Охотники за артефактами


Охотники за артефактами

Глава 1. Вещь на подоконнике

.
Вороны – птицы умные. А эта ворона к тому же была старой, многоопытной и потому вполне могла считать себя мудрой. Она никогда не спешила. Наблюдать, выжидать, примериваться – вот правила, которые она неукоснительно соблюдала. Они уже давно стали привычкой, и эта привычка не раз спасала ей жизнь.
Вот и сейчас ворона переминалась на ветке, косила глазом на раскрытое окно третьего этажа и выжидала. На подоконнике распахнутого настежь окна что-то блестело. Вещь была большой и непонятной, за всю свою городскую жизнь ворона никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Любопытство подталкивало ворону перелететь на подоконник и на месте попробовать разобраться, что это за штука.
Она вела наблюдение уже довольно давно, и квартира, притаившаяся за раскрытым окошком, не подавала признаков жизни. В квартире никого не было, причём не было так, что, кажется, и не должно было быть, — мудрая ворона хорошо разбиралась в таких нюансах. Те, кто ещё вчера обитали в этой квартире, явно не собирались в неё возвращаться, по крайней мере, в ближайшее время.
Тем загадочней казалась та штука на подоконнике. Для чего она там? Просто забыта? Ворона знала множество вещей, которые у людей принято забывать в самых разных местах – зонтики, перчатки, записные книжки, просто книжки, ключи и даже сумки, — но что кто-нибудь забыл такое? Уж не ловушка ли это?
Ворона хрипло каркнула – прочистила горло и переступила лапами, — в конце концов, сколько можно сидеть? Надо на что-то решаться. Благоразумие подсказывало оставить всё как есть и удалиться. Ещё раз каркнув – на прощанье, ворона тяжело оттолкнулась от закачавшейся ветки, но уже в воздухе, бросив последний взгляд на предмет своих размышлений, она с удивлением обнаружила, что он перестал блестеть. И дело было не в том, что теперь солнечные лучи падали на него по-другому, нет – такие предметы вообще никогда не блестят. Тусклая деревяшка, полированное дерево, холодный металл – каждая вещь в своих отношениях с солнцем. Сейчас вещь на подоконнике выглядела деревянной, но ведь мгновением раньше она играла металлическим блеском. Ворона не могла ошибиться, но и что бы там ни лежало, оно не могло изменить свою природу – это противоречило всему вороньему опыту.
Новая загадка решила дело. Вопреки благоразумию, ворона сделала полукруг и опустилась на подоконник.
На подоконнике лежал меч. Рукоять с насечкой, чтоб не скользила ладонь, кованая гарда с замысловатым рисунком, широкое и тяжелое полотно – откуда современной птице увидеть такое? Но то, что эта штука в родстве с ножом, ворона поняла сразу. Она тюкнула клювом, меч звякнул. Железо. Она легонько подтолкнула его, меч остался на месте. Тяжелый.
Ворона просеменила вдоль – до самого острия. Новый ракурс. Она склонила голову, изучая – нет, как и не было, ничего деревянного.
Она так увлеклась, что не заметила, как из прихожей в комнату протиснулся здоровый чёрный котище. Бесшумно, пружиня при каждом шаге, он пересёк пустую комнату наискосок и замер, прижавшись к полу. Лишь хвост, живущий отдельной жизнью, не находил себе места. Он дёргался и перекладывался – справа налево, слева направо.
Ворона опознала опасность только в момент прыжка. Она успела расправить крылья, но не успела подняться в воздух. Кот прижал её лапой к подоконнику, полетело перо. Но с большой и бывалой птицей сладить было не просто. Ворона извернулась и быстро клюнула кота сначала в лапу, а потом в нос. Больно. Кот зашипел и ослабил хватку. Ворона дёрнулась и, оставив на подоконнике ещё несколько перьев, вырвалась на свободу.
Кот зло поглядел ей вслед, и ещё долго топорщил шерсть на загривке. Потом он успокоился, сел столбушком и, презрительно щуря глаза, стал рассматривать деревяшку, которой занималась ворона. Две палки скреплённые парой гвоздей – какая-то детская самоделка. Фрр, и это когда магазины полны красивых и ярких игрушек, где даже мыши похожи на настоящих.
Потом он вспомнил инструкцию – наблюдать, мелочь гнать, о непонятном докладывать. Можно ли считать эту деревяшку непонятным? Во всяком случае, доложить не мешает. А чтобы ворона не покусилась на вещественное доказательство, вещицу следовало припрятать. Самый простой способ – столкнуть во двор и прикопать землёй из цветочной клумбы.
Кот толкнул деревяшку лапой, и та заскользила по подоконнику. Кот поднял лапу, чтобы толкнуть ещё, да так и замер.
Чуть раньше внизу остановилось такси. Из машины, расплатившись с шофёром, вылез дядька в пёстрой футболке. Ну дядька как дядька. Какое дело коту до всяких там дядек. Но этот прямо-таки уставился на окна третьего этажа. Вот и машина уже уехала, а он всё стоит и смотрит. И смотрит как-то нехорошо.
Кот привык, что на него часто смотрят. Такую красоту не спрячешь. Пушистый, большой, почти весь черный – лишь на груди и на лапах благородные белые пятна. Грациозный. Под восхищёнными взглядами кот застывал в гордой позе и внутренне млел. Но дядька не восхищался. Он наклонился и подобрал несколько камушков.
Кот не стал испытывать его меткость. Когда человек действует так уверенно, можно уважительно предположить, что он не рискует разбить стекло. Вот и ещё один повод для доклада. Кот мягко перепрыгнул на ветку ближайшего дерева и, прошествовав по ней почти до ствола, сел и стал умываться, всем своим видом показывая, что это важное дело давно назрело и должно быть выполнено незамедлительно. Именно эта причина и заставила кота покинуть подоконник, а что до человека внизу, то всякие там прохожие кота решительно не интересуют.
Краешком глаза кот заметил, что дядька выбросил камушки, отряхнул руки и вошёл в подъезд.

