Тропами Тьмы

Закат умирал неохотно. Кроваво красное солнце медленно закатывалось за изломанный холмами горизонт. По небу медленно плыли облака. Высокий, статный человек в офицерском мундире стоял на холме и смотрел на закат. Коротко стриженые каштановые волосы трепал ветер. Звали этого человека Юрием. Он прильнул к подзорной трубе. В десяти километрах виднелась деревня. Юрий раздраженно сплюнул. Он, потомственный граф, вместо того, чтобы воевать, командовать полками, посылая их в огонь и воду, должен гасить мелкие бунты в деревнях и селах. Сейчас, когда держава трещит по швам, защитить Империю от немцев способны лишь они – аристократы. И не всякая мелкая шваль, которая только и способна на шумные попойки да глупые дуэли. Нет, опорой Российской Империи всегда было настоящее дворянство. Не бедные, но очень гордящиеся своим происхождением молодые петухи, но богатые и сильные, потомки древних родов, в чьих жилах нет ни капли крестьянской грязной крови. Таким и был Юрий.
…Деревню солдаты взяли быстро. Толпа мужиков, не желавших отдавать зерно для нужд армии, быстро разбежалась, едва прогремели первые выстрелы. Всех, кого поймали, выстроили на площади, перед грозным взглядом командира. Юрий без промедлений отдал приказ: «Расстрелять». Солдаты качали головами, жалели крестьян. Юрию было плевать. Смерды, они всего лишь жалкие псы. Зато он почувствует запах смерти, свежей крови, что будет течь по земле.
Юрия не любили ни солдаты, ни офицеры. Офицеры – за высокомерие, солдаты – за кровожадность. Но никто не посмел сказать слова, услышав приказ о расстреле. Никто. Кроме…
— Ваше благородие, а может не стоит?
Юрий обернулся. Перед ним стоял еще мальчик, скулы только поросли первым пушком. Юнкер. Юрий ухмыльнулся:
-Что ты сказал?
-Я… я сказал: а может не надо, а? – мальчик, несмотря на румянец, вспыхнувший на его лице, смотрел в глаза офицеру твердо. Юрий достал наган. Несколько секунд с удовольствием смотрел, как в глазах юнца разгорается страх, а потом навел ствол точно в лоб и нажал на спуск.
На выстрел обернулись все. Солдаты стояли и молча смотрели, как тело мальчишки мешком падает в грязь, а Юрий, достав кружевной платок, протирает забрызганное кровью лицо.
…никто так и не понял, кто первым поднял винтовку. Вся та часть роты, что была на площади, в едином порыве взяла оружие наизготовку. Полсотни выстрелов слились в один…

Первое, что почувствовал Юрий, когда очнулся, была ярость. Дикая необузданная ярость, затмевающая глаза. Как могли эти холопы, эти выродки просвещенного времени, поднять на него руку?!! На своего командира! Мысли сливались в один поток: найти, наказать, отомстить.
Правда бушевал Юрий недолго. Когда эмоции утихли, он осмотрелся. И оцепенел. Не ярость затмевала ему глаза. Просто глаза… не видели. Да, собственно, их и не было. Вообще ничего не было. Ни тела, ни мира. Юрий бесплотной искрой сознания витал в Ничто. Граф вспомнил последние мгновения. Все ясно. Он умер. Никто не мог выжить после такого количества выстрелов в упор.
Юрием овладел страх. Несмотря на обязательные посещения церкви и ношение креста, в Бога он не верил. Не было нужды. Он знал, там, за границами жизни, ничего нет. Это знание вело его по жизни, заставляя брать все, до чего он мог дотянуться. Оно оказалось ложным. А теперь Юрий… боялся. Он никогда ничего не боялся, даже в детстве. Был человеком жестким, жестоким, но никак не трусом. Все, кто осмеливался так его называть, быстро уходили из жизни. Юрий никогда не прощал обид…
В конце концов, страх ушел так же, как и ярость. И, когда уже не осталось эмоций, а разум был готов умереть от пустоты и безысходности… пришла боль. Боль сразу затмила все пространство, она не была похожа ни на что, ранее испытанное Юрием. Словно каждую часть его тела резали раскаленными докрасна ножами, одновременно поливая кислотой. А самое главное, что боль не кончалась. А умереть или забыться Юрий уже не мог…

Юрий не знал, сколько продлились муки. Может быть прошла вечность, а может быть и нет. Главное, что боль все-таки не была бесконечной. Юрий не сомневался, что попал в Ад. Но…
Додумать ему не дали. Из пустого пространства он вывалился в совершенно обычную комнату. Два кресла, повернутых друг к другу, между ними низкий столик. Стены белые, деревянная дверь, напротив окно. За окном обычный пейзаж – луг, вдалеке лес. Речка…
Юрий вдруг понял, как он соскучился по всему этому. Как хорошо снова видеть, слышать, чувствовать… и у него вновь было тело. Графа захлестнуло волной пьянящего восторга. Но виду он не подал. Мало ли, кто за ним наблюдает…

