ДЕРЖАВНЫЕ  ПЕШКИ, 5-6. Конец  цикла.


ДЕРЖАВНЫЕ ПЕШКИ, 5-6. Конец цикла.

5. Я — ОПЕР.

Я — опер.
Не скажу, что – влюблён в свою профессию, но — уважаю и её, и тех, кто волей обстоятельств (лишь изредка – по призванию) вынужден ею заниматься. Но и мы – вполне нормальные, живые люди со своими большими и маленькими пороками, слабостями, предрассудками, проблемами и бедами.

Тот – в меру ленивый, всё ему по барабану, работает из-под палки, без интереса, но если накрутить его как следует, то сделает как надо, а без постоянных вожжей — будет придумывать несуществующие отмазки….

Этот – мечтает о карьере, комплекс маленького Наполеончика, — суетится, «светится» перед начальником, очень может быть – что втихую и «постукивает» на коллег в управление собственной безопасности…

Ну а тот – одноклеточный, всем своим доволен, хоть ни черта стоящего у него и нет, ещё и жесток чересчур, без особой необходимости…

А этот — сынок влиятельного папы, зарабатывает в угрозыске нужное количество стажа «рядовой» службы, а потом — вверх, к звёздам, — майорским, полковничьим и генеральским…

Мы – как все, но только немножечко хуже, потому что каждодневно общаемся со всяким сбродом, «низами» общества, продуктами общественного распада и гниения, неизбежно перенимая часть присущих им черт: наглость, жестокость, коварство, лицемерие, равнодушие к людским болям и судьбам… Иначе – нельзя, иначе нас сомнут… Нагрузки на нервную систему – колоссальные, многие из нас спиваются, едут «крышей», физически и морально износившись, исчерпав ресурс – бегут из органов, а оставшимся — очень трудно сохранить в себе человеческое… Профессия наша – как клеймо. Уходит человек из органов – и лишь спустя 5-10 лет стирается с его физиономии (и ещё в большей степени – с души) неистребимая печать ментовства… Но это – в лучшем случае, а то так до самой смерти и будешь ощущать брошенное тебе в спину презрительно – беззвучное: «Мусор!», хотя десятилетия как порвал с этой системой…

Всякие типажи попадаются среди нас, и иные – ничуть не лучше тех самых бандюг, с которыми нам приходится бороться. А есть и просто чудики, что, впрочем, тоже в нашем деле может оказаться весьма болезненным .

Недавно, к примеру, прислали нам в отдел одного… Отслужил он прапорщиком в армейском спецназе, потом годик оттарабанил в патрульно – постовой службе, и теперь укрепили им уголовный розыск. Ну, я вам скажу — незабываемый кадр!.. У многих наших — лишь две извилины в мозгу, (им по службе больше и не требуется), но то — именно извилины… Этот же в отношении своей службы – тупой как армейский сапог, ну ничего понимать не желает!.. Растолкуешь ему, разжуешь всё в лучшем виде и в рот положишь, слушает он внимательно, головой кивает, мол – понял, исполню в лучшем виде!.. А начнёт исполнять — творит прямо противоположное предписанному, а потом строит «непонятку»: так я же старался!..

Ну вот, допустим, вечером под аркой дома тюкнули камнем по голове парня. Лишь на третий день он очнулся в реанимации. Посылаем прапора к нему, снять показания. Я сам его лично инструктировал: «Тяжкие телесные нам сейчас абсолютно ни к чему, и так с показателями – завал… Убеди парнишку, что это он сам упал и головешкой о стенку навернулся, понял?..» Он кивает: «Ага!», едет в больницу, и возвращается оттуда — с показаниями типа: «Меня злодейски избил какой-то высокий мужчина в футболке!» Ищи теперь того высокого!.. «На фиг ты это записал?!» — ору на прапора. А он плечами пожимает: «Так показал потерпевший…» Меня аж заколотило: «Да мало ли кто чего показывает, что ж – всё так и записывать?!» Нет, до него это не доходит…И таких примеров его ослоумия можно привести массу.

А на обыске в наркопритоне он что учудил?.. Оставил я его в квартире с хозяйкой притона и мешком маковой соломки, а сам пошел по соседям, понятых искать. Напарнику же захотелось срочно покурить, но дымить в одной комнате с дамой он счел не по-джентльменски, и — вышел на лестничную площадку. Естественно, хозяйка сразу же надумала избавиться от единственной улики!.. Возвращаясь, вижу на площадке окутанного табачным дымом напарника, в плохом предчувствии врываюсь на адрес – точно, она уже высунулась по пояс в окно, и мешок вниз кидает!.. Схватил её за тощую задницу, втащил обратно, вкатил пару освежающих пощёчин. Ладно хоть, не догадалась мешок развязать и высыпать соломку по ветру. А так я спокойно спустился вниз, поднял мешок, поднялся с ним наверх и, пригласив понятых, вписал вещдок в протокол как только что обнаруженный. Накричал потом на прапора, он же только глазами хлопает: «Но не мог же я курить – при женщине!..» М-да… Тяжёлый случай.