Глава 2. Досмотр пустой квартиры

В пустой квартире долго звучал звонок. Потом разочаровано замолчал. Человек за дверью подумал, потом для порядка позвонил ещё – уже не так долго. Открывать было некому. Оставалось только вздохнуть и уйти, и человек, наверное, вздохнул. Но не ушел. Произошло нечто другое. Дверь вдруг потеряла ясность очертаний, её контур начал двоиться. Казалось, что теперь существуют две двери: одна по-прежнему плотно закрыта, но есть и вторая, растворившаяся легко и бесшумно, чтобы пропустить какую-то пёструю фигуру.
Войдя внутрь, фигура протянула подобие руки, взялась за ручку раскрывшейся двери и захлопнула её, совмещая один призрак двери с другим. И сразу всё стало чётким – и дверь, и человек в пёстрой футболке, с любопытством оглядывающийся в прихожей. Без мебели она казалась незнакомым, странным и немного опасным местом.
Впрочем, Леонид Бенедиктович был волшебником, а у волшебников свои способы разбираться со странностями. Например, для волшебника комната, где когда-то стояла мебель, пуста лишь на первый взгляд. Если приглядеться, можно заметить тени теней, накопившиеся за то время, пока тут стоял какой-нибудь шкаф или стол. Стулья, обычно часто передвигаемые с места на место, исчезали бесследно, но Леонид Бенедиктович помнил, что угол комнаты занимало несколько громоздкое, но удобное кресло. Остальное было уже делом техники: выбрать правильный угол зрения, чтобы заметить в нужном месте лёгкую тень; обежать её взглядом по контуру, а потом охватить сразу всю, — главное не мигать и не отводить глаз. Тень набухнет и минуты через три примет свой обычный вид, подходящий для данного времени суток. Тогда надо краешком глаза зацепить предмет, отбросивший тень, и, как только он обретёт краски и плотность, резко перевести взгляд на него. Тут важно не поспешить – а то вспугнёшь: тень разлетится в клочья и о кресле можно будет забыть; и не затянуть – перестоявшая тень так и останется тенью.
Уф. Уютно устроившись в кресле, Леонид Бенедиктович попробовал обдумать сложившуюся ситуацию, но ему что-то мешало. Ах да…
Он по-особому щёлкнул пальцами, зацепил футболку где-то в районе подмышки и пару раз встряхнул. Цветные пятна на материи помутнели, сорвались с места и замелькали, словно пустились в пляс. А когда танец кончился, оказалось, что Леонид Бенедиктович одет в длинный восточный халат. Из-под халата смешно выглядывали разношенные кроссовки, но с ними Леонид Бенедиктович мирился – волшебнические башмаки с узкими загнутыми носками слишком уж натирали ноги.
Итак, почему же квартира пуста?