Как оказалось – действительно наблюдали. Дверь неожиданно распахнулась. Вошел человек, поздоровался, предложил сесть. Юрий, не забыв поблагодарить, сел в кресло и бегло оглядел вошедшего. Короткая стрижка, костюм несколько необычного покроя, умное лицо. Разговор обещал быть серьезным. Юрий молчал, предлагая вошедшему говорить первым. Тот не преминул этим правом воспользоваться:
-Мне нравится как вы держитесь. После такого испытания немногие способны сохранять подобную невозмутимость, — человек говорил безразличным тоном, при этом слегка растягивая слова.
-Это ведь вы все это устроили? Кто вы? – спросил Юрий, добавив в голос немного раздражения.
-Да, мы. В вашем мире меня называют… бесом. Да-да, граф, вы не ошиблись, вы – в Аду.
Юрий почувствовал, как тело покрывается холодным потом. Сглотнув возникший в горле комок, он выдавил из себя:
-И что же вам угодно?
-Вы интересная личность граф, — бес смотрел в глаза Юрию. – Я хочу предложить вам сделку.
-А почему вы думаете, что я соглашусь?
-Ну-ну, граф, вы ведь серьезный человек, вам разве хочется терпеть такую боль целую вечность?
Юрия передернуло. Незнакомец это заметил и улыбнулся:
-Вот и славно. Теперь условия: вместо адских мук, вы возвращаетесь на Землю. Вы не будете стареть, станете сильнее, выносливей. В случае насильственной смерти мы возвратим вас обратно. А взамен… вы будете выполнять различные поручения.
-Поручения какого рода?
-О, обещаю, вам понравится. Вы же любите доставлять боль, — Бес не спрашивал, а утверждал. Впрочем, Юрий уже понял, что собеседник знает о нем все. Приходилось просто смириться. Бес, все так же неотрывно глядя графу в глаза, продолжал:
-Позвольте, я вам объясню общую картину. Начну, пожалуй, с главного: Бог есть. Неизвестно, действительно ли он создал этот мир, или всего лишь завладел, но это не так уж и важно. Главное, Господь – не всемогущ. Да-да, не удивляйтесь. И, как следствие, есть и… противник. Дьявол, Сатана, Люцифер, называйте, как хотите. Вот ему-то вы и будете служить. Позвольте, граф, не делайте столь кислую мину. Это не рабство, а право на вечную жизнь. Взамен на участие в борьбе. Да, борьба идет. И сейчас – ее пик. Идет война… ах, вы же не знаете. С момента вашей гибели прошло немногим более двадцати лет. Кстати, этот факт будет вам интересен. Российской Империи больше не существует. Группа революционеров захватила власть на вашей родине и установила новый режим.
Юрий, все это время вслушивающийся в каждое слово, опустил глаза. Он давно уже догадывался, что революция неизбежна, но не мог сдержать горечи. Все-таки он был патриотом. Не России, нет. Монархии. Правящей семьи. Успокоившись, он спросил:
-И кто стал у власти?
-Крестьяне… и рабочие, — ответ был лаконичен и безжалостен.
Вот тут граф не выдержал. Он вскочил, схватил столик и швырнул его в окно. Послышался звон разбитого стекла. Звук слегка отрезвил графа. Он снова сел в кресло.
-Прошу прощения, — произнес Юрий, стараясь не смотреть на беса. – Сорвался.
-Ничего. Сочувствую, — никакого сочувствия в голосе нечистого не было. Одного жеста ему хватило, чтобы навести в комнате прежний порядок. По-прежнему невозмутимый, он продолжил:
-Так вот. Образовалось новое государство – Союз Советских Социалистических Республик. Кстати, с весьма неплохим для нас режимом. Похожий режим образовался и в ряде других стран. В СССР были введены наши агенты, с целью подготовить из населения вашей страны армию для Ада. Рай, к слову, сразу же активизировался. Вам, граф, для вашей дальнейшей деятельности, необходимо понять, что так называемая война между добром и злом – между Господом и Темным Мастером – это не бойня. Это – очень тонкая агентурная игра. От того, в чью сторону расположить ту, или иную душу, напрямую зависит конечный результат. Души – это в первую очередь ресурсы. Я вижу, вы слегка удивлены. Вы даже не догадываетесь, граф, сколько энергии потребуется для спуска какого-нибудь ангела к людям. Поэтому, именно поэтому, мы, высшие существа, такие как демоны, ангелы и прочие – практически не участвуем в битвах на земле. Там! – бес указал пальцем вверх. – Используют Святых. Мы же – Проклятых. В принципе, это одно и то же. Люди, только не совсем обычные, и прекрасно осведомленные о происходящем. Словом, такие, как вы. Вы хотите что-то уточнить?
Юрий, находящийся в прострации, отрицательно помотал головой. Все сказанное еле укладывалось в его голове.
-Отлично. Так вот, в мире сложилась благоприятная для Темного Мастера ситуация. Наша агентура работала в одних странах, противника – в других, пытаясь создать противовес. Но мы успели раньше. Блок стран: Германия, СССР, Япония и другие, менее значительные, развязал мировую войну. Мир не должен был выстоять, наши агенты установили бы контроль над большинством населения планеты, что практически обеспечивало полную победу над небесными легионами. В 1939 году, точно по плану, Германия и Япония развязали войну. Мир лежал у наших ног. Но…
Где-то был допущен просчет. Вместо того чтобы, заручившись помощью СССР, поставить окончательную точку в этой блестящей операции, наши агенты в правительстве Германии внезапно атаковали Советский Союз. Это было год назад. Небеса не сплоховали, этот провал, безусловно – их рук дело. Однако…
Демон говорил еще долго. Юрий внимательно слушал, стараясь ничего не упустить из виду. В этом, новом для него мире, ему предстояло жить. И, граф надеялся, что очень долго. Более того – работать. Представление о религии кардинально менялось. Господь и сатана – всего лишь два существа, стремящихся захватить власть на этой планете. И не так уж и важно, на чьей ты стороне. Юрий, никогда не отличавшийся высокой моралью, нисколько не сомневался в выборе. К тому же… работа на Темного Мастера обещала быть интересной. «Кровь снова потечет рекой…» — с наслаждением подумал он. Собеседник, без труда прочитавший последнюю мысль графа, улыбнулся:
-Я не сомневался в вас, граф. Вы – наш человек!
-Ваш Проклятый…

