Вампир


Вампир

Исполняющий обязанности бога

С вершины горы, которая словно парит в пространстве – так она высока – весь Мир виден как на ладони… Хотя нет, не совсем так. Вот те дальние леса едва различимы в тумане, а то, что за ними, и вовсе окутано мглой. Он криво улыбнулся. Нет, конечно, это вовсе не какая-то там Тьма окутала окрестности – тьфу, что за чушь! – просто он ещё ни разу не бывал в той стороне, вот в чём дело!
Он отвёл взгляд, привычно отыскивая хорошо знакомые долины, холмы, реки, леса, города, замки… Отсюда, с головокружительной высоты, они казались игрушечными. Что ж, когда-то они и казались ему новой, чертовски занятной игрушкой, а на самом-то деле…
Он невольно передёрнул плечами. Порой ему казалось, что и сам он – не более чем игрушка в руках Кого-то неизмеримо могущественного, чьих замыслов ему, жалкому смертному, никогда не постичь. Разве это он, он сам, без посторонней помощи и подсказки, создал всё это, весь этот Мир? Вряд ли. Уж конечно, это Тот, Истинный Творец, постарался, а потом и подбросил этот Мир ему, вообразившему, что он тоже может что-то создать и чего-то стоит в этой жизни. И с чего вообще всё это началось?..
Серая и пыльная дорога. Одиночество. Горечь, разочарование, боль… И ещё – неистовая, безумная мечта о чуде. Но как случилось, что навалившаяся со всех сторон пустыня вдруг разжала свои хищные объятия и выпустила свою жертву?..
Боль и сменившая её пустота. Вот что он чувствовал тогда. Но и теперь он может в любой момент вызвать в своей памяти то ощущение отчаяния и одновременно – освобождения. Это было больно – и сладко. Так не бывает?.. Ещё как бывает! Нет, всё-таки человек – удивительное, странное создание! В его душе могут одновременно уживаться столь противоречивые чувства…
Тогда он словно блуждал на грани, отделяющей жизнь от смерти. Ведь боль и есть напоминание о смерти – и о жизни. Пока ты чувствуешь боль – ты жив.
Там, на незримой грани, где жизнь и смерть растворяются друг в друге, он впервые почувствовал Силу. Не Добро или Зло, Свет или Тьму, но именно Силу, которой нет дела до необходимых людям этических оценок. С помощью этой Силы можно творить Миры – и с такой же лёгкостью разрушать Их. Всё зависит от твоего выбора.
Он сделал свой выбор. Или… всё же это опять судьба? Он стал тем, кем должен был стать. Однажды он будто бы случайно очутился здесь – и стал стремиться сюда снова и снова. В этом Мире – или Мирах? – всегда есть свободное пространство, в котором можно творить. И он творил. Насадил новые леса, воздвиг горы, и по мановению его мысли морские волны забурлили у скалистых берегов…
Но он хотел, чтобы его Мир был населён. Может быть, таким образом он хотел изгнать воспоминание о пройденной пустыне. И он создал народ, или, вернее, народы, которые расселились в Мире. Он создал их из частиц собственной души, из капель крови своего сердца, как отражение своего переменчивого и безрассудного «Я». Но незаметно для него они стали подлинно живыми. Бессмертные и смертные, они воистину оказались детьми его сердца, а он думал, что их судьбы зависят от него, словно он стал богом…
Потрясающая игра, что и говорить. Но только он слишком сильно желал настоящего волшебства, и этот Мир, который он почитал своей игрушкой, легко завладел им, пустил корни в его душе, словно росток, пробившийся из крохотного, едва заметного семечка. Он и не заметил, как росток стал деревом… Боль и радость этого Мира так тесно сплелись с его собственной жизнью – его жизнью там, вовне – что теперь ему никуда от них не деться. Здесь он свободен от своего обыденного существования – но в тоже время он накрепко привязан к магии этого Мира, без которой жизнь теперь будет казаться ему пресной и неполной.
Он вздохнул. Он слишком хорошо знал обитателей этого Мира, чтобы предположить, будто они относятся к нему с особым почтением, как полагается относиться к настоящему богу. Помимо всего прочего, он вложил в них и собственные скептицизм и гордыню. Наверное, они то и дело мысленно бранят своего незадачливого создателя, а, может, и не только мысленно. Что же делать! Он то и дело швыряет их то в одну дыру, то в другую – так стоит ли после этого ожидать от них благодарности? Правда, потом он же и вытаскивает их из различных передряг… А кое-кому позволил погибнуть в нелепых стычках, напомнил внутренний голос. Что ж, не без этого.
Он улыбнулся, представив себе встречу с жителями своего Мира. Уж конечно, никто из них не станет падать на колени и величать его разными пышными титулами. Не исключено, что кое-кто, особо шустрый и в большей степени, чем остальные, похожий на него самого, начнёт открыто выражать недовольство и негодовать. Ну и пусть. Это даже забавно. Он всё равно будет их любить…
Единственное, что полностью повинуется ему в этом Мире – это Время. Несколько бесконечных мгновений он смотрел вниз, в долину у подножия горы, а потом легко перешагнул со скалы на незримый поток пролетающего ветра, который бережно опустил его на землю, покрытую молодой травой. Исполняющий обязанности бога плотнее закутался в плащ, гордо поднял голову и решительно зашагал по тропе, которая сама собой возникала там, где подошвы его сапог касались земли.

