“Как пройти в столовую, не знаешь?” – прозвучало в тысячный раз у меня в голове. Как пройти в столовую? Такая обычная фраза, а забыть не могу.
Ведь именно она положила начало моего общения с ней. С той самой, с которой потом я встречался без малого пять прекрасных лет.
“Как пройти в столовую, не знаешь?” — Спросил я её в первый день моей учёбы в университете, в котором для меня все было незнакомо. Она ответила, подсказала, мы разговорились.… И понеслось.
Внезапный холодный ветер вывел меня из раздумий, словно окатив холодным душем мой затылок, проникая под пальто, неся прохладу.
“Зря шарф не взял” – подумал я, запахиваясь своим пальто. Я сидел на рыбацком мостике, длинном настолько, что балки, на которых он держался, уходили в непроглядную тьму. Когда я в детстве прыгал с него, ни разу не доставал до дна.
В руке у меня была любимая фляжка с гербом СССР, купленная в каком-то сувенирном магазине очень давно. Когда-то я наливал в нее разные лимонады, а сейчас – ядреные виски. Сделал еще несколько глотков, чтоб стало теплее.
Холодный ветер вызвал очередное болезненное воспоминание: поздний вечер, мы сидим на скамейке под фонарем, зима, вокруг снег, снежинки падают на нас, застревают у нее в волосах. Мы целуемся, смеемся над шутками.
— Хватит. – Выдохнул я, мотнув головой. Вновь вгляделся в мутную воду.
Черт подери, если б только можно было вернуться назад. Таким, какой я есть сейчас, вернуться назад и не допустить фатальных ошибок, которые я сотворил. Из-за них мы расстались. Сейчас уже не важно, что это были за ошибки, но я до боли в глубине души жалел, что был таким легкомысленным человеком. Теперь-то все потеряно.
Опять нахлынули видения прошлого: вот мы идем по мосту, держась за руки, пьем чай у нее в гостях, страстно занимаемся сексом у меня дома, обнимаемся, целуемся.
— Хватит! – громко повторил я, резко вскочил с досок, напоследок бросив взгляд на осеннее грязное озеро. Сделал шаг назад. Тут доски провалились подо мной, и я полетел в ледяную воду.
Я не успел даже крикнуть, меня накрыло с головой и утянуло на дно. Как бы я ни старался выплыть, что-то не давало мне этого сделать. А дальше пришла тьма.
***
— Ваня, Ванечка, Ваня-я-я, что с тобой?! – Меня трепали из стороны в сторону чьи-то руки. Дико болела голова и вообще все тело разом, тряска только усугубляла положение. Я с трудом открыл глаза и увидел свою маму. Что-то странное мне показалось в ее облике, но я не смог ничего различить. Вновь закрыл глаза и отрубился.
Пришел в себя от сильного запаха нашатыря под носом. Голова не болела, тело тоже. Остался только какой-то непонятный зуд. Открыв глаза, я увидел тех, кто стоял передо мной. И испугался до жути. Это первое, что я почувствовал. Рядом стояла моя родня. Две бабушки, дед и мать. Мама выглядела очень молодо. Обе бабушки уже лет десять как были мертвы. И дедушка тоже. Но тем не менее они стояли передо мной, их лица были обеспокоены.
— Ваня, тебе лучше? – Спросила бабушка Нина. Это она держала в руках нашатырь.
Я не мог вымолвить не слова, дико осматривая место, где я находился. Это была наша старая квартира, большая, на три комнаты, в которых мы жили с мамой и родней, когда ее бросил муж, мой отец. Я узнал интерьер, узнал шкафы, узнал картины с лошадьми и водопадом, которые позже снимут, а шкафы разберут. Да и сама квартира будет продана другим жильцам.
Я попытался что-то вымолвить, но издал хриплые звуки, затем вскочил, пробежал в ванную, мне нужно было увидеть себя самого.
— Куда ты, Ваня?! – вскричала мама, но не успела меня перехватить.
Я вбежал в ванную и закрыл за собой дверь. Обернулся к зеркалу. Посмотрел. Не поверил своим глазам. В отражении на меня смотрел мальчик лет 7. Это был я, только младше лет на 15.
Я в шоке уставился на самого же себя, видел, как мои глазницы широко выступали из орбит, как открылся от изумления рот.
В дверь задолбили снаружи, что-то кричали мне, я ничего не слышал. По-прежнему стоял и смотрел на самого себя. Внезапно, совершенно здравая, какая-то чужеродная мысль пронеслась у меня в голове: “А не об этом ли ты мечтал последние месяцы, Иван? Исправляй ошибки, пока можно”.