Почти все сексоты — воры и наркоманы, упрячем их за решётку — с кем тогда прикажете работать?.. «Но ведь он – преступник, он должен сидеть в тюрьме!» Тьфу на тебя, придурок!..

Берём его в рейды по кафешкам и забегаловкам, присмотрится он к нашим действиям – слюной брызжет: «Вы занимаетесь поборами с торговцев и предпринимателей, а это – чистейшей воды вымогательство!..» Видали праведника?.. А на бензин для отделовского «уазика» папа римский нам денежки отстегнёт?! А на приём проверяющих товарищей из столичного главка где средства брать?.. А чтоб самому с голодухи не сдохнуть, пока нищенской зарплаты дождёшься?!. Хорошо ему поучать, его жена ещё в прошлом году бросила, сам рассказывал — пилила его, что денег в дом не приносит, потом сбежала… А у нас у всех — семьи, супруги с детьми, а их, между прочим, кормить и обеспечивать надо!..

Кстати, из-за работы семей сутками не видим, с раннего утра и до позднего вечера крутимся как заведённые, прочитать газетку – разве что в туалете, перед тем, как кусок от неё оторвать… Этот же урод ухитряется найти время и для чтения книжек, и для посещения музеев с театрами, и даже для регулярных занятий восточными единоборствами!.. Как-то вечером предлагаю ему после работы дополнительно задержаться на часок — надо бы проследить за одним подозрительным адресом. А он башкой машет: «Не могу, по телевизору интересный футбольный матч должны показывать!..» Ну что ты ему на это ответишь?

Что интересно — пинающее нас за любой просчёт начальство охреневшего в тупоумии прапора как бы не замечает, то есть и его поругивают, но — чуть ли не реже тех, кто на ком вся работа в отделе держится. У нас так везде: кто тянет — на того и валят, тому и шишки на голову…

6. ЖУРНАЛИСТЫ.

Пресса — раздражает… Репортёрам главное – взять какое-то кровавое злодейство и разукрасить его яркими красками, чтобы обыватель заинтересованно слюнку пустил!.. Прокричал на всю Ивановскую: «Внучок изнасиловал и убил родную бабушку!», вызвал реакцию толпы – и айда новое зверство разрисовывать… А что арестованного юнца через неделю пришлось отпустить ввиду полнейшей невиновности, и что через месяц арестовали подлинного убийцу (местного дворника, из ранее судимых) — это ему по барабану… Обыватели жаждут новых сенсаций, а старые — прочно забыты.

Описывая работу уголовного розыска, газетчики обычно впадают в одну из двух крайностей.

Или эта работа преподносится блестяще организованной и спланированной, когда руководимые железной волей отцов-командиров сыщики мастерски изобличают и ловят преступную шваль… (Бывает, по пьянке с бодуна сорвёшься с корешами-операми в рейд по притонам, и чисто случайно надыбаешь там какую-либо особо опасную персону из числа находящихся в розыске, а через неделю узнаёшь из газет, что, оказывается, кропотливо готовили ты сотоварищи эту операцию чуть ли не месяц, и удалась она благодаря умелому руководству полковника такого-то и майора такого-то, хоть ты готов поклясться, что о проведении оной операции «Рейд» вышеупомянутые руководящие мудаки узнали лишь после её успешного проведения…).

Или же, наоборот, получивший соответствующее задание журналист лихо расписывает в статеечке, какие же эти менты – хамы, грубияны, пьянчужки, дуболомы, палачи – истязатели и карьеристы!..

Мы не ангелы, разумеется… Но мы – и не черти, а такие же, как и вы, господа журналисты. Просто мы – на виду, и работа у нас — нервная… Вот почему мусорное в наших душах выступает отчётливее и видится дальше. А так, если разобраться, то мы делаем то же самое, что делал бы на нашем месте любой из авторов разоблачительных статеек.

Между прочим, в последние годы (ПРИМЕЧАНИЕ: эти строки писались в 1998-м году) правды о злоупотреблениях милиции в газетах стало намного больше, но при этом самих злоупотреблений не только не стало меньше, но совсем наоборот… Отсюда вывод: все эти сотрясающие воздух разоблачения творящим зло — не мешают, напротив – в какой-то степени даже способствуют им, помогая спускать пар общественного негодования. Дескать, зачем бить морду негодяям – ментам и крушить стены в райотделах, если статьями о творящихся там безобразиях газеты доверху забиты?!. Так что якобы борющиеся с негодными правилами игры, журналисты на самом деле – тоже в игре, они нужны Системе, и будут терпимы ею до тех пор, пока не выйдут за некие незримые, но весьма ощутимые рамки. Кто их не ощутил и за пределы вышел — того могут избить, по ложному обвинению бросить в камеру к СПИДоносцам, искалечить, даже убить…

Но судя по тому, что случается подобное лишь с одним журналистом из тысячи, все остальные, при внешней бесшабашности, о правилах игры помнят, и стараются не нарушать… Учёные!..

Рассказ пожелавшего остаться безымянным сотрудника угрозыска
записал Владимир Куземко.

Добавить комментарий