Российские беды

Гоголь открыл, что в России две беды — дураки и дороги. Карамзин нашел одно слово для описания состояния России: воруют. Следом встали два главных вопроса: что делать и кто виноват. На последний, получается, ответил Гоголь: дураки. А кто тогда ворует, если воровство не попало в классический перечень бед, а лишь в реестр, фиксирующий факты? Умные? Полностью исключить такой вариант нельзя, ибо полицейский Медведев у Горького («На дне») говорит, что глупый человек он и глупый хороший, а жулик обязательно должен ум иметь. В то же время Грибоедов выяснил, что от ума одно горе. Кому — жуликам? И кто тогда ответит на вопрос Чернышевского что делать? Да, загадочно оно, российское житие!
Может, на Западе есть ответы? А там ребята-демократы поясняют, что при демократии всегда правят дураки, ибо последние составляют большинство населения и демократически выбирают во власть себе подобных. Что ж, может, тогда рубанем по призыву Макаревича: «Сегодня самый лучший день: сегодня битва с дураками». Между прочим, этот живой классик косвенно подтверждает западный тезис о численности последних: «Когда последний враг упал, труба победу заиграла, и лишь тогда я осознал, насколько нас осталось мало». Кстати, есть довольно удобный способ их в случае чего пометить: научить молиться богу. И тогда мы их всегда узнаем по разбитым лбам! Странно, что при такой значительной популяции этой разновидности человеческих особей и внезапно охватившей страну набожности, индивидуумы с разбитыми лбами встречаются на улице довольно редко. Вероятно, после этого добровольного членовредительства они нуждаются в лечении и не попадаются на глаза широкой публике.
Но что же тогда делать с их властью? Мы же не гнилые западные демократии, у нас свой особый путь! Мы за власть авторитарную, дабы дураков там не было. Отсюда — советская власть, которая, по Ленину, есть коммунизм минус электрификация всей страны. То есть обесточили коммунистическую страну — и наслаждайтесь чистой советской властью, без дураков, ибо демократия их генерирует, а нам сие ни к чему. Остается вопрос, как же описать тогда состояние России, а Карамзин, к сожалению, давно уже скончался. Тогда в ходу великая сермяжная правда. Народ давно открыл, что при коммунизме воровать не будут, поскольку все разворуют при социализме. А тут мы еще обесточили коммунизм (впрочем, мы и зарождающийся капитализм более чем успешно оставляем без электричества, это мы могём!), чего, спрашивается, воровать? Опять встает тот же вопрос: что делать? Круговорот какой-то получается!
И где же тогда истина? «Ин вино веритас!» — гордо поведал нам Александр Блок. В вине так в вине, как, впрочем, и в водке, и в самогоне… Радостно косеем, как писал Веничка Ерофеев. Это мы тоже могём. Да еще как! И не замечаем, как две главные русские беды — дураки и дороги — плавно трансформировались (можно сказать, что это своего рода проекция, минимизированный вариант того и другого, на один из пластов нашей действительности) в другие национальные бедствия, каковыми стали футболисты и поля. Впрочем, народный фольклор объединил две наши главные беды в одну: дураки на дороге. А куда она ведет? Кто знает! Впрочем, упоминавшийся уже Макаревич знает:
…И каждый пошел своею дорогой,
А поезд пошел своей.