Вскоре, после месяца обучения, Юрий наконец-то попал на Землю. Обучение в Аду – самое странное, что произошло в его жизни.
Их было трое. Турок, умерший полвека назад. Про него граф знал только то, что он увлекался каннибализмом и педофилией. Сначала насиловал детей, потом убивал, и – съедал. За что его и казнили. Еще была какая-то красотка откуда-то из Европы. Та вообще не произнесла ни слова. Да Юрий и сам не настаивал на каком-либо общении.
…Их учили убивать. Убивать чем угодно, как угодно и кого угодно. Бороться с небесными ублюдками. С расстояния захватывать сознание людей. Многое другое…

-Основное, что вы должны запомнить, Проклятые, — демон говорил с нажимом, так, чтобы слова навсегда остались в памяти новоиспеченных адептов. — …Это то, что убить вас можно. Если вы не нарушили своего долга перед Темным Мастером – вас вновь пошлют на Землю. Если же нет… увы, Хозяин редко прощает. Но, запомните – если вы встретитесь с Ангелом и поймете, что победить вы не сможете, лучше сразу пустить себе пулю в лоб. Карающие мечи белокрылых отправляют в преисподнюю навечно. Запомните – навечно! Даже сам Темный Мастер не сможет вызволить вас оттуда. Это – и есть конец…

Юрий утопал в грязном снегу. Он стоял на земле своего мира. Пусть это был грязные мостовые в Петер… то есть Ленинграде 42-го года, но как же прекрасно было вновь оказаться здесь. Дома. Юрий целыми днями ходил по развороченному бомбежками городу, и никак не мог свыкнуться с вновь обретенной свободой. Бесцельно блуждая по городу, он всматривался в дома, лица людей, в автомобили – все, чего он был лишен. Граф отдыхал. Ему дали месяц.
У Юрия было все. Несмотря на осаду, на голод и бомбежки, он всегда был шикарно одет, а в его дому всегда была пища. К графу приходили девочки, девушки, женщины, и отдавались за еду. Он, смеясь, давал им куски старого, покрытого плесенью хлеба, на виду у них кормя колбасой своего пса. Шикарная квартира всегда блестела чистотой, ни одна бомба не упала на его дом. Каждый день под окнами его квартиры собиралась толпа оборванных, худых людей. Они сутками просиживали на морозе, многие умирали, их тела уносили другие, зная – завтра могут унести их. А Юрию было все равно. По утрам он выходил на балкон, дабы выкурить сигару и посмотреть на восходящее солнце, при этом иногда кидал толпе несколько шоколадных конфет. Так он и существовал, наслаждаясь новой жизнью, пока…

Граф вкушал послеобеденный сон, когда во входную дверь позвонили. Морщась, он накинул халат и направился к двери. На вопрос «Кого еще принесло?» из-за двери послышался твердый, как камень, голос:
-Откройте. НКВД.
Юрий, пожав плечами, открыл. На пороге стоял молодой гладко выбритый мужчина в традиционном кожаном плаще. Отодвинув графа, он прошел в комнату. Граф был на грани бешенства:
-В моем доме принято снимать обувь.
-В вашем доме, говорите, — офицер вальяжно развалился на кресле, положив ноги в сапогах на табурет. – Ну, я думаю это ненадолго. Богато живете, товарищ. Даже слишком богато. А вот с народом не делитесь. Зря. Придется пройти со мной.
Юрий вспыхнул. Развел руки в стороны, сосредоточился. Пальцы мелко задрожали. Он был готов ударить… И сжег бы проходимца за милую душу, если бы не…
-Ну что вы граф, успокойтесь, — парень улыбнулся, во рту мелькнули гипертрофированные клыки. – Уж и пошутить нельзя. Я от хозяина.
Юрий вздохнул, расслабился. Приветливо улыбнулся посланцу, показывая что шутку понял. Терять лицо он не собирался. Произнес:
-Я слушаю.
-У меня для вас первое задание…

…Задание оказалось простым. На то оно было и первое. Небесной канцелярии, в отличие от Ада, было необходимо затянуть войну между Германией и Союзом. Два столь сильных государства, подчиненных преисподней должны были ослабить себя. Поэтому Святые просто кишели на фронтах, затягивая военные действия. Наступала Германия.