Добавить комментарий

Вампир

Сумерки окутали окрестности внезапно, словно кто-то задёрнул занавески. Я в раздумье остановился на тропе, пересекавшей небольшое поле и ведущей на вершину пологого холма, видневшегося невдалеке. До полнолуния осталось несколько дней, и луна должна бы ярко светить, но, как назло, её загородила какая-то несознательная туча. Конечно, я, как исполняющий обязанности бога, легко мог бы убрать её, мог бы даже удлинить день, если бы мне этого захотелось, но я предпочёл оставить всё, как есть. Позволить событиям идти своим чередом, если знаешь, что в любой момент сможешь вмешаться – в этом есть особая, ни с чем не сравнимая прелесть власти и могущества.
Я сделал ещё несколько шагов, но в неверном свете звёзд тьма казалась плотной стеной, надвинувшейся со всех сторон. Чуть поморщившись от неприятного чувства, которое она во мне вызывала, я зажёг небольшой магический огонёк, от сияния которого на душе сразу стало уютно и спокойно. Чтобы не привлекать внимания существ, могущих случайно оказаться поблизости, я прикрыл его левой ладонью. Залюбовавшись пляской разноцветных отсветов, порождённых моей собственной фантазией, я на миг ослабил бдительность – и почти тотчас впереди мелькнуло что-то, напоминающее огромную птицу.
– Охрани меня Творец Истинный и все Силы Света! – пробормотал я, мысленно замыкая вокруг себя охранительный круг. – Похоже, вампир пожаловал! И откуда только он тут взялся, хотел бы я знать?
Моя рука инстинктивно потянулась к нашейному мешочку, в котором, как и полагается, можно найти всё, что только может потребоваться волшебнику: фамильные эльфийские побрякушки, пару зачарованных мечей, которые можно подбросить какому-нибудь полоумному магу, вообразившему, что он призван спасти одряхлевший мир, котёл мудрости и перерождения (незаменимый атрибут для сказителей и любимцев судьбы), крохотных дракончиков, которые вмиг могут вырасти до нужных размеров, невидимый магический посох и многое, многое другое. Сейчас я судорожно искал специальные серебряные стрелы и несколько осиновых колов, которыми, как известно, только и можно прикончить вампира. Конечно, я не собирался приступать к истреблению кровососа немедленно – сначала мне хотелось выяснить, как этот тип пробрался в мой Мир. Однако осторожность никогда не помешает. Уж если собственные творения не испытывают по отношению к создателю возвышенных чувств, стоит ли ждать особого пиетета от какого-то приблудного кровососа! Скорее всего, этот тип не посмотрит на то, что я исполняю обязанности бога, а может, это даже ещё и подстегнёт его аппетит. Но если он и впрямь вознамерился полакомиться моей кровушкой, то очень и очень просчитался…
Я наконец нащупал заветное оружие против вампиров – и вовремя, потому что из темноты, закрываясь полой чёрного плаща от света моего огонька, и в самом деле вынырнул колоритный субъект с тщательно отполированными ногтями и длинными белоснежными клыками. Я на всякий случай осторожно отступил на шаг, но тот вроде как и не спешил нападать.
– Приветствую тебя, создатель, – и кровосос поклонился с изяществом, достойным эльфийских принцев.
Я с подозрением уставился на него, нерешительно вертя в руке осиновый кол. Что он задумал? Усыпить мою бдительность, как это сделала лисица в басне, чтобы похитить у вороны сыр? Хотя вампиры вряд ли знакомы со школьной программой того мира, где меня угораздило родиться…
– Ты ко мне обращаешь, милейший? – уточнил я, хотя поблизости больше никого не было.
Странный кровосос по-прежнему мялся на тропе в нескольких шагах от меня, не пытаясь напасть, однако его длинные игольчатые клыки, белевшие в темноте, неприятно раздражали моё воображение.
