Анне Звоновой,
Дарье Сибиревой
…Вот и задрожали оконные стекла под натиском раскатов грома. Влажная свежесть почувствовалась даже через этот прозрачный барьер, границы которого удивительно похожи на рамку картины с претенциозным пейзажем позднего сентября: еще не позолоченная приближающимся сезоном мокрая листва, раскачиваемые теплыми токами воздуха ветви с местами поцарапанной птицами корой, там и сям – в кронах деревьев, на выступах под скатами крыш — попадающиеся на глаза силуэты притихших по случаю непогоды голубей.
Который сейчас час в Ваших апартаментах, мадемуазель?
В моих — уже за полночь. И стекла не дрожат. И краски пейзажа за прозрачным барьером начали сливаться с темнотой холла, на пути к последнему выпуская на волю мистические пляшущие тени сумрака.
А Ваших тоже теплятся угольки фосфоресцирующих крапинок на циферблате настенных часов?
Или, быть может, их свечения совсем не видно из-за яркой краски алеющего заката, пробившегося к земной поверхности через разрыв облаков, неплотно закрывающих небо в его западной части?
Знаете, а мне иногда кажется, что время — настолько условная выдумка, что даже говорить о нем подобно тому, как размышлять о горизонте Вселенной, не поддающемся точному и абсолютному определению. Разве это не простая договоренность людей о том, что показывают стрелки, или, скажем, о том, что солнце в ореоле заката, а не рассвета?..
А ведь оно имеет свойство таять. Время…
Минутами. Секундами. Даже мгновениями. Все зависит только от нашего восприятия череды вливающихся в эту бесконечную Реку то теплых, а то и ледяных родников событий. Только от нашего восприятия — восприятия детей ее вод, с самого начала своего пути то вдоль по течению, то наперерез, а то и против него.
Мадемуазель, а как далеко Вы в этот момент?
Или это расстояние тоже условность?..
Ведь теперь так трудно определить истинную дистанцию. И знание протяженности временных отрезков от ответа до ответа уже не помогает. Взять хотя бы эти слова. Ведь они с равным успехом преодолеют десять, тысячу и даже десять тысяч километров. Одно нажатие клавиши…
Недавно был в местах, где вырос наш земляк Есенин. Посчастливилось. Запомнилось…
Холмистая местность. Волнообразное шевеление трав открывающегося за пригорком поля. Достаточно крутой спуск к берегу полноводной, спокойной и величественной реки, некогда пробившей себе дорогу в местах, которые однажды стали родными для Поэта. Плоский камешек, найденный на тропинке в сотне метров от прохлады неостановимого потока и старательно заброшенный как можно дальше от редкой осоки и как можно ближе к поверхности изумрудно-свинцовых вод, подпрыгнул несколько раз и с акцентированным, но совершенно естественным всплеском исчез из виду…
Что-то необычное. Нечто…
Интересно, чем Вы сейчас заняты. Может быть, видите сны о крикливом и лазурно-притягательном детстве, казалось бы так любовно и так по-матерински нежно раскрывающем объятия, но в нынешней реальности, увы, так мнимо… А возможно, сидя за столом и едва заметно склонив голову, наблюдаете за прозрачными бусинками капель на оконных стеклах, капель, оброненных стремительными и непостоянными облаками, уходящими на юг. И в каждой из этих искрящихся в неровных отблесках заходящего светила бусинок неосознанно пытаетесь увидеть Родное…
Очертания неуклюжих однотипных «спальных» зданий, непрерывная череда включенных автомобильных фар, выхватывающих из вечерней темноты озабоченные выражения лиц пешеходов – вид из салона двухсекционного троллейбуса, с басовитым гудением набирающего на обледеневшей при почти двадцатиградусном морозе середины января дороге азартно ощутимую скорость… Или… Шуршание нагретого солнечным светом гравия под подошвами легких летних босоножек, и опьяняющий воздух малой родины… Скрип дверных петель, осторожное преодоление милого сердцу порога, нескольких метров прихожей и почти готовые прокатиться по щекам слезинки счастья при звуках знакомого с самого первого дня появления в этом мире голоса…
Красочное представление, разворачивающееся на ставшем безоблачным небосводе. Размеренное вращение созвездий и их составляющих звезд. Контрастные переливы цветов Арктура, белоснежные блики Веги, немигающая крапинка Венеры… Беспорядочно горят золотисто-желтым огоньки девяти- и десятиэтажек, в редкие моменты образуя то фигуры ромбов разной величины, то треугольников, а то и просто выстраиваясь в один ряд или в несколько параллельных… Возможно, такая картина разворачивается там, за этим пресловутым прозрачным барьером: между уютом Вашей комнаты и миром извне, прильнувшим к хрупкой границе светом фонарей?..
Мадемуазель, Вы когда-нибудь бывали в метро?