…Его звали Макар. Командир батареи дальнобойной артиллерии. Советский человек. Блестящий воин. Святой…
По наводке Макара батарея била без промаха. С пятидесяти километров точно уничтожала любую цель. От полевого штаба, до колонны быстро движущихся танков. Кто-то называл это чутьем, кто-то – везением. Его и предстояло убрать. Граф был спокоен. Судя по досье, Макар был хоть и святым, но человеком недалеким. В преисподней Юрия учили создавать личину, способную прикрыть от Святых его истинное лицо. Разумеется, опытный Святой или ангел без труда могут разоблачить обман, но в его случае могло сработать. Юрий не боялся. Не удастся фокус с личиной – он уничтожит Святого и так. Иначе – грош ему цена.
Батарея находилась на границе города. Три длинноствольных орудия, цепочка окопов. Спали солдаты и офицеры в обычном двухэтажном доме. Темнело…

Караульный заметил фигуру, шлепающую сапогами по расплывшейся дорожке, привычно вскинул винтовку. Лил дождь, настолько сильный, что вышедший из тьмы человек показался караульному водяным. Промокший насквозь, человек подошел к двери и молча показал документы. НКВД. Солдат посторонился, впуская Юрия в дом. Дом был старый, с низкими, изрядно облупившимися потолками. Тускло светила одинокая лампочка. Солдаты спали.
Юрий обернулся к караульному и приложил палец к губам. Шепотом осведомился:
-Где командир?
Солдат молча кивнул на одну из дверей. Юрий спокойно прошел через всю комнату к двери. На его лице не отражалось ничего, что могло бы выдать в нем убийцу. Кобуру он предварительно расстегнул…
Макар сидел спиной к двери. Комната была поменьше предыдущей, но гораздо светлей и чище. Обычные люди ощущали здесь необыкновенный подъем, иногда – беспричинную радость. Юрий не чувствовал ничего. Кроме предвкушения…
Святой почувствовал чье-то присутствие комнате. Обернулся, оглядел человека, пересекающего комнату. Личина сыграла свою роль – Макар понял, что ошибся в человечности посетителя, только когда Юрий приблизился вплотную. Но было уже поздно. Граф оказался быстрее. Мгновение – и Святой падает на колени, подкошенный подлым ударом, и смотрит в дуло пистолета.
-Молись!
-Не нужно пафоса, — произнес Макар спокойным голосом. – Стреляй.
Юрий не заставил его ждать. Пистолет плюнул огнем, и тело командира батареи свалилось на пол, заливая дубовые доски темной кровью.
Вновь открылась дверь. Услышав выстрел, солдаты проснулись, и несколько человек вбежало в комнату командира. Юрий повернулся к ним, душевно улыбаясь, но пистолет в кобуру не убрал. Солдаты обреченно перешептывались:
-Но как же это…
-За что?..
-Ничего дурного никому не желал…
-Ваш командир – преступник и враг народа! – Юрий гаркнул так, что солдаты подпрыгнули. – Расстрелян по законам военного времени.
-Но он же… Хвалили, орден собирались дать. И тут… без суда. Что же творится то, братцы! – вдруг заголосил солдат, по говору – из глубинки, с пышными усами и пилоткой набекрень. Голосить-то он голосил, а руки тянулись к стоящему у стены оружию. Юрий, к счастью для себя это заметил. Грохнул еще один выстрел. Усатый взвыл, сжимая простреленную ладонь.
И тут… солдаты не выдержали. Все, как один схватили оружие.
«Где-то я это уже видел» — подумал Юрий. Но тогда, в далеком шестнадцатом году, оны был всего лишь человеком. Теперь же…
Юрий был сильнее. Просто сильнее десятка артиллеристов, вооруженных и озаренных праведным гневом. В нем играла жажда крови, он хотел убивать, чувствовать, как тело со своими мечтами, переживаниями, целым миром внутри, ломается в его руках, как все к чему стремился человек и что он уже успел сделать, превращается в тлен в руках убийцы. Эти мысли пьянили Юрия, но разума он не потерял. Сперва – магический заслон на дверь. Никто не уйдет живым…
…он убивал их медленно. Со вкусом. Ни одна советская пуля не нашла тела Проклятого. На нем не было ни царапины, а на полу лежали девять остывающих тел. Остался один – тот, кому граф прострелил ладонь. Он сжался в углу, скулил и плакал. Не от боли. От страха. Он видел смерть своих товарищей – очень страшную смерть. Кто-то был растерзан, буквально разодран на куски. Кто-то сожжен. У графа была богатая фантазия.
Юрий подошел к солдату. Остался последний, заключительный штрих. Финальный монолог в его блестяще сыгранном спектакле.
Солдат вскрикнул – выстрел пришелся в живот. Юрий удовлетворенно кивнул. Еще минут двадцать проживет. Этого достаточно. Отвернувшись от раненого, он спокойно вышел из дома. Не успел он отойти на пятьдесят метров, как дом вспыхнул. Горел он долго и ярко. Как и положено гореть всему в Адском пламени…

Потом было много похожих заданий. В преисподней были настоящие ценители. Они оценили искусство Юрия по достоинству. Он был великолепным боевиком, идеальным убийцей. Бешеным берсерком он мог рвать души в клочья, но в трудный момент блестящий ум графа оставался кристально чистым.

