Дикий пчелка.

После того, как Ахмед купил себе диплом, он арендовал ларек и целыми днями сидел в железном ящике, торгуя всякой дребеденью. Поселился он у молодой разведенной женщины Ирины, моей институтской подруги. Сначала Ахмед арендовал комнату, затем расчетливая хозяйка затащила его в постель, и Ахмед в одночасье приобрел кучу домашних хлопот.
Парочка из них получилась на редкость буйная — Иринин свободолюбивый характер схлестнулся с восточным пониманием места женщины в доме. Ссоры начинались с какого-нибудь пустяка, стремительно достигали кульминации и переходили к членовредительству. В ход шли бытовые предметы и по квартире то и дело летали тарелки, пепельницы, прочие нужные и полезные в хозяйстве мелочи. Заканчивалось все так же внезапно после легкой травмы или разбитой вазочки. Тогда сожители успокаивались и к вечеру тискались по углам, а потом всю ночь скрипели раздолбанным диваном.
С течением времени ссоры становились все более агрессивными, а характер травм уголовно наказуемым. Здесь то и началась та самая история…
Продавцом у Ахмеда работал Виталик. Он необычайно походил на очкастого Умного Кролика- приятеля Винни-Пуха. Торчащие вперед зубы добавляли сходства, а легкая шепелявость доводила его до портретного. За «умный» внешний вид, он пользовался чрезвычайным доверием и иначе как «Профэссор» Ахмед к нему не обращался. Грузчиком был я, бывший сокурсник Ирины. Для простоты изложения, назовем меня «Автор».

От Автора:

Однажды ссора Ирины и Ахмеда закончилась весьма трагически — Ирина сильно приложилась кухонной утварью к голове сожителя, за что через мгновение у нее сломалась переносица.
В травмпункте Ахмеда немного подштопали, Ирине наложили на нос гипс и обоих предупредили о возможности уголовной ответственности. Во избежание мести, Ахмед попросил меня на пару дней переселиться в их вертеп. Опасения Ахмеда были вполне обоснованы — от травмы переносицы под глазами Ирины образовался «очковый эффект», то есть под каждым глазом светилось по сочному фингалу. И что самое неприятное, в ближайшее время Ирина должна была пройти собеседование на новой работе.
К сожалению, моя подруга имела собственное мнение относительно того, как должен выглядеть операционист в серьезном банке. И это мнение входило в явное противоречие с гипсовым носом и синюшными в пол-лица разводами. Убедить, что гипс ее ничуть не портит, а черные очки эффектно скрывают легкую … гм… игривость глаз мне не удалось. Похоже, что особое расстройство вызывало именно последнее обстоятельство, выбивающее главный козырь, предназначенный для демонстрации молодому управляющему.
Вечером я старался развеять напряженность любыми доступными мне средствами и даже пару раз за свой счет слетал в магазин. Мы немного выпили и для поднятия настроения я без умолку рассказывал анекдоты. Лишь некоторое оживление у Ахмеда вызвал анекдот, в котором мужик, чтобы срочно занять денег на машину, переспал с соседкой, предварительно усилив свою половую мощь укусом пчелы в причинное место. А жена, благословившая это безобразие, испробовав новые сексуальные возможности супруга, предложила отказаться от покупки машины в пользу приобретения пасеки.
Конечно, знай я способность Ахмеда к самопожертвованию, вероятно, обратил бы внимание на нездоровый блеск его глаз, а возможно и предотвратил дальнейшие события.

Виталик:
— Сижу я в ларьке, жарко. Люди лимонад покупают, бутылки пустые сдают. От сладкого осы чувствуют себя вольготно, будто в улье. Заходит Ахмед, мрачный как туча и говорит, что опять с Иркой поссорился. Как ты думаешь, что я ему посоветовал? Правильно! Вот только говорит, что не дает ему больше Ирка. Покурили мы, о бабах немножко потрепались. Смотрю, в бутылку оса залетела и жужжит, а Ахмед бутылку горлышком книзу перевернул и прижал к прилавку. А потом до-о-о-олго так, внимательно разглядывал осу, и спрашивает: «Правда ли, если пчелка за член укусит, то станет он толстым и красивым».
И что бы ты на это ответил? Во-во, я тоже… Я ему целую теорию задвинул, полчаса рассказывал. Начал с того, что пчелами радикулит лечат, а потом так плавно на потенцию перешел. И как стоять будет и сколько времени рассказал. А что женщины на такое сокровище как осы на лимонад слетятся, подкрепил примером знакомого пасечника. Вроде он только для этого пчел разводит, даже мед выбрасывает.
Ахмед тем временем к осе все пристальней присматривается, я бы сказал, изучает. Потом спрашивает, чем отличается «пчелка» от «дикой пчелки» по лечебному эффекту. Я сказал, что «дикая» даже получше будет потому, что у нее ноги экологически чистые. А потом пошел пить пиво — жарко было.