Леонид Бенедиктович сегодня проснулся раньше обычного. Разбудила его тревога. Пока он варил себе утренний кофе, жарил тосты, завтракал, тревога подгоняла его, но он никак не мог с ней разобраться. Горизонты жизни были безоблачны. Он начал перебирать своих родных и знакомых, и тут что-то откликнулось. Допивая последний глоток, Леонид Бенедиктович твёрдо знал: неприятности посетили Мишу — его маленького коллегу и друга.
Леонид Бенедиктович редко когда сомневался в своей интуиции, и она почти никогда не подводила его. Но сейчас интуиция молчала. Пустота Мишиной квартиры была значимой, но значение её можно было понять двояко: либо с Мишей случилась настоящая большая беда, либо тревога, забежавшая к Леониду Бенедиктовичу этим утром, вызвана эхом крупных событий, которые хотя и всколыхнули мир его друга до самого основания, но сами при этом не обязательно несли в себе зло. Это могли быть даже радостные события.
Леонид Бенедиктович закрыл глаза и мысленно прошёлся по всей квартире, восстанавливая её в соответствии со своими воспоминаниями недельной давности. Вскоре он нашёл то, что ему было нужно.
Крякнув, он вылез из кресла и вышел в прихожую. Там было сумрачно. Солнечного света, попавшего в прихожую вместе с Леонидом Бенедиктовичем из комнаты, было явно недостаточно, чтобы растворить тьму, залегшую вдоль плинтуса и затаившуюся в углах.
Леонид Бенедиктович почесал переносицу, оценивая обстановку. Затем решительно закрыл дверь в комнату, приложил ухо к замочной скважине входной двери и прислушался. На лестничной клетке было тихо. Тогда он осторожно потянул ручку входной двери на себя. Дверь послушно раздвоилась уже знакомым нам образом. Леонид Бенедиктович исчез, и через минуту возник снова – с лампочкой в руках. Видимо, он вывернул её на лестнице, — непростительное хулиганство для человека его лет и профессии.
Пыхтя и отдуваясь, он выволок из комнаты кресло, — оставленное без внимания, оно уже успело малость расплыться, — немного замешкался, — снимать кроссовки или нет, потом махнул рукой и залез так.
Вкрутив лампочку в патрон, Леонид Бенедиктович торжественно щёлкнул выключателем, и тусклый электрический свет наполнил прихожую. Нужный эффект был достигнут.
— И чего только не приходится делать, — пробормотал Леонид Бенедиктович себе под нос.
Минуты две ему пришлось поползать на коленях вдоль плинтуса, отыскивая нужную тень. Иногда он щекой касался линолеума, а потом отплёвывался от пыли.
Наконец, тень была найдена, и скоро на стене нарисовалось высокое овальное зеркало в бронзовой раме.
Леонид Бенедиктович поставил кресло так, чтобы оно не давало в зеркале отражения, уселся, удобно откинув голову, крепко зажмурился, а потом чуть-чуть приоткрыл глаза. Из-под приопущенных век он как будто подглядывал за зеркалом. Зеркало замерцало и стало показывать отражения. Вот крепкие молодые люди пронесли шкаф. Вернулись обратно. Следующей ходкой они вынесли стол. Толстенький человечек прошёл с коробкой в вытянутых руках, видимо, опасаясь испачкать костюм. За ним с другой коробкой почти проскакал весёлый светленький мальчик. Грузчики вернулись. Ага, настал черёд кресла, – того самого, в теневой копии которого восседал теперь Леонид Бенедиктович. Грузчики чуть не сбили вернувшегося в квартиру мальчика. Мальчику пришлось вжаться в стену. Он что-то жуёт. И, правда, – в руке у него яблоко. Теперь он задумчив. Появился толстенький в костюме, протягивает руки к зеркалу. Отражения заметались и исчезли. Оригинал зеркала сняли со стены.