-Здравствуйте, граф.
-Приветствую.
-Сперва позвольте поздравить вас с успешным выполнением задания.
Граф вытянулся на диване, с наслаждением вспоминая моменты последней миссии. Да, она была восхитительна. Сложна, спору нет, но от этого удовольствие становится еще ярче. Всегда приятней победить волка, чем вырезать стадо овец.
Юрий жил на Земле уже два года. Жил в свое удовольствие, не заботясь ни о чем. Но это в мирной жизни. Когда подходило время очередного задания, он становился холодным и предельно рациональным. Он всегда выполнял задания в точности так, как это требовало руководство. Невзирая на личные амбиции. Юрию не хотелось обратно в Ад. Хотя там он уже снискал славу лучшего из проклятых, один прокол мог стоить его пребывания в мире людей. Но проколов не было…
Один раз его убили. Уже после выполнения задания, он пробирался по одному из участков за линией фронта. В форме офицера СС он практически без проблем выбрался из немецкого тыла. Но… квадрат, в котором находился Юрий подвергся массовому обстрелу советской артиллерии. По одному участку било не менее семидесяти орудий. Сдержать такой удар не мог даже Проклятый…
Вины Юрия в своей смерти не было. Поэтому его вернули. И все пошло заново: задание, отдых, новое задание. Последняя миссия была выполнена безукоризненно. Юрий вырезал полторы сотни человек за одну ночь. Плюс – трех Святых. Сильных, опытных Святых. И никто ничего не заметил. До утра…

Юрий очнулся от сладких грез. Взглянул на старого знакомого, бросил:
-Спасибо. Продолжайте.
-В этот раз начальство доверило вам особое задание. Вы прекрасно проявили себя в ликвидации Святых, поэтому вам доверено… — связной выдержал паузу. – Убить Ангела.
Юрий задумался. Он несколько раз встречался с крылатыми. Он знал, насколько сложно убить Ангела. Застать врасплох такое существо практически невозможно. Убить же…
Человеческим оружием ангела убить можно. Сложно, но осуществимо. Например, если разрубить на мелкие куски. Или изрешетить пулями. Только куски должны быть очень мелкими, а пуль – очень много…
Юрий прекрасно помнил задания на уничтожение ангелов. Собиралась ударная группа из опытных проклятых. Или демонов. Погони, засады. Потоки чистой энергии. Скучно. При Юрии ангелов всегда брали превосходящими силами. Но теперь…
Ему предстояло действовать в одиночку. Ангел действовал в Берлине, тот самый кто нарушил изящный план Ада и обратил фашистов против русских. И Темный Мастер жаждал мести. Причем мести изощренной, унизительной. Побежденный человеком ангел – опозоренный навек. Юрий отправлялся в Берлин…
Германия встретила Юрия приветливо. Солнце заливало своим светом улицы столицы, изо всех окон лилась музыка, нарядные немки степенно прогуливались по мостовым, одаривая Юрия ослепительной улыбкой. Словно не было войны. Берлин напомнил Юрию блистательный Петербург, его балы, театры, светскую жизнь. Как он любил Империю, и как же ненавидел Советский Союз, стерший рамки между утонченным аристократом и немытым работягой.
На подготовку ушла неделя. Юрий копил силы. Устраивал жертвоприношения, напитывал себя болью и смертью. Мастерски скрывал всплески энергии от небесных агентов. Искал следы ангела сам. Следил за фоном города, пытаясь отследить неувязки со стандартной схемой. У графа было единственное преимущество – он знал, что битва будет совсем скоро, и готовился к ней. Теоретически, ангел в мире людей должен быть всегда готов к битве с тьмой, но его не трогали уже несколько лет. Скрывался он очень умело. Но, в конце концов, его вычислили. И отдали на растерзание Юрию.

