Кто же ты, четвёрочка?

Задача не решалась. Коля выстраивал столбик из формул и упирался в пустое место после знака равно.
«Слово равно хорошо рифмуется со словом …» — подумал он – «Букву заменить – и пожалуйста». Именно это слово выражало теперешнее состояние Николая Синякина. Ему было плохо после вчерашнего. Цифры совершенно не слушались и ползли то нескончаемым товарным составом, то нелепой восьмизначной баржой, то числом двадцать один.
Коля страдал. Он решал задачу по тепломеханике,- «и ладно бы зачётную… Нет, сегодня был экзамен. Четвёртый курс – умри, но сдай!» Умереть Коля был готов. «Бабы меня погубят» — подумал он. Последняя формула ему совсем не нравилась.
Василий Петрович слегка откашлялся, обвёл аудиторию внимательным взглядом. Элегантные, в тонкой позолоченной оправе очки чудом держались на носу.
«Хорошо ему», — подумал Николай, — «профессор, кафедра. Вон шея, какая, как у быка. Что ему до моих мучений? Может, проскочу?» Коля прищурился и исподлобья просканировал Василия Петровича: «Фигушки! Тут и муха не пролетит». Профессор посмотрел на часы. У Коли часов не было. «А вчера были. Хорошие, не швейцарские, конечно, но и не китайское барахло. Да что там часы… Вчера было всё по-другому, а сегодня…» — он вздохнул. — «Бабы меня погубят… особенно Нина». Николай написал после знака равно две цифры – единицу и ноль. «И Катя», — подумал он, и приписал восьмёрку. Цифра восемь, почему-то напоминала ему Катю с третьего курса. «Катя, точно погубит, если бы не она… ничего бы не было. А Ленка, ещё пожалеет, что сказала Кате о Юле. Юля здесь совершено не причём. С Юлей, всего один раз, было». — Коля загнул один палец, подумав, загнул ещё два, потом ещё один.
Профессор с интересом наблюдал за студентом. Коля смотрел на большой палец и думал: «Загибать его или нет? Они с Юлей пошли в кино. Фильм, конечно, дрянь, но он сам такой выбрал. Там, на последнем ряду, они целовались… потом она села ему на колени… Нет!» — решительно мотнул головой Николай. – «На полный загиб не тянет. А Катькина истерика, только всё испортила».
Коля вписал цифру четыре, перед цифрой восемь, положил руки на стол, ладонями вверх. «Во-первых – Катька дура!» – он загнул палец. – «Во-вторых – съела мой торт, и не подавилась! В- третьих – если сравнивать её с Таней, то у Татьяны грудь, куда лучше, чем у Кати. В-четвёртых – Таня готовит плов – пальчики оближешь, а вот кофе варит, совершенные помои!» — Коля загнул пятый палец. – «А, в-шестых – она молчит, а это – дорогого стоит».
Профессор надвинул очки на глаза, и слегка сдвинулся в сторону, чтобы лучше видеть. Студент достал платок, вытер лоб, и внимательно пересчитав пальцы, что-то записал на листе.
Цифра шесть замечательно вписалась после восьмёрки, затем Коля отделил Катю и Таню запятой, продолжая размышлять: «Если уж говорить откровенно, то лучше всех кофе варит Людмила с пятого курса: высокая брюнетка, с удивительной походкой царевны на выданье. Во-первых – у Люды квартира», — Коля загнул большой палец, потом ещё два, — «…трехкомнатная. А ещё, после кофе, Люда, обычно, залезает в кровать, и с изяществом кошки устраивает дикие танцы; помесь эротического массажа и акробатического этюда с шестом. Шестом в этом случае бываю я сам… Да, тут, пожалуй, надо загнуть все четыре пальца. Но четыре уже было». Коля записал результат Людмилы сразу после цифры шесть. Семёрка чудесным образом смотрелась после шестёрки, продолжая ряд цифр после запятой. «Но есть один минус – Люда помешана на замужестве. Её просто заклинило на свадьбе и штампе в паспорте. Совсем другое дело – Светлана. Света проста и прямолинейна. Она не умеет готовить – это раз». — Коля снова стал загибать пальцы. — «Светка умудряется напиться даже с двух глотков пива – это два. Она страшная сплетница – это три. Зачем она растрезвонила всем про вечеринку у Жанны? Тогда я на спор выпил бутылку шампанского из горла, а потом уснул вместе с Жанной и был застукан её родителями в обнажённом виде…» Коля загнул три пальца на левой руке, вписал цифру следом за Людой.