Глава 3. О волшебниках и их волшебстве

Кое-что стало понятно. Мишу не увезли силой. Случился обыкновенный переезд. Возможно, вернулись Мишины родители.
Но как бы Леонид Бенедиктович не пытался уговорить себя, он чувствовал – здесь что-то не так. Даже если это переезд, вряд ли его можно назвать обыкновенным. Начать с того, что Миша не собирался переезжать. Они виделись три дня назад, и Миша не ждал перемен. Допустим, родители действительно вернулись – упали, как снег на голову, но тогда – и это следующая неувязочка — зачем вывозить мебель? Отмерив многие тысячи километров, захочется ли затевать такую возню сразу же на второй день после приезда?
Родители могли вызвать Мишу к себе. Но в этом случае Миша первым делом позвонил бы Леониду Бенедиктовичу – попросить совета, содействия, — легко ли так быстро распродать или пристроить мебель, сдать квартиру хорошим людям, — наконец, Миша просто бы предупредил, что уезжает.
Да и не похоже, что квартиру собираются кому-то сдавать. Самый грозный факт – её вопиющая пустота. Срываясь с места – на время ли, насовсем, — люди всегда что-нибудь оставляют. Всегда находится что-нибудь ненужное, что не стоит брать с собой, а выкинуть собственными руками – жалко. Наконец – элементарный мусор. Любой чистюля, замученный переездом, оставит пару газет, не понадобившихся при упаковке, календарик на двери, полупустой пузырёк в стенном шкафу, старый веник.
Ничего подобного. Из этой квартиры взято всё, — о прошлом напоминают разве что обои на стенах, да тени теней – тем, кто умеет их понимать.
И тем более странно в этой зияющей пустоте смотрится Меч Мужества – вещь, которую Миша никак не мог просто забыть. Значит, Меч оставлен специально, – но с какой целью? Если это знак, то знак чего?

