевевших духов, новые капли осеннего дождя. Что случилось осенью? Не помню. Черный цвет вокруг. Что-то проскальзывает, но уловить слишком трудно…Мы встретились впервые осенью. Ее легкая улыбка, золотистые волосы, чуткие пальцы. Она рассказывает о чем-то, звонко смеется, и этот дивный смех разносится в глубины моего сердца. Там очень много свободного места. С каждой минутой места становилось все меньше и меньше. Воспоминания, воспоминания, воспоминания. Пять крохотных астр: белая как девственный снег, сиреневая как фантасмагоричный туман, желтая как мягкий песок, красная как терпкое вино на губах, голубая как разбившаяся о камни волна. Цвета. Много цветов, и много воспоминаний. Налетевший вихрь унес все до последнего лепестки, наполнив глаза сухими песчинками. Мы остановились осенью.
Пси, — зову я ее в пустоту.
Никакого ответа.
Часы странные, показывают всегда одно время. Стрелки замерли. Что может сдвинуть их с места? Чья-то воля. Наверное.
Почему ты дал ей умереть?
Я люблю ее, и я боролся изо всех сил за ее жизнь…
Почему ты дал ей умереть?
Я сделал все что мог…
Почему ты дал ей умереть?
У меня не хватило времени…
Что такое счастье?
Это когда никто не плачет.