Я заплакал. Внезапно пришло понимание того, что я в теле совсем еще ребенка, пусть и самого же себя. Что впереди долгие года учебы в школе, знакомые, которых я знаю, но которые еще не знают меня. События, которые еще не произошли. Миллионы деталей, которые я вновь увижу и переживу. А затем университет. И фраза: “Как пройти в столовую, не знаешь?”.
Я стоял в ванне, наверное, минут 10. Тяжело дышал, пытался взять себя в руки, кое-как у меня получилось принять более-менее спокойный вид, хотя внутри все грохотало. Затем вытер слезы полотенцем и открыл дверь. Это положило начало моей новой жизни.
***
И вот я уже иду в первый класс. Рядом шли два моих друга, один из которых в недалеком будущем меня предаст, а другой, в более далеком будущем, покинет меня, уехав в другой город.
Но сейчас мы были вместе и топали в школу. Они – впервые, я – нет. Приходилось усиленно делать вид, что тебе 7 лет, что ты обычный ребенок, а не взрослый мужчина, который многое прошел и многое знал. Как это было сложно, словами не описать. Но я старался веселиться как они, шутить как они, более-менее искренне смеяться несуразным детским шуткам. Получалось неплохо. Со временем ко всему привыкаешь.
Пошли мои школьные годы в начальных классах. Я прекрасно учился, настолько превосходно делал всевозможные контрольные и самостоятельные, что намеренно иногда ставил ошибки. Сложно было бы учиться плохо, ведь это простейшие (для меня) задания для младших учеников.
Я мог бы показать себя великим вундеркиндом, который в свои 7-8 лет прекрасно справлялся с заданиями по математике и русскому языку вплоть до 11-го класса. Я мог бы начать предсказывать будущее. К примеру, как бы все были ошарашены, если б я с точностью назвал бы дату начала войны Южной Осетии с Грузией? Или, уж тем более, войну на территории Украины с новоявленными республиками? Но я не стал ничего этого делать. Я старался особо сильно себя не выделять. В тайне читал серьезные книги, но родителей всегда просил покупать мне глупые комиксы. Рисовал черт знает что вместо тех рисунков, к которым был привычен. И таких примеров было невероятно много.
Были события, когда мне становилось невероятно тяжело. Например, я не стал спасать свою родственницу от смерти, хотя мог бы. В той жизни она умерла, и я считал, что не стоит настолько изменять судьбу. Это принесло семье много боли, но она со временем ушла. Подобных примеров было несколько.
Затем потекли годы учебы в более старших классах, я вновь и вновь знакомился с тем, с кем уже был знаком когда-то. Отвергал тех, кто имел на меня дурное влияние, начал заниматься единоборствами, состоял на отличном счету у учителей, но был очень своенравным ребенком для родителей, рано показав характер.
Далее шли тяжелые переезды, мать сходилась с новым мужем, потом уходила, все стрессы я переживал заново, и это было ужасно.
И все эти годы я не забывал ее. Ту самую, с которой встречался пять прекрасных лет. Как пройти в столовую, не знаешь? Я более-менее восстановил в памяти все детали того момента, когда встретился с ней в коридоре университета. Я готовился.
Закончился 11-ый класс, настало время подавать заявки в университеты. Так как я очень хорошо окончил школу, родители хотели отправить меня учиться в гораздо более престижный университет, чем тот, который выбрал я. Но мне было плевать, я был близок к цели. Так близок, что не мог последние месяцы перед первым сентября ни есть, ни пить, ни спать. Сердце постоянно бухало как ненормально, я был на взводе постоянно.
И вот, отсчет заканчивался. 30-е августа. 31-е августа. 1-е сентября. Я иду в точно такой же одежде, как и в прошлой жизни. С такой же прической, с уверенным взглядом. Захожу в университет, пока что её не вижу, но этого и не должно быть. Сижу в актовом зале, сердце дико стучит, каждая секунда растягивается как минимум на час.
И все-таки директор заканчивает свою речь, все аплодируют, нас распускают. Я выхожу из зала, иду к заветному коридору. Вновь беру себя в руки, делаю расслабленное лицо.
И вижу её. Она стоит, опираясь на подоконник, смотрит в экран телефона. Её красивые длинные волосы лежат на плечах, она такая, какой я ее помнил.
Я подхожу к ней, как во сне. Она замечает меня, смотрит своими прекрасными голубыми глазами с немым вопросом.
Я набираю в грудь воздуха, и с милой улыбкой спрашиваю:
— Как пройти в столовую, не знаешь?