Елена Панфилова
ОЛЯ – ПРИНЦЕССА ДРИАД
Сказка.
Сумерки сгущались, и я торопилась окопать многолетники, чтобы на другое утро жаркое солнце не успело превратить землю газона в камень. Вскоре копать уже стало невозможно, и я перевела дух, опершись на черенок лопаты. Вдруг из сумерек возникли две девочки. У одной волосы были растрёпаны и торчали во все стороны, как солома. У другой расплелась одна косичка.
— Вы не знаете, который час? – спросили они.
— Нет.
— А вы знаете, что сегодня день земли?
— Нет.
Они засмеялись тихонько и словно растворились в воздухе.
Из личных воспоминаний автора.
Были уже сумерки, и из старинного овального зеркала на Олю смотрела красавица. Распущенные волнистые волосы, сорочка с кружевами – это напоминало портрет сказочной принцессы. Оля любила эти летние вечерние часы. Время позднее, бабушка уже спит, можно повертеться у зеркала и полюбоваться на себя без помех. Днём Оля старалась в зеркало не смотреться: оно бесстрастно отражало бледное лицо, синеватые губы и безжалостно напоминало, что у девочки больное сердце. Что ж, не всем даётся здоровье от рождения.
Мама жила в другом месте с новым мужем и новым ребёночком, а Оля с бабушкой – в городе Муроме, в домике с маленьким садиком. Бабушка, как могла, ухаживала и за Олей, и за садиком. Оля в саду не работала – она и ходила-то с трудом. Неприятные слова «порок сердца», словно гири, повисали на ногах, мешали двигаться.
Но сейчас, в середине июня, когда сумерки были долгими, а ночи короткими, Оля играла у зеркала в принцессу – повелительницу сказочного королевства. Здесь она была сильной, доброй, справедливой и всегда защищала своих подданных.
Неожиданно ей показалось, будто за окном в саду что-то движется. Большая птица? Оля потихоньку вышла на крылечко. Громадная луна освещала сад. Было тихо, только звенели в траве неугомонные ночные цикады. В развилках яблоневых ветвей неподвижно сидели коты (откуда их столько собралось?) и смотрели на Олю широко раскрытыми светящимися глазами. А по тропинке навстречу ей шли две девочки в простых платьицах. У одной волосы торчали во все стороны, точно солома. У другой расплелась одна косичка. Девочки передвигались совершенно бесшумно и о чём-то шептались, словно листья шелестели…Увидев Олю, они заулыбались:
— Привет, принцесса, — сказала одна, а другая стала смущённо теребить косичку.
— Привет, — ответила Оля, и спросила: — Кто вы?
— Мы – дриады, — ответила та, что посмелей.
— Не может быть! Я читала сказки о дриадах, это девы деревьев. Они высокие, красивые и танцуют в полнолуние в своих рощах…
Девочки засмеялись:
— Да когда это было? И где? В священных рощах, где деревья не рубили и не ломали. Там можно было вырасти большой и красивой. А мы, городские, не успеваем.
— Посмотри на мою черёмуху: одна ветка целая, а другую, над улицей, мальчишки всю ободрали. И хоть бы ели они эти ягоды, а то стреляют из трубок, — пожаловалась та, что была с одной косичкой.
— А моя – вон та сирень. Видишь, как ветки обломаны, — сказала растрёпанная.
— А почему я вас ни разу не видела? – спросила Оля.
— Да ты и в саду почти не бываешь, — ответила хозяйка сирени.
— А я помню, — вмешалась Черёмуха, — как ты говорила бабушке, что когда солнце клонится к западу, ты видишь в воздухе крохотных существ с крылышками. Бабушка тогда забеспокоилась, думала, у тебя что-то с глазами. А это тоже из наших. Ведь у каждой былинки – своя дриада, только у трав и цветов это эльфы. Эльфам хорошо, они малюсенькие: взлети повыше – и видят тебя одни невинные дети. А мы только под луной гуляем.
— А взрослых у нас мало, — вздохнула сирень, — в городе деревья долго не живут. И мы уходим, куда и все живые души.
— Пойдём, принцесса, с нами гулять, — позвала Черёмуха.
— Почему вы зовёте меня принцессой? – спросила Оля.
— Потому, что знаем тебя с самого младенчества. Этот сад – бабушкино королевство, а ты в нём – принцесса. Ну как, идём?