Граф шел по лугу. Сочная зеленая трава мялась под его сапогами. Юрий знал – скоро она окрасится кровью. И надеялся, что не его. Ангел был неподалеку. Менее двух километров. Больше поблизости врагов не было.
В руках Юрия был сверток из старого холста. Присев на траву, граф развернул его. Внутри был меч. Чудесный меч, черный как смоль. Его лезвие, казалось, состояло из самой первозданной Тьмы. Темный меч.
Любовался Юрий недолго. Вдалеке замычала корова. Граф, усмехнувшись, встал с земли и пошел на звук. Вскоре из-за холма показалось стадо. На траве развалился паренек-пастух, лениво жуя травинку. Он смотрел на небо. Мечтал, наверное, стать птицей и улететь. До встречи с небесами ему оставалось уже недолго…
Юрий подкрался неслышно. Взмах – и меч входит в грудную клетку, ломая ребра и разрезая легкие, добирается до сердца. Последний удар, последний толчок крови, несущей жизнь. И бушующая волна Тьмы, вливающаяся через меч в графа. Кровь ударила в голову, мир стал предельно четким и ясным. Юрий вытащил меч. Все. Теперь – ждать.
Ожидание оказалось недолгим. Ангел мгновенно ощутил вспышку Тьмы, вырывающуюся в мир с последним вздохом маленького пастуха. Праведный гнев вскипел в молодой груди, и, забыв все предосторожности, воин небес взмыл в воздух…

Юрий сжимал меч. Ангел стоял напротив, его оружие было почти полным близнецом клинка графа, но цвет лезвия был золотым. Орудие Света. Божья кара. Кстати, Ангел был женщиной. Точнее, девушкой. Юной, невинной девушкой. С бешеной яростью в глазах.

Битва была недолгой, но яростной. Крылатая шельма была сильнее, но граф был под завязку накачан энергией. Удары мечей перемешивались с тяжелыми магическими ударами. Девушка была неопытной. Но очень и очень мощной. Через некоторое время Юрий понял что уступает. Силы заканчивались. У ангела тоже, но медленней.
…а на шоссе, в нескольких километрах от того места ожесточенно шла другая битва. Святые наседали на Проклятых, пытаясь прорваться на помощь к ангелу. Проклятые стояли насмерть. Но вот, один из нападающих проскочил сквозь ряды и помчался к злополучному холму. Погони за ним не было. Проклятые проигрывали…

Юрий из последних сил держал оборону. Его мозг лихорадочно искал выход. И нашел его…
Святой стоял в пятидесяти шагах от дерущихся. Он полностью отдался подпитке небесной девы, отдавая ей свой Свет.
Граф провел самоубийственную атаку. Удары меча и магии следовали с такой частотой, что девушка отступила на шаг. Этого Юрий и добивался. Едва он оказался вне зоны досягаемости меча, как сразу прыгнул к Святому. Черный меч распорол тело от паха до горла. Жертва Тьме была принесена…
Граф ударил. Магией. Полностью выкладываясь в последний удар. И… противница не выдержала. Темный смерч смел все преграды и ударил по девушке. Она мягко осела на землю…
…ангел была жива. Просто без сознания. И очнется очень не скоро. Сокрушительный удар вырвал из ее тела последние силы.
Юрий смотрел на молодое девичье тело. Льняная рубашка была порвана на лоскуты, чудом державшиеся вместе. Она ничего не скрывала. Юрий любовался почти обнаженным телом. По его телу прошла сладкая волна возбуждения. Но как всегда оставался последний штрих…
Граф влил чуточку Силы в девушку. Совсем немного, так чтобы она пришла в сознание. Она была слабее человеческого младенца, но все осознавала. Бешеный взгляд золотых глаз раззадорил Юрия еще больше. Едва удерживая себя в руках, он скинул портки. Лишь слабая дрожь пробежала по телу девушки, когда граф грубо вошел в нее. Она лежала, каждой клеточкой тела чувствуя насильника. Движения были резки, граф жестоко мял и ломал молодое тело, и, чем жестче он был, тем острее становились ощущения…
Конечно, Юрий убил ее. Таково было задание. Убил просто и быстро – сил на зверства он в себе не чувствовал. Он и так совершил почти невозможное. В одиночку победил ангела…

