(быль)
«Когда листок полюбит,он становится цветком,
когда цветок полюбит, он становится плодом».
Р.Тагор
— Ты говоришь,что не волнуют кровь
Тебе уже ни встречи ни свиданья,
А хочешь про великую любовь
Я расскажу старинное преданье.
— Садись к огню.Сними свое пальто.
Не удивляйся бабушкиной блажи,
Помру я скоро,и уже никто
Тебе про это больше не расскажет.
— Когда-то в стародавние года,
Лет сто назад,а может быть и двести
Крестьяне,убежавшие сюда,
Село построили на этом самом месте.
Здесь глухомань,суровая тайга,
Да кержаки — угрюмые соседи,
Зимой — непроходимые снега,
А летом мошка,зайцы и медведи.
В овраге,за околицей села
Сквозь бурелом текла речушка Зея
Ее вода всегда была светла
И холодна как сердце Асмодея.
Охотой промышляли мужики,
И рвали жилы на лесоповале
А бабы собирались у реки,
Стирали,пели песни,кедровали.
А выше по теченью,где река
Как дикий зверь среди порогов билась
Столетняя избушка лесника
В лесной чащобе грустно приютилась.
И было от избушки до села
Всего пять вёрст,но версты те от века
Доступны были больше для орла,
Да для зверья,но не для человека.
Здесь не было тропинок и дорог
А если дальше в чащу углубиться,
То даже луч полуденный не мог
Сквозь кроны сосен до земли пробиться.
А снежною сибирской зимой
Когда все звери пряталось по норам,
Лишь иногда протяжный волчий вой
Звучал нескладным заунывным хором.
Охотники в жилище лесника
Старались без нужды не появляться
Характер был крутой у мужика
И не умел он добрым притворяться.
А звали лесника того — Ермил,
В селе его давно никто не видел,
Он мужиков окрестных не любил
А тех кто пьет и вовсе ненавидел.
Когда-то у него была жена,
Которую крестьяне звали Алла,
По стати, словно польская княжна,
И умница,каких на свете мало.
Но с мужем Алла долго не жила —
Судьба от смерти не даёт отсрочку,
Несчастная при родах умерла
Оставив мужу маленькую дочку.
С тех пор лесник еще угрюмей стал,
Он привязался всей душой к Татьяне,
И сам её,без няньки воспитал
В традициях таёжной глухомани.
А дочка распускалась как цветок
И незаметно выросла из детства,
Никто из окружающих не мог
Пройти и на неё не заглядеться.
Вот так и жил Ермил в глуши лесной
Охотился,чем Бог пошлет,питался,
И раз в году,таёжною весной,
В деревню за продуктами спускался.
Татьяна приходила вместе с ним
И от парней ей не было отбоя,
Она одним присутствием своим
Лишала их душевного покоя.
— Ты бы ходила чаще в гости к нам,
Таких красавиц здесь мы не встречали,
Глаза твои — живительный бальзам,
Снимающий любовные печали.
— В глуши у вас,наверно,леший — князь,
Тайгой закрыл от всех твою обитель,-
И отвечала девушка,смеясь,-
— А вы ко мне дорожку прорубите.
Особо знать хотелось одному: —
— Все ждешь когда прорубится дорожка? —
— Жду,- отвечала девушка ему,-
— Дежурю по ночам возле окошка…
Прошло два года.Как-то раз весной
Не спала Таня грозовою ночью,
И слышит вдруг она в глуши лесной
Стук топора и не во сне,воочью.
Спеша,открыла девушка окно —
Тайга грозой весенней бушевала,
И редко-редко лунное пятно
Сквозь мглу и тучи в небе проступало.
Шумела в отдалении река
В вершинах сосен свежий ветер бился,
И четко до избушки лесника
Стук топора сквозь бурю доносился.
Одевшись,Таня вышла на крыльцо,
Грозы и темноты не побоялась
Под теплый дождь подставила лицо,
И весело,по-детски рассмеялась.
Взыграла в сердце молодая кровь
Неужто то сбылось,о чем мечтала
И первая заветная любовь
Ее в тайге угрюмой отыскала.
Она уже поверила мечте
Накинула какую-то рогожку,
И еле отыскала в темноте
Густой травой заросшую дорожку.
При блеске молний девушка пошла
Туда,куда звало ее сердечко,
И,наконец,дорожка привела
Ее к низине,где бежала речка.
И на крутом,заросшем берегу,
Где сосны выплывают из тумана,
Просеку,уходящую в тайгу
Увидела красавица-Татьяна.
И у ее ближайшего конца
Какой-то парень прислонился к ели
Черты его усталого лица
Татьяна различала еле-еле.
Но все ж узнала девушка того
Что приставал с вопросами своими…
А он стоял,не видя ничего,
Шепча любимой сладостное имя.
Ну,вот и все.Сказать теперь пора
Что для влюбленных кончились печали,
И с той поры в тайге два топора
Как два сердечка радостно стучали.