(на фантиках)
первое, «Ромашка»
Пыльцой ромашковых молитв
Недолговечие надежды –
Вот…серпик месяца разрежет
Струну, что больше не горит
И не звучит на ноте лю
Из тупика путей окольных.
Где все заведомо небольно.
Где я небольности терплю,
Живу, завариваю чай,
Бросаю мяту. Чту барашков.
Где по морю бегут ромашки,
Чтоб к морю берег дотачать
Стежком иголкою назад,
По краю улиц водевильных,
Где я…
(Не то, чтоб очень сильно,
но как-то очень невпопад…)
второе, «Золотой ключик»
Не про нас, не про сейчас,
Но я знаю – будет, будет…
Эта комната на море
(из ракушечника стены)
И хозяйкин белый пудель
будет облачным и быстрым –
ветром с моря. Мы цикорий
соберем, поставим в вазу.
Голубым пятном на белом
фоне стен и бликов стекол.
И останемся надолго
В сентябре, входящем в фазу
«ничего еще не поздно»,
Где ручная кофемолка,
Дождик в жести водостока,
Флюгер, флюгер,
Ночь и только, только,
только бы не порознь…
третье, «Птичье молоко»
долго завтракать в беседке.
кофе, сливки, гренки, кофе.
жизнь, повернутая в профиль
грецким колется орехом.
молодым, молочным, мягким.
шкурка горче, ядра слаще.
все сочится настоящим,
редким, сбывшимся, невсяким.
полднем поздним виноградным
днем взаправдашним скворешным –
так дослезно и кромешно,
что не порознь… славно, славно….
четвертое, «Белочка»
К морю — камень вертких улиц
Помню, помню… значит было?
Помню, мы туда вернулись.
Брызги волн, осенне стылых…
Было, было… но когда же?
Дней моталось веретенце…
В жизни прошлой и бумажной.
В пыльных окнах слепит солнце,
И поскрипывает флюгер
На эскизе карандашном…
Помню, мы туда вернемся.
Но, откройся мне — когда же?
последнее, «Вечерний Киев»
Мой город – город шоколадный.
Мой город пряничный и взбитый
Ветрами, и холмами сшитый.
Возвратный. Чуточку досадный…
Где я живу в районе пыльном.
И, веришь, помню – будет, будет
У моря дворик, белый пудель…
И вот,
Не то, чтоб очень сильно…
………………………….
