Первое задание. Рецензия на стихи Леонида Раева.


Первое задание. Рецензия на стихи Леонида Раева.

Сколько ни маскируй себя в стихах под ником «лирический герой», всем понятно, что в них – мысли автора, пережитые чувства автора. Задание есть задание. И я заранее прошу прощения за, может быть, искаженное восприятие стихотворения. Эта призма, которая может давать искажения — мой собственный опыт. Но, помещая стихи на сайт или в книгу, нужно быть к этому готовым.
Итак.

Очень поздней
весна была…
Как большая грустная птица,
Над планетой она плыла,
Опасаясь о лёд разбиться,
Не могла нигде приземлиться…
Снег не таял,
Страна пила…

Очень поздней весна была…

Весной бывает такое состояние пред-ожидания, когда душа томится в преддверии чего-то необъяснимого. Может быть, так ждут деревья притока воды к корням, которая напоет их соком? И если это ожидание затягивается, становится слишком, слишком тягостно. Автор начинает свою историю с описания затянувшейся безысходности, вращения по замкнутому кругу, ощущения духоты пребывания в пространстве. Страшно то, что такими ощущениями живут не только весной, а всю жизнь десятки тысяч людей. Без какой-то надежды на обновление и очищение чувств, души. Поэтому и «страна пила». И всё-таки, через эти строки нам передаётся настроение автора — неосознанное желание не только прихода весны, но и каких-то обновляющих чувств.
И тут начинает звучать основной мотив стихотворения, который как нить, пройдет сквозь все остальные четверостишия:

Не виню ее,
Не виню…
На стене ее фото – ню…

пОздней оказалось не только весна:

Слишком долго
любовь спала.
Солнце капало на купола
И поземка была бела
На проспектах и авеню…

Не виню её, не виню…

Внезапно вырвавшееся чувство тоже стало запоздалым, а оттого еще более сильным и надрывным (чем мы старше, тем наши чувства, как ни странно – ярче).

У неё была честная вспышка…
Ну, такая весенняя фишка.
Гормонального
Выброс излишка…
Это я, как двухлетний мальчишка,
Подошел слишком близко к огню…

Не виню её,
Не виню…

Очень поздней весна была…
Не шумели каштаны и липы,
Пес ехидно урчал:
«Ну и влип ты!..»
Мир заполнили взрывы и хрипы…

Мир с приходом новых и сильных чувств оказался заполнен ими, а значит, больше нет однообразия, нет серости и беспросветного одиночества, а есть «взрывы» страстей и столкновений в ссорах, «хрипы» отчаянных объяснений и доказательств,

«чаты, аськи, имэйлы и клипы»
и
«её крики ночные и всхлипы…»

Но… весна всё никак не прорвётся — набухает и тяжелеет, медлит, и ощущение безысходности и потерянности вдруг возвращается. Ссоры становятся тягостными, прощанья — тяжелыми. И вот – брошено в сердцах: «всему этому – грош цена». Так ли?
Чувство любви лир. героя было заранее выстрадано, взращено обстоятельствами, которые он пережил еще до его появления – однообразность, ощущение застоя и будто окончания(?) жизни. Эта любовь – симптомы проявления той болезни, которой человек был уже болен. И такая любовь не может получить адекватного импульса от второй стороны. Ведь другой человек находился в иных обстоятельствах, переживал иные впечатления и возникновение влюбленности было подготовлено совсем другими обстоятельствами. Любовь становится обременительна для второй стороны. И потому она заранее обречена. И действительно, кого винить?
Такая любовь — как взрыв сверхновой звезды, заранее обреченный на угасание, и оставляющий после сияния мёртвое вещество или черную дыру – засасывающую пустоту:

Не повесился
И не спился…

И всё же… И всё же…
И всё же Весна придёт, и зазвенит капель, и сойдёт снег и распустится сирень в июне. Боль уйдёт. И в памяти останется только то, за что можно будет простить эту боль, сказать: «Я не виню тебя.» И, может быть, ещё одно – «Спасибо тебе».
Вот это кредо – спасибо тебе за Любовь. Болезненную, странную, тяжелую, но испытанную. Спасибо тебе за то, что я осознал – еще могу жить и чувствовать.

«Я капелью прощально звеню.
Не виню её, не виню…»

Добавить комментарий