То не ветер ли под Ропшей?
Бьёт в лицо на отмаш дождь…
По дороге нехорошей,
Где ж хорошую найдёшь,
Мчит карета, что картина!
Что там – грязь или ухаб!
В ней дрожит Екатерина –
Малорусская из баб…
В ней Обида на Обиде!
В ней Мечта живёт одна,
Чтобы Родину увидеть,
Где так весело жила…
Там – всё чисто и спокойно.
И голштинцы на плацу…
И по выправке – Достойны,
И Красивы по лицу!
Их мундиры взяты кантом
И глаза подведены…
Как прекрасны аксельбанты
Под сиянием луны!
Там – в Голштинии далёкой,
В бедном замке, на реке,
Было ей не одиноко –
Востроглазенькой Фике!
Там не нужны откровенья.
Нет вселенских Кутежей,
Нет роскошнейших Владений
Посреди грязи и вшей!
Бьёт ухабами дорога.
Снова, снова поворот…
На душе лежит Тревога
От… Петрушиных охот!
Гонит зайца гончих свора.
Охмелевший от вина,
Мчит наследный Принц Престола,
Чуть привстав на стременах…
И вечерняя пирушка,
И картёжная буза…
А стрельба по полным кружкам,
Разве вам не весела!
И ботфорты не снимая,
Лезет к фрейлене в кровать…
Эх, Россия молодая!
Разве ж с ним Тебе шагать?
Разве ж с ним в Нужду и в Радость?
Разве ж с ним на штык врага!
С ним ли под российским флагом
Слать корветы за моря!
Обнажая Крест нательный,
Принц влетает на порог!
Как всегда, без промедленья –
Жалит всех его клинок!
Его валят, вяжут руки,
Пена лезет между губ…
Лишь отрывистые звуки
Всё пульсируют в мозгу…
И кричит ночная птица.
Петербург в туманы лёг.
У больной Императрицы
Крутит боль суставы ног!
О Петрушиных проказах
Лишь ленивый промолчит…
Наказать бы всех, да сразу!
Но советуют врачи:
Кровь пускать попеременно,
Травы пить, лампаду жечь…
Мужем быть с женой примерным!
А от фрейлейн – поберечь…
Бьют часы, что у камина,
Пьёт отвар Царица в ночь:
— Надо бы Екатерине
Потихонечку помочь…
Неглупа, с душевной силой,
Терпелива и… тверда.
Ей – держать в руках Россию,
Ведь не в руки же Петра!-
Так, предвидя и надеясь,
Ждёт Царица у окна.
И услужливо лакеи
Мёд несут и молока.
А внизу, у анфилады –
Привезли Пера с женой
Для широкого доклада
Перед Тётею родной!
И, боясь Руки и Слова,
В руки Крест и очи – вниз,
За Принцессеным подолом
Зарыдал наследный Принц!
Тётка нервно морщит губы.
Оглашает свой Вердикт:
-Ограничена прислуга,
Собутыльников – в постриг!
Фрейлин – в дальние уделы,
Дядек Петиных – в острог!
А с Тобой чего же делать?-
Взгляд тяжёл на Катю лёг…
-Чтоб мечтательские блудни
О Голштинии – забыть!
И, чтоб с завтрова полудня,
Быть при мне, не то – в постриг!
Чтобы Павла, без вопросов,
Всем наукам обучать!
Что-то больно он курносый…
Вроде, ни в Отца, ни в Мать!
Да, ко мне водить почаще,
А то будет, как Отец:
Ни в Голштинии приказчик,
Ни в России огурец…-
Отвернулась. Двери настежь.
Удаляясь в свой Покой,
Она думала о Власти…
Чьей держать её рукой?
Под рукой Императрицы
План земель, лесов и руд.
Чьей рукой стеречь границы,
Подавлять Раздор и Бунт?
Всё ещё потом случится…
И, в нагретую постель,
Отошла… Императрица…
Шёл декабрь. Мела метель…
То не вьюга ли под Ропшей.
Петербург бурлит с утра…
На полгода тяжкой Ношей
Русь ложится на … Петра!
И, прищурясь хитрым взором,
На него глядит Фике…
И играет у Орловых
Утром солнце на клинке!
2003 г.
