Шмакова Екатерина
(shmakova@aaanet.ru)
1990 г. р.
г. Ростов-на-Дону
Дело об Иване Царевиче, Змее Горынычеве,
Елене Прекрасной и их взаимоотношениях.
«Прошу всех встать, суд идет. Прошу садиться. Судебное заседание объявляется открытым, рассматривается дело об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего за собой потерю голов в количестве двух штук у гражданина Горынычева Змея Зурабовича.
Все ли свидетели собрались?»
«Да, Ваша честь».
«Прошу встать подсудимого. Подсудимый, Вы имеете право на защиту, у Вас есть право обжаловать приговор и обратиться к суду с последним словом. Вам понятно, подсудимый?»
«Как есть, батюшка-судья».
«Подсудимый, определение «батюшка» может относиться только к близким родственникам, но они не имеют права представительствовать в суде в качестве судьи.
Итак, слово предоставляется государственному обвинителю, прокурору Черноморову».
«На скамье подсудимых находится Иван Евсеевич Царевич. Он обвиняется в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего Змея Зурабовича Горынычева. Преступление совершено двадцать пятого июля около двадцати двух часов по местному времени на частной жилплощади гражданина Горынычева. Обвиняемый незаконно проник в жилище потерпевшего, нанес оскорбление чести и достоинству Змея Горынычева, назвав его, цитирую со слов потерпевшего: «Чудищем чешуйчатым», «Болваном трехголовым» и «Змеею Подколодной».
В ходе завязавшего конфликта между обвиняемым и потерпевшим подсудимый отрубил две головы из трех у гражданина Горынычева с применением холодного оружия в виде меча-кладенца. Данная улика, на которой содержатся отпечатки пальцев обвиняемого, прилагается к делу.
Затем подсудимый сделал попытку отсечь последнюю, третью голову, и тем самым нанес бы пострадавшему ранения, несовместимые с жизнью, но потерпел неудачу и скрылся с места преступления, забрав с собой сожительницу потерпевшего.
Таким образом, подсудимый совершил преступное деяние исходя из мотивов ревности, так как сожительница гражданина Горынычева, Прекрасная Елена Тиндаровна, ранее была помолвлена с обвиняемым. Эти сведения получены со слов свидетелей и самой гражданки Прекрасной.
На основании собранных улик и доказательств я прошу признать подсудимого виновным и наказать в соответствии с законом ».
«Подсудимый, Вы признаете себя виновным?»
«Ой ты гой еси Судья Правый, не вели казнить, вели миловать. Не повинен я в том, что деется. Супостат у меня суженую своровал».
«Все ясно. Обвинитель, Вы хотите вызвать свидетелей?»
«Да. Бабкину Ягу Семеновну, соседку потерпевшего».
«Хорошо, вызовите для дачи показаний гражданку Бабкину».
«Свидетельница, вы несете ответственность за отказ от дачи показаний или дачу заведомо ложных показаний. Вы это осознаете?»
«А как жеть, милок. Али я безграмотная какая? Всю правду скажу, все, как было, доложу»
«Так рассказывайте уже».
«Скоро показания сказываются, да не скоро преступление делается. Жил-был, значит, на свете Иван Царевич. Жил — не тужил, да только велел ему батюшка жену в дом привести, да чтобы собой умница-красавица была, хозяйство вела, пироги пекла, гостей хорошо встречала, свекра привечала…
«Ближе к делу, уважаемая»
«Да уж и так близехонько. Стало быть, нашел Иванушка себе такую суженую, что ни в сказке сказать, ни пером описать…»
«Я протестую, Ваша честь! Письменный портрет гражданки Прекрасной технически может быть составлен».
«Протест отклоняется, не перебивайте свидетельницу, защитник подсудимого».
«… и жили бы они долго и счастливо кабы любила Елена Иванушку. А она с Горынычем сошлась, на богатства его позарилась…»
«Сушай! Ты чего неправду говорыш?! Лено мэне лубит!»
«Потерпевший, никаких посторонних реплик, пожалуйста!»
«Извыныте, Ваша Чэст. Но врет она, мамой кылянусь».
«Продолжайте, свидетель»
«… И улетел с ней Змей, соседушка мой доверчивый, в чертоги ясные, и стали они вместе жить-поживать да добро Змеево издерживать. А давеча гляжу: Иван Царевич ко мне явился, не запылился! Приходит, значить, и требует, чтоб я его накормила, напоила, баньку ему растопила и до Змея провела! Но я соседа не выдам! Отправила бесстыдника на все четыре стороны! Да кто ж виноват, что в одной стороне и были хоромы Горынычевы… Слышу: не на шутку битва разыгралась. Вихри-ветры в полях подымались, звери-птицы в кустах схоронились, а Иван-злодей пришел у бедного Змея любимую отнять! Взмахнул он мечом раз — одна голова отлетела, взмахнул два — вторая, а на третий раз не смог одолеть Иван Змеюшку, потому как понял Горыныч, что есть у него право, на Необходимую Оборону!»
«У сторон есть вопросы к свидетелю?»
«Да, Ваша честь. Гражданка Бабкина, Вы подтверждаете использование нецензурных выражений и особой жестокости по отношению к гражданину Горынычеву?»
«А как жеть. Ругалси страшно, узнала много нового…».
«Спасибо, свидетельница. Вы можете быть свободны».
«Потерпевший, Вам есть что добавить к обвинению?»