Почести не заставили себя ждать. Телефон его квартиры в Берлине разрывался от звонков посвященных, желающих выразить Юрию свое восхищение. Руководство обеспечило ему отдых до конца войны. Люди еще яростно бились на полях сражений, а Господь с Темным Мастером уже отводили силы. Эта война свелась к ничьей и творец с врагом человечества принялись снова копить силы и строить планы по покорению мира. Юрий жал в Германии. Под маской эсэсовца развлекался в концлагерях. Весной 45-го, когда почти вся Германия лежала в руинах, а враги подбирались к Берлину, он спокойно вернулся в Ленинград. И стал жить. Жить так, как считал нужным. Работал в НКВД. Потом появилась забавная штука – ГУЛАГ. Пошел работать туда.
Любой стране, во все времена нужны особые люди – палачи. В СССР с этим проблем не было. Юрий был палачом – и ему это нравилось. А потом… Союз рухнул.
Юрию было все равно. Режим не важен. Он перестал быть патриотом – он служил преисподней. Кстати, с конца Великой Отечественной, и Рай и Ад, странно затихли. Нет, адские агенты работали с людьми, подготавливая темные души. Небесные – занимались тем же. Но как-то вяло, неохотно. Словно имитируя деятельность, а не пытаясь добиться результата. Боевых столкновений почти не возникало. Юрия вытаскивали на акции один, максимум – два раза в год. Операции были легкие, мог справиться и новичок. Просто в Аду не хотели, чтобы лучший Проклятый потерял форму.
В новоиспеченной России началась кутерьма. Страну заполонили бандиты. Зато Ленинград переименовали обратно в Санкт-Петербург. Чему граф искренне обрадовался. Помотавшись по стране пару лет, он принял решение – идти воевать.
Граф не мог, как раньше, безнаказанно убивать невинных. Светиться ему было нельзя. Нельзя попадать под внимание органов. А крови Юрию хотелось. Ночами ему снились тела, истекающие кровью. Что бы граф не ел, ему везде чудился ее солоноватый, терпкий вкус. Он вновь принялся искать прикрытие для своего изощренного садизма. И тут… вспыхнула Чечня. Началась война – смешная, по сравнению с той, что прошел Юрий. Но все же…
Душманы брали в плен русских солдат, резали им головы, записывая все на пленку. Юрию понравилось.
Для начала он прибыл в часть русских под видом присланного штабом офицера. Вскоре ему поручили небольшую боевую операцию. Юрий возглавил роту и… завел ее точно в ловушку боевиков. Те не сплоховали – всех положили быстро. Кроме Юрия и шестерых пленных.
К Юрию подошел командир чеченцев:
-Я не знаю, зачем ты это сделал, русский. Но все равно спасибо.
-Я такой же русский, как и ты, — сказал, глядя собеседнику прямо в глаза, Юрий. – возьми меня в команду.
-Тебя, русского офицера?
-Это прикрытие.
-Ты помог нам. Чтобы стать нашим братом, свяжи себя кровью. Убей их, — чеченец указал на пленных. Остальные боевики стояли вокруг, смеясь и показывая на Юрия. Должно быть думали, что он сейчас струсит, как и все русские. Не на того нарвались! Юрий спокойно вытащил нож и пошел к связанным парням. На него посыпались проклятья, потом – слезы и мольбы о пощаде…
Убивал этих парней граф медленно, с едва скрываемым удовольствием. Виртуозно используя нож, он резал лица и грудь, вспарывал ребра, отрезал пальцы и уши. Крики несчастных еще долго терзали видевший многое лес…
…Юрий, весь в крови, подошел к командиру. Спросил, прищурившись:
-Доволен.
-Да, русский. Ты не овца, как все. Ты волк, брат.

От простого боевика до одного из лидеров Чеченского сопротивления граф поднялся быстро. Жестокость, ум и живучесть сыграли свою роль. Солдаты боготворили его – несмотря на свое лидерство, Юрий по-прежнему ходил в бой. Как обычный солдат. Он отрастил бороду, торговался со спонсорами, еще больше разжигал у населения ненависть к русским. В общем, веселился как мог. Его фотографии частенько мелькали на российских телеканалах. Теракты, похищения, зверства – телекомпании разрывались на части, а военным он снился в страшных снах.

Юрий сидел у костра. В лагере боевиков было тихо. Ночь, горы, звезды. Чечня. Чудесный край, по мнению графа. К костру подошел человек. Не боевик. Юрий вглядывался в знакомое лицо. На его лицо наползала улыбка. Старый знакомый. Первый после смерти. Демон в сером костюме. Звали его Аарон.
Тогда в лесу никакого костюма на бесе не было. А был камуфляж без знаков различия. За спиной – Темный Меч. А лицо… осталось таким же. Серьезным, сосредоточенным. Спокойным. Но, если вглядеться в глаза повнимательней, можно сгореть в том пламени, что там бушует.
Юрий поздоровался, пожал крепкую ладонь. Демон сел у огня, закурил. Сказал:
-Развлекаетесь? Неплохую резню вы здесь устроили.
-Давайте ближе к делу. Если Темный Мастер соизволил послать сюда не кого-нибудь, а вас, значит будет большая драка.
-Вы уже не тот наивный новичок, каким я вас знал. Наслышан о ваших делах. Блестящая карьера… — демон вдруг сообразил, что чересчур расхвалил Проклятого и быстро сменил тему. – Но не будем говорить о ваших заслугах: нам обоим они прекрасно известны. А дело действительно крупное…

В России опять появились ангелы. После пятидесятилетнего затишья Небеса вновь активизировались. Да еще как. В Петербурге появился ангел невиданной мощи. За всю историю Земли не набралось бы и десятка подобных. И последний ходил на земле две тысячи лет назад. И натворил столько дел, что половина населения Земли до сих пор наивно верит, что он и есть Господь. На закате второго тысячелетия на Землю пришло создание, подобное Христу…
Его нужно было убрать. Любой ценой. Сейчас шанс был – ангел неопытен и молод. Но, если подождать пару лет, он обретет такую мощь, что преисподней не позавидуешь. Юрий радостно потирал руки. Грядет бойня…

