Дети звезд

Целеста ступила на влажный песок. Вне ожидания, он был теплый, как днем.
«Наверное, и вода такая же приятная», — подумала девушка.
Клаус задержался среди деревьев, осматривая толстые, покрытые мхом влажные стволы с заскорузлой кожей-корой.
‘На Земле таких никогда не бывало, как сказал Клаус. А уж он видел многое за свои неполных девятнадцать звездных лет’.
Целеста с наслаждением сделала два или три шага, оглянулась на песок, залитый белоснежным светом тяжелого близкого спутника. Узкие следы быстро темнели, наполняясь влагой.
Пальцы коснулись воды.
— Теплая! — смеясь, крикнула Целеста назад, в темноту между деревьев. Ну сколько можно там бродить?! — Смотри, как красиво!
Вода лежала такой чистой, что ее тихий край был неуловим, неуследим в светлом сумраке ночи. Пляж как будто продолжался дальше и только темнел вдали, приобретая густую синь с фиолетовыми оттенками.
Совсем недалеко лежала та самая каменная кладка, которую они увидели сверху днем. По три массивных камня в ряду, почти круг с разрывающими ее и уходящими в воду двумя параллельными дорожками не выше колена.
Нарочно шлепая по воде, чтобы почувствовать ее полнее, Целеста подбежала к развалинам.
Да, вблизи они были намного интереснее и чудеснее, чем оттуда — из кабины атмосферной капсулы, с высоты пяти километров.
Девушка качнула волосами и, жадно вздохнув не по земному чистый воздух, посмотрела наверх, в ярко-синее небо.
Спутник громадным белым щербатым шаром висел над горизонтом, его сияние не давало ночи сгуститься так, как она сгущалась на Земле, зачерняя все. Но все же высоко в темно-синем небе блестел знакомый бисер звезд.
«Звезды, а светло».
Девушка, присев, коснулась древних камней, провела рукой по шероховатой грубой поверхности.
«Как это удивительно и необычно!»
В безветренной тишине Целеста уловила мягкий бег Клауса по песку.
— Клаус, ну где ты пропадаешь?! Посмотри, как чудно: вода, небо, спутник. Ночь, и мы двоем! И еще эти камни!
— Да, красиво, — согласился друг.
— Посмотри, это вроде остатки стен. А вот здесь ступени… когда-то по ним ходили другие, а теперь бродим мы… Интересно, думал ли кто-то из тех, прежних, что через много-много лет, эпох, миров по этим ступеням пройдет еще кто-нибудь. Думали ли они о нас?
Клаус засмеялся. Но у него это получалось плохо, он никогда не мог научиться смеяться нормально, как надо, поэтому вышло что-то вроде кашля.
— Ну тебя.
— Ты знаешь, что дальше, под водой есть целые стены и целые колонны, — сказал Клаус, подходя к воде.- Я видел карту.
— Он должны были быть! Нельзя, чтобы эта дорога уходила под воду просто так, разочаровывая нас. Там обязательно что-то есть еще!
Целеста, не стесняясь Клауса, подобрала свою, и так короткую тунику и зашла в воду. Ее волосы рассыпались, но она только недовольно качнула головой.
— Ох, как я хочу туда! Я хочу увидеть тех больших рыбин, про которых говорили наши! Это правда, что они приходят на звук голоса?
Клаус нашел себе занятие. Вскочив на кладку, он пошел по ней.
— Возможно, что они что-то слышат, но только не все голоса, а лишь определенный диапазон частот. Кто-то их уже пытался приманить, но безуспешно. Но, по-моему, это просто домыслы. Разумной жизни на планете нет уже сотни тысяч лет.
— Необыкновенное чувство — идти по лестнице, которая уходит под воду, — сказала Целеста. Вода почти касалась ее одежды. — Словно бы эта лестница создана для тебя!
Клаус подошел к воде, но зайти в нее не решился, только посмотрел на ровную синюю гладь, мерцающую и переливчатую.
— Не хочу в воду. Долго сохнуть. Знаешь, сколько тысяч лет назад ее возвели?
— Нет. И не собираюсь знать! Может, Они строили, не зная ее смысла. Настоящей цели! Они ходили, таскали по ней что-нибудь, верили, что так и надо, но на самом деле лестница просто ждала, просто терпеливо считала года. А настоящий смысл ее в том, чтобы вот дождаться нас, тебя и меня. Чтобы мы ступили, неловкие, восторженные, смущенные на эти камни… заходи в воду, не бойся.
— Не пойду, — пробурчал Клаус.- Выходи, я тебе что-то покажу.
Целеста засмеялась, и счастливая пошла назад.
Клаус искоса глянул на ее почти прозрачное платье, на короткие волосы, вырвавшиеся из золотого обруча, что их сдерживал, на голые руки и голые ноги, видные почти полностью, и отвел взгляд. Для приличия он широко зевнул.
— Мне хочется петь! — сказала Целеста. — А еще хочу найти те фиолетовые прозрачные камни! Хочу бродить по этому песку и смотреть на эти звезды…
— Там дальше есть лодка.
— Лодка?
— Да. Геологи забавлялись, вырезали из стволов и слепили катамаран. Они просили меня не сильно распространяться.
— Клаус, милый, и ты молчал!
Тихо запищал личный информатор. Пробежали по черной поверхности экрана зеленые и красные огоньки.
— Проверяют, где мы, — улыбнулась Целеста. — Мы гуляем. Так где этот катамаран?

