Я, Гений

У всех родители, как родители, а вот у меня проблемы. К примеру, сижу я вечером, размышляю на серьёзную тему: 13 признаков, по которым можно отличить эльфа от гоблина. А тут мне папа задаёт вопрос: чему равен логарифм восьми по основанию шесть? Кому какое дело, чему он равен? Любой нормальный человек в ответ сразу брякает первое попавшееся, никому же и в голову не прийдёт, что это кого-то заинтересует! Ан нет! Или вот другая проблема: спросят, где находиться Пакистан? Всем же глубоко плевать, где он находиться, вот и брякаешь так небрежно: в Африке. Оказывается, что нет! Так вот, о чём это я?
Учусь я в Техническом Лицее (хотя никакой это не лицей и тем более не технический), и учусь неплохо: ни одной двойки в табеле! А если учесть, что у нас в ходу 12-бальная система оценивания, то я вообще просто герой. А всё почему? Сидишь, бывало, на уроке физики, думаешь о применении магии на практике, а учитель возьмёт да и спросит: как называется процесс преодоления земной гравитации? Я, продолжая думать о своём, спокойно ответил: левитация! У учителя был такой вид, будто он сел на ежа. Или вот химия… О, химия – мой любимый предмет! Бывало, скажешь что-то вроде “спиновая характеристика абсорбциативной ковалентности мембранной диффузии гомологического ряда радиоактивных атомов”, глядь – все тебя уважают, смотрят, как на тень отца Гамильтона… Класс! Но я не могу отвлекаться по таким пустякам, я – писатель! И иногда я бываю настолько занят проблемами выживаемости парнокопытных мухослонов, что не обращаю абсолютно никакого внимания на внешние раздражители. Обычно это бывает на контрольных и самостоятельных. Или вот проснёшься утром, полный решимости на этот раз таки дойти до учебного заведения, задумаешься о проблеме создания философского камня — бац, уже 10 часов утра! И чтобы не смущать учителей своими внезапными появлениями, приходиться оставаться дома, додумывать. А время – оно мчится как паровоз, не успел чихнуть – вот уже и экзамены на носу. Но мы – писатели, моря высушим, горы свернём, надо будет – таблицу умножения выучим… Но так как учить никому не нужные цифры мне лень (у меня других не менее важных дел полно), я ничего не учил, погружённый в мир кровавого противостояния злобных орков и добрых гномов с секирами наперевес. А тут как пуля в лоб – контрольная работа. По математике. Годовая. Тут я своих гномов забросил и вчитался в строчки задания. Оно несло в себе примерно следующее: “иррациональное квадратичное неравенство отношения логарифма … (часть флейма вырезана из предубеждений высокой морали) к интегралу вида …” Ясное дело, я смотрю на это задание как хородримский осадный монмонт на стену крепости и думаю, что вот теперь я точно влип, не смотря на свою гениальность. И тут ручка раз – и начинает за меня писать ответ! Я как поглядел, что она пишет – мне аж плохо стало. За пять минут ополоумевшая ручка решила рассчитанную на два часа контрольную, и я с чувством выполненного долга сдал работу директору. Он посмотрел на меня так, как будто у меня рога проросли или крылья за спиной раскрылись. Урок последний, так что я пожелал всем удачи и пошёл домой. А папа уже сидит в кресле и читает свою любимую настольную книгу, “Энциклопедия по физике” называется. Я в неё заглядывал всего раз – то, что там написано, без мощного толкового словаря не прочитать. Так вот, папа смотрит на меня и так коварно спрашивает, мол. А что вьюноша знает про теорию квантовых отношений? У меня аж ручка зачесалась. Гулять так гулять! Принёс я листиков с десяток и расписал ему эту теорию во всех подробностях. У папы был вид орнитолога, поймавшего в сачок птеродактиля. Я собрался было идти спасать своих гномов, как тут мама поинтересовалась, как у меня обстоят дела с физикой, а заодно и с математикой. Ручка ехидно фыркнула. Через полчаса, оставив ошарашенных родителей нервно пить кофе, я спокойно сел за стол и достал ручку. А как посмотрел. В какую мерзкую ситуацию влетели мои гномы, пока я отсутствовал – аж руки опустились. А ручка прыг на стол – и давай строчить, я только успевал читать. Надо же, простая ручка, а как хорошо знает про гоблинов! Вовремя вспомнила, что у гномов с ними союз. Тем временем ручка дописала до точки и легла рядом с тетрадью. Я прочитал – просто блеск, Толкиен посыпает голову пеплом и уходит в монастырь. Смотрю на часы, а на них – 11 вечера. Непорядок. Настоящие писатели должны ложиться спать строго в десять. Положив ручку в портфель, я побросал туда же какие-то тетрадки с учебниками и лёг спать.