Профессор снял очки и протёр стёкла. Время было на исходе, — последняя минута, последний глоток воздуха. «Господи! Как это всё надоело!» — со вздохом подумал профессор. – «Одно и то же, из года в год, изо дня в день… Каждый раз слушать ахинею студентов, смотреть в эти молящие, испуганные глаза. Нет, конечно, бывают и решительные, уверенные, даже кое-что знают. Но в основном – скучно! Что же он там такое считает, не дифференциал же, в самом деле?» Профессор вытянул шею и приподнялся, наблюдая за студентом.
Николай задумался: «Чего-то здесь не хватает? Чего?.. Кого же я забыл? Нина – вот она, Нина – нолик и единица. Катя – вот она, Катя», — Коля подправил восьмёрочку. – «Юлькина четвёрка – перед Катей, маленькая такая…» — подумал Коля и переправил её на пятёрку. – « Если уж быть честным до конца, то Юля – это пятёрка». После восьмёрки, отделённая запятой, шла Таня. Ободок у шестёрки напоминал Николаю Танину попу. Следом стояла Люда, — « Хорошая семёрка, длинная, высокая. Просто прелесть!» Светка тянула только на тройку, зато красивую и уверенную. «Вот бы мне такую в зачётку!» — подумал Николай с грустью. «Кого же не хватает?» — Коля мучительно всматривался в цифры. «Стоп!» — он машинально ударил себя по лбу. Получилось громко и звонко. Профессор даже вздрогнул.
«Полина! Как же я забыл? Полина, Поленька, милая девочка моя. Поленька с первого курса: с огромными голубыми глазами, испуганная, неуверенная, но, при этом, собранная и удивительно рассудительная… Как же я про тебя забыл?» — Коля улыбнулся. Волна нежности захлестнула его сердце. – «Вот с кем можно пропасть навсегда! И не жалко. Куда же тебя вписать? Ну уж конечно не к этим. Эти порвут тебя и лоскутиков не оставят. Сюда, в другую сторону, до знака равенства…» Коля написал букву «Р» – латинскую Р, — «чтоб никто не догадался». Поля была его тайной. Николай погладил листок рукой и поставил точку.
Через несколько минут Николай Синякин протянул экзаменационный лист профессору. Василий Петрович пробежал глазами по двум вопросам, списанным из шпаргалок, и углубился в задачу. «А парень то, молодец!» — подумал он. — «Мыслит неординарно. Пожалуй…, здесь соврал», — он подправил красной ручкой. – «А здесь, просто замечательно! Я, помнится, тоже любил вот эдак…, не просто…» Василий Петрович внимательно посмотрел на студента: «А погулять любит. Вчера, видно, хорошо посидел». Профессор бросил взгляд на ответ.
— Сами писали?
Коля кивнул головой. Ему было плохо, его тошнило. Профессор сверил ответ: «Всё точно. Интересно», — подумал он, — «неужели на пальцах? Эх, молодость! А ведь башка у этого парня, – что надо». Василий Петрович раскрыл зачётку и вписал туда «Хорошо».
Коля не верил своим глазам. «Ни одного вопроса? Господи! Я ведь и не просил тебя, не успел даже», — пронеслось у него в голове. Четвёрка плясала у него перед глазами. «Хорошо!» — ликовала душа.
Коля взял зачётку, и не закрывая её, словно во сне, направился к двери. «Кто же ты, четвёрочка?» — думал он, загибая пальцы.