— Мне трудно ходить, — сказала Оля, — сердце…
— Ничего, мы потихонечку.
Оля медленно спустилась по ступенькам и пошла по саду. Девочки шли рядом.
— Сверни сюда, — сказала Сирень, — видишь – ландыши?
Под кустом гордо топорщились широкие плотные листья.
— Положи на них руки, только не сомни.
Оля опустила ладони на острые верхушки листьев. Через несколько мгновений она почувствовала, что сердце не частит, а бьётся ровно.
— Теперь сюда – звали дриады, — это боярышник. Обними его, не бойся колючек.
Девочка ласково обняла куст. Из ветвей ей улыбалась ещё одна дриада. Как хорошо дышится! Оле захотелось петь и кружиться.
— Побереги силы, — остановили её новые подружки, — мы не можем излечить тебя сразу. Сегодня просто погуляй с нами, а потом каждое утро выходи в сад и работай.
— А я смогу?
— Да ведь ничего особенного и не надо. Смотри, хищный вьюнок душит лилию. Много ли нужно сил, чтобы помочь ей? Вырви сорняк, прогони жука, срежь увядшие цветы. Ведь мы – твои подданные, ты должна заботиться о нас. А мы заплатим дань, не сомневайся!
Никогда ещё Оля не спала так крепко и спокойно!
Наутро она сказала бабушке, что хочет что-нибудь делать в саду. Бабушка сначала руками замахала: как можно! Потом немного подумала, принесла из сарая маленький складной стульчик, с которым дедушка когда-то ходил на рыбалку, и поставила на дорожку возле клумбы. Оля села и стала вырывать сорняки, убирать засохшие листья, рыхлить землю маленькими грабельками.
В первые дни она быстро уставала и возвращалась в дом, но постепенно сил у неё прибавлялось. Может быть, это и была дань, о которой говорили дриады? Утром и вечером Оля понемножку работала в саду, а в лунные ночи встречалась со своими подругами.
Прошло несколько лет. Оля окрепла, на щеках у неё появился румянец, и в зеркало она заглядывала не только в сумерках.
Наконец и принц появился. Ведь это был город Муром, там хоть тридцать три года на печи сиди, а кому суждено – всё равно найдёт тебя.
Увидел Олю в окне молодой паренёк – он после института служил здесь в армии – и обомлел: отродясь такой красавицы нигде не встречал! Как только армию отслужил, сыграли свадьбу. И увёз он Олю в Москву.
Хороший город Москва – большой, красивый. Много там парков, но с девятого этажа, сколько не гляди, даже в самую лунную ночь ни одной дриады не увидишь.
Стала Оленька бледнеть и слабеть. Врачи прописывали таблетки, но ничего не обещали. Противные слова «порок сердца» снова стали главными.
Оля сидела дома и читала книги. И вот попалась ей книжка про Маленького Принца, который из самого прекрасного розового сада всем сердцем стремился на свою крохотную планету, где росла одна единственная роза. Но эта роза любила принца, и он был за неё в ответе.
Оля долго проплакала над книгой, а вечером сказала мужу:
— Отвези меня к бабушке.
И вот ранней весной вернулась Оля в Муром. С каким нетерпением ждала она пробуждения земли, появления первых листочков и ростков! Пришлось снова пользоваться складным стульчиком, но Оля старалась, как могла. Силы, хоть и медленно, возвращались к ней, но в лунные ночи больше не видела она своих подружек-дриад.
— Наверное, они считают меня предательницей, — думала Оля, и это было для неё горше всего.
Прошло ещё два года, и у Оли родился сын: в каждом королевстве, рано или поздно, должен появиться наследник.
Оля сидела в тени большого дерева, слушала, как стучит молоток (король отец продал свою комнату в Москве и теперь делал к дому пристрой для сына) и смотрела, как в закатных лучах теснятся и толкаются, стараясь заглянуть в коляску, эльфы. Наверное, младенцу было щекотно от их крылышек, и он засмеялся во сне – заливисто, как умеют только младенцы.
— В народе говорят, — сказала королева-бабушка, — что, когда младенец так смеётся, это ангелы с ним играют.
А Оля, сквозь дневной шум и стрекотание кузнечиков, слышала звонкие, тоненькие голоса эльфов, которые дружно повторяли:
— Принц! Принц! Принц!