Катамаран оказался просто лодкой, вырезанной из цельного ствола дерева, с противовесами по бокам. Бока были гладкими как внутри, так и снаружи. Двигатель создатели искусно прикрыли накладками из дерева, так что казалось, что лодка имела крылья и сложила их, как складывают птицы, чтобы не мешали на земле.
Лодка лежала под деревьями, подальше от воды.
Целеста нашла двигатель, включила его, уменьшила вес и легко протолкала кораблик к воде.
— Куда поплывем? — спросил Клаус, забираясь в катамаран, когда девушка все закончила.
— Куда глаза глядят. Пока не знаю. По островам и заливам, под ветвями деревьев, вышедших к воде. Мы будем вести себя тихо, чтобы услыхать музыку и песни этого мира.
Снова запищал информатор. Девушка взяла округлый медальон, висящий на цепочке, повернула к себе.
— Проходят над нами. Если присмотреться, их можно увидеть.
Она засмеялась: «Европа хочет к нам».
— Чем она занята? Они уже расшифровали что-нибудь из библиотеки, которую вчера нашли?
— Слышала? Нет, ничего не расшифровали, пробуют… Не возьмем. Нам хорошо вдвоем, — Целеста улыбнулась и протянула руку Клаусу. — Пусть прилетает позже!
Клаус улыбнулся в ответ.

Они взяли курс на выход из лагуны и едва оставили ее, повернули поближе к берегу, чтобы пройти между лабиринтом островков и каменной грядой, сходившей в воду в этом месте.
Лодка беззвучно несла их по спокойной воде, Клаус сидел у двигателя, управляя, а Целеста — на носу. Опустив руку в теплую воду, девушка следила за пенным волнистым следом.
— Сколько там внизу… арки, колонны, дороги… как колеблющийся мираж. Никогда такого не видела.
— Планета приблизилась к солнцу и полярные шапки на полюсах растопились. Уровень океана сильно поднялся.
— Посмотри, вот там словно набережная, направь туда.
Полуразрушенный портик поднимался из воды. За ним находилась мощеная площадка, еще дальше — просто бесформенное нагромождение камней. Лианы пробрались и сюда, зелень обвивала камни, тянулась к колоннам.
Они подвели лодку к площадке, и Целеста легко соскочила на камни.
— Смотри, да здесь что-то написано!
Буквы чужого алфавита походили просто на рисунки или орнамент.
Девушка провела рукой по полустертым линиям и впечатанным в камень знакам.
— Интересно, знали ли они, что их планета так нежно красива? Знали ли они, какой драгоценностью владеют?
Целеста села на камни, опустила ноги в тихую воду и с волнением подставила свое лицо тонкому белому свету огромной луны.
— Здесь так спокойно и так по-доброму хорошо, как дома. Не знаю почему, эта планета совсем не похожа на нашу Землю, все здесь другое. Но странно удобно, словно когда-то здесь была твоя родина, и ты вновь вернулся.
Пустые башни, умершие дороги, печальные арки и стены, древняя цивилизация — ведь это не наше, не человеческое, но отчего тогда эта радость и волнение, словно слышишь любимый голос, приветствующий тебя после долгого пути. Как таинственно и странно! Я давно живу Там, — Целеста смотрела на неровные разноцветные искорки далеких светил, — я видела много планет и спутников… отчего же так невероятно волшебно именно тут? Дай мне мою свирель…
Клаус кивнул и принес тонкую трубочку, покрытую серебром и кольцом зеленых изумрудов.
Помедлив, Целеста коснулась ее губами.
Тихие ноты пронеслись между колоннами портика и ушли в океанскую глубь, ушли в светлый сумрак ночи.
Целеста прикрыла глаза.
Мелодия, что она ткала, несла память о снежных пиках, которые они видели далеко на севере, громадных глыбах льда, плывущих в океане, о странном радужном сиянии в небе, нервном и быстром, о фиолетовом сумраке тропических, с молниями гроз, о городах, ставших частью природы, о фиолетовых камнях, струившихся нежными всполохами захваченного в плен солнца, о древнем мире, в который спустились дети звезд…
Снова запищал информатор.
Клаус взял свой, чтобы Целеста продолжала играть. Быстро просмотрел сообщение.
— Целеста…- начал было он, но замолчал.
Мелодия стелилась по тихой воде, растворялась в ней. Словно как ответ, как эхо там, в глубине, возникли темные тени, приблизились к поверхности и Клаус увидел больших странных рыб, без чешуи — словно в серой коже, с продолговатыми носами-пастями на умных мордах. Рыбы резко выпрыгнули из воды, обдав его и Целесту жемчужинами брызг, упали назад, закружились хороводом. То и дело то одна, то другая выныривала, смотрела на Целесту и Клауса, и быстро-быстро щелкала тонким смеющимся голоском.
Целеста, опустив свирель, со слезами радости протянула руки к воде, коснулась мокрой шершавой кожи подскочившей к ней гостьи.
— Клаус, они говорят! Ты слышишь?!
Клаус снова посмотрел на засветившийся информатор.
— Целеста! Археологи расшифровали летопись!- волнуясь, начал он.
Целеста смеялась вместе со странными созданиями, резвящимися в воде.
— Это Терра! Наша настоящая родина!
— Как? — девушка вздрогнув, подняла голову.
— Терра, самая первая Земля, колыбель человечества!
Одновременно с этим у них обоих в голове раздался смеющийся голосок: «Здраввствуйте, ллюди! Вы, наконнец, вернуллись! Добро пожалловать доммой!»
Дельфины еще раз выпрыгнули из воды, совсем замочив обоих, а затем дружно нырнули в глубину, оставив потрясенных девушку и большую собаку стоять на каменных плитах…