Придя в шк… э-ээ… Лицей, я первым делом для общего развития поинтересовался, какие у нас будут экзамены и когда. Классный руководитель проникновенно рассказала, что завтра экзамен по физике и посетовала на то, что для подготовки дали так мало времени. Выслушав её, я глубокомысленно кивнул и прошёл в класс. А тут наш химик как раз принёс результаты контрольной работы. Той самой, директорской. Я, конечно, ручке верил, на то я и писатель, но всё равно был потрясён, когда мне сказали “12 в году”.
И так началась райская жизнь. Что меня ни спросят, что ни потребуют рассказать – ручка тут как тут, уже строчит ответ. Экзамены прошли без сучка, без задоринки, точно так же подходили к концу и вступительные. Ручка была просто незаменима, надо будет – и гномов в очередной раз спасёт, и контрольную напишет… И тут БАЦ!
У ручки закончились чернила.
Произошло это во время моего великолепного монолога относительно влияния Востока на Запад в первой Лунной Фазе и vice verse в третьей. Нимало не смутившись, я просто достал запасной стержень и продолжил высокоинформативную лекцию. К тому времени меня уже знал весь Киев. К сожалению меня, Гения с большой буквы, от экзаменов это не освобождало. Пришлось идти на последний экзамен, по философии. Я пришёл в класс без пяти минут начало и уселся на первой парте – моё любимой. Через пять минут ректор роздал всем задание, пожелал удачи, и два часа, отведённые на экзамен, с турбоскоростью устремились к нулю. Некоторое время я внимательно изучал задание, чуть прищурив глаза, а потом вздохнул (так, кстати, ничего и не поняв) и потянулся за ручкой. И замер: рука нащупала лишь пустоту там, где положено было быть ручке. Я закрыл глаза, глубоко вздохнул и попытался снова нащупать столь необходимый на экзамене предмет. Ручки не было. Ректор, заметив мои душевные страдания, встал (!) и протянул мне свою именную ректорскую ручку. Нет, разумеется, я был польщён, но легче мне от этого не стало. Скорее всего, я оставил её дома на столе, когда решал, что делать со вконец обнаглевшей нечистью. Но что-то делать надо, не сидеть же дуб дубом! Я беру эту супернавороченную ручку и начинаю заново читать задание. И откуда-то из подсознания всплывает мысль, что ничего путного я тут без моей ручки не напишу. Страшным усилием загнав эту мысль поглубже в подсознание, я принялся писать ответ. Текст шёл туго. Со страшным скрипом, как колесо у сто лет не мазаной телеги. Написав полстраницы, я понял, что дальше мучиться не имеет смысла. И я вспомнил. Как ручка одна сравняла с землёй какого-то профессора, как блестяще решала задачки по физике… И перед глазами молнией сверкнула правда: всё это сделал не я, а моя ручка. Сам я не умел ничего. Такие выводы отнюдь не способствовали моему душевному спокойствию, я сжал зубы и снова вчитался в задание. И, слово за словом, предложение за предложением. Абзац за абзацем у меня в голове начал складываться связный текст. У меня аж дух захватило! Оказывается, я не так уж и безнадёжен! Воодушевлённый этим неожиданным, но приятным открытием, я застрочил ещё быстрее и вскоре, проверяя свою работу, не нашёл ни одной ошибки. И именно в этот момент я осознал. Что ручка – не главное. Для гения главное – он сам, его голова. Знания – ключ к будущему. С этими мыслями я, улыбаясь до ушей, сдал свою работу и, до чёртиков довольный собой, отправился домой. Вокруг пели птицы, цвели цветы, всё пахло летом и приближающимися каникулами. Придя домой, я посвятил маму в свои проблемы, и мы вместе принялись искать ручку. Просто из интереса: где же она? Ручки не было нигде. В конце концов я махнул рукой: ну и чёрт с ней, и без неё обойдусь. Тут мой мобильный телефон запищал где-то во мне. Вспомнив, что я его не вынул из внутреннего кармана, я запустил руку во внутренний карман, нащупывая верещащий телефон. И нащупал ручку. Оказывается, я её и не терял вовсе.
Я просто искал в другом кармане.