Опять Виталик:

— Попил я пивка, захожу в ларек, а Ахмед скрюченный на ящике сидит, башкой по сторонам мотает и жалобно мычит. Испугался я: может, язва у мужика разыгралась, как бы не помер хозяин-то наш. Хотел «скорую» вызвать, а он сипло так просит в туалет его отвести.
Подхватил я Ахмеда под микитки и волоку в сортир. Только он умывальник завидел, поковылял к нему и снял штаны, а хозяйство под кран засунул. Откуда я знаю, может именно так язвенный приступ снимается. Сам-то я пошел в кабинку, пиво, понимаешь, подошло.
Тут слышу, бабка, которая на входе деньги собирает орать начала. Мол, понаехало всяких, житья от них нету, совсем обнаглели, раковину от унитаза отличить не могут. И еще что-то о ценах на помидоры на рынке. А как она его шваброй огрела я, к сожалению, не видел.

Ирина:

-Переносица болит, сил нет, а этот гад ночью в постель ко мне лезет. Ну, думаю, черт с тобой, раз пришел, будем мириться. А сама вижу, что-то не то с его организмом, толще стал, что ли? Начинаю его нежно так щупать и чувствую, будто надето что-то, а сбоку пупырышка точит. Ну, думаю, скотина, гадость какую-то с усами купил. Как дерну, там, где пупырышек, снять хотела. Этот мерзавец, хрюкнул в ответ и забился, будто в оргазме, а потом затих. И такое зло меня взяло: оказывается «пупырышки» эти он для себя надел, чтобы самому удовольствие получить. Ужас как обидно было… .

Автор:

— Часа два ночи, угомонились уже, стараюсь заснуть, пока скрипеть не начали. Вдруг слышу Иркин вопль. Влетаю в комнату, Ирка голая на кровати сидит и орет как недорезанная, а рядом Ахмед без признаков жизни лежит. Ну, думаю, доигрались, не уберег. Начинаю Ирку пытать, что она с мужиком сотворила, а она отвечает, что Ахмед так кончил неудачно.
Версия о супероргазме меня не очень устроила, впрочем, фельдшера со «скорой», кажется тоже. Он что-то вколол Ахмеду и взгляд у того прояснился. А потом с Ахмеда сползла простыня… Глаза у фельдшера как первомайские шарики стали – большие и красные, с пимпочкой зрачка посредине. Ахмед блеял что-то невнятное, будто ударился о писсуар в туалете, а когда его прижали, сказал, что справлял нужду на улице и его «дикий пчелка укусил». Фельдшер еще антиаллергенное вколол, оказывается, у Ахмеда аллергический шок приключился.

Ахмед:

— Гад этот Профэссор, я его как человека спрасыл. Зачэм мэна обманул? Очки надэл.., рожа серьезный. Хорошо рассказал, гаварыл, что всэ женшина мой будут. Зачэм всэ женшина, мнэ толко Ирка нада. Я сказал Профэссору, пусть пайдет пагулает, пива попьет.
Покупатэл вэсь ушел, я штаны расстегнул…. Знаэшь, как пчелка не хотел туда ходить. Я ее так за крылишки взял… Думаю, куда поставить. Профэссор говорил свэрху, на кончик, нада. Э-э-э, думаю, наврал. Я-то хитрый, сбоку посадил, зачэм мне кончик толстый? Надо, чтобы вездэ одынаково было. Уй-юй, как болно стала, са-авсэм нэхорошо стала. Живот, внызу балыт, разогнутса нэ магу.
Потом Профэсор в туалэт привел, я штаны расстэгнул, под кран положил. Харашо! Вода холодный, никого нэту. Толко бабка зачэм-то все врэмя кричал.

Через месяц, мы с Ахмедом потягивая пиво сидели в летнем кафе и он сам вернулся к этой истории:
— Вот ты думаэшь савсэм дурак Ахмэд, да? Пчелка на члэн посадыл… .
Я не стал обижать Ахмеда возражениями, и он продолжил:
— Нэ-э-э-т, Ахмэт хытрий, Ирка машину хатэл. Савсэм прыстал, у тэбя, гаварыт, дэнги
многа, пакупай, пажалуста. Дэти будэм бабкина дача вазыть. А аткуда у мэня дэнги,
Ахмед начинает по обыкновению горячиться, перечисляя всех кому должен за товар и аренду.
— Ирка, нычего бизнес не панимает. Зато тэпэрь она савсэм машина нэ хочет. Тэпэрь савсэм мала хочет… .
А фразу: -Неужели пасеку? — я произнес уже с трудом подавляя рвущуюся изнутри истерику. И честное слово, совсем не хотел Ахмеда обидеть.