Конечно, бывали. Что это я…
Шум прибывающих и трогающихся поездов. Шелест осенних плащей, шорох тканей то совершенно непохожих, а то и совершенно одинаковых зонтов, торопливость, в чем-то искусственно взвинченный темп ходьбы, огромные помещения, своей характерной жизнью нагнетающие неустойчивое настроение отчужденности и одновременной зависимости от упорядоченного хаоса этих каменных интерьеров. Двигаясь в полных людьми переходах, Вы вероятно замечали, как нередко перестаете вглядываться в лица окружающих, как отдельные фигуры превращаются в обыкновенную и достаточно мимолетную последовательность…
Страшное слово – Последовательность…
А между тем оно имеет право на существование. И существует…
Не оттого ли нами иногда овладевает желание не томиться ожиданием заключительной трансформации лестницы эскалатора, соблюдая правила безопасного поведения, а побыстрее взбежать наверх, опережая других?..
Не к свободе. Даже не к свежему воздуху. Только лишь к выходу…
Только лишь…
Вчера мне приснился сон, в котором я увидел Вас в метрополитене.
Первое, что предстало перед моим взором, — полупустой вагон, и на одном из мест – Вы, мадемуазель. Без книги или газеты в руках. Смотрите на мелькающие за стеклами аварийные лампы тоннелей и яркие, дневного света, – станций. Вгрызающийся в сырой мрак состав, окутывается сквозняками, просачивающимися и туда, где сидят пассажиры. В вагоне отчетливо слышен дробный стук колес о места сочленения стальных рельсов. Поездка длится не так уж и долго. Не более семи-восьми минут, на протяжении которых Вы просто наблюдаете, нет, скорее – запоминаете…
А потом… – вдох! У выхода…
На лице, освещенном призрачными в атмосфере, но ощутимо контрастными при прикосновении к коже лучиками дневной звезды, зарождается жизнерадостная улыбка, обладательница которой продолжает свой путь по одной из многочисленных дорожек, уводящих вглубь тенистого городского парка. Не помню, что это был за город: такие они, сны… Даже архитектурный стиль построек не могу вспомнить. Только тенистые аллеи, старые раскидистые деревья, прогуливающиеся под их зелеными навесами люди. И, пожалуй, еще одно… Бумажный самолетик, запущенный кем-то из резвящихся на газоне детей и совершивший посадку на Вашем плече… Несколько секунд приятного удивления, улыбка и искренний смех… Он в ладони… А затем – снова в воздухе… В перекрестии призрачных лучиков…
Тик-так…
Стрелки часов даже не успеют пробить начало очередного круга своего забега…
Щелчок… И письмо будет отправлено…
Вам, мой очаровательный адресат…
С тем, чтобы просто улыбнулись неподвластности нашего диалога расстояниям…
Или чему-то большему…
До новых писем, мадемуазель!
Всегда Ваш…
P.S. Один из моих знакомых как-то сказал, что всякий, кто хочет донести какую-либо мысль, выразить взгляд, отношение к своему собеседнику наименее искаженными и при этом не имеет возможности, статуса, смелости, в конце-концов, для совершения подобного действия напрямую, при непосредственном общении, должен научиться пользоваться письменным словом. Именно оно, последнее, дает человеку возможность оказаться с адресатом излагаемого словно наедине – да так близко, как никогда этот человек не решился бы подойти в действительности. Ведь большинство людей имеет склонность читать письма, когда им никто и ничто не мешает. Вечером ли, ночью, днем, утром, наконец, — не имеет существенного значения. Письма читают наедине только с собственными мыслями. Личные письма…
Но все ли из них подписаны для одного адресата?..
И не потому ли, что данное письмо из числа исключений, не называю Вас по имени?..
Или все гораздо проще…
И это письмо – продолжение тех, что я писал Вам этим летом. Тех, в которых волею судьбы чаще всего упоминал имя, проставленное рядом с Вашим в адресной строке настоящего…
Просто потому, что разглядел в этом человеке еще одного Вашего друга…
Друга, в письмах которому волею судьбы чаще всего упоминалось Ваше имя…
Я перебрала каждую фразу. Как вино, по глоточку… Очень вкусное вино получилось, Дима.:) Такие письма перевязывают алой ленточкой и хранят всю жизнь. И, конечно, перечитывают. Наедине с собственными мыслями. Очень часто перечитывают…
Спасибо. Впечатлило:)
Я теперь и не знаю, какими словами благодарить Вас! Все пербрал…)))
Очень приятно читать Ваши отзывы.
