Лабиринты Дмитрия (часть I)

— Пошли все на х…й! – и ты, и ты мудак. Ни х…я вы вообще не понимаете. Инстинкты вот в чём высший смысл. Прощай наука! — Он гордо закидывает лямку рюкзака на плечо и, находясь под прицелом трёх десятков глаз, направляется к выходу. У самой двери разворачивается и бросает преподавателю и аудитории:
Секс – вот в чём высший смысл. Танатос, либидо и сублимация! – Дмитрий слегка сгибает ногу в колене и толкает ногой дверь аудитории.
Какой там Циолковский, Фалес, Пифагор, схоластика – говно всё это! Стадо тупых баранов. Молитесь идолам икон! – доносится удаляющийся голос, оставляя позади шлейф эмоций студента.

— Тебе на каблуках удобно было по вертикальной лестнице подниматься? – он сидел на нагретом солнцем бетоне, подперев рукой подбородок. И сейчас едва повернул голову, глянув на Аллу.
— Если честно не очень.
— А как ты меня нашла?
— Очень просто, ты сам рассказывал, что любишь смотреть на город с высоты. А этим зданием ты не раз восхищался, когда утром мы шли на занятия. «Оно словно сливается с утренним девственным рассветом. Урбанистический пейзаж» — твои слова.
— Да, ты умница. Умеешь сопоставлять факты.
— Конечно, — она улыбнулась не без самодовольства, — А то бы в вузе не училась.
— Городская панорама пробуждает во мне романтические чувства, которые уже почти отмерли.
Зачем ты здесь Алла? И не галлюцинация ли ты?
— Дим, ты опять за своё. Я и всё вокруг вполне реально. И ты вовсе не спишь, и не вернулся в прошлое из какой-то точки будущего настоящей жизни.
— Тогда откуда я знаю, что Куйбышев промолчит о моей сегодняшней выходке и что меня за неё не отчислят
— Ты прекрасный аналитик с врождённой интуицией психолога.
— Врождённой интуиции не существует – есть накопленный опыт, — отбился Дима, а вообще, почему бы мне не вскрыть себе вены. Ты никогда, небось, не видела, как человек умирает.
— Что ты такое говоришь, Димочка, — тревожно произнесла сокурсница. Может тебе показаться психологу или психи…, — ой прости, — смутилась Алла, я вовсе не хотела назвать тебя сумасшедшим.
— А что? Зря, для меня это комплимент. Говори, что хочешь Алла, но я знаю, что тебя не существует. А я либо уже мёртв, либо вообще никогда не жил, а весь мир – это просто мазохистский сон, мой сон. Однако с сигналом рассогласования. Рассогласования со счастьем. Быть может виной всему какой-нибудь детский мультик или то, что я в шесть лет увидел, как родители занимаются сексом.
— Хочешь меня в попку?
— Что??? – чуть не заорал Дима.
— Да, прямо здесь среди железных прутьев антенн.
— Ну вот, — сокрушенно хватается за лоб герой. Начинает слегка покачиваться. – Я же говорил всё это сон, сон, моё тело где-нибудь в гробу, но я почему-то жив. ААа!!! – резко вскочил Дима. — Слышала?? Он только что назвал меня героем. Значит, я даже не умер и не сплю, я вообще не существую. Он меня придумал, а теперь вдобавок хочет сделать из тебя шлюху!!
— Димочка, я ничего слышала. Кто он? И почему ты называешь меня шлюхой?
— А ладно, — машет рукой Дима и вяло опускается на бетон. — Объяснять кто он бесполезно. Ты этого всё равно не поймёшь. Прости за шлюху, но я мог ожидать такого предложения от кого угодно, даже от трансвестита Фёдора, но только не от тебя.
— Кого предложения Дима? — строго и с удивлением, — отвечает Алла.
— Как??? Но ты же сама только, что сказала: «Хочешь меня в попку?» Я как наяву слышал.
— Дим, твоё сумасшествие переходит все границы. Даже рубежи приличия и дружеского этикета, если таковой существует. Я пошла, всё. Позвони, когда придёшь в себя.
Алла зацокала каблучками, удаляясь в сторону люка, а какой-то мудак приблизил вероятность её гибели к единице. Кто бы мог подумать? Свести череду событий к одному непоправимому факту. Неживому и занимательному с точки зрения науки, и трагичному в глазах человека. Братки отсиживались на непалёной хате и бухали по-чёрному, стараясь, однако сильно не шуметь. «Пацаныы» вышли покурить на площадку как раз в том момент, когда из люка просунулись ножки Аллы, опоясанные у бедёр короткой юбочкой.
— О, тёлка! Господь послал, — сказал один, — Колян, зря ты на него баклажаны крошишь, Бог тоже пацан нормальный.
— Реально Дрюня, — произнёс другой и с усилием схватил лодыжку Аллы.
Через несколько секунд Алла находилась в коридоре коммуналки, изо всех сил пытаясь кричать, но выходило только глухое и бессмысленное «Мммм». Её рот и единственная надежда на спасение были заткнуты пятерней Коляна.
Дима сидел на крыше и смотрел на небо. Запылённые ватные облака почти полностью закрывали голубую гладь неба.
— Опять всё сначала. В прошлый раз Серёга, сегодня Алла, — он подождал, пока секундная стрелка на наручных часах не ударит пять раз, и добавил апатичным голосом куда-то в пустоту:
— Пацаны не убивайте её, а то я не проснусь…