Леонид Бенедиктович познакомился с Мишей в лесу. Впрочем, городской лес не добирает нескольких унций до полного веса этого слова. И всё же – нестриженая природа, птичий цвирк вместо жужжания машин, воздух, пригодный для вздоха, живые цветы… Леонид Бенедиктович наслаждался сочетанием золотого с зелёным, наблюдая, как капли солнечного света маслянисто стекают по широкой листве молодых лип, когда его внимание задел разговор за спиной.
— Мама, мама, смотри! Мальчику плохо!
— Нет, детка, это он играет.
— А во что он играет?
— Не знаю, детка.
— Можно, я тоже поползаю по траве?
— Нет, детка. Трава может быть ещё влажной. Земля холодная. Ты ведь не хочешь заболеть?
— А почему ему можно?
— Ему тоже нельзя. Только его родители забыли сказать ему об этом. Ну пойдём, детка. Хватит оглядываться. Это уже становится неприличным.
Леонид Бенедиктович перекинул ноги через лавочку, благо она была без спинки, и сел лицом к дорожке. Теперь он тоже видел мальчишку, стоящего на четвереньках на дальнем конце поляны. Рядом с мальчишкой зияла раскрытым зевом довольно большая сумка. Он то и дело опускал в неё руку – что-то убирал, что-то доставал, припадал к самой земле, замирал ненадолго, и всё повторялось снова. Иногда в руках мальчишки мелькала яркая радуга.
Леонид Бенедиктович заинтересовался, встал и подошёл посмотреть, что он там делает.
В сумке друг на друге стояло несколько неглубоких коробок. Верхняя была раскрыта, и в ней на вате, которой было выстлано дно, лежали разнокалиберные пузырьки из-под лекарств – тёмные и прозрачные, но обязательно — стеклянные и обязательно — с плотно закручивающейся крышкой. Мальчик как раз длинными и тонкими пальцами музыканта достал из коробки очередной пузырёк, свинтил крышку и вытащил, поддев ногтем, резиновую пробку, затыкавшую горлышко.
Хотя Леонид Бенедиктович не ронял лишних звуков, мальчик почувствовал его присутствие, оглянулся и вопросительно улыбнулся. Он нисколько не насторожился.
— Можно я посмотрю, как ты это делаешь? – спросил Леонид Бенедиктович.
Мальчик улыбнулся ещё шире, и кивнул. Потом лицо его стало серьёзным, только в глазах ещё продолжала светиться улыбка. Он наклонился к самой земле. Осторожно, от волнения высунув язык, большим и указательным пальцами левой руки он взял травинку чуть повыше её середины и слегка потянул в сторону. Этого оказалось достаточно, чтобы солнечный луч, упавший в возникший просвет, высветил большую каплю росы, заигравшую бриллиантовым блеском. Мальчик подвёл пузырёк под самую капельку и коротким, выверенным движением встряхнул травинку. Росинка упала в пузырёк, прочертив в воздухе радужную дорожку.
— Да ты виртуоз! – удивился Леонид Бенедиктович.
— Это уже сотая! – гордо сообщил мальчик.
— Тебе помочь? – Леонид Бенедиктович присел рядом на корточки. – Можно?
Мальчик кивнул. Леонид Бенедиктович вставил конец травинки в следующий пузырёк и пригнул её книзу. Капля, сидящая на травинке, забеспокоилась, перекладывая центр тяжести из стороны в сторону. Леонид Бенедиктович легонько подтолкнул её взглядом, и она торжественно и важно скользнула в свою стеклянную клетку.
— Какая серьёзная получилась… — Мальчик покачал головой. – Не пойдёт!
— А, по-моему, – ценный экземпляр, – Леонид Бенедиктович поднял пузырёк к свету, — гляди какая большая.
— В ней мало солнца. Её не заставишь смеяться.
Мальчик поправил вату в коробке, изъял у Леонида Бенедиктовича пузырёк с неудачной каплей и положил к остальным – из вежливости.
— Я тебе испортил охоту. – Леониду Бенедиктовичу было досадно – мальчик ему понравился.
— Не берите в голову! – мальчик накрыл коробку крышкой и застегнул сумку. – Всякая охота рано или поздно приходит к концу. Всё дело — в настроении, оно — слишком летучая штука. Я вот задумался, и настроение улетело.
Он хитро сощурился.
— А знаете, о чём я подумал? Почему капля Вас послушалась? Вы же травинку даже не встряхнули.
Пришлось признаться. Так они и познакомились.
— — Я тоже хочу быть волшебником, — задумчиво протянул Миша. – Мне кажется, что настоящее волшебство не противоречит тому, что нас окружает. Наоборот, всё вокруг волшебно и удивительно. Во всём лесу нет двух одинаковых листьев – у каждого своя, отдельная тайна. Облака, меняя форму, словно хотят нам рассказать о чём-то, а мы не знаем их языка. Каждая капля росы способна отразить одно из моих настроений. Мир основан на чуде, дышит им. И если прислушаться и уловить это дыхание, не потребуется никаких заклинаний. Главное – понять и попытаться дышать с ним в такт.
— Они вышли на опушку леса.
— Гм. А это? – Леонид Бенедиктович широким жестом показал на белые одинаковые коробки домов, грязные автобусы, столпившиеся у конечной, цепочку киосков у автобусной остановки.
Миша молча смотрел на открывшуюся панораму, словно пробуя новым взглядом привычную и примелькавшуюся картину.
— Здесь нет волшебства, — наконец произнёс он.
— Зато здесь живут люди. И пусть они далеко не волшебники, дыхание этого мира не менее поучительно, чем дыхание леса. – Леонид Бенедиктович легонько ткнул Мишу в плечо. – А разве волшебство без людей имеет хоть какой-нибудь смысл? Разве не всякое чудо адресовано человеку?

К СОЖАЛЕНИЮ, УСЛОВИЯ РАЗМЕЩЕНИЯ НЕ ДАЮТ ОПУБЛИКОВАТЬ ВЕСЬ ТЕКСТ, ЗАИНТЕРЕСОВАВШИХСЯ ПРОСИМ НА http://strochki.narod.ru/proza/oxotniki.html

Добавить комментарий