У моей подруги Ленки День рождения в самый разгар лета. И её День рождения – это всегда большое событие. Во-первых, она никогда не знает, кто к ней придёт. Потому что, несмотря на то, что она кого-то приглашает, всё равно кто-нибудь да приходит без приглашения. Просто у них так принято. Если пришли, значит уважают. В конце концов, она вообще перестала кого-либо приглашать. Она и так знает – кто-нибудь придёт. Во-вторых, её День рождения никогда не бывает скучным. В этот раз накануне Ленкиного Дня рождения мы возвращались ночью из клуба, уже с трудом перебирая ногами от усталости, и тут вдали показалась телега. Мы решили поймать “тачку”. Встали на дороге и стали голосовать. “Такси”, как ни странно, остановилось. Мы были приятно удивлены и залезли в телегу, как настоящие колхозницы, хотя мы и были при параде — День рождения ведь. И тут наш кучер громко крикнул: «Но! Пошла, Ксюха!» Вообще-то, это было моё имя. По крайней мере, Ленка меня всегда так называла. С нами из клуба возвращался Ленкин парень, Вовка, и, когда телега остановилась, он почему-то кувыркнулся оттуда, как Винни-Пух. Он сделал вид, что мы ничего не заметили, и мы отправились в летнюю кухню, где стали ждать, когда родится Ленка – это должно было произойти в час ночи. Когда же этот долгожданный момент настал, Ленка заставила нас себя поздравлять. Вовка пожелал ей счастья и здоровья, а потом спел песенку «С Днём рожденья, тебя!». Ленка запрыгала на месте и захлопала в ладоши, а потом схватила нас за головы, прижав к себе:
— А сейчас ты спой по-английски! – обратилась она ко мне.
— У меня нет слуха! – сказала я.
— Ну и что, и мне надо без акцента! – скомандовала она.
— Не буду, — ответила я.
— Я выключу свет, — она потушила свет и замолкла.
Мы молча сидели в темноте, потом Ленка сказала:
— Я всё равно тебя заставлю. Если не хочешь петь сейчас, то тогда будешь завтра, при всех. Так что репетируй всю ночь.
На следующий день Ленкина мама, тётя Аня, с самого утра начала намекать, что Дня рождения не будет.
— Просто посидим тихо в своём кругу, — как бы оправдываясь, говорила она, — никакой гулянки не надо устраивать.
Для Ленки такие заявления были не новостью — они уже давно превратились в семейную традицию, — но почему-то каждый раз повергали её в шок.
— Ну, конечно, — говорила она голосом обиженного судьбой человека, — посидим, помолчим до девяти часов и спать разляжемся.
В этот раз Ленка никого специально не звала, а поэтому к ней в голову стали приходить всякие дурные мысли, что друзья забудут её и не придут, но она всё -таки рассчитывала повеселиться в кругу молодёжи. Днём один за одним начались звонки от многочисленной родни. Тётя Аня, сама не своя от обрушившегося на неё горя, сообщила трагическим тоном:
— Они все приедут…
Ленка равнодушно пожала плечами.
— Что делать-то будем? – с надеждой взглянула на неё мать. — Куда столько народу-то?
Теперь перед ней встала проблема номер два: как накормить всю эту огромную ораву.
Всех гостей удалось собрать только к одиннадцати вечера. Кто-то из родственников подарил Ленке огромный букет роз, собственноручно выращенный. После того как гости вдоволь наелись и напились, им захотелось спеть. Они затянули русские народные песни, которым не было конца и края. Больше всех старалась тётя Аня. Вообщем, компания у родни получилась что надо. Ленка потащила всю немногочисленную молодёжь подальше отсюда. Ей хотелось танцевать, а под такие песни она этого делать не могла. Так как её друг Вовка танцевать не любил, она вальсировала со всеми подряд девчонками. Заиграла весёлая новогодняя песня. Из танцующих образовался круг, а Ленка вдруг исчезла в кладовой. Когда из магнитофона послышались крики Деда Мороза “Иду! Иду!”, оттуда появилось нечто в резиновых сапогах, мужских солнцезащитных очках, вязаной шапке с кисточками и зелёном халате, подпоясанное чёрной шалью, в цветастом платке вокруг шеи, натянутом на рот, как у гангстера, с мешком через плечо и с детским зонтиком. “Крутой” Дед Мороз весело приплясывал, покручивая зонтиком, а довольные танцующие хлопали ему. Тётя Аня несколько раз выглянула из-за двери. Видимо, увиденное ей понравилось больше, чем то, что происходило в её компании, и она переманила всех сидящих за столом сюда. Вскоре танцующим пришлось потесниться. Ленка вышла на улицу и села на крыльцо.
— Уже двадцать семь лет,- сказала она обречённо, — а кажется, что семнадцать.
В этот день у бывших Ленкиных одноклассников был вечер встречи, они собирались отмечать в клубе десять лет после школы. Ленка не пошла, потому что не хотела бросать гостей в День рождения. В три часа ночи к дому подъехал маленький автобус, из которого вывалился весь Ленкин класс. Они всей гурьбой набросились на Ленку и стали её поздравлять. Её радости не было предела, и она принялась угощать одноклассников, которые уже и так были навеселе. А потом продолжились танцы в сенках, где не осталось свободного места. Тётя Аня была в ужасе, она не знала, как избавиться от одичавших пришельцев, её голова то и дело просовывалась в дверь. Наконец ей удалось проводить всех до одного, она даже сама залезла в автобус для полной убедительности, может быть даже пересчитав всех про себя по головам. Было четыре часа утра.
— Ну, давайте, — повторяла она, — отгуляли опять, это что же такое, всю ночь дурили, вот завтра работы будет!
Утром Ленка сдёрнула с меня одеяло:
— Вставай, поехали за грибами, надо мотать из дома!
Перед тем как сесть в машину, она сказала мне:
— Подожди-ка! – и нахлобучила на меня широкополую шляпу цвета хаки, похожую на ковбойскую. — Тебе так идёт!
Мы подъехали к магазинчику, Вовка вышел оттуда с бутылкой пива и вручил нам по сигарете:
— Побалдеем!
Сигареты оказались жевательной резинкой.