Обязательно вырвусь и почитаю Ваши стихи в ближайшее время…
Только с работой на дому))) разберусь…)))))
Да ладно Вам, Дим. Я вот себя теперь неуютно чувствую, что сначала увидела на главной Ваши произведения, прочла, откликнуться захотелось, а потом нечаянно на обзор натолкнулось. Знаете, не люблю, когда считают, что кукушка хвалит петуха…
Хорошее письмо! Искреннее, трепетное, трогательное, возвышенное и проч. синонимы… Читая, сожалеешь об утраченном ИСКУССТВЕ ПИСЬМА 🙁 и восхищаешься Вашим произведением…
Спасибо!
Польщен…)))
Очень…)))))
Огромное СПАСИБО!!!
Здравствуйте, Дмитрий.
Соскучился я, читаючи. По мне, так поэтические описания хороши в стихах, а впрозе их воспринимать у меня естетизму не хватает. Проза на то и проза, чтобы динамичной быть. Как приватное послание с целью ввести в восхищение того, кому пишешь — это отлично. Но в сборнике оно смотреться не будет.
На абсолютной истинности своей рецензии не наставиваю.
С уважением, Антон
Однако, полезность в рецензии есть…
Благодарен!
Мы не сможем встречаться… И даже во сне…
Эта разница в цифрах и времени ночи…
Но я стану писать тебе письма. Ты хочешь?
Так читай их на светлого неба листе.
Я не стану писать о любви, не ищи.
Нам ладонями даже, увы, не коснуться,
Ведь когда тебе утром придется проснуться,
Я еще буду спать в полуночной тиши.
Напишу тебе облаком светлого сна
На небесной бумаге, подаренной летом.
Только, слышишь, я жду непременно ответа.
Пару слов… Хоть о том, как прекрасна весна…
Даже… пусть ни о чем. О погоде, мечте,
О заплаканных окнах, обласканных ветром…
Но ни слова любви! Ты же помнишь об этом?
Мы не сможем встречаться… И даже во сне…
Наташа,
два дня я думал, как же ответить на Твои слова. И не придумал ничего лучше, чем просто написать так, как подскажет сердце. Без корректив и размышлений об изложенном. С недавних пор заметил, что именно это и есть лучший вариант для меня. Почему-то именно так получаются у меня тосты…)))
Но речь не о тостах, конечно…
Вчера в моей биографии произошло событие, называемое Последним Звонком. Студенческая пора, можно сказать, начинает уходить в прошлое. Чертовски грустно было осознание того, что очень скоро придется сказать «До Свидания!» многим, ставшим не просто товарищами, но Друзьями и… Наташа, Ты, не сомневаюсь, почувствуешь, что скрывается за многоточием… Интуитивно…
Было очень весело. Что-то вроде «капустника», как бывало в студенческие годы моих родителей. Сделали DVD-фильм о нашей группе, написали забавные и трогательные стихи, поставили уморительно смешной балет… Насладились и представлением, подготовленным педагогами, студентами 1-4 курсов. Услышали теплые слова…
Все здорово. Улыбки. Дорогие лица. Воспоминания. Шутки…
Увы, до полуночи. Как в одной известной сказке…
И даже не смотря на то, что еще не прощались, уходить было тяжело.
Неуютным показался расцвеченный иллюминацией город, сонный, крытый снегом парк, теплый уже воздух. Скажу честно, в который раз готов был выругаться про себя крепким словцом в адрес разделающих расставаний и расстояний. И признаюсь, придя домой, сподобился лишь на восемь строчек кажется рождающегося стихотворения (после двух месяцев творческой тишины) и на чтение Твоих шестнадцати…
Утро вечера мудренее, не спорю. Но не мудрее. Мудрость и забывчивость — несовместимы. И сейчас не могу найти никаких слов в ответ на Твои, кроме простого «Благодарю!» У меня есть несколько (может, с десяток-полтора) любимых стихотворений, строчки из которых приходят на ум в те или иные моменты жизни. Среди них немало «сетературных». И не сомневаюсь, теперь будет и Твое. Вот, собственно, и все!..
Спасибо Тебе, Леди Осень!
С теплом,
Д.К.
Не корректировал экспромт и вот уже заметил несколько ляпов…)))
Дим, ну какие могут быть ляпы, если тут говорило Сердце:) Славное оно у тебя:) Сердце.
Спасибо тебе.
К сожалению слишком понимаю тебя. Потому что до сих пор с грустью… с щемящей, но очень светлой грустью вспоминаю именно студенческие годы. Мне в общем-то всегда везло на коллективы в которых приходилось учиться и работать, но своих однокурсников… эх… Я вообще сейчас далеко от своего города, от всех кто был мне дорог, а однокурсники мои давно разбросаны не только по всей Украине. Но, по крайней мере с тремя, я вижусь очень часто, как только удается попасть туда, где училась, а об остальных помню только хорошее.
И ты будешь помнить. Просто жизнь редко задерживается на одном месте. Ей нужно дальше, срываться, бежать, что-то менять…
И ПОЗДРАВЛЯЮ, что ли! 🙂
Леди Осень:)