Как славно раньше было всё –
Писали пламенно и ярко.
И кто-то кратко, как Басё,
А кто-то длинно, как Петрарка.
Приятны были, как июнь,
Духовны напрочь и идейны
Насквозь, и все, в кого ни плюнь –
Сплошь гёты, шиллеры и гейны.
За демиургов языка
Ходили замуж поэтессы,
И с благодушием быка
Стреляли в пушкиных дантесы.
И прежде, чем бросаться в бой,
Писатель вкалывал как негр,
Ведя работу над собой,
Пока не сдвинулся эгрегор.
«Дорогу дайте молодым!» —
Кричали классики из морга,
И вот нам серый бардодым
Разъел глаза до слёз восторга.
Кто сможет нас предостеречь
От мрачной участи холопов,
И кто спасёт живую речь
И наш родной язык эзопов?
Надев на голову венец
Лавровый, рвутся в нашу память
Жлобы, в стремлении вконец
Её углы собой заспамить.
А жлоб теперь умён и смел
(Не зря даются аттестаты),
И всякий, кто писать умел,
Разорван в клочья на цитаты.
Конец лежит в конце концов
Любых вопросов без ответов,
Когда последних жиганцов
Уже считают за поэтов.
Как это принято у нас,
Поев ухи заместо каши,
Сегодня лезут на Парнас
Все те, чьё место у параши.
И на Парнасе, верь – не верь,
Они стоят, как на панели.
В литературу все теперь
Выходят из другой шинели.
Собой Парнас заполнив весь
И встав едва ли не на плечи
Друг другу, все иные здесь.
Боюсь, от них мы не далече…
