Худяков — сосед купил двустволку. По правде сказать, и не купил, а сменял у кого-то, говорит, за два пузыря. Сыну старшему, Генке, не терпелось её опробовать.
— Батя, давай сходим в лес, спробуем ружьишко! А то вдруг оно того…
— Чего того, чего того-то, — загрохотал отец, — ладно, собирай чемодан, как стемнеет, пойдём.
Сложили ружьё в фибровый чемодан, насыпали в карман патронов, и двинули к брательнику отца (тот лесником числился). В гостях у гостеприимного брата изволили выкушать поллитру под сальцО и картошечку «в пиджаке». Закусив славно лучком, Худяки перекурили, похвастались оружией, тут и настал долгожданный для Генки момент. Стрельбы! Вышли важно, не спеша. Впереди чинно Наполеоном вышагивал папаша – Худяков. Росту он был хоть и небольшого (Генке по плечо), но сына в страхе завсегда держал. За ним — Генка, после выпитого ощутивший себя лихим ковбоем, тащил заветный чемодан. Луна задумчиво серебрила их макушки.
— А слабО, батя, с двух стволов жахнуть?! – неожиданно окликнул Генка отца, доставая двустволку.
«Наполеон» был всегда туговат на ухо, а после выпитого так и вообще слышал исключительно только себя. Однако громовой раскат выстрела оказал на него странное влияние. Худяков – отец, не оглядываясь, взвился ракетой и стремительно понёсся галопом по лесной тропинке, ломая кусты и озаряя окрестности сиянием выпученных глаз. Для Генки сие стало полной неожиданностью, он не понял, почему батяня сорвался, но, привыкший не думать (значит так надо) и подчиняться воле родителя, метнулся за ним, на ходу запихивая ружьё в чемодан…
Остановились только у автобусной остановки. Оба тяжело дышали. Так ведь без остановки километров восемь отмахали! Испуг на лице отца боролся за место с таинственностью.
— Еле ноги унесли, слава тебе, Господи! — крестился отец дрожащей рукой, — Ты видел, кто это был?
— Кто, батя? — Генка вытер нос рукавом.
— Да стреляли-то по нам в лесу, несколько раз!
— Не, бать, не успел.
Генка не отличался искромётным умом, не сразу, но всё-таки он осознал происшедшее, однако, признаться отцу осмотрительно побоялся — как пить дать отлупит!