«Нэт, Ваша Чэст. Все так и былъ. Я с моей кырасавицей сидэл на вэранде и пел ей про Сулейко. Мы пилы «Саперави» и шашлык кушали. А потом пришел этот Вано и начал мэне рэзать как барана. Я ему говорю: «Вах, зачэм такой сердитый?», а он матэрится весь. Я его чуть-чуть убил, и он убэжал с моей Медеей. Нээ, Еленой».
«Тогда слово предоставляется адвокату подсудимого, господину Кощееву-Бессметному».
«Спасибо, Ваша честь. Мой подзащитный действительно совершил акт отрубания двух лишних голов у гражданина Горынычева, но есть ли в этом такая уж вина? Давайте внимательно рассмотрим обстоятельства дела.
Первое: это аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, ведь он фактически увел невесту у моего подзащитного.
Второе: состояние аффекта, которое возникло у моего подзащитного, когда он увидел свою возлюбленную с Горынычевым.
И третье: не вижу никаких тяжких последствий в результате утраты органов потерпевшим. Как мы видим, у него осталась еще одна голова, которая нормально функционирует».
«Одна голова — хорошо, а тры — лучше!»
«Но обычный человек прекрасно обходится и одной!»
«А я нэ человэк. Я Змэй».
«А! Ну, если Вы настаиваете, тогда я вообще не понимаю, к чему сегодняшнее разбирательство. Я еще допускаю, если бы рассматривалось дело «О жестоком обращении с животными». Но, насколько я понимаю, животные не могут лично выступать в суде».
«Сам ты жывотное!»
«Потерпевший, воздержитесь от комментариев.
В данный момент мы имеем дело с частным лицом, пострадавшим от рук подсудимого. А значит, продолжаем судебный процесс».
«Прекрасно, Ваша честь. Итак, подведем итоги. У нас имеется целый набор смягчающих обстоятельств. К тому же, мы не знаем, принадлежали ли отрубленные головы потерпевшему…»
«У мэне справка естъ!»
«Передайте через судебного пристава».
«… и если да, то не вырастут ли они у потерпевшего заново! А в этом случае нанесен ущерб максимум средней тяжести, никак не больше».
«Обвинитель, Вы можете прокомментировать это заявление?»
«Да. Утверждения моего оппонента безосновательны, как в случае с состоянием аффекта и якобы аморальным поведением пострадавшего, так и в кощунственных выводах о бесполезности двух голов — органов, которые являются главнейшими и наиболее сложными в организме — и их гипотетическом отращивании.
К тому же, в своей речи я привел целый ряд отягчающих обстоятельств. Преступление было совершено с использованием оружия, на которое у подсудимого, к тому же, нет никаких документов! Оно было сопряжено с незаконным проникновением в жилище и оскорблением чести и достоинства потерпевшего».
«В виду возникших затруднений, с целью разъяснения обстоятельств дела суд вызывает свидетельницу, имеющую непосредственное отношение к произошедшему, то есть, Прекрасную Елену Тиндаровну».
«Свидетельница, вы несете ответственность за отказ от дачи показаний или дачу заведомо ложных показаний».
«Я пред лицом справедливых богов и судейства
Правду всегда говорить о себе обязуюсь».
«Итак, где Вы были двадцать пятого июля с двадцати двух до двадцати трех ноль-ноль?»
«Дай Мнемосина мне памяти неугасимой!
Вы про то время, когда Иван-воин с мечом появился?
Я предавалась любви с буйночещуйчатым змеем,
То есть вкушала вино и песням Эрота внимала,
Надо сказать, что мне первое нравилось больше…».
«Значит, показания совпадают. Хорошо, тогда расскажите, как было дело».
«Ныне поведаю я, что хотела женой стать Ивану,
Только послали мне боги могучего Змея Горына,
Я получила в подарок несметные груды алмазов
И преисполнилась страсти к носителю трех голов знатных.
Так переехала жить я в чужие чертоги. Но Ваня
Видно меня не забыл, да и впредь не забудет,
Раз уж пришел за меня побороться он, храбрый.
Яблоком ссоры для них я служила невольно,
Но не виновна я, так как он сам заявился!
Две головы он отсек трехголовому змею
Вострым мечом, но и сам получил он изрядно».
«Обвинитель, у Вас есть вопросы к свидетельнице?»
«Вопросов нет, Ваша честь. Гекзаметр сложно воспринимается, хоть и не запрещен к использованию на суде».
«Адвокат подсудимого, у Вас есть вопросы к гражданке Прекрасной?»
«Да, Ваша честь.
Свидетельница, почему же после описанных Вами событий Вы присоединились к Ивану Евсеевичу и вместе с ним покинули так называемое «место преступления», то есть жилплощадь Горынычева Змея Зурабовича?»
«Стало мне жаль черноглазого горе-героя,
И удалилась я с ним, оказать медицинскую помощь…
«Вот видите, Ваша честь. Мой подзащитный абсолютно не виноват в том, что ему попалась такая, с Вашего позволения, ветреная невеста. То она с одним, то с другим, а в результате конфликт и неразбериха. Разрешите напомнить, что именно из-за нее в свое время была разрушена Троя. А бедный Парис! Он же в свое время стал жертвой, такой же, как мой подзащитный. Где справедливость, господа?»
«Спасибо. Дальше можете не продолжать.
Итак, суду были представлены доводы обвинения и защиты. К протоколу прилагаются вещественные доказательства и материалы дела. Дело изобилует дополнительными фактами и осложняется необычными обстоятельствами. Поэтому решение о вынесении приговора суд предоставляет Господам Присяжным Читателям, они-то во всем разберутся!».
«Но позвольте, Ваша честь…»
«Решение окончательное и перепечатыванию не подлежит».