– Кого же ещё я мог бы называть создателем этого Мира? – кротким тоном осведомился он.
Несмотря на его кажущееся миролюбие, я чувствовал себя крайне неуютно, поэтому ответил довольно резко.
– Во-первых, есть только один Истинный Создатель, а все прочие – лишь его подмастерья. Но появление вашего племени вряд ли можно приписывать Ему, а лично я что-то не припомню, чтобы сильно стремился населить мой Мир любителями опрокинуть стаканчик-другой свежевысосанной кровушки…
Произнося эти слова, я поудобнее сжал в руке осиновый кол, внезапно осознав, что на такие речи, вампир, скорее всего, ответит немедленным нападением. Однако ничего подобного не произошло. Мне показалось, что по тонким губам кровососа скользнула печальная усмешка.
– Значит, ты полагаешь, создатель, что непричастен к появлению в твоём Мире вампиров? – переспросил он. – А как же та Тьма, которая то и дело мелькает и клубится то там, то здесь? К Ней ты тоже не имеешь никакого отношения? Она украдкой вошла с чёрного хода в абсолютно светлый и чистый Мир?
Ого, да он ещё и философствует! Однако слова вампира невольно заставляли призадуматься. В самом деле, ведь в моём Мире всё взаимосвязано, и здешняя Тьма – моя, моя собственная, так же, как и Свет, с Ней перемешанный. Что же, выходит…
– Вспомни, как ты создавал жителей этого Мира, – настойчиво проговорил вампир. – Из частиц своей души, из стремлений своего сердца, верно? Но тех, кого ты любишь, ты творил сознательно, взяв то, что ты более всего ценишь в себе самом. А несколько пылинок твоих проступков, отражений твоих мыслей упали на землю этого Мира и тоже обрели плоть. Уродливую жизнь или её подобие, тень жизни… Мы родились из того, что ты хотел бы не видеть в себе…
Я не нашёл, что ответить. Вампир продолжал:
– Вспомни, как ты любил – там, где ты родился… Ты думал о любви, как о чаше, полной небывалой силы – ты выпьешь её и станешь непобедимым, хотя бы на миг, на день, на год! Разве не так?.. А когда ты ненавидел – разве не лелеял мечты о том, как одержишь верх над врагами и заставишь их склониться перед твоей силой, твоим могуществом? Да, это были только мечты, не более того, но разве жажда власти, которая всегда жила в твоей любви и ненависти, не сродни жажде вампира?..
Я поднял голову и взглянул в его глаза, в которых сейчас словно отразилось то, о чём он говорил – моя собственная Тьма и тот вампир, которого я все эти годы носил в себе, не желая признавать этого. Вот и сейчас я упорно отвергаю его, считая себя создателем драконов, эльфов, гномов и людей, доблестных воителей и искусных магов, но только не тех, с кем сражаются «дети моего сердца».
Смотри правде в глаза, смертный, сотворивший Мир. В этом вампире тоже есть частица тебя, как и во всех, кто живёт здесь…
…Тьма в глазах вампира медленно таяла. Его взгляд становился живым и странно знакомым. У него же мои глаза!.. Вампир учтиво поклонился мне и беззвучно взмыл ввысь. Несколько мгновений на фоне звёздного неба я видел удаляющуюся тень летучей мыши, пока она не растворилась в ночной темноте.

0 комментариев

  1. alekto

    Приветствую на портале!
    С удовольствием прочла рассказ.
    Сначала о том, что не понравилось:
    //фамильные эльфийские побрякушки, пару зачарованных мечей…, котёл…// — это всё он носил на шее?
    //Я на всякий случай осторожно отступил на шаг// — на шаг куда он отступил? назад?
    Мне понравился сам разговор. Как построены фразы. Мысли оч хорошие. Но сам рассказ вызывает ощущение выдраности из большого произведения. Вам бы его ещё дописать и тогда будет хорошо. Я не говорю, что сейчас плохо, иначе я бы не писала.
    С ув,

Добавить комментарий