В армии я встретил человека, которого не могу забыть до сих пор. Паренек служил при штабе, был писарем, определен был в нашу казарму – военного оркестра, который также числился как бы при штабе дивизии. Так вот, этот паренек знал все! На любой вопрос он находил пространный, подкрепленный фактами ответ. Спросишь его, ради хохмы, сколько населения в какой-нить Гондолупе – ответит моментально. Еще добавит, сколько там приходится на десять девчонок ребят. Ходячая энциклопедия. Не в очках, не еврей, не москвич, пензенский, 18 лет, Володька – а знал все!
Я с ним дружил, показывал ему свои рассказики – и получал пространные, подкрепленные знаниями умные рассуждения. Это он надоумил меня вместо курения анаши (в те семидесятые мы были первопроходцами в деле наркоты, наука шла от узбекского призыва), читать классику. Начинай с первого тома Горького и прочти все сорок! И я прочел. Потом принялся за Островского, потом он назвал мне Бернарда Шоу, и рассказал чем отличается этот Шоу от Островского, и так далее. Шоу я тоже прочел, весь шеститомник. Такой вот литинститут!
Я нашел его после армии. Лет через десять написал ему письмецо в Пензу. Володька оказался жив-здоров, работал на местном заводе. Рабочим. Простым токарем.
Вот это и вызвало у меня недоумение, на которое я также поленился найти ответ.