Юрий с демоном стояли на Дворцовой площади. В двадцати метрах от них блестели белоснежными крыльями на солнце две девушки-ангела. Граф узнал одну из них – именно ее он насиловал в сорок третьем. Ухмыльнулся, послал воздушный поцелуй. Та хлестнула бешеным взглядом. Хорошо. Спокойной она была бы куда опаснее. Вторая же, гораздо более юная, не выказывала никаких эмоций. Более юная. Очень, очень опасная. Она может стать новым Мессией. Допустить этого Юрий не мог.
Он сделал всего один шаг навстречу. Но шага оказалось достаточно. На мосту полыхнуло. Там где стояли ангелы появилась толпа. Там были Святые и обычные ангелы, закрывая, защищая свою надежду от последователей тьмы. Но и Юрий не был один. Вокруг стояли Проклятые – знакомы и незнакомые, друзья и враги. Демоны сжимали Темные мечи. Битва началась…
В суматохе битвы граф прорывался к своей цели. Аарон надежно прикрывал тылы. Юрий направлялся к противнику, словно не замечая всего остального. Никто не мог преградить ему путь – Темный меч находил пробелы в любой защите, и мгновенно отправлял врага обратно на небеса. Черное лезвие меча стало красным.
Наконец, он увидел цель. Метнулся к ней. Но дорогу ему преградила старая знакомая. Атака, защита, атака. Подключился Аарон, неистово работая мечом. Полвека назад они вдвоем уничтожили бы ее за полминуты. Но девушка не зря потратила пятьдесят лет. Боевое искусство ее возросло настолько, что она на равных билась с лучшим из Проклятых и демоном первого ранга одновременно…
Вскоре Аарон понял, что ослабевает. Защищалась крылатая безупречно, гораздо легче отражая все атаки, чем демон. Он дал едва заметный знак Юрию: «Готовься». Юрий увидел, едва заметно кивнул. И тогда Аарон открылся. Оставил в обороне совсем узкую брешь, так что крылатой пришлось броситься вперед, стрелой вытянуться в воздухе, чтобы достать его. Она достала. Но одновременно провести столь опасную атаку и защищаться она не могла. Когда золотой меч вошел демону в горло, Темный рубанул по телу воительницы, страшным ударом ломая крылья и спину. Два тела упали одновременно…
Юрий спокойно посмотрел на Избранную. Его ничуть не смутила жертва Аарона. В Аду каждому воздастся по заслугам. Демон свое дело сделал.
Девочка была потрясена. Да, она была еще девочкой, выглядела как человеческий ребенок лет четырнадцати. Ее губы еле слышно шептали: «Мама, мамочка, что же ты…»
Юрий с интересом взглянул на нее. Мама? Это значит… Нет, ничего это не значит. Нужно браться за дело. Девочка рывком выдернула из ножен оружие. Меч Света яростно сверкнул в ее руке. Тем же гневом, что полыхал в ее сердце. Юрий нанес первый удар…
Битва затихла сама собой. Темные и Светлые стояли рядом, не замечая друг друга. От них теперь ничего не зависело. Они даже не могли ничем помочь. На Дворцовой площади бились такие потоки Силы, что хватило бы сжечь полмира.
Юрий никогда не бился Так. Он понимал, что бьется с будущей Мессией, понимал, что от исхода этой схватки зависит победа в извечной войне. Также граф понимал и то, что умерев от золотого меча, он попадет в Ад. Теперь навсегда. Но душа его была пуста: ни вечной жажды убийства, ни ярости, ни страха. Только где-то, в самом уголке сознания появляется новое чувство, доселе неизведанное им. Теплое чувство. Доброе…
Юрий вдруг посмотрел противнице прямо в глаза. И понял, ясно понял причины пустоты и странного чувства. Эта надежда Неба, крылатая воительница, полная первозданного Света – его дочь. Дитя ангела и Проклятого.
Она тоже поняла это. Она остановилась. Граф тоже. Так они стояли и смотрели друг другу в глаза – воины Света и Тьмы – отец и дочь.
…город тряхнуло до основания. Испуганные, ничего не понимающие жители выбегали из домов. Небо покрылось тучами, непрестанно били молнии. Земля никак не могла успокоиться, снова и снова рвалась подземными толчками. В тот день в Петербург пришел Господь…
И не один. Главный противник тоже явился в Северную Столицу. Все – и темные и светлые пали на колени. Все – кроме графа и девочки. Каждый нацелил меч точно в горло другому. Но никто не решался ударить.
Юрий услышал тихий шепот Сатаны: «Бей, бей, не жди, бей» — и так без конца. Голос усыплял, подчинял себе, но граф держался. Глас Господень был подобен реву тысяч труб. Он приказывал немедля убить Темного.
-Он мой отец, — девушка произнесла эту фразу одними губами, но ее услышал каждый на площади.
-Он – исчадие Тьмы. Он изнасиловал и убил твою мать.
Юрий стоял и вспоминал свою жизнь. Все, что он успел натворить казалось ему чудовищным. Он не понимал, как из семени такого, как он, могло взойти столь нежное и возвышенное существо.
Ответ он получил быстро. Лицо девочки вдруг потекло, как воск. Из нее рвалась на свободу Тьма, смешенная со Светом. Она с яростью крикнула:
-Он мой отец!!!
Юрий смотрел на нее, на повелевающую Светом и Тьмой. Он принял решение. Граф с нежностью смотрел, как трепещут на ветру ее белые крылья, как набухают, пробивая кожу на голове, маленькие рога. Он сказал:
-Покажи им всем, девочка, — и бросился на лезвие золотого меча.