Работники ножа и топора
“…У костра маячат тени.
Светлой нету ни одной”.
“Подойти? А вдруг — враги?”
“… Я сильнее: я их — вижу.
Если надо — убегу”.
Глеб Горбовский
Ночь. Дубов седых скрипенье…
Шубу я в химчистку пер.
Вдруг гляжу: три черных тени
Жгут в лесу большой костер.
Я их умысел поганый
Раскусил, прикинув тут:
Не меня ли фулиганы
С шубой норковою ждут?
Шуба скроена на славу,
Будто с княжеских телес.
Не резон идти с ней, право,
В воровской тамбовский лес.
Скажут: “Стой, пацан, и — точка!
И базарить не моги”.
Отобьют ногами почки, —
Шубу выхватят, враги.
Я не робкого замесу,
Коль прижмут сильней — сбегу,
Но с тех пор гулять по лесу
Без охраны не могу.
Баллада о шкурах
“За плечом моя двустволка
Индевеет на пути;
Хорошо бы шкуру волка
В дар хозяйке принести”.
Иван Молчанов
У меня в руках берданка,
А в кармане динамит;
Хорошо бы моей Маньке
Шкуру мамонта добыть.
Вот была бы шуба,
только
Нет таких зверюг в лесу.
Ладно, я тогда хоть с волка
Шкуру милой принесу.
А не встречу волка, что же,
И “косой” на шапку сгож.
Тут внимание дороже,
А не цены шкур и кож!
Валенки, валенки…
“Ах серенькие валенки мои!
Да где же вы? На улице иль в доме?
Наверно, вас украли воробьи,
Когда я спал на солнышке в соломе”.
Николай Тряпкин
Лег спать я, может, в девять, может, в десять.
Вот только с кем? Не помню, хоть убей!
С меня однажды валенки в Одессе
И полушубок сняли во дворе.
Проснулся я, как водится, в соломе,
Босой и до исподнего раздет.
Да где ж я пил? На улице иль в доме?
И где, прошу прощенья, партбилет?
Естественно, ответа не дождешься.
Кто свиснул, — не сознается вовек.
Да бог с ней, понимаешь ли, с одежой,
Пусть носит — нехороший человек!
Хоть в валенках не ходят знойным летом…
И заявляю я, как на духу:
Родиться нужно Тряпкиным, поэтом,
Чтоб накропать такую чепуху!
